Пролог. Нам надо поговорить, Дин
11 ноября 2023 г. в 05:00
Дин учащенно дышит и захлебывается бессильной ненавистью и отчаянием. От удара об стол в спине гуляет боль. Невозможность двинуться доводит до исступления. Дин обреченно наблюдает за диалогом Лилит и Сэма и кривится от отвращения, когда видит насильственный поцелуй.
— Вот, стало быть, твой план, а? — Дин выбирает говорить, хотя в этом и не никакого смысла, только потому, что на это он еще способен. — Меня — в Ад, Сэма — убить. А дальше что? Царить среди тварей?
— С собачьим кормом беседы не веду, — отзывается Лилит, поворачивает голову к нему и фальшиво, неприятно улыбается.
Она переводит выразительный взгляд на дверь. Дин нервно облизывает губы. Он знает, что Адских псов сдерживает только могильная пыль, а чтобы нарушить линию Лилит не нужно даже сдвигаться с места. Даже чутье обреченно твердит, что это конец.
Лилит медленно идет к двери. Дин ощущает странную тоску по тем временам, когда в этом довольно симпатичном теле обитала Руби. Пусть, она никогда не нравилась, но играла по большей части на их стороне и с ней хотя бы можно было договориться.
Мощный раскат грома раздается где-то за окном. Дин вздрагивает от неожиданности, во всем слыша яростное рычание, и хмурится, когда понимает, что на этот раз это не псы. Похоже, снаружи испортилась погода, что кажется слегка странным. Когда они входили в дом около четверти часа назад, на небе сияли звезды.
Гром повторяется, звучит оглушительнее и мощнее. Лилит останавливается, так и не дойдя до двери, и смотрит в сторону окна с напряжением. Дин готов поклясться, что не просто с напряжением, а со страхом. Он ловит непонимающий взгляд Сэма и жмет плечами, насколько может ими двигаться.
Шквальный порыв ветра выбивает стекла. Они осыпаются на пол грудой осколков. Звон заглушает новый порыв ветра, несколько громовых раскатов и хлынувший, похоже, стеной дождь. Молнии освещают небо так, что становится светло как днем. Одна из них залетает в оконный проем вместе со струями дождя и бьет у ног Лилит. Та вздрагивает и отступает на шаг.
Дин готов ставить свою жизнь, что это все-таки страх. Только в голову не приходит ни одного связного объяснения, с чего могущественному демону бояться обычной бури. Сэм что-то кричит, очевидно, ему, но слова разобрать не получается, когда усиливается ветер. Дин думает, что могильную пыль смело давным-давно, и непонятно, почему псы еще не рвут его тело на куски.
Лампочка несколько раз мигает, а потом взрывается. Новые вспышки молний не заменяют электричество, а только нагоняют жути. В отдельных вспышках смертельно бледная Лилит, которая крутится на месте, словно ждет опасность, но не знает, с какой стороны она придет, уже не просто удивляет, а заставляет нервничать. Дин не боится бури, но ему не по себе.
— Михаил, — голос Лилит становится выше так сильно, что похож почти на визг.
Дин ничего не понимает и даже не сразу видит, что неподалеку от двери стоит мужчина. Краткие вспышки света позволяют рассмотреть только силуэт. Кто он и откуда — непонятно. Дин пытается поймать взгляд Сэма, но темнота не помогает. Зато возвращается возможность двигаться. Дин тут же вскакивает на ноги, решив, что дареному коню в зубы не смотрят.
— Лилит, — в холодном голосе чудится что-то знакомое. Дин замирает, хотя уверен, что должен бежать, прихватив Сэма, и как можно скорее. Все равно, что от Адских псов не скрыться. — Ты собралась забрать мой истинный сосуд в Ад?
Вопрос, смысл которого никак не доходит до сознания Дина, звучит спокойно. Словно новоприбывший участник событий собрался обсудить разыгравшуюся бурю. Но Лилит дергается всем телом и пятится к стене. Дин моргает и уповает на молнии, которые теперь сверкают без перерыва. Свет дает иллюзию контроля над ситуацией.
