Испорченная

Ярость и унижение прожигали ее изнутри, создавая черные дыры, которые не смогут затянуться и поспешат утянуть туда все хорошее, что происходило вокруг. Гермиона хлопнула дверью своей квартиры и проследовала в гостиную, падая на диван, зарываясь лицом в подушку. Обувь была отброшена в сторону, ноги подогнулись в коленях, и Гермиона подтянула их к груди, желая пролежать в этой позе весь оставшийся день. Хотелось забыться сном, чтобы выветрить из головы все эти гадкие слова Рона, которые он недавно произнес. Она пробыла на вечеринке меньше часа, но событий там произошло столько, что хватит на ближайшие несколько месяцев. Появление Драко, его поведение после их странного и немного неловкого разговора, наполненного ее эмоциями, раздирающими изнутри. Затем секс, короткий разговор с Тео, продолжения которого не избежать. А потом Рон. Она не понимала, зачем он делал все это? Ведь он сам бросил ее и ушел, хлопнув дверью. Неужели ему казалось, что теперь Гермиона станет вести образ жизни отшельника, закроется в квартире, пока не умрет от одиночества и собственной ничтожности. Он не смог принять тот факт, что она выбрала вариант двигаться дальше? Неважно, что она делала и с кем. Она просто жила, проводила время с людьми, стараясь не думать о тех моментах, когда все изменилось. Когда унижение начало толкаться у нее по венам, заполняя весь организм без остатка. Были секунды, когда она начинала об этом забывать. В объятьях Драко, или в компании друга. Но нужно было появиться Рону и обо всем напомнить. Словно бы это был его способ развлечься. Возможность выплеснуть яд, скопившийся за все годы. Подло. Низко. Отвратительно. Каждый его поступок, каждое его слово заставляли Гермиону задуматься, переосмыслить прожитые годы. Понимая, какие же жуткие ошибки она совершила, стараясь спасти то, чего не было. Зачем она цеплялась за это? Чтобы в конечном итоге получить удар в спину, воткнутый нож между лопаток, который Рон спешит провернуть при любом удобном случае, сделав еще больней. Стук в дверь прервал ее размышления, заставляя оторвать голову от подушки. Гермиона подумала, что это Тео, который как всегда примчался, чтобы ее поддержать. Но она ошиблась, потому что по ту сторону двери стоял Драко. И ее сердце замерло, потому что Гермиона никак не могла ожидать, что он бросится за ней следом. А это нельзя было назвать иначе. Ведь он появился на пороге ее дома через несколько минут после того, как это сделала она сама. - Зачем ты пришел? - Грубо, Грейнджер, - Драко нагло протиснулся вперед, отталкивая Гермиону со своего пути. На его лице не было и капли веселья. Он был напряжен. Челюсть крепко сжата, глаза холодные, как сталь. Каким-то образом она успела отлично его изучить. - Ушел с вечеринки в свою честь? - Вечеринка отстой, - Драко повернулся, толкая дверь и позволяя ей захлопнуться. – Будем говорить о вечеринке, серьезно? Он тяжело вздохнул, словно бы сдаваясь. Гермиона видела, как его плечи устало опустились вниз, и Драко прислонился спиной к стене, практически напротив. - Я вообще не желаю разговаривать. Она делает шаг, но Драко оказывается быстрей, перехватывая ее за руку и резко разворачивая к стене. Теперь именно она стоит на его месте, а он буквально нависает сверху. - Что происходит, Грейнджер? Только ничего не отрицай, потому что это будет выглядеть очень тупо. - Что ты хочешь услышать, Драко? - Правду. Что-то происходит. Неужели ты не можешь мне рассказать? Я этого не заслужил? - Дело не в этом. - А в чем? Ты мне не доверяешь? - Доверяю. Слово срывается с языка легко и быстро, и Гермиона даже не понимает, как решилась на такое признание. Она не врет, потому что на самом деле ему доверяет. К тому же, она добровольно шагнула в его объятья более суток назад, отдалась ему, расслабилась. Что это, если не то самое доверие. Вот только начать разговор о собственной жизни и той путанице, которая стала там происходить, оказывается слишком сложно. - Тогда, почему не расскажешь? - Ты уверен, что тебе это нужно? - Ты шутишь? - Малфой… - Ты сказала, что не сожалеешь. - Я и не сожалею! – она старается отойти в сторону, но Драко еще тесней прижимает ее к стене, не давая дернуться даже на жалкий миллиметр. Гермиона чувствует волну жара от его тела, и на секунду ее мысли начинают плыть совсем не в том направлении. Воспоминания