Меня зовут Рагдай

Снег шел и день, и ночь, не переставая - казалось, зима опомнилась и поспешила сместить засидевшуюся захватчицу-осень с трона. На Скеллиге свирепствовал мороз, в Ковире и на севере Каэдвена быстро замерзала вода, только юркая Гвенллех, отделявшая крепость ведьмаков от Голубых гор, продолжала тихо звенеть в такт клинкам обитателей Каэр Морхен. - Ровнее, Рагдай, ровнее! Эк тебя заносит, чисто краснолюд после пирушки! И не падай на колено всякий раз, когда бьешь снизу - вряд ли у чудовищ есть чувство прекрасного, а время потеряешь! Основательно запыхавшись, ученик ведьмаков остановился и уперся ладонями в колени, стараясь выровнять дыхание. Сердце словно стучало в горле, разрывая гортань, а утренняя порция укрепляющих зелий настойчиво просилась наружу от непрестанной круговерти. Ламберт бросил меч, отряхнулся. Снег пошел сильнее - продолжать тренировку было уже совсем невозможно. Для ведьмака - пустяк, но для человека...пока еще человека. - Ну что, отдышался? Забирай снаряжение, пошли греться. Тропку от "Мучильни" к замку совсем засыпало, ведьмаки ступали наугад. Рагдай то и дело подскальзывался и ругался. - Скользко? Старик говорил - учись держать равновесие! А еще на маятник лезть собрался. Ты на твердой-то земле на ногах не стоишь. Не успел Ламберт договорить, как нога соскользнула с края тропы, и, развесисто и смачно ругнувшись, ведьмак с громким "бряк" шлепнулся в ближайший сугроб. - Дааа...Я смотрю, ты уроки Весемира усвоил прекрасно! - с хохотом Рагдай протянул товарищу руку и немедленно оказался в том же самом сугробе. Отфыркиваясь и вытряхивая снег из волос и ушей, ведьмаки силились встать, но непрошенный смех снова настигал их. Кто в эту минуту увидел питомцев Каэр Морхен, катающихся по снегу, как волчата-переярки, сильно усомнился бы в правдивости легенд о бесчувственных мутантах. - Ффф...Ламберт, не могу больше, не смеши! - Рагдай обессиленно растянулся на снегу, как черный уголек в золе. Ламберт плюхнулся рядом, исподтишка разглядывая товарища. Прошло чуть больше года, но действие зелий и тренировок уже сказывалось - парень прилично раздался в плечах, глаза с недавно ставшими вертикальными зрачками светились каким-то умиротворением и покоем. Прошла испуганная нервная робость новичка, движения стали более уверенными и четкими, ушла суета и тревога. Мальчишка превращался в настоящего ведьмака - быстро, даже слишком быстро. Ламберт тут же вспомнил разговор Весемира с Эскелем и почувствовал какой-то странный холод в груди - больше, чем обычно. - Ты больше не видишь снов? - Нет, с той поры - ни одного. Ни дурного, ни хорошего - ничего. Эскель говорит - верь коню, мечу да дурному сну, - Рагдай помолчал, глядя в сумрачное низкое небо. Снег запорошил ресницы, и он прикрыл глаза, стараясь сосредоточиться. - Я никому не рассказывал об этом. В том сне я видел кое-что еще. - Что? - Я видел белый город на холме и мальчика. На нем корона, а рядом стоит старик в странной длинной одежде. Я знаю, что должен спасти жизнь этому юнцу - и погибнуть сам. Ведь именно для этого меня готовили, правда? Скажи, Ламберт, ты что-то знаешь? Только не ври, я тебя насквозь вижу! - дрогнули ресницы, смахивая снег, золотые глаза сверкнули, требуя ответа. - Пойдем в замок, ты замерзнешь. Давай, вставай! - Ламберт вскочил и потянул друга за руку. Рагдай поднялся, отряхиваясь, как большой кот. "Я не могу ему сказать. Не могу. Ну как, лешие тебя дери, Весемир, старый ты пердун, как я скажу ему!!! Иди, мол, ты готов - возвращайся туда, где тебя не ждут, где ты умер, похоронен и забыт, иди и сложи голову хрен знает за что и за кого! Не могу, не хочу, сам говори! А мне-то что делать..." - Ламберт... - Рагдай прервал матерный поток мыслей, легко коснувшись руки ведьмака. - У тебя руки теплые. - Зато у тебя - как ледышки. Давай их сюда, а то отморозишь на хрен пальцы, нечем будет меч держать! - Спасибо хоть меч. А то меня терзают смутные сомнения, что мой вежливый собрат хотел сказать другое слово.., - Рагдай фыркнул, но дал натянуть на себя теплые рукавицы. До замка дошли, перебрасываясь шутками и ничего не значащими фразами. У ворот Рагдай остановился, воровато оглянулся и вытянул из кармана тонкую изогнутую трубку и кисет. - Погоди, давай постоим. А то Весемир ворчать будет, что я себе кровь порчу и дыхание сбиваю. Подумаешь! Мало в меня зелий влито...Скоро уже и крови не останется - одни эликсиры. Ламберт подмигнул - и на свет появилась вторая трубка из полированного красного дерева. Ведьмаки снова рассмеялись. - Подарок Геральта. Привез нам всем, когда ездил к своей чародейке. Даже Весемиру. Он больше для виду ворчит - а так наш старик хоть куда. - Да, я знаю. А Геральт...Помнишь, ты как-то говорил про него и...Йеннифер, кажется? Что на каждого найдется... - Помню. Слышал бы ты, как эта поговорка краснолюдов звучит в оригинале. Рагдай помнил, Эскель как-то по пьяному делу разболтался о личной жизни Белого Волка - именно тогда Рагдай и увидел сон. То ли рассказ Эскеля какие-то воспоминания потревожил, то ли еще что. - Знаешь, Ламберт...Я не понимаю. Почему...так? Я мало смыслю в чувствах, еще меньше хочу смыслить, я даже не помню, любил ли я когда-нибудь хоть кого-то. Ладно, она женщина, притом чародейка...но он-то? Он же ведьмак. А вы...мы...не чувствуем? А выходит, ему не помогло? И почему он прощает ее раз за разом? Не всякий человек бы простил - а Геральт прощает? Это особая магия или просто глупость? Ламберт пожал плечами - меньше всего сейчас ему хотелось думать о Волке и его бабе. Не очень-то здесь думается - особенно рядом с этими золотистыми кошачьими глазищами. - Да хрен знает. Мне оно до свечки. Полюбишь - поймешь, таким же станешь придурком. Да не смотри так, глаза выскочат. Не знаю я, как это работает - но иногда бывает и с нами. Причем это намного хуже, чем у обычных людей. И прощать будешь бесконечно, пока не сдохнешь от собственного безразличия ко всему, что не можешь понять. Хотя...ты не Геральт, ты умнее. - Да...Я не Геральт. Я не... - Эй, ты чего, а? Что-то вспомнил? - тонкое лицо в обрамлении темных волос заволокло ароматным туманом трубочного зелья. - Нет. Ничего. Ты прав - я не Геральт. Я Рагдай.