Hayati

Все мы рождаемся и умираем с одной и той же невысказанной просьбой на губах: «Любите меня, пожалуйста, как можно сильнее!»

Макс Фрай

      — Черт, какого хрена здесь так много демонической энергии, — Юнги продолжал быстро отбиваться от нескольких небольших демонов, что постепенно окружали его и две жертвы, что лежали на грязной улице, исходя кровью.       Это уже пятый случай нападения за две недели, большинство людей ему благополучно удавалось спасать, но количество жертв все равно превышало все допустимые значения для этого городка. Он и поселился здесь несколько сотен лет назад как раз потому, что это место обладало спокойной, тихой атмосферой, большая длинная река почти на конце города, много интересных магазинчиков, которые ангел любил посещать, и хоть город со временем стал становится все более современным, он не терял своей очаровательности в умиротворяющем покое.       Но сейчас, атмосфера города ощутимо менялась — половина магазинов позакрывались, улочки пустели с каждым днем все больше, а приветливые лица горожан, которые он так любил рассматривать, превратились в гримасы тревожности за себя и свою семью. «Так не пойдет» — думал Юнги, вытирая свой ангельский меч: средней длины клинок, с небольшим закруглением кончика кверху, весь он был украшен тонкими витиеватыми узорами, сквозь которые проходила чистая небесная энергия. Он выдохся, чего уж здесь говорить, почти ежедневные стычки с демонами разных рангов очень его потрепали, и какой бы сильной гордостью Юнги не обладал, он понимал, что без подмоги сверху это место превратиться в новое массовое захоронение, а ему этого очень не хотелось.       Спрятав меч в глубине своего кармана, ангел аккуратно отнес покалеченных людей к ближайшей стене, прислонив, и немного излечив, чтобы они смогли дождаться приезда врачей. Он спешно покидает место столкновения, находящееся неподалеку от центра города. Присев на мягкий диван в гостиной, осматривает себя и решает сначала поработать с обращением на небеса.       Ангел садиться ровно, немного запрокидывая голову кверху, закрывая глаза, мысленно настраиваясь на небесную линию связи. Давненько он этого не делал. После его громкого ухода с небес, он очень долго скитался по земле, много путешествовал и в конце концов, спустя несколько столетий обрел свой личный уголок рая. Он чувствует небольшое покалывание в руках и ногах, означающее, что его сообщение услышано, затем открывает глаза, замечая небольшое голубое свечение на своем теле, которое говорило о соединении ангела на земле с небесным началом наверху — он все еще часть общества на небе, никто не изгнал его, хотя было логично, что за его высказывания он получит высшую меру. В тот момент его это не волновало, но сейчас это оказалось очень вовремя.       Он решает, что на сегодня с него достаточно приключений, отправляясь в душ и снимая всю одежду по дороге к нему, залезает под горячие струи воды, снимая усталость очередного тяжелого дня. Через некоторое время, он выходит из ванной, укутанный по самый подбородок в теплый пушистый халат, направляясь на кухню — желая чего-нибудь перекусить. Его коллеги наверху довольно часто отзывались о человеческой еде как о непонятной субстанции, они не понимали запаха пищи, почему люди так сильно к ней привязываются, ведь жить, подпитываясь божественной энергией куда проще и экономичнее. Юнги и сам задавался некоторыми вопросами об этом, но все его сомнения развеялись, когда за время своих больших скитаний, он увидел сколько означает приготовление и употребление пищи для людей.       Это больше чем механические движения для жизнедеятельности. Это мама, которая заботливо варит ребенку куриный суп, чтобы ему стало лучше; это парень, который весь день готовил ужин для своего молодого человека чтобы его порадовать, зная, что сегодня у него очень сложный день на работе. Маленький ребенок в детском саду, который отдает свой пирожок девочке, желая поддержать ее, потому что ей стало очень грустно, когда она нечаянно сломала машинку, с которой играла много дней.       Юнги понял, что пища — стала для людей негласным языком чувств и эмоций, которые они хотят донести до друг друга. Универсальная система общения, в которой ты можешь не понимать язык собеседника, но всегда поймешь то, что он хочет тебе донести. Готовя уже не одно столетие, он глубоко проникся важностью приготовления пищи, в его коллекции рецептов насчитывалось уже более полутора тысяч рецептов, которые он охранял и хранил в своей библиотеке на втором этаже. Он по-настоящему гордился ей, прибавляя все новые и новые рецепты — благо, с развитием технологий находить интересные рецепты стало в разы проще.       Мин решает приготовить гомтанг, доставая мясо и погружая его в кастрюлю для варки. Через два часа он сидел за столом, вдыхая приятный аромат мяса с бульоном и закусок, которые прекрасно дополняли сегодняшний ужин. Плотно отужинав и помыв посуду, ангел спокойно отправляется в свою постель с надеждой, что вместе с помощником от небес, они скоро разберутся со всей этой чертовщиной, и он продолжит спокойно жить своей жизнью.

***

      Спустя неделю он возвращался вечером домой из магазина, собираясь провести ближайший день не выходя из дома. За это время произошло еще нападение, в другом районе, демонов было всего двое, но они были выше рангом предыдущих, и сражаться с ними было не просто.       Что же здесь происходит? Он задает этот вопрос себе каждый раз, но чувствует, что к ответу на него он пока не приблизился. Ангел развернул целое расследование — развесил большую карту города у себя в гостиной, каждый раз отмечая случаи нападения. Единственное, что сейчас было ясно — эпицентр всех нападений находился в южном районе города и близь его.       Он проверил какие здания там находятся, несколько раз прогуливался между домов: чувствуя сильную темную энергию, но ее источник был как будто не здесь. Это странно, потому что очень не многие демоны могли выходить за грани своих энергий и взаимодействовать с человеческими. Такие манипуляции были доступны только высшим демонам с особой энергетикой: они были практически не заметны для людей и ангелов, за счет этого поймать их и отправить обратно в ад было задачей мягко говоря не простой. Мин не понимал, действительно ли он имеет дело с высшим демоном, а если и так, то что ему нужно здесь — есть множество соседних городов, где больше людей и возможности использовать их для поглощения энергии. «Ему просто не имеет смысла здесь находиться» — хмурился Юнги, подходя ко входу в дом, открывая дверь ключами.       Он поставил сумки на тумбочку в коридоре, устало переобуваясь, желая растечься мягкой массой по обивке своего большого дивана в гостиной — он так устал от всей этой ситуации. Идя по коридору, ангел разворачивается в сторону гостиной и слышит странное копошение. Юнги весь подбирается, напряженно вслушиваясь в звуки из комнаты, подходя почти на цыпочках с краю стены, уже готовясь достать свой меч. Он медленно заглядывает в комнату, оценивая, где может находиться противник, но замечая знакомую светлую макушку начинает внутренне закипать и злиться. Он узнает этого ангела всегда.       — Какого хера ты здесь делаешь? — он проходит в комнату, мимолетно оглядывая ее, чтобы этот несносный ангел ничего не утащил. На него оборачивается и поднимает свои светлые глаза сам Пак Чимин. Пак Чимин, который множество столетий назад просто проигнорировал то, как Юнги поспешно покидал небеса после скандала. Он ничего не сказал, не подошел, не поддержал, как будто вся их тысячелетняя дружба была мыльным пузырем, который лопнул, и никто даже не понял, что он летал вокруг все это время.       — Юнги-я, я так рад тебя наконец-то увидеть, — Пак искренне улыбался смотря на Юнги, жадно вглядываясь в каждую эмоцию на его лице. — Я пришел что бы с тобой поработать, ты же сам просил, чтобы тебе прислали помощника для истребления демонов, вот, я здесь, — Чимин разворачивается к карте города, которая висит на стене и которую он внимательно рассматривал пока Юнги не было в доме.       — Из всех многомиллионных существ на небесах мне прислали именно тебя? — «Наверху видимо работают одни клоуны» — решает Юнги, проходя мимо стола по середине гостиной, и садясь в кресло напротив него.       — Не будь таким ворчуном, я правда хочу помочь тебе, Хаяти, — Светловолосый ангел отрывает взгляд от разглядывания карты на парня напротив, — К тому же, сам Ким Тэхен направил меня сюда, чтобы я тебе помог.       Ах да, Ким Тэхен — начальник отдела по распределению кадров на землю, хороший работник, если не считать его одержимость собственным секретарем — Чон Чонгуком. А так же, Ким Тэхен и Пак Чимин — известные на все небеса лучшие друзья, которые собираясь вместе, представляют собой шумный дуэт по разорению баров: после их ночных похождений, местные владельцы подсчитывают прибыль, но запасы выпивки минимальны, так как ангелы почти не пьянеют, и могут пить алкоголь как воду.       — Так твой друг-алкаш по знакомству отправил тебя ко мне, все ясно, но имей в виду — общаться мы будет только по работе, жить ты будешь в гостевой комнате на втором этаже, а по завершению расследования, ты покидаешь этот дом и больше чтобы я тебя не видел, — темноволосый ангел поднимается с кресла, решая разобрать пакеты и лечь пораньше спать. — Да и прекрати меня так называть.       — Подожди Юнги, это все, что ты мне скажешь за сотни лет что мы не виделись с тобой? — Пак встает напротив Юнги — Все это время я хотел снова увидеть тебя, ты не откликался ни на одно сообщение, я боялся, что с тобой что-то случилось, — волнение Пака вибрирует рядом с ангелом.       — И что с того, если бы со мной что-то произошло? Тебе какое дело? Ты ясно дал понять, что наша дружба не имела для тебя ни капли значения. Блять, Чимин, ты видел как я уходил, и не сделал ничего, чтобы поддержать меня. — Мин тяжело дышал, эмоции захлестывали его. Даже спустя столько времени, боль от потери близкого человека причиняла его сердцу сильную боль. — Ты просто смотрел как меня смешивали с грязью на небесах, как насмехались надо мной, ты видел как остальные ополчились на меня лишь за то, что я высказал свои мысли, и после, милый ангелок в твоем лице приходит, и ведет себя как будто мы просто давно не виделись. На что надеешься? Ты никто для меня, на этом разговор окончен. Увидимся завтра, вещи сам разберешь, — Юнги спешно покидает гостиную не желая даже встречаться с ним взглядом, хватает пакеты в коридоре, относит на кухню, быстро разбирая, и поднимается к себе в спальню.       «Ужасный день, хотел помощи — получил проблемы» — думал ангел перед тем, как провалиться в беспокойный сон.