подбрасывают картинки их секса в ванной комнате. Она никогда не решалась на подобное, но рядом с ним рискнула и считала это таким правильным. И самым страшным было то, что и сейчас она еще сильней хочет этого. Рисковать, балансируя на самом кончике ножа. Потому что нет никаких сомнений в том, что он подхватит. А точнее, даже не позволит пошатнуться. - Тогда в чем проблема? - Мне очень сложно, - она опускает глаза, надеясь, что он не сможет понять всей правды. Но Драко мягко берет ее за подбородок, заставляя поднять на него взгляд. Его прикосновения нежные и мягкие, не смотря на твердый голос и эту искорку надвигающегося шторма в глазах. - Ты боишься чего-то? - Я не знаю, - Гермиона выдыхает, так же сдаваясь. Она и правда не понимает, почему и чего боится. Разумно ли поступает, или же самостоятельно придумывает себе проблемы, от которых старается сбежать. - Мне уйти? Драко произносил это холодно и отстраненно, и ей кажется, что она слышит боль в его голосе. В это же мгновение он делает шаг назад, забирая вместе с собой все тепло, а заодно и опору, за которую Гермиона держалась. - Нет, - она и сама не понимает, как тело подается вперед и прижимается к Драко, не желая отпускать. Гермиона крепко обнимает его, чувствуя его руки на своих плечах, которые потом опускаются на спину. - Пойдем в гостиную, - говорит Драко, но при этом не двигается с места, ожидая, когда Гермиона сделает первый шаг. И когда она начинает двигаться, это точно означает, что она готова. Готова попробовать начать разговор. Бегать бессмысленно. Пора расставлять все по своим местам. - Я не знаю, с чего стоит начать, - честно призналась Гермиона, усаживаясь на диван. Драко опустился рядом, поворачиваясь к ней корпусом, но не опираясь спиной о подушки, как сделала Гермиона. - С чего все началось? Гермиона нервно рассмеялась после этой фразы, изо всех сил стараясь взять себя в руки. Потому что на самом деле ей хотелось разрыдаться. - Все началось очень давно, Драко. - Что между вами произошло? Эта ситуация, которая произошла сегодня. О чем все это? Гермиона посмотрела в глаза Малфоя, теперь читая там только лишь беспокойство. Она никогда не думала, что он когда-то будет о ней беспокоиться. Рыдать захотелось еще больше. А вместе с этим, отодрать пластырь от раны одним движением. Резким и неожиданным, чтобы всхлипнуть лишь на секунду, вместо того, чтобы болезненно морщиться на протяжении долгого времени. - Я не могу иметь детей. Она сказала это быстро, но старалась произнести четко, чтобы не пришлось повторять. - Этот придурок бросил тебя только потому что ты не можешь иметь детей? Его голос звучал удивленно. Будто бы ему только что сообщили самую шокирующую новость, сразившую наповал. А теперь и Гермиона была шокирована не меньше. Потому что думала, что Малфой переспросит. Затем понимающе кивнет головой, попытается как-то ее утешить. Но вместо этого он чуть ли не орал от удивления. Словно бы не видел тут причины для расставания. - Это довольно серьезная причина, Малфой. - Нет никаких серьезных причин для расставания, если ты любишь. - Я много думала об этом… - Думала или успела себя накрутить? – он перебил ее, давая понять, что не только Гермиона успела изучить его. Малфой так же прекрасно справлялся с этой миссией. - И то и другое, честно говоря. - Тебе не стоит переживать об этом. Ты же понимаешь? - В глубине души. - Грейнджер… - В моей голове все очень запутанно, Драко. Она начинает растирать лицо ладонями, и не сразу замечает, как Малфой придвигается поближе, заключает ее в объятья. То, чего она ждала в тот вечер от Рона. То, чего он так и не сделал. Гермиона цепляется за мягкую ткань его джемпера, вдыхая аромат его одеколона и тела, на секунду прикрывая глаза. - Знаешь, у меня никогда не было цели родить детей. Но я всегда считала, что в этом вопросе у меня есть выбор. А теперь никакого выбора нет, и я никак не могу отделаться от этой мысли. В голове бардак. - Если у тебя никогда не было цели рожать ребенка, Гермиона, то зачем сейчас так сильно об этом беспокоиться? Если тебе когда-нибудь захочется о ком-то заботиться, то... – Драко вздыхает, и на несколько секунд в воздухе повисает молчание. – В мире есть такое большое количество детей, у которых нет родителей. Все они нуждаются в любви. - Я знаю. Просто… - Что? - Если в