Я - это ты, а ты - это Я
— Мы едины, Джейсон – Шепчет он куда-то в шею, а после по-хозяйски проходится языком по ряду белых зубов. Мы едины. Ладонь к ладони, грудь к груди, губы к губам. И когда Джейсон входит в него, то чувствует это единение, чувствует капельку пота, стекающую по своей шее и закатывающуюся под ворот изношенной футболки. Ощущает всю эту Ракьятскую дребедень на себе. И, бля, как же он чувствует колечко мышц, плотно обхватившее его член, горячее, влажное и узкое. Он плавится на Джейсоне, опаляя своим жаром. Поднимается вверх, опускается вниз. Горячо выдыхает в губы и кусает их, чтобы не заскулить. Джейсон ощущает, как они сливаются воедино, становясь чем-то могущественным, богоподобным. — Мы будем править островом, Джей, я и ты, — заговорчески шепчет он между грубых поцелуев, которые заставляют Джейсона чувствовать металлический вкус у себя во рту. С губ Джейсона срывается тихий всхлип, вперемешку с его именем, и Джейсон– Джейсон слышит, наверное, самый поразительный звук исходящий из чужих уст. — Блять, ещё, скажи моё имя ещё раз. – Темп ускоряется, Джейсон приподнимается на локтях, чувствуя болезненную негу и начинающую остывать сперму. — Ваас, – Шепчет он на ухо, пытаясь распробовать это имя на вкус. Слышит вкус травки, виски, бесконечных тусовок. Чувствует вкус гордыни, гнева, жадности и похоти. И он чувствует, как эти запахи опьяняют. Он шепчет снова, но с большей уверенностью. И снова, и снова, и снова. Сколько может себе позволить, пока голова не идёт кругом. Джейсон слышит всхлип, и рык, и стон. Он чувствует чужие ладони, сжимающие свои, когда Ваас изливается на его грудь. Джейсон чувствует себя победителем, даже не убив. Он чувствует единение, когда вытаскивает член, пальцами собирая остатки семени их обоих с себя. Мы едины. Он по блядски облизывает пальцы до единой капли, а после проталкивается языком в жар чужого рта.Джейсон - это Ваас, а Ваас - это Джейсон