      ***

      На следующее утро он встает с тяжелой головой. Все тело ломит от того, в какой неудобной позе он спал, футболка съезжает с плеча обдавая нежную кожу свежим воздухом из приоткрытого окна, которое он естественно забыл закрыть. Мин надевает теплые пушистые тапки, и выходит за дверь останавливаясь, глядя на соседнюю. «Он уже встал я надеюсь, потому что работать будильником я не намерен» — спускается вниз, направляясь в сторону кухни, переполненный желанием выпить свежую кружку кофе и начать этот безрадостный пасмурный день.       Заходя на кухню он обнаруживает Чимина стоящим за плитой, и что-то активно готовящим — из-за спины Пака он не видит жарящиеся горячие бутерброды с сыром, запах которых постепенно заполняет кухню. Чувствуя взгляд на себе, Чимин оборачивается и быстро осматривает сонного Юнги: бесформенная темно-зеленая футболка свисает с одного плеча, волосы растрепаны во все стороны, мешки под глазами означали, что спал он явно неспокойно, вызывая в Паке чувство беспокойства за него.       Он опускает взгляд ниже, и его лицо заливает румянцем — футболка нисколько не прикрывала его обтянутые бельем бедра: белоснежно молочные, с розовыми коленками, а пушистые тапки только дополняли мягкий образ Юнги. Чимин боролся с собой, чтобы не сесть перед Мином на колени и целовать их, вымаливая прощение, пока они не покроются темными пятнами от губ Пака. Узнай Юнги о таких желаниях его бывшего друга-врага, выставил бы сразу из дому, поэтому ангел помалкивая, разворачивается обратно к сковородке: — Через пять минут будет готов завтрак, свежий кофе с молоком уже стоит на столе, попробуй. Темноволосый молча проходит за стол, притягивая к себе дымящуюся кружку. Он пробует кофе на вкус, на секунду закрывая глаза, потому что кофе Чимина во все времена было самым лучшим — как бы сам Юнги не стремился преуспеть в этом, получалось вкусно, но чего-то всегда не хватало. «Не хватало видимо ангела, делающего его тебе» — он отгоняет непрошенные мысли, не замечая как улыбаясь, Пак подглядывал за его реакцией зная, его сильную любовь к кофе.       — План на день у нас такой: мы с тобой осматриваем все дома в южном районе еще раз, пытаясь определить центр демонической энергии, откуда собственно и берутся эти нежити, — Пак поворачивается к нему, неся в руках две тарелки с горячими, сочными бутербродами, ставя перед ангелом вкусно пахнущую тарелку. Он благодарит и начинает вкушать пищу. — У меня есть информация которая может нам помочь, — светловолосый садится напротив Мина, и по-тихоньку также начинается откусывать — До того, как прийти к тебе домой, я несколько дней осматривал улицы, пытаясь уцепиться за энергию высшего демона, ты был прав, без него здесь не обошлось, но все что мне удалось — это лишь почувствовать в каких местах она бывает чаще всего, — перед Юнги появляется записка с ровным и аккуратным подчерком — Здесь фамилии семей, которые проживают в тех домах, где энергия демона бывает чаще всего, предлагаю все-таки начать с них, чтобы не терять времени.       — Ты прав, хорошая работа, Чимин, — темноволосый ангел поднимается из-за стола, не замечая искрящего взгляда от его похвалы, кладет тарелку в раковину, направляясь к себе в комнату: — Доедай и собирайся, — он смотрит на часы — Через час выходим.

      ***

      Первая фамилия в списке это семья Хван. Приятная женщина средних лет, воспитывающая одна двоих детей — десяти и семнадцати лет. Работает медицинской сестрой в центральной больнице, никогда не была замешена в правонарушениях. В разводе более семи лет, бывший муж проживает в другом городе, каждое воскресение всей семьей ходят на службу. Достать нужную информацию о каждой семье для Юнги не проблема, достаточно подключить свое ангельское обаяние и все двери перед ним открывались. Перед тем как подойти к дому, они вдвоем обошли его с двух сторон не обнаруживая ничего странного, кроме слабого энергетического остатка высшего демона.       — Такая благочестивая семья, может быть я ошибся? — они подходили к входной двери, — Не верь всему что видишь, Чимин, чем чище человек на первый взгляд — тем грязнее его душа, — Мин звонит в звонок, слыша как через минуту за дверью раздается копошение, затем дверь приоткрывается, из нее выглядывает фигура худощавой женщины, плотно укутанной в плед.       — Доброе утро, меня зовут Мин Юнги, это мой помощник Пак Чимин, мы работаем в местном отделении полиции, в последнее время в этом районе происходят кражи в домах, — он обводит рукой соседние дома — нам поручено опросить жителей всех близлежащих домов, чтобы поймать преступника, — Юнги максимально обаятельно улыбался, поправляя свою полицейскую форму — в этом веке они сделали ее такой тесной и неудобной. — Да конечно, офицеры, прошу, проходите в дом, — она впускает их внутрь, предлагая согреться горячим чаем, они соглашаются, проходя в гостиную.       В небольшой гостиной ангелы обнаруживают ее двоих детей: мальчик сидел за столом, чем-то сильно увлеченный, не обращающий ни на кого внимание, и молодой парень, который сидел с большой старой книгой в руках — он оглядел их, и не здороваясь продолжил свое занятие. «Немного грубовато» — думал Чимин, садясь с Юнги на диван. Примерно через пятнадцать минут перед ними стоял поднос с чашками, полными горячего травяного чая, запах которого приятно оседал во рту. Первым решил начать Юнги.       — Скажите, госпожа Хван, у вас в доме не пропадали какие-нибудь вещи в последние несколько недель? — ангел достал из кармана блокнот, готовясь внимательно записывать ответы, — Может быть вы слышали какие-нибудь звуки шагов в квартире, днем, ночью? — женщина отставляет свою чашку, и ненадолго задумывается.       — На самом деле, я не заметила, чтобы что-то пропадало, но вот звуки непонятные стали тревожить, особенно по ночам, — Мин записывал и пытался понять — Какого характера обычно эти звуки?       — Ну, они похожи на тихое шептание, я несколько раз поднималась проверить, но как только подходила, звук исчезал, — Пак спокойно сидел рядом с Юнги, доверяя ему часть с расспросом, решая осмотреться вокруг, — Не думаю, что такие звуки могут принадлежать преступнику.       — Почему?       — По ощущениям, звук бывает как будто обволакивающим всю комнату, не похоже, чтобы человек мог охватить всю комнату, — заканчивает госпожа Хван, немного отпивая чая.       — Тогда может быть у вас есть какие-то предложения что это может быть? — Темноволосый дописал нужные заметки и отложил блокнот на стол.       — Офицер Мин, думаю, вы засмеете меня, если я выскажу вам мое предположение, — Хван отпила немного из своей чашки и поставила обратно.       — Уверяю вас, за долгие годы службы, нам приходилось слушать разные версии происшествий, и иногда они действительно подтверждались, — Чимин подхватывает Юнги: — Это правда, госпожа Хван, мы будем вам очень признательны, если вы поделитесь собственной версией, — Пак быстро схватывал манеру поведения темноволосого, и сейчас, максимально добродушно улыбался женщине.       — Хорошо, господа офицеры, тогда эм…мне кажется, что тут происходят вещи куда страшнее воровства вещей, — женщина понижает свой голос почти до шепота, и ангелам приходится наклониться к ней через стол. — Последние два месяца в нашем районе по вечерам очень страшно выходить из дома.       — Что вы имеете в виду?       — Пожалуйста, не думайте что у меня не все в порядке с головой, но каждый раз когда я иду домой после работы, или просто из магазина, ощущаю как будто кто-то идет за мной, — Хван ближе приближается к офицерам и обхватывает себя руками. — Я оглядываюсь, но никого нет, и так до тех пор пока до дома не дойду, но и дома чувство страха буквально меня парализует, мне пришлось взять несколько дней больничного недавно, а детей отвести к психологу в больницу. Но это не сильно помогает, мой младший закрылся в себе, а со старшим постоянно скандалы из-за всей это ситуации, он стал очень агрессивен.       После рассказа женщины ангелы переглянулись между собой, отмечая, что такое поведение и сильный страх у людей обычно вызваны присутствием большого количества демонической энергии, которая буквально высасывает силы и жизнь из рядом живущих людей. А судя по ситуации, если так продолжится и дальше, то этой семьей грозит печальный исход. Чимин быстро строчит рассказ женщины в блокнот Юнги, и решает, что сегодня в этом доме они получили всю информацию.       — Госпожа Хван, мы благодарим вас за то, что не побоялись нам открыться и рассказать то, что вас беспокоит, мы с офицером Мином соберем всю информацию и приложим все силы, чтобы разобраться в вашей проблеме, — Чимин поднимается с дивана и протягивает листок, — Это мой номер телефона, если что-то вспомните еще, или будет беспокоить, звоните. А сейчас нам пожалуй пора, еще несколько домов необходимо опросить. Благодарю за теплый прием, — они несколько раз кланяются и выходят из дома.       Отойдя на приличное расстояние, они принимаются обсуждать полученную информацию.       — Не думал, что она так легко расскажет об этом, — Юнги достает из кармана пачку сигарет, выуживая одну и закуривая.       — Ты куришь? — лицо Чимина приобрело почти осуждающее выражение лица.       — Во-первых это не твое дело, во-вторых это успокаивает, в-третьих, если у тебя с этим какие-то проблемы, то засунь их себе куда подальше. — огрызнулся ангел, продолжая втягиваться поглубже.       У Пака не было проблем с курением, он относился к этому максимально спокойно, просто не знал, что Юнги таким занимается. Не многие ангелы вообще что-то перенимают от людей, редко встретишь ангела, который с таким большим удовольствием наслаждается человеческой вещью, да и еще зная, что она наносит большой вред здоровью. И хоть для ангелов все человеческое было абсолютно безвредно, Чимин не мог не признать, что глубоко в душе очень переживает за Юнги. Скажи он ему такое, точно получил бы чем-нибудь по лицу.       — Да, прости, давай вернемся к делу, — поникшим голосом произнес светловолосый.       — То, что меня смущает во всем этом, это поведение старшего пацана, при взаимодействии с демонической энергией, у людей обычно не хватает сил на агрессию, они наоборот становятся медлительными, без эмоциональными, но никак не ещё более злее. — раздумывая вслух, Мин немного потирал левый висок.       — Я думаю, это может быть связано с тем, что он подросток, нестабильна его собственная энергия, вот он и реагирует так необычно.       — Хм… может быть, но что-то мне подсказывает, надо пообщаться с ним отдельно, чуть позже спросим о том психологе, который с ними работает. — Юнги заканчивает сигарету, и потушив, решает, что сегодня им хватает тем для рассуждения и начинает вышагивать по дорожке к своему дому. Надо еще хорошенько все обдумать.       — Погоди, ты куда направляешься? — Чимин подбегает за ним, становясь вровень.       — Домой.       — Но что насчет других домов, у нас еще два осталось? — не понимая замысла Юнги, спрашивал он.       — Я предпочитаю не спешить с выводами, и все обдумать, завтра опросим остальные, а сейчас ты можешь заниматься чем хочешь, — Мин ускоряет свой шаг, желая побыстрее избавиться от назойливого помощника.       Чимин снова догоняет ангела, немного запыхавшись: — Тогда что насчет того, чтобы ты показал мне город? Я так давно не был на Земле, хоть мы с Тэхен-и и выбираемся отдохнуть, но это не тоже самое, как провести время с тобой. — он решает обхватить руку Юнги чуть выше локтя, потому что все это время он идет не обращая никакого внимания на него.       Мин резко высвобождает свою руку из чужой хватки и разворачивается к парню: — Ты идиот или прикидываешься? Я четко сказал тебе, что кроме работы никаких взаимодействий между нами быть не может, можешь отправляться к своему «Тэхен-и», только от меня отъебись уже наконец. — чаша терпения темноволосого почти переполнена, и чтобы не затевать крики на улице и привлекать к ним внимание, он решает просто телепортироваться сразу к себе в дом. Такая практика бывает не часто в жизни Юнги, в основном он просто пешком добирается куда хочет, наслаждаясь окружающей обстановкой, но сейчас был явно не тот случай, поэтому он предпочитает потратить много энергии на телепортацию, чем тратить еще больше силы на крики.       Юнги исчезает в мгновение ока, Пак не успевает даже слова выговорить, как его собеседник предпочел просто испариться. Ангел остается стоять почти посреди дороги, тяжело поднимая говолу наверх. «Юнги-я так сильно поменялся за то время что мы не виделись. Что же мне делать?» — грустные мысли овладели разумом Чимина, появляться сейчас дома не самый лучший вариант, Мин опять будет на него кричать. Тогда он решает сам немного погулять по городу и освежить голову, раздумывая, как же им снова вернуть ту связь, что была между ними на небесах.

