Снова и снова

Антон не помнил, как начался этот, в буквальном смысле, кошмар. Каждый раз, когда он делал неверный шаг, всё начиналось снова. И так, казалось, продолжалось вечно. Бесконечная петля, что не имеет собственного конца. Эта петля связала другие петли — петли других людей. Связала таким образом, что уже не может отвязаться. Петров прошёл сотни, тысячи, а то и сотни тысяч таймлайнов. И каждый имел мрачный итог. Он не понимал, каким образом после этого возвращался в период переезда из Москвы в посёлок. И этот чёртов каждый раз приводил к тому, что все дорогие ему люди умирали в муках. Кто от «детей в масках», кто от суицида, а кто от самого Антона. Вернее, монстра, живущего в нём ещё с давних времён. Блондин это уже давно осознал и все события, что происходили в таймлайнах нисколько его не удивляли. Первый таймлайн Антон принял за реалистичный сон. Так сказать, решил, что перепутал сон с реальностью. Ведь, такое бывает, разве нет? Однако, когда это повторилось ещё десяток раз, считать это таковым будет глупо. Мальчик пытался разобраться и понять, как остановить это, но, увы, все попытки были бессмысленны, а время потрачено впустую. С каждым разом Антону было всё тяжелее и тяжелее выполнять одно и тоже. Вставать рано утром, идти в школу, терпеть насмешки со стороны одноклассников, идти обратно домой, а затем допоздна делать уроки — и так по-кругу. И всё это повторялось снова и снова. Снова и снова. Петров ненавидел это слово. Готов был убить тех, кто произнёс его. Из робкого человека он превратился в бессердечного монстра. Некоторые таймлайны были интересными. К примеру, где Антон и Смирнова начали встречаться, а Катя, в свою очередь, была добра к нему. Или любовь между ним и Пятифановым. Он и Полина Морозова. Всё это абсурд, и Антон это прекрасно понимал. Были и такие, в которых он стал монстром. Таким же, как и Алиса. Гнилым визуально и в душе. И это, естественно, ни к чему хорошему не привело — только к геноциду людей. С одной стороны, ему понравилось мстить, но это привело к смерти Оли, Ромы и Бяши, Кати, Полины. Но, с совершенно другой стороны, Антон был свободным. Никто не презирал его, не обязывал сделать что либо и, в конце концов, он мог делать всё, что вздумается. Но это всё приводило к безумию и хаосу. Был один таймлайн, в котором Рома его убил, когда Антон был в гостях у Полины. И было гораздо больше, чем просто «в гостях». Неожиданная смерть. — Лживый подонок! Я доверял тебе, думал, что ты нормальный пацан, а ты, сука, вот так вот… Глаза Пятифанова призрачно мерцали во мраке, несмотря на жёлтый свет лампы, что за три метра стояла от них. Брюнет вальяжно вытащил из кармана своей любимой куртки нож-бабочку, которая выглядела угрожающе. В особенности, в руках неконтролируемого Ромы. Он настолько любил Полину, что готов убить лучшего друга. Конечно, всё снова. Для других ничего не было, а для Антона — очередной удар по психике. Как бы он не менял своё отношение к некоторым людям, врал или не врал, доверял или не доверял — всё приводило к началу. В одном из таймлайнов он попробовал умереть, наглотавшись таблеток от сердца, но всё также. Было бесчисленное количество таймлайнов, что осуществляли кошмар Петрова. Смерть Оли. В основном, разумеется, в этом фигурировали звери-каннибалы, что притворялись добрыми и весёлыми детишками. Но его сестрёнка не знала, что за деревянными, так казавшимися Антону живыми масками скрываются уродливые твари, которые готовы разорвать тебя. Или, где Антон сам был причиной её смерти. Столько грехов он тащит за собой. Столько боли держит в душе. И никто не поможет, не подскажет, как вернуть жизнь в нормальное русло. Пускай будет так. Антон больше не старался что-то изменить. Он смирился. Принял тот факт, что он обречён на вечные мучения. На бесконечность его жизни. Константа смерти… Она всегда была, есть и будет продолжать существовать везде, где только будет Антон. Сейчас блондин с безразличным выражением лица фланировал по таёжному лесу, погружёного в сугробы. Было настолько тихо, словно все умерли. «Так и есть» — насмешливо проворчал голос в голове, к которому зелёноглазый за последние пятьдесят таймлайнов успел привыкнуть. Альтер-эго, что готово взять контроль над ним в любую секунду. Одним словом — монстр. Такой же, как и Алиса. Когда-то ведь мальчик считал её подругой, даже практически влюбился… Кто мог знать, что она такая двуличная и льстивая личность. Но стоит признать, её манипулятивные и стратегические навыки немного фраппировали Антона. Она с лёгкостью обвела его вокруг пальца, попутно втирая, что с ней в лесу он будет в безопасности… Антон рассеянно взглянул назад, не ожидая никого увидеть. Однако, как оказалось, за ним всё время шла именно та, о ком он и думал. — Чего задумался? — с ноткой грусти спросила лиса. Несвойственно для неё. — Не твоё дело, — злобно выпалил Петров, с подозрением косясь на неё. Алиса же в ответ возмущённо нахмурилась. — Ах, не моё дело! Ишь какой, смелым себя возомнил! — Ну и что ты сделаешь? Убьёшь? Убей, но не думаю, что станет легче, — Антон глупо улыбнулся. За этой улыбкой скрывались боль и разочарование. — Что ты и твои «друзья» сделают ещё? Вы испортили мне жизнь… — Нет, Антошка, её никто не портил. Ты родился Зайчиком. И этого никак нельзя избежать. Не убегай от судьбы. Ты прошёл такое количество путей и, наконец, стал таким, какой нам нужен Зайчик, — девочка хитро, как и всегда, улыбнулась. Это было последний каплей. Последний раз, когда он терпит это. Резкий выпад вперёд и острые когти Зайчика глубоко вошли в плоть жертвы. Тёмно-алые капли попадали на белоснежный снег, окрашивая его в красный. Алиса не осталась в стороне и моментально приняла истинный облик. — Не понимаю: зачем притворяться человеком теперь, если людей и вовсе уже нет, а? — крикнул тот. Мощный удар в грудь, что не была защищена, и весь дух словно выбили из него. — Признай наконец, что повторяя это каждый раз, ты не выберешься из лабиринта константы смерти.