моей жизни будут серьезные отношения, и мужчина захочет ребенка… А я просто не смогу ему этого дать, то… - Мне повторить еще раз, Грейнджер? Только настоящий придурок может бросить тебя потому что ты не можешь родить ему детей. Можно придумать что-то другое. - Легко рассуждать со стороны, - Гермиона отодвигается, четко настроенная на спор с Малфоем. – Вот ты. Разве тебе не важно иметь потомство? Тебе не важен наследник? И теперь представь, что рядом с тобой женщина, которая не может тебе это дать. Продолжить твой род. Подарить ребенка, который возьмет твою фамилию. Ты смиришься с этим? Сможешь двигаться дальше? Она и сама не заметила, когда начала кричать. На какой из фраз ее голос повысился. Когда ее щеки раскраснелись, а на глаза навернулись слезы? - Знаешь, что Грейнджер? Когда я выбираю девушку, то делаю это потому что мне важна именно она, а не ее детородные органы! Я выбираю девушку, потому что хочу провести с ней всю свою оставшуюся жизнь. И если у нее со здоровьем возникает проблема, я не спешу от нее отказываться, потому что прежде всего мне нужна она, а не то, сможет ли она подарить мне наследника! - Малфой… - Нет, дослушай! Ты знаешь, что происходит, когда при родах возникают проблемы и мать с ребенком оказываются на грани жизни и смерти? - Какое это имеет значение? - Ответь! - Чаще всего доктор спрашивает мужа, за чью жизнь бороться… - Жены! - Драко… - Больше нет никаких вариантов. Жены, Грейнджер! Потому что любящий мужчина не представляет свою жизнь прежде всего без женщины, которую он выбрал. И ему важна лишь она, а не ее способность подарить ему сына или дочь. Опять молчание, от которого становится тошно. Они тяжело дышали. Драко от того, что говорил быстро и громко. А Гермиона, потому что боролась с комом в горле, который не давал нормально дышать. - Это ведь ты хотела услышать? – более тихо, практически не слышно. Гермиона лишь кивает, позволяя слезам катиться по щекам. Драко снова оказывается рядом, притягивая к себе. И она утыкается ему в плечо, давая волю эмоциям и слезам. - Если отбросить в сторону, что наши отношения были полное дерьмо, то я на самом деле ждала поддержки. Мне было очень сложно. Тот день, когда… - Это было в тот день, когда мы праздновали победу? Когда ты была сама не своя и не хотела ни во что играть? - Да. Вернувшись домой, я сказала Рону о своем диагнозе. Я думала, он поддержит меня. Найдет какие-то слова. Но он только наговорил гадостей и свалил из дома. И самое ужасное то, что он продолжает говорить. Продолжает унижать, будто я… - Даже не смей. - Он назвал меня испорченной, Драко. Понимаешь? И теперь эта мысль стучит внутри моей черепной коробки. - Черт возьми, Грейнджер, - он обхватывает ее лицо ладонями, смотря прямо в глаза. Их разделяет несколько миллиметров, носы практически соприкасаются. – Выброси этот бред из своей головы. Слышишь меня? Настоящий мужчина никогда не скажет тебе таких слов. Он будет рядом, разделит с тобой твою же боль… Он никогда… Мало того, что этот придурок за хуй пойми сколько лет так и не сделал тебе предложение, так теперь опускается еще ниже, называя тебя этими мерзкими словами. Ты думаешь, что он унижает тебя? Он унижает самого себя, хотя и так уже находится на самой нижней планке. Ты думаешь, кто-то в здравом уме встанет на его сторону? - Я не знаю. Мне так не хочется ни с кем говорить. Эти вопросы, взгляды. Я не выдержу. - Выдержишь, Гермиона. Тебе будет легче, если я буду рядом? - Ты не хочешь уходить? - Ты расслышала среди моих слов что-то о желании уйти? - Нет. - Поэтому ты поехала со мной? - Да. - Ты жалеешь? - Ты уже спрашивал. И не раз. - Спрашиваю еще раз. - Нет, Драко, я не жалею. А ты? - Кажется, я до сих пор продолжаю сидеть на этом диване, Грейнджер. - Это ответ на вопрос? Драко преодолевает оставшееся расстояние между их губами, начиная целовать. Слишком мягко и аккуратно. Совсем не так, как в ванной комнате больше часа назад. - Это считается ответом? – он слегка отстраняется, наблюдая за тем, как Гермиона медленно открывает глаза. - Да, - едва слышно выдыхает она, и тянется вперед, чтобы продолжить. Ей не хочется, чтобы он уходил. Если бы он сделал это, она бы окончательно рассыпалась на части. Кажется, он и сам не понимал, как многое дал этим разговором. Каждое слово Драко было прочной нитью, которая связывала