      ***

      — Чимин-а, пойдем поиграем немного, ты опять весь день в саду валяешься? — весело зовет его Юнги, наклоняясь над ним.       Сегодня в садах тепло светит солнце, впрочем, как и всегда на Небесах, и заядлый любитель понежиться на солнце в тени различных деревьев Пак Чимин, только лениво приоткрыл один глаз, наблюдая, как лучи яркого света оттеняли молочную и нежную кожу ангела. Ему так сильно хотелось дотронуться до нее, нежно провести вдоль руки с просвечивающими венами, ласково подарить поцелуи каждому участку видимой кожи. Он даже мечтал хоть на минуту обернуться лучом солнца, чтобы обогреть все тело ангела.       — Давай лучше ты полежишь со мной, — упрямо настаивал Пак, быстро хватая ангела за руку, роняя на себя.       Мин неловко валится на него, немного откатываясь прямо под бок хитрому ангелу, который сразу же обнимает его, легко обхватывая за талию.       — Почему ты такой вредный, Тэхен с Чонгуком уже несколько часов играют, Тэхен правда уже бесчисленное количество раз проиграл, потому что только и делает, что залипает на лице Чонгука. Эх, не понимаю я их, — ворчливо говорил Юнги, прижимаясь к теплому боку Пака, обнимая его поперек груди. — Что тебе непонятно, Хаяти? — нежно проговаривает светловолосый, прижимаясь носом к макушке Мина, вдыхая смесь полевых трав, лаванды и мяты. Самый любимый запах Чимина во вселенной.              — Они такие сладкие. Когда я смотрю на них, аж во рту чувствую привкус меда, у людей на Земле все по-другому. — Юнги прижимается носом к шее Пака, вдыхая его запах. — И почему ты постоянно называешь меня так? Вы с Тэхеном слишком много времени провели в Египте.       На осознание чувств у Чимина ушло порядка десяти лет. Для людей часть жизни, для ангела — мгновение. Сколько он себя помнил, с момента создания всего живого, Юнги всегда был рядом. Каким-то непонятным образом они подружились почти сразу, хотя взгляды на многие вещи у них были разные. Юнги очень любил людей: изучал их культуры, языки, поведение, он буквально расцветал, когда приходил с очередного задания на Земле, рассказывая что видел и пробовал. Чимин не разделял его радости, по его мнению, люди — одно из самых ужасных творений их Создателя. Он видел множество разных миров, куда более красочных, в них не было столько насилия и ужасов, что делали люди с себе подобными. Но в очередном споре с Мином бесстыдно проигрывал — блеск в глазах напротив, был самым сильным контраргументом.       Шли столетия, и темноволосый ангел начинал осознавать всю неприкрытую правду о людях, которых так сильно любил. Во время очередного возвращения с задания, он рыдал в объятиях Пака, рассказывая какие мерзкие вещи люди придумывают и сооружают, чтобы уничтожить таких же как они сами. Он искренне пытался спасти всех, кого мог, но увидел огромное количество смертей. Поэтому сейчас, он почти не покидал небес, предпочитая проводить время с друзьями.       — Люди на Земле имеют так мало времени, чтобы насладиться своей жизнью и друг другом, но умудряются тратить его на бессмысленные крики и разборки. Они и понятия не имеют, что значит любовь. Не беспрерывное соревнование: кто главнее, кто слабее, кто должен, кто не должен. Любовь вдохновляет, делает тебя лучше, — он бросает мимолетный взгляд на Мина. — Любовь сочувствует и дополняет, поддерживает. Людям на Земле до такого еще расти и расти, хотя я вообще сомневаюсь в их развитии.       — Ну вот опять ты начинаешь, а? — Юнги подрывается и останавливается лицом в нескольких сантиметрах от лица Пака. — Я знаю, что у них все получится, и даже если сейчас они не понимают, то поймут позже. Не будь так строг с ними.       Чимин пропускает половину слов ангела, рассматривая его миловидное лицо. Мягкие черные кудри до плеч красиво обрамляют его белоснежное лицо, небольшой румянец на щеках дополняет узкий разрез глаз, носик-кнопка так и тянет прикоснуться к нему кончиком пальца. Но податливые розовые губы, которыми Мин пытался в очередной раз доказать, что он ошибается, манили Чимина похуже всех черных дыр во вселенной. Они буквально в нескольких сантиметрах от его собственных, немного подвинуться и узнать их на вкус, но он не может так поступить, не рассказав сначала о том, что чувствует к Юнги.       — Хаяти — означает что ты моя жизнь, Юнги. Так называют своих жен фараоны Египта, — резко выпаливает Пак, немного задерживая дыхание, пытаясь восстановить сердцебиение.       — Я не понимаю, разве мы не вместе с тобой с самого начала, почему я твоя жизнь? Это значит, что и ты моя жизнь, ведь так? — Мин продолжал задавать все больше вопросов, на что Чимин решил наконец ответить одним ответом.       — Ты моя жизнь, потому что я… — не успевает Пак произнести слова, которые держал в себе не один год, как их прерывает судебный страж, в лице Ким Намджуна.       — Мин Юнги, я получил постановление, ты должен пройти со мной, для выяснения всех подробностей твоего последнего отчета после посещения Земли.       Чимин сидел в кафе, неподалеку от дома Юнги, распивая свежий ягодный чай, вспоминая самый ужасный день в его многовековой жизни.       После того, как Юнги забрали, Чимин не находил себе места, метаясь в разные стороны по залу, ожидая когда приведут Юнги. Он несколько дней провел в заключении, но Пак все еще не знал, в чем его обвиняли. Наконец, после долгого ожидания, появляется верховный архангел их части небес — Ким Сокджин, он тяжело садиться за свой большой мраморный стол, и говорит, чтобы Юнги ввели в зал на скамью обвиняемого. В зале наступает тишина, множество голосов стихает, когда заходит темноволосый и встает за свою скамью.       — Итак, Мин Юнги, — спокойно начинает архангел, — у меня в руках находится ваш отчет с последнего посещения Земли, в котором вы в ходе разъяснений поступков людей, говорите, что во многих бедах человечества виноват наш Создатель, — по залу пронеслись громкие вздохи и перешептывания, — вы утверждаете, что «если бы Бог не давал так много испытаний людям, они бы не были так жестоки и злы», вы подтверждаете ваши слова?       — Да, подтверждаю, — от твердых слов Мина у Чимина прошел холодный пот по спине. Отражающийся шок на лицах свидетелей заседания, был и у Чимина. В своей безусловной любви к человечеству, Юнги решил, что их Создатель был причиной ужасных поступков людей. Светловолосый пребывал в оцепенении, но когда Юнги вышел из скамьи и встал на середину зала между архангелом и свидетелями, он понял, что просто так Мина не отпустят. — И я не просто подтверждаю, а призываю вас всех подумать о том, что мы все, в том числе и наш Создатель ошибаемся. Бог создал людей по своему подобию, значит все что делают и чувствуют люди — есть и в самом Создателе. Почему мы так предвзяты к человечеству? Если Бог прекратит испытывать людей, они только приблизятся к нему, будут его лучшим подобием, без насилия и смертей.       Громкая речь Юнги не вызывает одобрения всех присутствующих, некоторые даже начинают кричать со своих мест о том, что он начитался слов Люцифера и призывает их свергнуть Создателя. Шум в зале все больше поднимался, Юнги оглядывался в разные стороны, ища поддержки хоть кого-нибудь, когда наткнулся на лицо Чимина. Он вглядывался в него, ища поддержки, но увидел только немое согласие со всеми присутствующими. Его глаза наполнились слезами от предательства самого близкого ангела, ему не нужно было оглашение решения архангела, он не дурак, поэтому решает просто убежать куда глядят глаза.       Выбежав из зала, он оглядывается, видя недалеко от себя открытый портал на Землю, который через несколько минут закроется, и не долго думая, бежит в него, решая, что больше уже никогда не сможет подняться сюда. Он не нашел понимания у своих товарищей, не нашел поддержки у Чимина, что еще держало его на небесах?       Приземляется на Землю он не так гладко как обычно, падая и сильно ударяясь белоснежными крыльями с золотыми кончиками о землю. Раньше он никогда не обращал на них внимания, но сейчас, он внимательно осматривает их, запоминая каждое перышко, потому что в любой момент они могли приобрести черный цвет, тогда он навсегда потеряет связь с небесами. Мин, в последний раз поднимает взгляд полный слез на небо, прощаясь с лучшими временами, и разворачивается, находя узкую дорожку, на которую вступает, начиная совершенно новую жизнь.       — Молодой человек, с вами все хорошо? — голос доносится до разума Чимина тихо и глухо, он выплывает из своих воспоминаний, сначала не замечая, как юная официантка внимательно смотрит на него.       — А?       — Я спрашиваю, у вас все хорошо? Просто вы сидели, а потом у вас слезы полились по лицу, может вам чай не понравился?       — Ах, нет, простите, чай замечательный, просто вспомнил грустную историю, — он спешно вытирает слезы рукавом и выдавливает из себя самую доброжелательную улыбку. — Спасибо за беспокойство, я еще немного посижу, — официантка спокойно выдыхает, улыбается и поклонившись, отходит.       После ухода Юнги, Чимин начал терять самого себя, бесконечные вылазки на Землю в поисках ангела не имели успеха, ему казалось, он прошерстил весь земной шар, но Мин будто испарился. Он звал его по их связи, отчаянно, моля ответить хоть на один зов, но все его мольбы оставались без ответа несколько столетий.       Когда он однажды увидел, как на него несся через все Небеса лучший друг, Пак испугался, что он сломает его пополам прыгнув сверху, но этого к счастью не случилось, Тэхен просто схватил его в охапку рук, и начал кружить.       — Пожалуйста Тэхен, ты же так превратишь меня в желе, — но друг едва ли реагировал на него, только немного убавив пыл. — Ты даже не представляешь, что я тебе расскажу, Чимин-а, — наконец удовлетворив свои потребности в тисканье Пака, Ким ставит его на пол, начиная размахивать папкой. — Сегодня утром пришел зов о помощи.       — И? Тэхен-а, ты получаешь их каждый день, я конечно понимаю, ты очень любишь свою работу, и не только, но… — продолжал Пак.       — Помолчи Пак Чимин, я пытаюсь сказать, что зов был от Мин Юнги, сегодня, — наконец сказал Тэхен, ожидая реакции ангела.       — От Юнги? Ты уверен? Дай мне посмотреть, — он выхватывает папку из рук Кима, начиная внимательно читать. Его Юнги наконец-то показался. Боже. Радостные слезы образуются в уголках глаз Чимина, норовив капнуть на бумаги.       — Я уже распорядился, чтобы именно тебя отправили на это задание, — Чимин не знает как отблагодарить своего друга, просто сгребает и качает из стороны в сторону, сыпля словами бесконечной благодарности. — Только пожалуйста, не просри все в этот раз, сомневаюсь, что у тебя будет третий шанс, вселенная благосклонна, но жестока. — слова Тэхена подбодрили его, и с тех пор он тщательно готовился к встрече. Только вот, сколько бы вариантов он не рассматривал у себя в голове, то, как их встреча с Юнги прошла, не была ни в одном варианте.       Он знал, что Мин давно уже не тот мягкий добросердечный ангел каким был, но то, каким его увидел Чимин, заставило пересмотреть все слова, которые он собирался ему сказать. Точнее, слова у Пака вообще перестали сформировываться. Он не имел никакого понятия, как ему хотя бы немного начать разговаривать с Юнги. Его сразу посылали, а если и говорили, то потом все равно посылали, прямо как сегодня.       Он даже решил спросить совета у интернета, на что получил ответ, что: «путь к сердцу мужчины лежит через желудок». Кто это вообще пишет? Он закрывает страничку с ответом, продолжая думать. Хотя если так посмотреть, сегодня утром Мин очень даже наслаждался завтраком, который Пак им приготовил, может быть для начала стать его личным поваром? А потом, усыпив его аппетит, приступить и к самому Юнги.       Ха. Звучит вполне здраво, когда он только пришел в дом Юнги и осмотрел его, в библиотеке Мина было множество рецептов: от древних и потрепанных, до новеньких, только напечатанных. Любовь Юнги к приготовлению пищи была очевидна, поэтому Пак, решив немного подсмотреть рецепты из библиотеки, готовить ангелу, вооружившись ножом, не только как полицейский, но и как личный шеф. С этими мыслями, он быстро допивает чай, еще раз кланяется официантке и покидает кафе, направляясь в дом Мина, чтобы приготовить ужин.

