2019 г.
Церковь выглядит убого. Михаил отмечает это равнодушно. Он здесь не для того, чтобы оценивать обстановку, созданную людьми, а для того, чтобы спокойно подумать. Только спокойствия нет совсем, ни капельки. Безупречная память воспроизводит и проигрывает все, что показал ему Кастиэль раз за разом, снова и снова, без устали. Перед глазами стоят образы отца, другого Михаила, Сэма, Дина, Люцифера, Тьмы, Джека. В ушах звенят глубоко ранящие фразы. Михаил опускается на скамью, устремляет пустой взгляд на алтарь, но не видит его. Адам пытается достучаться до него, но сейчас Михаил не хочет слышать. Он хочет понять, как отец мог так поступить. Он хочет придумать, куда деть невыносимый стыд, который он испытал после того, как сначала доказывал Кастиэлю, что никогда не откажется от своей веры, а затем узнал правду. Правду, которая его уничтожила. Все его существование было подчинено только одной цели: служить отцу и выполнить его план. Он был хорошим и правильным сыном, всегда делал то, что должен. Михаил кривится и вспоминает свои слова, сказанные Дину и Кастиэлю, но на самом деле в абстрактную пустоту. «Бог мне лгал. Я все ему отдал. Я любил его. Я даже не единственный Михаил. Почему?» Ответа все еще нет. Михаил заставляет себя быть жестче к самому себе и наконец-то по-настоящему увидеть правду. Она в том, что ответа и не будет. Есть факты. Есть последствия. Есть необходимость понять, что со всем эти делать и как определить свое дальнейшее существование. Есть потребность принять решение самому, больше ни на кого не оглядываясь и никому не подчиняясь. Михаил думает о заклинании, которое оставил Дину и Кастиэлю. Возможно, они смогут создать ловушку для Бога. Михаил уверен, что они не смогут его в нее поймать, как бы ослаблен он ни был. Затея не выгорит, как любит говорить Адам, а значит, не изменится ровным счетом ничего. Или же все станет еще хуже, чем есть. Представить что-то худшее, чем то, что произошло с ним, Михаил не может, но понимает, что возможно все. Теперь, когда он знает об отце то, что знает, уверенность абсолютная: возможно все. Ярость, обида, боль, протест, — незнакомые ранее так полно и ярко чувства жгутся, заставляют искать способы ответить тем же отцу, который так подло предал его и всех своих детей. Михаил не верит, что сможет. Даже сейчас, после всего, он не чувствует готовности выступить против отца. Но теперь он знает, что ему не остается ничего кроме этого. Это его новый путь, каким бы тернистым он ни оказался. В голову приходит хорошая мысль, что то, что нельзя исправить, можно изменить. Михаил обдумывает ее. Ставка на Винчестеров не сыграет. Ждать помощи от Тьмы — верх глупости. Михаил не видит в настоящем ничего, что может выступить катализатором к перемене. Но все иначе, если обратить свой взгляд в прошлое. Минуты задумчивости превращаются в часы. Михаил перебирает варианты и неустанно исследует поле вероятностей. В его жизни больше нет смысла и, верно, никогда уже и не будет, но он хочет жить. Вернуться в прошлое и предотвратить несколько ключевых событий, чтобы изменить исход, — это хороший вариант. Но для него он означает гибель. Других идей негусто. Михаил перебирает их все, даже самые невероятные. Он скрупулезно обдумывает каждую, изучает все возможные вероятности, следствия и варианты. Отсеивает идеи одну за другой до тех пор, пока отсеивать становится нечего. Мысли возвращаются к путешествию в прошлое. Нужно лишь одно: придумать план, в котором он выживет. Михаил изучает вероятности вновь. Он комбинирует возможные варианты развития событий, выделяет ключевые моменты, которые не должны быть изменены, чтобы он не перестал существовать, и незаметно для себя складывает цепочку действий. В ней нет пробелов, но есть опасные развилки. Михаил тратит еще какое-то время на то, чтобы убедиться, что убрать их нельзя. Если он хочет выиграть, ему придется рискнуть. Решение наконец-то принято. Михаил составляет список дел на самое ближайшее будущее. Первым пунктом в нем числиться свобода для Адама. Вторым — визит на Небеса, чтобы получить согласие на использование в качестве сосуда тела от души того, кто идеально ему подойдет и для путешествия, и для нахождения в прошлом. Михаил обещает себе сделать все для того, чтобы Адам выжил, и делает первый осторожный шаг на свой новый путь.***
2009 г.
— Нет, Сэм, все, — Дин мотает головой в знак отрицания, вскидывает руку и оттопыривает указательный палец. — Я сказал, ты не пойдешь один, и ты не пойдешь. — Дин, это попросту глупо, — Сэм укоризненно вздыхает, как только он из всех знакомых Дина и умеет. — Нет смысла рисковать обоим. Если меня не будет дольше часа… — Нет, Сэм, — Дин перебивает и продолжает быстро собираться, перевоплощаясь в агента ФБР. — Мы идем вместе, и точка. Грохот в шкафу мешает продолжить спор. Дин замирает, так и не завязав галстук, с которым возится уже с полминуты. Сэм мгновенно подбирается, достает пистолет и медленно движется к шкафу, стараясь держаться так, чтобы не оказаться под ударом, если дверцы распахнуться. Дин оставляет галстук болтаться на шее и выхватывает свой пистолет. Дверцы вдруг действительно распахиваются, уничтожая надежды на то, что шум устроили соседи. Дин в последнее мгновение удерживает себя от выстрела и рассматривает мужчину, который выходит из шкафа так, словно это обычное дело. Сэм берет загадочного визитера на прицел и агрессивно спрашивает: — Кто ты такой? — Я… — мужчина смотрит на пистолет в руке Сэма вроде бы со страхом, но Дин уверен, что тот его просто хорошо изображает. — Меня зовут Генри Винчестер. Я применил ритуал, чтобы переместиться во времени, и должен был оказаться рядом с кем-то из своих потомков. Если даже вы не они, прошу вас, не стреляйте. — Винчестер? Ты сказал, что твоя фамилия Винчестер? — переспрашивает Дин, хотя у мужчины очень четкая речь и ошибиться невозможно. Чутье ведет себя странно. Оно сигнализирует о том, что прозвучала не особо значимая ложь, но не сигнализирует о настоящей угрозе. Дин не опускает пистолет, хотя уже и не собирается его задействовать. — Да, — подтверждает Генри. — Вы знаете кого-то с такой же фамилией? Можете подсказать мне, где их найти? — Я Сэм, а это Дин. Мы Винчестеры, — лаконично сообщает Сэм и к вящему удивлению Дина неожиданно опускает пистолет. — А тебе придется нам многое объяснить. Советую начать прямо сейчас.