— Он сам заключил сделку. Никто не заставлял его изводить демонов до тех пор, пока кто-то из них не согласится, — восклицает Лилит. — Ты не можешь вмешиваться просто потому, что тебе захотелось. Между Небесами и Адом есть уговор.
— Я не помню в нем пункта, согласно которому душа Дина будет осквернена пребыванием в Аду, — непонятный визитер, видимо, Михаил, говорит еще более холодно. Дин слабо вздрагивает. Ему кажется, что еще немного, и он увидит, как стены помещения затягивает лед. — Прощай, Лилит.
— Нет, — беспомощный крик растворяется в раскате грома. Дин чувствует мстительное торжество. Сейчас Лилит явно не хозяйка положения. Знать, что она получила по заслугам и оказалась в его шкуре, уже приятно. — Это ничего не изменит, — выкрикивает Лилит, а потом вырывается из тела Руби черным дымом и уносится в окно.
Дин машинально касается рукой горла, которое сжимает спазмом. Псов нигде не слышно. Несложно догадаться, что Михаил, кем бы он ни был, позаботился и о них, иначе бы они давно напали, ведь полночь уже миновала. Дин растирает горло и в упор смотрит на мужчину, который подходит ближе к нему. Сбоку становится Сэм. А может, он там уже какое-то время. За насыщенностью событий следить получалось не за всем.
— Здравствуй, Дин. — Михаил склоняет голову к плечу. У него немигающий взгляд, яркая внешность и тусклый свет в глубине глаз вместо зрачков. Дин плотно сжимает губы, чтобы не начать хватать ртом воздух и напоминать беспомощную рыбку. Гордость не позволяет показывать страх. За окном продолжает бесноваться буря, отголоски которой то и дело прилетают в комнату. — Давно нам с тобой надо было встретиться и поговорить.
— Ты кто, к черту, такой? — Дин храбрится изо всех сил, и ради себя, и ради Сэма, который застыл, вытянувшись струной, рядом.
— Я архангел Михаил. Я только что спас тебе жизнь. Вероятно, и твоему брату тоже, — Михаил на миг переводит взгляд на Сэма. Это, очевидно, его приветствие для того. — Полагаю, тебе стоит знать на будущее, Сэм, что проведенный Азазелем много лет назад ритуал дал тебе иммунитет не только к вирусам неестественного происхождения, но и к силам белоглазых демонов.
— Лилит ничего не смогла бы мне сделать с помощью своей силы? — недоверчиво утоняет Сэм, который включается в разговор сразу и держится молодцом. Дин гордится им, потому что чувствует, что Сэму стремно не меньше, чем ему самому. — Ты-то откуда знаешь? И когда ты говоришь архангел, ты же не имеешь в виду?..
— Я имею в виду ровно то, что сказал, — Михаил обрывает. Кажется, он хочет показать, кто хозяин положения. Но Дин чует, что тот просто не хочет тратить время ни на что, что не относится напрямую к его цели. Это знакомо не понаслышке, но это же и страшно, потому что цель Михаила неизвестна. — Я являюсь архангелом, а Дин является моим истинным сосудом. В не столь отдаленном будущем нас ждет великое сражение, которое предначертано. Думаю, пора нам его обсудить, Дин.
Михаил резко смотрит вновь на него. Дин открывает рот, но просто не понимает, что отвечать. Язвительные словечки совсем не идут на язык, но обсуждать бред, который с серьезным видом излагает Михаил, кажется дикостью. Принять решение, как себя вести, Дин не успевает: его плечо неожиданно крепко сжимает чужая рука.
Тело наполняет воздушная легкость, пол уходит из-под ног, пропадают звуки. Следом размывается окружающая обстановка. Гравитация будто перестает работать, и последнее, что уже совсем не четко видит Дин, это распахнутый в немом крике рот Сэма и вновь включившийся в комнате свет.