      ***

      Весь день Юнги провел за разбором полученной информации: разместил новые данные на доске в гостиной, пробежался еще несколько раз по записям в блокноте, в конце концов убеждаясь, что следует уделить особое внимание старшему сыну госпожи Хван. Он пытался занять себя как можно больше, чтобы ни на минуту не позволить мозгу анализировать что-то еще. В бесконечной гонке между ним и сознанием, под конец дня ангел начинал проигрывать, у него разболелась голова, и не долго думая, он поднялся к себе в спальню, чтобы немного передохнуть перед ужином. Уже закрывая глаза в постели, только на минуту, он подумал, что одному в ней лежать довольно одиноко.       Пак, заходя домой и встречая тишину, решил, что Юнги либо ушел куда-то, либо поднялся к себе в комнату, и решая сильно не шуметь, с пакетами из местного магазина проходит сразу на кухню. Сегодня на ужин он будет готовить чапчхэ, довольно простой рецепт для Чимина, и само блюдо не тяжелое для переваривания, чтобы лишний раз не нагружать желудок на ночь. Он приступает к приготовлению, ставя небольшую кастрюлю на огонь для лапши, начиная нарезать мясо с овощами для обжаривания. Через некоторое время, отваренную лапшу он добавляет к жарившимся овощам с мясом, начиная помешивать, добавляя соевый соус с приправами. С каждой минутой запах из кухни все больше заполнял дом, поднимаясь на второй этаж.       Раньше Юнги никогда не просыпался от того, что с кухни шел вкуснейший запах свежей пищи, и сквозь сон он продолжал думать, что это просто приятное продолжение сновидения, но постепенно к нему возвращалось сознание, и он понял, что кто-то нагло решил занять его кухню. Все еще пребывая в сонном состоянии с немного больной головой, он спускается вниз на кухню, заставая картину почти совпадающую с завтраком: Чимин аккуратно выкладывает в чашки чапчхэ, довольно улыбаясь, сверху присыпая каждую чашу кунжутом и свежим зеленым луком. Он слышал тихое шорканье тапок Юнги по дому, и был готов встретить недовольный взгляд ангела.       — Привет, решил немного похозяйничать у тебя на кухне, заранее извиняюсь, но зато, я приготовил нам ужин, присаживайся, — ангел ставит чашки на светлый кухонный стол, добавляя палочки, и немного других закусок. — Еще скоро будет свежий травяной чай, я купил его неподалеку в лавке, запах потрясающий, надеюсь тебе понравится, — Пак садится за стол, смотря на Юнги, который все это время молча наблюдал. Он еще раз оглядывает Чимина, и не решается сказать что-то саркастичное или оскорбляющее, потому что ужин и правда выглядит отлично, а судя по его звукам голодного кита из живота, про еду он забыл напрочь.       Мин спокойно проходит и усаживается за стол, беря палочки и пробуя лапшу с мясом. Когда Пак вообще научился так готовить? Прошел курсы Мишлен за два часа? Почему так вкусно? Он принимается активнее запихивать еду в рот, наслаждаясь каждым кусочком. — Что скажешь, тебе нравится? — неловко спрашивает Чимин, хотя и видит как глаза Мина загорелись как только он попробовал еду. — Довольно сносно, не помню, чтобы ты умел вообще когда-либо готовить. — между пережевыванием проговорил Юнги.       — Просто ты никогда не просил, чтобы я тебе готовил, — продолжал Чимин, приступая к своей порции. Получилось и правда очень хорошо. Надо бы и ему завести собственную книгу рецептов.       — Боялся, что отравишь, — не смог удержаться Мин. Не говорить же, что если Чимин и дальше будет так его кормить, то сердобольное сердце Мина сдастся под натиском вкуснейших блюд.       После ужина, они распивали свежезаваренный Чимином чай, который оказался похож на тот, который они пили, когда он был на Небесах. Незабываемый вкус луговых разнотравьев с лавандой и медом, на минуту Юнги почудилось, что вся его жизнь после падения не больше чем иллюзия, вот сейчас они с Чимином как всегда наслаждаются чаем, собираясь вместе провести вечер.       Он выныривает из фантазий, замечая как Пак внимательно смотрит на него: — Чего? — пристальный взгляд ангела вызывает мурашки по телу. — Просто пытаюсь рассмотреть твое лицо, которое не видел столько столетий.       Мин почти не изменился за это время, разве что укоротил свои красивые кудри, сейчас они не так вьются, но все равно не теряют своей пышности. Лицо приобрело заостренные черты лица, выделяя линию скул, розовые щеки потеряли свой цвет, но Чимин надеялся вернуть их блеск. Добродушный взгляд приобрел недоверчивость и строгость, а розовые губы были немного сухими и искусанными. Он испытывал почти непреодолимое желание увлажнить их бальзамом для губ, или может быть смягчить своими собственными. Он не знал, когда ему еще предоставится возможность вот так близко и спокойно сидеть с Юнги, поэтому старался запомнить каждую черточку на лице, теле и отложить в самый ценный уголок своей памяти, чтобы потом наслаждаться воспоминаниями, не думая, что это его больные фантазии.       Юнги ничего не отвечает, решая не портить себе спокойный вечер и переходит к планам на завтрашний день: — Я распределил информацию, завтра мы пойдем сначала в дом Гу, затем в дом Чон, тебе надо будет спросить номер психолога пацана у госпожи Хван, и договориться о встрече, думаю нам есть о чем поговорить. Если окажется, что его состояние психики будет в норме, тогда агрессия точно будет следствием демонической энергии, а может быть даже в нем и сидит высший демон. Ты заметил, что как только мы сходили в дом Хван, нападения прекратились, я еще не сталкивался с демонами, что хорошо на самом деле, но значит, высший демон в курсе, что мы идем за ним, решил залечь, пережидая, значит мы на верном пути и скоро избавимся от него. Но также, самый главный вопрос, кто вообще решил его вызвать? На сегодняшний день тот парень является подозреваемым, но кое-что не сходится, — он ставит пустую кружку на стол, поворачиваясь всем телом к Чимину, — Чтобы вызвать настолько мощного демона, его одного будет недостаточно, он бы просто умер от истощения на месте, значит у него есть сообщники, кто они и сколько их, нужно выяснить в ближайшие дни, иначе нападения снова начнут происходить, когда он почувствует, что мы в тупике.       Он поднимается из-за стола, подхватывая посуду и ставя ее в раковину: — Спасибо за ужин, — ангел разворачивается, направляясь к лестнице на второй этаж, но чувствует как его запястье мягко обхватывают чужие руки: — Юнги, я…       Он поворачивается к Чимину, не пытаясь освободить руку, отмечая, как сильно скучал по его прикосновениям: — Не нужно, Чимин, я знаю что ты хочешь сказать, но это не поменяет ничего, давай просто выполним свою работу и разойдемся, — Юнги накрывает руки Чимина, высвобождая свою собственную и направляется к себе в комнату.       Чимин спешно поднимается за ним, решительно догоняя и накрывая его спину объятиями, сцепляя руки на талии ангела. — Пожалуйста, выслушай меня, я все тебе расскажу, только не отталкивай меня, я не смогу больше без тебя, — голос Чимина дрожит, он зарывается носом в основание шеи Мина втягивая запах тела, который мерещился ему по всем Небесам. Притягивает Юнги крепче к себе, молясь всем богам, лишь бы он позволил все рассказать и объяснить.       — Чимин, я живу своей спокойной жизнью, мне больше не нужны Небеса, я научился жить сам, зачем ты пытаешься разбередить старые раны, — темноволосый ангел несмело накрывает руки Чимина на своей талии, тяжело вздыхая. — Я… Пойдем со мной, — он расцепляет чиминовы ладони, обхватывая одну из них, и не думая о своих действиях быстро ведет его по лестнице в свою спальню.       Они заходят в комнату Юнги, он садит его на свою постель, занимая противоположное место. Чимин только немного оглядывает спальню, боясь спугнуть Юнги, чтобы он не задумал, но интерьер ему кажется очень приятный и успокаивающий. Темно-зеленых оттенков покрывало, оливковые стены со множеством растений по углам комнаты. Чуть прикрытые длинные шторы в пол создают интимную обстановку, а большой темный шкаф напротив окна дополняет всю планировку комнаты. Удобно, красиво, просторно — как раз в стиле Юнги.       — Один раз, я выслушаю тебя один раз, чтобы ты наконец удовлетворился и отстал от меня, — строгим голосом произнес ангел.       Чимин облегченно выдыхает, и собирает все силы в кулак, выкладывая как на духу: — Я действительно не совсем понял тебя тогда, ты говорил такие провокационные вещи, твоя любовь к людям ослепила тебя — Юнги хмурится и уже приоткрывает губы, чтобы сказать, но: — Не перебивай меня пожалуйста, в тот момент все что я испытывал — это шок и страх, они парализовали меня, но Юнги, я никогда не отказывался от тебя. Никогда. Когда я побежал за тобой из зала, все что мне удалось увидеть — это как твои золотистые крылья исчезают в портале. Я последовал за тобой на Землю, но через другой портал, который отправил меня совсем на другой конец Земли. Бесчисленное количество раз я был на заданиях, только чтобы отыскать тебя. Днями и ночами я взывал к нашей духовной связи, рвал на себе волосы от страха за тебя, Юнги, тот период стал кошмаром, который я никогда не представлял. Но я не хочу чтобы ты считал меня предателем, даже если мы в чем-то не сходимся взглядами, прости меня за то, что дал повод усомниться в себе, долгие столетия одиночества многому научили меня, — Чимин выдыхается, тяжело дышит, его глаза полны слез и боли, когда он поднимает их в поисках ответа Юнги.       Ангел внимательно слушал Пака, впервые рассматривая эту ситуацию не только со своей стороны. Боль в голосе Чимина отдавалась болью в груди Мина, за пеленой ненависти и злости, он не заметил, как самый близкий человек страдал не меньше его самого. Внутри, сквозь гордость и израненную душу он понимал, что Чимин прав и сам пострадал не меньше. Можно говорить об этом что угодно, в тот момент он действовал исходя из своих убеждений, не обращая внимания ни на кого вокруг. Они оба совершили много ошибок, которые привели к недопониманию и разлуке. Чимин никогда не считал его тем, кем его называли все на небесах, как он вообще мог так считать. «По глупости, вы оба идете на одном уровне» — голосом Ким Тэхена его совесть осуждающе ворчала внутри. Он поднимает взгляд на лицо Чимина, не замечая, как блестящие слезы окрашивают его лицо в нежно-розовый оттенок, прокладывая дорожки к подбородку.       — Чимин, мы такие дураки, Чимин-а, — слезы прозрения переходят в настоящий потоп, его начинает накрывать истерика, он закрывает ладонями лицо, сгибаясь всей фигурой, почти ложась на постель.       — Юнги, — Чимин тянется к нему руками, аккуратно обнимая Мина, кладя его лицо себе на плечо. — Мой дорогой Хаяти, мы и правда с тобой достойны друг друга, — немного улыбается светловолосый, сильнее прижимая худощавое тело ангела к себе. Они покачиваются немного из стороны в сторону, слезы текут по их лицам почти не прекращаясь, омывая и очищая израненные души. Пропасть длиною несколько столетий изрядно потрепала ангелов, сейчас они могли наконец отпустить свои страхи и быть откровенны друг с другом.       Сколько они просидели в таком положении — никто не знает, Чимин знает лишь, что когда Юнги начал немного успокаиваться, они негласно решили переместиться в горизонтальное положение на постели. Переплетя ноги и руки, они вслушивались в тихое дыхание друг друга, не решаясь его нарушить словами.       В один момент из ощетинившегося тигра, Юнги стал превращаться в более ласкового кота, охотно принимая поглаживания Чимина. Он нежно проводил рукой по плечу вдоль руки, немного задевая талию, затем снова поднимался наверх, вплетая пальцы в пушистые локоны. Юнги так скучал по этим прикосновениям, сам себе запрещал когда-либо думать об этом, но сейчас наслаждался за все потерянные годы. Мин решает приоткрыть глаза и посмотреть на Чимина, но стоит ему взглянуть, как он подвисает, видя такое огромное количество чувств к нему, Юнги, что ему просто становится стыдно, он снова прикрывает глаза, обнимая ангела через талию прижимаясь телами еще более тесно. — Прости, я думал только о себе, совсем не принимая в расчет, что ты можешь чувствовать. Я думал, что раз ты мой лучший друг, то и взгляды наши совпадают, не спросил у тебя, решив все сам. — темноволосый говорил то, что думал, искренне сожалея.       — Прости, что не вступился за тебя, даже если был с тобой не согласен. Друзья должны помогать, мы могли бы это обсудить позже, но получилось как получилось. — Чимин утыкается носом в макушку, снова вдыхая и наслаждаясь как прежде родным запахом.       — Кстати, почему мои крылья не стали черными?       — Когда ты убежал, все в зале думали, что тебе дадут высшую меру и изгонят, но Сокджин, несмотря на все твои высказывания, не стал выносить такой строгий приговор. Его решением стало ограничение заданий на Землю, чтобы ты видел как можно меньше людей, и перестал надумывать себе непонятно что. Многие долгое время очень возмущались, но в итоге, сначала о тебе говорили все небеса, а через несколько лет, история поутихла, и некоторые стали спрашивать меня, когда ты уже наконец вернешься. Мне нечего было им ответить, — Юнги почувствовал укол совести в груди. — Все это не важно сейчас, самое главное — что я нашел тебя, и больше не отпущу, даже если ты будешь выпинывать меня из дома каждый день. — весело закончил Пак.       — Не сомневайся, так и будет, но если ты продолжишь мне так же вкусно готовить, я подумаю, — ехидничает Мин, переплетаясь с Чимином руками, решая немного отдохнуть после сложного дня, не замечая, как они вместе проваливаются в сон.