ее раны и шрамы, не давая крови вытекать наружу, пачкая все вокруг себя. Позволяя ей тонуть в этой жидкой субстанции с металлическим привкусом. - Помнишь, ты кое-что мне обещала? - Что? - Говорила, что в любой другой раз я могу не спешить. Ты помнишь? – он трется кончиком носа о ее щеку, расплываясь в улыбке. Гермиона не может сдержаться, улыбаясь в ответ. - То есть, ты не собираешься возвращаться на вечеринку? - Только если ты хочешь, чтобы я врезал Уизли. - В другой раз, ладно? - Ловлю на слове. Драко поднимает ее на руки, вслушиваясь в испуганный и короткий писк. А затем очаровательный смех, который срывается с ее губ. - Я еще ни разу не спала на этой кровати. - Мы обновим всю квартиру. Она едва не пищит от восторга, потому что у Малфоя удивительная способность отвлекать ее. Заставлять улыбаться. Жить, чувствовать, просто двигаться вперед. Драко Малфой тот, кто возвращает ее к жизни. Он бросает ее на кровать, хищно улыбаясь. Затем медленно снимает джемпер, позволяя Гермионе жадно впиваться в его обнаженное тело. Одежда летит в сторону, и Драко становится коленями на кровать, оставляя брюки на месте. Его руки ползут вверх, по ногам Гермионы, пробираясь под юбку и быстро стаскивая ее трусики. Остальная одежда остается нетронутой. И Драко опускается, немного поднимая юбку выше, бросая еще один взгляд на раскрасневшееся лицо Гермионы. Ей неловко и немного стыдно, потому что раньше никто и никогда не проделывал с ней подобных вещей. К счастью, в комнате царит полумрак, но ей все равно кажется, что здесь недостаточно темно, потому что можно разглядеть все, включая даже красные пятна, которые успели появиться на ее шее от смущения. Но все это быстро отходит на десятый план, когда кончик языка Драко слегка задевает напряженный клитор. Гермиона тихо вскрикивает, выгибаясь, откидывая голову на подушку. Плевать ей теперь на стеснение и стыд, ей просто хочется, чтобы он повторил. И он делает это. Высовывает язык и жадно проходится по ее складкам, опускаясь ниже, чувствуя вкус ее возбуждения. Гермиона непроизвольно вскидывает бедра вверх, но Драко фиксирует ее на месте, особенно сильно нажимая на тазовые косточки. Он не позволяет ей двигаться, ерзать, создавать для себя хоть какое-то трение. Он делает все сам. Очень медленно. Весьма испытывающе. На грани сумасшествия, в которое Гермиона уже готова окунуться с головой. Она стонет, позволяя себе отключиться. В ее голове нет никаких мыслей, кроме одной. Ей хорошо. Ей так сильно хорошо, что она едва сдерживает себя от того, чтобы не закричать об этом во всеуслышание. Вот только предложения не складываются. И впору было бы испугаться, что она разучилась говорить, но ей плевать. Гермиона лишь стонет, продолжая попытки подвигаться. Ее соски напряжены и трутся о ткань лифчика и рубашки, которая успела натянуться, и может в любой момент треснуть, позволив пуговицам отлететь в сторону. - Драко… - шепчет она, и капля пота стекает по затылку. Он не обращает внимания на ее просьбы и мольбы, продолжая лизать, посасывать, обжигать горячим дыханием. И когда он увеличивает давление на клитор, она кончает, практически задыхаясь от той пульсации, которая пробегает по ее телу словно ураган. Она раскрывает глаза, желая пошевелиться, притянуть Драко к себе и поцеловать. Но едва Гермиона сдвигается с места, он спешит ее остановить. - Даже не думай, - его голос хрипит, напоминая нечто безумное. Рука Малфоя ползет вверх, и обхватывает шею, начиная давить. Она могла бы испугаться и подумать о том, что он может причинить ей боль. Но в ее голове нет подобных мыслей. Наоборот, ей это нравится. Драко продолжает сжимать ее шею, и Гермиона замечает, что свободной рукой он расстегивает брюки, слегка выдыхая. - Раздень меня, - просит Гермиона, наблюдая за эмоциями на лице Драко. Его рука покидает шею, двигается вниз и проходит по всей длине рубашки. Гермионе хочется самой расправиться с пуговицами, но Драко не позволяет ей сделать даже этого. Ткань разрывается быстро, от чего Гермиона на секунду пугается. Но затем подушечки его пальцев касаются ребер, а затем груди, и она может лишь стонать, желая большего контакта. Малфой трет ее твердые соски через белье, и когда Гермиона практически готова рыдать, решает сжалиться, и избавляет от оставшейся одежды. Теперь она лежит на кровати совершенно