      ***

      Утром следующего дня, их завтрак до определенного момента проходил в неловкой тишине. Дело было не только в том, как они заново открывали друг другу свои души прошлым вечером, но и в том, как они проснулись сегодня в постели Юнги.       Чимин всегда довольно плохо спал, но в это утро, ему казалось, что он парил в невесомости, окруженный облаками. В реальности, он обнимал Юнги, уткнувшись ему лицом в мягкий живот, обнимая под домашней футболкой голое, разморенное сном тело. А Мин в свою очередь запрокинул свою правую ногу ему на пояс, практически упираясь пахом в подбородок Пака через короткие шорты. Когда они начали понемногу отходить ото сна, и поняли в какой позе спали, то быстро расцепились, и Пак ретировался в свою комнату.       Он приводил себя в порядок вспоминая, как приятно было тереться лицом о нежную розоватую кожу живота, представляя какие вещи он мог бы делать, будь это немного другая ситуация. Но судя по реакции Юнги, мысли их были совершенно разные, и Пак пока не решался признаться в чувствах. Для одного вечера им итак хватило откровений. Отложим это на попозже.       В то же время, Юнги в своей комнате безбожно наблюдал в зеркало своей ванной комнаты, как набухший бугорок в шортах нагло смотрел на него, требуя внимания. Он злобно игнорировал его, принципиально не собираясь ничего делать, чистя зубы, яростно водя щеткой во рту. Если бы его сейчас увидел Чимин в таком состоянии…они только-только начали налаживать свои непростые дружеские отношения. Лишние чувства будут не к месту.       В своих странствиях по миру, одним из его любимых занятий было наблюдение за людьми. За детьми, женщинами, мужчинами, стариками и подростками, но самое интересное — это взаимоотношения между ними. Друзья, коллеги, одноклассники, братья, сестры, и возлюбленные. Он научился четко распознавать грань, где один вид отношений перетекает в другой, зачастую перекладывая сравнения на их с Чимином отношения.       Ему потребовалось вековое скитание на Земле, чтобы осознать, что чувства к Чимину давно пересекают линию дружеских. Он вспоминал их взаимодействия, свои реакции на близость с ним, когда Пак любил обхватывать его за талию при любом удобном случае, а в это время в Юнги начинала трепетать душа, и по телу бежали мурашки, не говоря уже о том, как это приятно ощущалось. После осознания своей любви, для Мина, разрыв с Чимином стал еще более болезненным, он потерял не только друга, но и возлюбленного, пусть даже поздно осознанного. Поэтому сейчас он решил не бежать сломя голову и выкладывать все под чистую, неизвестно как отреагирует Чимин, он всегда был тактильным, может быть для него это просто манера общения, а Юнги уже и влюбиться давно успел, для себя он решил отложить этот вопрос, отдавая предпочтение дружбе.       — Так что, напомни-ка мне, что я должен еще сделать сегодня? — Чимин намазывал хлебный тост джемом, кладя его на тарелку Юнги.       — Тебе нужно позвонить госпоже Хван и попросить номер психолога старшего сына, а потом договорится с ним о встрече, я же вроде говорил вчера, — откусывая кусочек вкусного тоста говорил Мин.       — Прости, был занят одним красивым ангелочком, совсем из головы выпало, — улыбался ангел, отпивая из чашки горячий кофе. Юнги только демонстративно закатывает глаза, продолжая пережевывать тост. После того, как они немного посидели в неловком молчании, Чимин переменился в лице и начал травить свои детские шуточки, в целом, хорошо разряжая обстановку.       После завтрака они снова переодеваются в полицейскую форму и покидая дом, направляются к первой семье в сегодняшнем списке. Семья Гу проживала в нескольких минутах ходьбы от дома Хван, имея более роскошный дом. Подходя к нему Чимин почти присвистнул, удивленный, что в таком маленьком городке бывают такие постройки.       — Боюсь даже представить кем работают хозяева такого дома, — продолжал Пак, пока они с Мином обходили по кругу здание, в поисках следов демонической энергии.       — Судя по информации, эта семья довольно популярна в регионе, хотя я раньше не обращал внимание, — хмыкает Юнги, — отец известный в городе телеведущий, а мать бывшая модель, занимающаяся сейчас личным блогом, который очень знаменит в Корее. — они заканчивают обход, отмечая, что по всей территории дома есть слабые устойчивые энергии присутствия высшего демона. — Даже их ребенок — один из самых популярных детей в школе, — договаривает ангел.       — Что ж, тогда нам нужно познакомиться с ними поближе, — ангелы подходят к большой расписанной входной двери и принимаются звонить в дом. Не проходит и пары минут, как дверь легко открывается, и на них выходит стройная женщина с волнительным выражением лица.       — Добрый день госпожа Гу, меня зовут Пак Чимин, мой коллега Мин Юнги, мы офицеры местного полицейского участка. В вашем районе сейчас происходят ограбления в домах, нам было поручено опросить жителей домов, мы можем зайти в дом и немного с вами поговорить? — очаровательное выражение лица Чимина всегда действует безотказно. Женщина смотрит только на него, игнорируя существование Юнги, когда приглашает зайти в гостиную. Темноволосый ангел, пользуясь небольшой замешкой Чимина, приближается к уху Пака, ворчливо выдыхая: — Ебучий позер.              От теплого дыхания Юнги около лица и шеи, по телу Чимина проходит мелкая дрожь, и он не сразу понимает смысл сказанных слов. А когда до него доходит, он принимается смотреть на Мина взглядом побитого щенка. «Это все только для дела» — его глаза становятся почти круглыми, Юнги уже начал жалеть, что так глупо приревновал. Он и сам понимал, что Пака в принципе люди никогда не интересовали в романтическом плане. За все время их жизни он только и слышал какие они недалекие, глупые, мерзкие и так далее. Ангелы садятся на большой синий диван, и на секунду Мин вообще призадумывается: «Кто же тогда вообще интересует Чимина в романтическом плане?» — на Небесах он так же не был замечен ни в каких связях, или за время отсутствия Юнги Наверху, Пак успел насладиться не одним романом? От этих мыслей Мин немного приуныл, вверяя расспрос людей Чимину, решая побыть на подхвате.       — Наён, я слышал голоса в прихожей, кто-то пришел? — высокий мужчина в приглаженном костюме заходит к ним, оглядывая сначала супругу, затем обращая внимание на ангелов.       — Дорогой, эти офицеры пришли расспросить о кражах, которые происходят у нас в районе, — присаживается в соседнее кресло женщина.       — Добрый день, господин Гу, — они поднимаются и кланяются друг другу, — мы хотели бы спросить вас с супругой, не пропадало ли что-то из дома в последнее время? Может быть драгоценности, или ценные бумаги? — мужчина проходит к ним ближе, усаживаясь во второе кресло напротив дивана.       — А, я слышал что-то такое, по району ходят слухи, что и правда кто-то по домам бегает, но уверяю вас господа полицейские, в нашем доме даже букашка лишняя не пролетит, — он отводит рукой в строну, — в этом доме установлена современная система безопасности, охрана работает круглосуточно и готова выехать в течении минуты, если прозвучит сигнализация. Не думаю, что воришка будет настолько глуп, чтобы пытаться проникнуть в такой дом — слегка заносчиво заканчивает господин Гу. — Предлагаю вам самим осмотреть мой дом, чтобы вы убедились.       — Но ведь и самые лучшие системы дают сбой, вы уверены, что никто не мог проникнуть к вам? — заинтересовано спрашивал Юнги. Этот самовлюбленный мужчина был настолько уверен в превосходстве системы безопасности.       — По всему дому и за его пределами у нас установлены камеры, сильно сомневаюсь, что в один день перестанут работать и сигнализация и камеры, поэтому случай, чтобы кто-то проник сюда без моего ведома практически исключен. Еще вопросы?       Ангелы переглядываются, размышляя, — Может быть у вас наблюдалось ухудшение здоровья в последние дни? Охватывал страх или беспричинная тревожность? Странные звуки, или что-то похожее? — не унимался Юнги, чувствуя, что все не так просто.       — Не совсем понимаю, к чему заданы эти вопросы, и вообще… — продолжал мужчина, но Наен прерывает его, тревожно смотря на офицеров: — Меня охватывает страх по вечерам, эм, например, когда я записываю ролик для работы, мне все время кажется что кто-то есть сзади меня, хотя раньше такого не ощущала, и бывает, что резко становится холодно. Я даже стала постоянно носить теплые тапки. — тихо заканчивает женщина, бегло оглядываясь на мужа. Чимин внимательно записывал слова госпожи Гу, в то время как Юнги хотел уже задать новый вопрос.       — Ах, полно, господа полицейские, женщины всегда выдумывают проблемы на пустом месте, не нужно так серьезно относиться к ее словам, — он мимолетно оглядывает жену, — Просто очередные, простите за интимность, критические дни. Вот и напридумывала всякого, сами понимаете, гормоны, — весело говорит Гу, поднимаясь из кресла, — С вашего позволения, мне пора отправляться на работу, Наен, проводи меня, — она быстро встает вслед за мужем, в то время как Пак с Мином решают немного обсудить информацию наедине.       — Юнги, я не думаю что они имеют отношение к чертовщине в городе, просто богатенькие снобы, потерявшие связь с реальностью, — заключил Чимин.       — Этот Гу кажется мне скользким, если он говорит, что никто никогда сюда не проберется, тогда получается, что кто-то из семьи занимается оккультизмом и призывами демона. Для полноты картины, нужно получить информацию у другой семьи, тогда мы сможем более менее решить, что делать.       Они поднимаются, направляясь в коридор, видя как господин Гу ушел, но его жена теперь помогала одеваться их дочери в школу. Они приветствуют ребенка, отмечая бледность ее кожи, и безжизненный взгляд. Госпожа Гу видит как офицеры внимательно смотрят на ее дочь и спешит ответить: — Не переживайте, просто сейчас у нее период экзаменов, почти весь день в школе сильно выматывают, — они еще раз кланяются, оставляя без ответа ее слова, и уже выходя из дома, оставляют записку с номером, чтобы в случае чего, она могла им позвонить.       — Ты видел этого несчастного ребенка? Боже — недоумевал Чимин, пока они направлялись к следующему дому. — Не думал, что когда у людей есть все возможности жить без забот, их дети будут выглядеть как зомби из фильмов, брр.       — Это только подтверждает, что в доме творится чертовщина, а ребенок как самое уязвимое существо получает больше всех, видимо у этой семейки куча скелетов в шкафу, и нам нужно достать их все. — глаза Юнги заблестели от перспективы разоблачения этого богача.       Путь до следующего дома оказался не таким близким: они перешли дорогу в другую сторону района, и направились вниз по узкой дорожке между домами. Спустя пятнадцать минут ангелы стояли напротив небольшого темно-коричневого дома, оглядываясь вокруг.       — В этом доме проживает семья Чон, отец — журналист в местной газете, мать — держит свой небольшой магазин с продуктами, есть трое детей до семи лет. — монотонно прочитал Юнги, рассматривая близлежащие магазины. — Может быть нам стоит начать с их магазина? Сегодня четверг, и он должен работать. — Мин подходит ближе, начиная рассматривать вывески магазинов, ища нужную. «Райские плоды» находятся довольно быстро, и зазывая Чимина за собой, они входят.       — Добро пожаловать в магазин, меня зовут Чон Союн, нужна будет помощь, пожалуйста обращайтесь, — улыбчивая женщина с грудным ребенком на руках, стояла за кассой, приглядывая как ее два старших рисовали карандашами за маленьким столиком под прилавком. Ангелы проходят сразу к ней, представляясь и рассказывая зачем пришли.       — О, вы знаете, я не могу ответить вам о пропаже чего-либо в доме, когда в нем трое детей, — малыш в ее коконе на груди начал просыпаться, требуя к себе внимания. — Простите, я отойду ненадолго, можете пока себе что-нибудь выбрать. — она заходит в небольшое помещение за кассой. Чимин с Юнги решают осмотреть магазин, и может быть чего-нибудь взять к ужину. Пока Чимин перебирал прилавки с овощами, выбирая самые свежие, Юнги оценивал магазин на предмет остатка демонической энергии. Он прошелся из одного угла в другой, пытаясь почувствовать такие же стабильные следы энергии, но обнаружить удалось только очень слабый след. Намного слабее, чем в доме Чон, или вообще всех домах, где они до этого были. Он записывает в блокнот свое наблюдение, собираясь проанализировать его позже дома.       — Эй, Чимин-а, ты решил скупить весь магазин, — он подходит к Чимину, смотря сколько он набрал в корзину, — Ты решил накормить всех моих соседей? Зачем так много взял?       — Просто хочу приготовить на несколько дней вперед, вот и все, — он обходит Юнги и направляется к кассе. Ставит полную корзину, ожидая когда вернется женщина. Мин стоит чуть поодаль от него, думая о том, что через несколько дней они скорее всего уже закончат с этим делом, и находится вместе не будет нужды. На душе становится тоскливо, он смотрит на Чимина, понимая, что они только-только начали нормально общаться, как Пак уже покидает его. Они не обсуждали что будет дальше, живя сегодняшним днем. Для Юнги путь наверх был заказан, он не собирался возвращаться, даже зная, что его почти простили, его нынешняя жизнь была очень хороша, он проживал свою тихую и спокойную ангельскую жизнь на Земле, не собираясь что-то менять. Но что насчет Чимина? Юнги знал, что к людям он равнодушен, путешествия его особо не интересовали, разве что кулинария смогла его увлечь, но ради нее он вряд ли выберет жизнь с ним, взамен комфортабельных условий на Небесах. Там были его друзья, которых он любил. Но Юнги ведь тоже его друг. От своих мыслей Мин совсем сник, думая, что этот вопрос можно отложить до того момента, пока они не разберутся с демоном.       Вскоре хозяйка магазина к ним возвращается, держа ребенка, который спокойно спал, получив свою порцию питания и внимания. — О, вы так хорошо набрали корзину, — она лучезарно улыбается и начинает пробивать товары, складывая в пакет. Глядя на эту миниатюрную женщину, Юнги удивлялся, как ловко она справлялась с трудностями собственного дела и материнства. Только один вопрос возникал у Мина: — А ваш муж вам не помогает с детьми? Вести бизнес, и воспитывать детей очень не просто.       — Все нормально, женщины должны заниматься хозяйством и детьми, так традиционно жили все семьи, — она заканчивает складывать продукты в пакет, принимая оплату от Чимина, предлагая пройти к ним в дом недалеко отсюда, так как им нужно поговорить, да и обеденный перерыв скоро.       Союн собирает детей и выводит к входной двери, сказав подождать пока она все приберет. Юнги с Чимином также подходят к двери, вставая рядом с детьми, ожидая, пока хозяйка все проверит и закроет магазин на обед. Один из малышей, тот что пониже, смело подходит к Чимину, неотрывно смотря на него. Пак немного присаживается перед ребенком, улыбаясь и здороваясь. — Дядя, ты класивый, — выговаривает малыш, забавно хихикая, руками прикрывая рот. Юнги наверно впервые на своей памяти наблюдает, как лицо Чимина от комплимента его внешности превращается в помидор: румянец покрывает всю шею, доходя почти до ушей. Этот момент вызывает милое хихиканье от Юнги, который не мог перестать умиляться. Чимин поднимает голову, глядя как Мин хихикает прикрывая рот ладонью, и невольно сам начинает сильнее улыбаться. Его милый Юнги, как давно он не видел этих розовых щек и маленьких зубов, которые проглядывали сквозь улыбку. День неожиданно приобретал радостные нотки. — Ты класивый как ангел, — продолжал мальчик, вызывая немой шок на лицах ангелов. Чимин решает уточнить: — А ты видел когда-то ангелов?       — Нет, но папа постоянно говолит о них, когда мы ходим на слушбу кашдое восклесенье, я думаю, они такие ше как ты, — Юнги решает записать слова ребенка, любая информация сейчас будет не лишней. Чон Союн выходит к ним, закрывая двери магазина, взяв за руки с двух сторон детей, и держа одного на груди, она начинает идти в сторону дома. Юнги с Чимином следуют за ними.       Когда они заходят в дом и оглядываются, их встречает обстановка простого дома, с немного ободранными обоями в коридоре, лежащими детскими вещами на диване в гостиной и куча обуви под ногами. Но при всем этом, атмосфера была уютной и располагающей, чувствовалось, что в этом доме живут, несмотря на ощущение большого количества демонической энергии. Это показалось странно для Юнги, в других домах жители были измучены, здесь же, как будто все были в коконе, и тьма просто проходила мимо, не задевая.       — Простите за беспорядок, вы можете пройти к мужу в кабинет и поговорить, а я пока займусь своими делами если не возражаете, — Союн провожает их до лестницы на второй этаж, а сама направляется на кухню с детьми. Они поднимаются наверх, видя приоткрытую дверь в комнату посередине, проходя в нее. Среднего роста мужчина сидел за столом, окруженный множеством бумаг, не переставая что-то печатать в ноутбуке. — Добрый день, мы из полиции. — мужчина сильно вздрагивает, отрывая взгляд от экрана, быстро пробегаясь по силуэтам ангелов.       — Добрый день, зачем доблестные служители закона, пожаловали в мой скромный дом, прошу, присаживайтесь, — он поднимается из-за стола, и приглашает офицеров сесть за небольшой диван напротив. — Может быть чаю или кофе хотите, моя жена вам сделает, — Чимин вспоминает какое замученное несмотря на всю жизнерадостность лицо было у Союн, решая лишний раз ее не тревожить. — Нет, благодарю. Мы уже пообщались с вашей женой ранее, теперь хотим поговорить с вами. В вашем районе стали происходить случаи ограблений домов, скажите, у вас не пропадали какие-либо личные вещи, драгоценности или что-нибудь еще? — Пак достает блокнот, готовясь фиксировать ответ.       — Хм, дайте-ка подумать…пожалуй нет, я не замечал, чтобы что-то изменилось, — призадумался мужчина, оглядывая кабинет, — Моя самая большая ценность находится вокруг вас, — ангелы оглядываются по кабинету, — Это книги господа, что может быть ценнее многовековых знаний, опыта наших предков, который мы можем получить из бесценных страниц, которые передавались из рук в руки, — с энтузиазмом продолжал Чон.       — Ну не знаю, эм, может помощь свое супруге, которая одна тащит весь дом на себе? — не сдержался Юнги, ловя осуждающий взгляд Чимина.       — Работа в доме и с детьми всегда была женской ответственностью, ни к чему нарушать давно устоявшиеся традиции, сейчас молодежь очень развратилась, думая о всеобщей справедливости и равенстве, они не понимают, что традиции — это оплот безопасности и стабильного будущего, вместо этого они выбирают извращения, исповедуя грех, — серьезно говорил мужчина. — Я думаю, вы меня прекрасно понимаете господа офицеры, вижу что вы правильного жизненного уклада, и ваши жены такие же, следующие здоровой концепции семьи.       Лицо Юнги искажается гримасой брезгливости: — Знаете, мне есть что сказ… — ладонь Чимина быстро накрывает губы ангела, поворачиваясь к Чону: — Прошу прощения, господин Чон, мой коллега сегодня не выспался, ваши слова довольно интересны, и есть над чем пораздумать, не возражаете, если мы рассмотрим ваши драгоценные книги? — он умоляюще смотрел Мину в глаза, прося не устраивать словесной перепалки. Темноволосый убирает руку Чимина от губ, помалкивая, вставая с дивана, принимаясь сердито осматриваться. — Только пожалуйста без прикосновений, большинство книг не терпят лишних рук. «Этот книжный червь просто конченный мудак» — ходя из стороны в сторону думал Юнги. Чимин благодарит за разрешение, медленно проходя через полки сверху донизу набитые книгами разных жанров: в основном много исторических энциклопедий о разных странах, география мира, он записывает некоторые интересные названия, поднимая глаза почти на самую высокую полку, которая имела в себе около пятнадцати книг о традициях разных культур и религий. Рядом стояли несколько книг посвященных только Богу, затем чуть пониже было еще несколько, но Пак не смог разобрать их названия, решая тихонько сфотографировать на телефон. Они заканчивают осмотр, снова садясь на диван, Юнги молчит, Чимин продолжает разговор: — У вас большая коллекция книг, много очень старых, но видно что вы о них заботитесь, вы не замечали, может быть ночью, скрежет из вашего кабинета или звуки шагов? Может быть стали больше уставать?       — Моя работа предполагает сидячий образ жизни, голова болит почти постоянно, а так, чувствую себя неплохо, и ночью хорошо сплю. — Чимин дописывает слова Чона, решая, что на сегодняшний день им хватит информации для обработки дома, прощается с господином Чоном, ведя за собой из кабинета притихшего Мина, спускаясь вниз, прощаясь с Союн и детьми.       Ангелы покидают дом, отходя на некоторое расстояние и вдыхая свежий воздух, Юнги нервно достает сигарету, протяжно затягиваясь. — Зачем ты остановил меня? — спокойно спрашивает Мин, всматриваясь в лицо Пака. — Затем, что своими препирательствами с ним, ты мог испортить все задание, наша задача не учить людей как жить, мы просто разбираемся в вещах куда более важных, чем человеческие устои жизни. Слова Чимина только сильнее злят его: — Ты нихрена не знаешь Чимин.       — Ты прав, я многое не знаю о людях, и не стремлюсь узнать, все что меня когда-либо интересовало — это только жизнь Наверху и ты, — откровенно признается ангел.       — Женщины на Земле с начала времен подвергаются издевательствам, надругательствам, пыткам и унижениям, сейчас, в «современном» мире люди даже не приблизились к разрешению проблем неравенства и угнетения, а этот кусок говна говорит мне, что гнобления — это благо, а уважение — зло, я все четко понимаю Чимин, об этом я всегда говорил: Бог посылает ужасные испытания людям, когда они даже одно не могут решить, которое разрушает их жизни и души веками. — выдыхает темноволосый, докуривая одну сигарету, следом за ней доставая другую. — Я молчу веками, наблюдая, когда мир достигнет своей точки невозврата, разрушаясь от неподъемной тяжести испытаний. И когда Бог вернется посмотреть на свое творение, последние остатки его «уроков» канут в неизвестность.       Чимин не может ничего ответить Юнги, продолжая смотреть на него, наконец начиная немного понимать позицию, которой он всегда придерживался. Он подходит к напряженному Мину, кладя руки на его плечи, заглядывая в темные глаза: — Прости меня Юнги, мне все еще тяжело понять тебя, но я правда пытаюсь, иногда забывая, как чужая боль может много значить для тебя, особенно человеческая. Но и тебе нужно контролировать себя, от результатов нашего задания зависит множество жизней людей, поэтому давай с тобой будем стараться обсуждать некоторые вещи, чтобы это не приводило к таким последствиям — он подбадривающе улыбается Мину, замечая, как напряжение в лице ангела отходит, заменяясь спокойствием.       Юнги протягивает свою правую руку, смотря как Пак неуверенно пожимает ее. — Я понял тебя, давай будем обсуждать. — теперь они уверенно пожимают друг другу руки, заключая договор о взаимопонимании. На сегодня они решают закончить свое расследование, отправляясь домой с пакетом продуктов, по дороге решая, что будут готовить на ужин.