голая, и ее тело быстро покрывается мурашками. Потому что он смотрит, он гладит, облизывает губы, наклоняется, чтобы поцеловать и вернуть руку на шею. Пока он целует, пальцы скользят по животу, а затем погружаются внутрь. Из ее рта вырывается стон, тонущий в их жарком поцелуе. Движения Драко быстрые, немного резкие. Именно такие, какие хотела Гермиона. Она уверена, что больше не выдержит этой пытки. Если он замедлит движения, то точно разорвется на части от вновь скопившегося напряжения внизу живота. Но Малфой словно бы читает ее мысли, и тут же замедляется. Отрывается от ее губ, опускается на шею, и это становится для нее убийством. К счастью, теперь Драко не останавливает ее от движений. И она может подстроиться под его пальцы, которые так легко и правильно скользят внутри, нажимая на нужные точки. Но затем он вновь фиксирует ее на месте, и из глаз Гермионы начинают течь слезы. Потому что ей нужно освобождение. Так сильно нужно, что она готова впасть в истерику, только бы заполучить его. Второй оргазм накрывает ее через несколько минут. Слезы градом катятся из глаз, а на губах начинает играть едва заметная улыбка. Теперь ее тело и мышцы это сплошное желе. Хочется лишь закрыть глаза и позволить себе уснуть, надеясь на то, что ноги перестанут так сильно трястись. Что звон в ушах исчезнет, как и головокружение. Вот только Гермиона не может себе этого позволить. Все потому что Малфой до сих пор сидит перед ней в брюках, и бугорок, виднеющийся через ткань, практически пульсирует. И как бы сильно она сейчас не дрожала и не задыхалась, ей хочется ощутить его в себе. Она думала, что заполучила удовлетворение. Но, кажется, все это было ошибкой. Какой-то призрачной иллюзией, которая быстро растворилась в воздухе. Гермиона тяжело сглатывает, приподнимаясь на локтях и начиная тянуться к Драко. Он помогает ей, видя ее состояние. Но главное, он больше не пытается ее остановить. И тогда, когда Гермиона готова лечь обратно, Драко сильно и властно подхватывает ее под спину, переворачивая на живот. Он подсовывает под нее небольшую подушку, а она сама, послушно, выставляет задницу повыше. Тут же получает по ней несколько шлепков, а затем чувствует член у самого входа. Она молит только о том, чтобы Драко не медлил. Он так сильно ей нужен, что впору снова рыдать. В какой момент он стал потребностью? Лекарством, который может залечить любые раны. Он толкается вперед, и замирает на несколько мгновений. Его член полностью выходит, а затем погружается обратно, и движение становится более резким и болезненным. Гермиона чувствует, что ее волосы натягиваются. И она послушно запрокидывает голову, вслушиваясь в безумные шлепки их потных тел. Она кричит еще громче, когда рука Драко накрывает ее клитор. Там все настолько чувствительно, что впору умереть. Вот только она уже сама начинает насаживаться на его член, чувствуя, как его губы скользят по ее спине. Наслаждается горячим языком, который размазывает слюну, и кожа в тех местах тут же покрывается холодом и мурашками. Ей кажется, что она теряет сознание, когда Драко надавливает ей на поясницу, меняя угол проникновения. Затем она кончает, и голос начинает хрипеть. А Драко наваливается сверху, и вибрация его тела тут же передается и ей. Он прикусывает ее плечо, продолжая толкаться, оставляя внутри нее свою сперму, которая скоро окажется на ее бедрах и свежих простынях. Несколько минут они лежат неподвижно. Гермионе трудно дышать, но ей нравится чувствовать вес тела Драко на себе. Он как самая мощная броня, через которую ее никто не сможет достать, чтобы причинить боль. Больше никто. Малфой медленно поднимается, выходит из нее. И она чувствует вязкую сперму на своем теле. Он бережно поворачивает ее на спину и целует, смахивая остатки слез с глаз. Ее сознание спутанно. Она не хочет ни о чем думать, оставляя все размышления на потом. Она счастлива. Счастлива, не взирая на то, о чем думала совсем недавно. Счастлива, не понимая, как такое возможно. И когда Драко собирается что-то сказать, до их слуха доносится хлопок входной двери. Гермиона дергается, но Драко удерживает ее на месте, быстро укрывая одеялом. Он собирается вставать, но передумывает, когда слышит голос из гостиной. - Я надеюсь вы натрахались. Я не приходил почти три часа, а это было сложно. Но теперь нам нужно поговорить.