      ***

      Дома ангелы провели за совместной готовкой несколько часов, запасаясь на несколько дней, и решая сегодняшний ужин провести в гостиной за обсуждением всех деталей.       — Говорю тебе, этот повернутый что-то знает, — продолжал Юнги, между пережевыванием ужина. — Сам посмотри: только у них дома все чувствуют себя нормально, нет никаких признаков усталости и страха, значит энергия так долго находится в доме, что жители привыкли, переставая воспринимать ее, — рассуждал Мин.       — Может быть, но я думаю, твоя некоторая предвзятость тоже имеет значение, — Чимин подходит ближе к доске напротив дивана: — Почему не семья Гу? Мне они кажутся куда более подозрительными, даже без демонической энергии, в этом доме чувствуется напряжение, — он рассматривал фото Гу Наен, проходясь мимолетно взглядом по всей семье.       — Не отрицаю, мне тоже они не понравились, к ним стоит присмотреться, — Юнги доедает последний кусок, и поднимается с дивана, подходя к Чимину, беря маркер и красную нитку для обозначений. — Давай с тобой еще раз прокрутим все что есть: несколько недель назад я почувствовал сильный скачок демонической энергии, а нападения на людей стали происходить почти ежедневно, затем, я понял, что это дело рук высшего демона, но вопрос в том, в ком он находится сейчас, и кто его вызвал? Ты обнаруживаешь дома, в которых больше всего улавливается энергия высшего демона. В первом доме Хван женщина с двумя детьми, подозрения вызывает старший сын — он обводит его красным маркером, — Ты кстати связался с его психологом?       — Да, он сказал, что завтра после обеда у него будет немного времени, чтобы поговорить.       — Так, хорошо, — продолжал Мин, — у него есть несвойственная для жертв демонов агрессия, точнее сила на агрессию, нужно выяснить подробнее, — черкает галочку над фото молодого парня. — Дальше идет семья Гу. Богачи, потерявшие связь с реальностью, сомнительно, но думаю что-то там не так. Жена господина Гу поделилась своими страхами, но ее муж не воспринимает их всерьез, плюс еще дочь, похожая на зомби, — все это говорит о воздействии силы, значит надо узнать их еще ближе, тоже вопрос, — он отмечает знак вопроса между фотографиями мужа и жены. — И последняя семья Чон. В доме гораздо сильнее энергия, чем в магазине, думаю, что жене просто физически некогда заниматься призывами демона, — Юнги перечеркивает ее фото маркером, — Но что, если она так сильно устала от него и бесконечной работы, что решает получить помощь другим способом? — рассуждал Мин.       — Не думаю, что это так. Тогда бы муж был бы уже мертв или принужден к работе. Единственное что мы видим — это нападение на разных людей в городе, которые никак не связаны между собой или семьей Чон. Сомневаюсь, что такая добрая женщина вообще желает кому-то зла, — продолжал Чимин.       — Ты все еще так наивен Чимин-и, — вздыхает ангел, — Ладно, ее мы точно исключаем. Что касается ее мужа, к нему есть вопросы. Начиная с того, насколько он помешан на книгах, что даже собственная семья не имеет значения, — он обводит его в кружок на доске.       — Ты прав, это и правда бросается в глаза. Но я бы не сказал, что у него какие-то необычные увлечения. В основном история, культура разных стран, немного религиозных книг, и еще несколько непонятных, но я все сфотографировал, — Чимин достает из домашних штанов телефон, находя в галерее фото и протягивая Юнги, — Не разобрал названия, может быть у тебя получится. Мин разглядывает фото, узнавая только некоторые из книг, но и этого достаточно, чтобы точно быть уверенным в причастности Чона к оккультизму. Он возвращает телефон хозяину, подтверждая свои слова: — Я узнал несколько книг, и они относятся к радикальному отслоению христианства. Точнее, такое направление не имеет почти ничего общего к нему, обладая кое какими общими чертами, но в целом — это что-то типо группы людей, которые буквально одержимы «правильной жизнью» без греха.       Несколько десятков лет назад, я читал о крупной расправе членов такой группы над другими ее участниками, потому что они посчитали, что грех поглотил их души. А судя по высказываниям Чона, он более чем может поддерживать такой образ жизни. Думаю на данный момент он наш самый главный подозреваемый. — еще раз обводит Мин маркером по фото. — Остается только последить за ним, чтобы точно убедиться, только вот из дома он не выходит, так как работа не требует появления в редакции, в магазин к жене не заглядывает, не знаю куда еще он может ходить, — хмурится Юнги.       — Есть у меня одна мысль.       — А?       — Малыш госпожи Чон сказал тогда, что они ходят в церковь на воскресную службу, и госпожа Хван нам тоже говорила, что они каждое воскресенье ходят в церковь, думаю нам стоит ее посетить и понаблюдать.       — Отличная мысль Чимин, наконец-то сдвинемся с мертвой точки, — он проводит красной нитью связь между господином Чоном и семьей Хван. — Фуух, устал я что-то, — Мин отходит от доски, и направляется к небольшому темному шкафу в углу гостиной. Он достает из него темную бутылку вместе с бокалами, направляясь к небольшому крепкому столику посередине комнаты. — Ты что, будешь пить? — недоумевал Пак.       — У тебя какие-то претензии?       — Нет, просто, разве для тебя алкоголь не просто как сок? Ты пьянеешь от него? — не унимался ангел.       — Ну, в отличии от вас с Кимом, алкоголь действует на меня почти также как на людей, и мне нравится снимать им стресс после тяжелого дня, — он откупоривает бутылку красного вина, наливая себе в бокал, — Будешь? — Чимин раздумывал над предложением. От такой бутылочки он даже ничего не почувствует, но вот за выпившим Юнги надо будет приглядеть в любом случае, он кивает головой, присаживаясь рядом на диван. Мин наливает алкоголь и в бокал Чимина, поднимая свой на уровне груди: — Что ж, желаю нам поскорее разобраться в этом деле, и снова жить как прежде, — уверенно произносит ангел, слегка сталкиваясь с бокалом Пака, отпивая из своего.       От тоста Юнги Чимин немного погрустнел, залпом выпивая содержимое бокала. «Жизнь как прежде означает мое отсутствие в жизни Юнги, даже если мы все объяснили друг другу, по щелчку пальцев, снова лучшими друзьями так быстро мы не станем» — думал Пак, вздыхая, поудобнее усаживаясь вглубь дивана, расслабляя спину.       По телу темноволосого ангела тем временем начало разливаться тепло, волнующие мысли постепенно покидали его голову, оставляя место уютной тишине. Он включает висящий на стене телевизор, чтобы провести остаток вечера за просмотром легкой романтической комедии.       Через два часа на столе уже стояли две пустые бутылки, а настроение Юнги поднималось с каждым выпитым бокалом. Последние несколько дней изрядно потрепали его нервы. Фильм оказался простым и веселым, затем начался другой, но Мин следил за ним только в пол уха. Его внимание начал привлекать сидящий рядом ангел, точнее его накаченные бедра, «Когда это Пак успел их так раскачать» — проносилось сквозь туман в голове ангела. Он кладет свою руку на бедро светловолосого, медленно проводя вверх-вниз, отвлекая Чимина от просмотра фильма. — Что… Юнги, что ты делаешь, — недоумевал Пак, продолжая наблюдать за действиями Мина.       Пользуясь небольшой замешкой, Юнги цепляется за крепкое бедро, перемещая свое тело, садясь верхом на Чимина перекрывая экран телевизора, обхватывая его своими бедрами. Сознание ангела играет с ним злую шутку, он плохо себя контролирует, а мозг затуманен алкоголем. Обхватывает лицо Пака двумя руками и выдыхает ему почти в самые губы: — У тебя был кто-нибудь за последние пятьсот лет? — прижимаясь еще ближе к паху ангела.       Первые несколько секунд Чимин только смотрел как Юнги бесстыдно притирался ближе к нему, а от его вопроса, у самого Пака возникало их еще больше. «Пьяный Юнги всегда себя так ведет? Был ли с ним кто-то в такой же ситуации?» — на секунду глаза застилает бушующая ревность, но спадает в тот же момент, когда Мин мило улыбается ему глядя в темные глаза, и тянет руки, чтобы обхватить за шею. «Даже если и так, не важно что сейчас чувствую я» — Чимин обнимает его и спокойно говорит на ухо: — Ты похоже сильно перебрал, Хаяти, нужно уложить тебя спать, — он принимается подниматься с дивана с Мином на руках, но ангел начинает сильно протестовать и шуметь, сильнее вдавливая его в диван.       — Со мной все нормально, ты не хочешь расслабиться вместе со мной? — бурчал в его плечо темноволосый.       — Не думаю, что подхожу под роль твоего партнера на сегодня.       — Ты подходишь мне больше, чем кто-либо на Земле и Небесах, — Юнги вообще не думал о том, что произносит его рот. Все покрыто туманом, перед собой он видит Чимина и не понимает, почему тот не хочет его. Ангел медленно водил своими мягкими бедрами по крепким и упругим, вызывая табун мурашек и дрожи у них двоих. «Это не правильно, он не контролирует себя» — твердил сам себе Пак, обхватывая руками Юнги за талию. Пользуясь моментом, Чимин резко переворачивает их на диване, меняя местами. Теперь он сверху, а ангел крепко обнимает его своими бедрами, по-прежнему прижимая к своему паху.       — Послушай, завтра ты пожалеешь об этом, — предпринимал свою последнюю попытку немного вразумить ангела Пак.       — Сделай так, чтобы завтра у меня не было сожалений, — Юнги был так упрям в своих желаниях, что последняя здравая мысль уходит из Чимина, и он решает, что немного поможет ангелу снять напряжение. Но только немного. Все же благополучие Мина стоит на первом месте, о своих собственных желаниях он предпочитал сейчас не думать.       Ангел начинает извиваться под ним, требуя к себе внимания. Чимин опускает свою голову на уровень его шеи, втягивая букет разных ароматов. Он позволяет себе провести языком вдоль шеи от плеча до самого уха, немного его прикусывая, чувствуя как тело под ним трясется.       Светловолосый добавляет легкие поцелуи под подбородком, понемногу спускаясь вниз, руками задирая домашнюю футболку Юнги почти до шеи, наслаждаясь бархатной гладкостью кожи, чувствуя неровное дыхание ангела. Ему до одури становится хорошо, на секунду он близок к тому, чтобы присвоить этого ворчливого ангела себе, но здравый смысл преобладает над желаниями, поэтому он спускается поцелуями ниже на грудь, опуская руки на бедра темноволосого, начиная их массировать.       Юнги чувствует как Чимин трепетно ласкает его тело, это заводит его еще сильнее, но медлительность ангела начинает его немного возмущать. Ему уже не терпится как следует изучить это красивое смуглое тело, но еще лучше, когда он сам исследует Мина изнутри.       В местах, где Чимин его целовал и касался, кожа горела огнем, его вздохи над животом ангела вызывали трепет в душе. Все чего он хотел — быстрее соединиться воедино с ангелом напротив. Но Пак упорно продолжал свое неторопливое исследование чувствительных мест на теле Юнги, целуя мягкий впалый живот, почти урча от удовольствия. Он никогда не мечтал даже о том, чтобы увидеть ангела и по пояс обнаженным, запоминая сейчас каждую родинку на теле. Чимин благоговел над воплощением истинной красоты под ним, мечтая, чтобы больше ни одна душа в мире не видела такого Юнги.       Чимин обводит ладонью очертания возбужденной плоти сквозь домашние шорты, другой рукой аккуратно приспуская их, наблюдая как миллиметр за миллиметром появлялся налитый кровью член Юнги. Во рту образовывается больше слюны, зрачки Пака расширены, почти полностью поглощая темную радужку. Он судорожно склоняет голову к паху, втягивая запах заведенного органа. На пробу проводит горячим языком вдоль всей длины, слыша протяжный вздох сверху. — Ах, даа, — низко стонет Юнги, запрокидывая свои руки над головой.       Чимин продолжает свое исследование, обхватывая толстое основание пениса рукой, проводя вверх-вниз, пробуя опуститься полными губами на изящную головку. Влажная теснота окружает возбуждение Мина, внутри ангела очень горячо и мягко, темноволосый пытается себя сдержать, чтобы не начать совершать поступательные движения, ожидая, что Чимин будет делать с ним дальше.       Он собирает свою слюну, облизывая и увлажняя плоть Мина внутри своего рта, несдержанно мыча, посылая вибрации вверх по члену прямо в мозг Юнги. Чувствует, как смазка из члена смешивается с его слюной и быстрее проводит вверх-вниз губами. Он заглатывает крупный орган Мина как можно глубже, помогая себе рукой у основания, начиная быстро опускать и поднимать голову. С каждым ускорением, он слышал как Мин сильнее сжимал руками диван, заходясь в все более громких стонах. «Клянусь, лучшей музыки для моих ушей сложно придумать» — он продолжал насаживаться, присоединяя через раз утробное мычание, что только подбивало Юнги к своему оргазму.       Когда Юнги почти затих и стал сильнее и быстрее дышать, Чимин понял, что он вот-вот кончит, решая сконцентрироваться на головке, перемещая свои губы на нее, обводя языком уздечку, — Блять Чимин, я сейчас…я — не успевает он произнести предложение, как в рот Чимина начинается биться горячая белесая жидкость, заполняя рот. Он все покорно принимает и проглатывает, смотря в лицо Юнги и облизываясь. — Сладкий, — ухмыляясь, только и произносит светловолосый. Мин выдыхается, он весь потный и липкий, с горящими затуманенными глазами, у него розовое лицо и розовый обмякший член, задранная футболка и спущенные шорты. Совсем немного, но его догоняет смущение, он прикрывает лицо руками, пережидая остатки оргазма.       Чимин сползает с Мина, садясь рядом, приводя себя в относительный порядок, стирая каплю спермы с подбородка, игнорируя свой болезненный стояк, поворачиваясь к темноволосому, чтобы еще раз запечатлеть лучшую картину в его жизни.       — Теперь, тебе точно пора спать, — он убирает руки от лица Юнги, видя что тот уже немного отключался, решая донести его до постели. Он аккуратно поднимает драгоценное тело, медленно, боясь потревожить, поднимается на второй этаж, заходя в комнату Мина, и опуская его на кровать.       Чимин заходит в прилежащую к комнате ванну, находя небольшое полотенце, и намочив его теплой водой вытирает с ангела остатки его слюны и спермы. Обратно натягивает шорты, прикрывает футболку, и накрывает сверху теплым одеялом. Наклоняется к расслабленному нежному лицу, оставляя мимолетный поцелуй на лбу: — Спокойной ночи, мой драгоценный Хаяти, — уходя к себе в комнату, вспоминая последние несколько часов, удовлетворяя самого себя в постели.

***

      Утром Юнги просыпается с раскалывающейся головой, но как ни странно, с легким телом. Смотрит на себя в ванной, разглядывая опухшее лицо и помятые волосы. Что вчера вечером происходило в гостиной он почти не помнил. Не помнил что говорил, и как начал сам приставать к Чимину. То, что он запомнил точно — так это охеренный оргазм. Контекст ситуации был для Мина утерян, но финал вечера отпечатался у него на сетчатке. «Что ж, по крайней мере, Чимин был не против с ним провести ночь, но опять же, он не продолжил то что начал, ограничившись минетом» — думал Юнги, умывая лицо прохладной водой. «Ты даже не помнишь как вы дошли до него, а еще возмущаешься, что тебя не трахнули» — Ким Тэхен в голове снова осуждающе ворчал у него в голове. — Ты заткнешься уже или нет?! — злобно смотря в зеркало, говорил ангел.       Он спускается вниз, как всегда обнаруживая Чимина на кухне, разогревающим завтрак. «Это уже входит в привычку» — он проходит за стол, обнаруживая на нем кружку с горячим кофе. Перед ним ставится тарелка с вафлями, которые они вчера пекли, сверху политые джемом.       — Как спалось, голова не сильно болит? — волнующе спрашивал Чимин. При воспоминании прошлого вечера, он начинает смущенно помешивать ложкой свой кофе в кружке. «Милый» — все что проносится внутри Юнги, когда он поднимает взгляд на Пака, замечая его смущение. Опуская глаза на пухлые губы, теперь уже самого ангела охватывает неловкость, и он начинает поглощать завтрак.       — Спал как младенец.       — Хорошо, это хорошо, — стеснительно продолжал светловолосый. — Эмм, может быть ты не помнишь, мы вчера с тоб…       — Думаешь, я забыл твой минет? — перебил его Мин. — Нет, он был ахеренный, но вот все что к нему привело, я действительно не помню. Может расскажешь мне?       — Нет.       — Нет?       — Если ты поднапряжешь свою память, то вспомнишь сам, — говорил Пак. — Меня интересует, что ты думаешь о том, что вообще произошло вчера в гостиной, — волнение так и сквозило в голосе Чимина. Пол ночи он провел, ворочаясь, передумывая всякое, вплоть до того, что Юнги выставит его из дома с вещами, и попросит другого помощника.       — Мы весело провели время, разве нет? Только ты почему-то не захотел дать мне свой член, — сначала Чимин хотел ответить на это тем, что они не любовники, он был пьян и не контролировал себя, и вообще, их отношения усложнились сейчас еще хуже, но некоторая обида сказала сама за себя.       — Ты всегда так развлекаешься после того, как напьешься?       — А что? Ревнуешь, что кто-то мог трахать меня до тебя? — ошарашенный взгляд Чимина заставляет Юнги прикрыть рот. «Это было лишним» — понимает Мин, уже собираясь извиниться, как Чимин встает из-за стола: — Это не мое дело, мы с тобой «просто хорошо провели время» как ты и сказал, давай вернемся к обсуждения нашего задания. Хмурый Пак ставит свою посуду в раковину, наливая еще чашку кофе, садясь обратно за стол. — Сегодня после обеда мы идем к психологу мальчика в больницу, пожалуйста, не забудь, — снова поднимаясь, сразу направляясь к себе в комнату на второй этаж, намереваясь не покидать ее до самого выхода. Все только еще больше твердило ангелу, что это просто недоразумение, они не любовники, почти снова друзья, и все? Он испытывал сожаление, что пошел на поводу у Юнги и своих желаний, для Мина это ничего не значит, а он сейчас погрузится в яму самокопания.

***

      Они встречаются внизу перед выходом, когда время начинает подходить к обеду. Одетые в свою форму полицейских, они молча выходят из дома и направляются в больницу. Неспешным шагом ангелы добираются до нее за сорок минут, подходя к стойке регистрации.       — Добрый день, у нас договоренность с Кан Джи Еном, — говорил Пак. Девушка за столом внимательно его выслушала, и начала проверять в компьютере. После ее подтверждения встречи, она рассказала на какой этаж нужно подняться и куда повернуть, чтобы добраться до кабинета главного врача больницы.       — Он главный врач? Откуда у простой мед.сестры средства, чтобы оплачивать приемы главного врача? Все настолько серьезно? — размышлял Мин, пока они поднимались на нужный этаж.       — Может быть они работали вместе, и он оказывает ей услугу по знакомству? — подхватывает Чимин, когда они поворачивают в сторону кабинета.       Простая белая дверь с табличкой: «Главный врач больницы, клинический психолог Кан Джи Ен».       Юнги аккуратно стучит в дверь, слыша как им говорят войти, и они заходят в просторный светлый кабинет. Садятся в бежевые кресла напротив большого стола, принимаясь рассматривать человека. На вид не больше тридцати пяти, мужчина с ухоженным внешним видом. Доброжелательное выражение лица только располагает к разговору с ним, но все нутро Мина почему-то отказывается приближаться к нему. «Что происходит?» — он спрашивает самого себя, пока мужчина заканчивает подписывать документы, и поднимает взгляд на них.       — Добрый день офицеры, простите, что заставил вас ждать, признаться, не совсем понял причину вашего прихода, — откладывает в сторону ручку, всецело охватывая вниманием ангелов.       — Нас интересует сын госпожи Хван, Куан Сук, она сказала, что вы работаете с ее сыном, но не все получается, — спрашивал Чимин, доставая блокнот с ручкой.       — Я бы не сказал, что у него есть какие-то серьезные отклонения. Из-за конфиденциальности, я не могу вам все рассказать, но могу вас уверить — его агрессивность не направлена на причинение вреда другим людям. Она сложилась из-за сложных отношений с матерью, с которой у него возникают конфликты. — уверенно говорил Кан.       — Может быть, из-за того, что они не могут нормально решить проблемы, он решил это компенсировать, совершая кражи? — сомневался Чимин.              — Этот мальчик компенсирует все тем, что недавно начал брать книги из библиотеки, и даже после нашего сеанса оставил мне одну, вот, можете посмотреть, — он достает из нижнего ящика стола потрепанную книгу, передавая офицерам. — Только я не понял о чем она.              Юнги берет книгу в руки, осматривая, чувствуя, какая у нее тяжелая энергетика, а потом видит название и все становится понятно. Он возвращает ее обратно: — Господин Кан, избавьтесь от этой книги, — он ловит недоумевающие взгляды Кана и Чимина: — Это магическая книга, с очень сильной энергией, она может вам навредить. Но Мин слышит только протяжный смех Кана: — Не думал, что полиция может верить в такую чепуху, но ладно, если у вас такой серьезный подход, сегодня же выкину ее по дороге домой. Может быть еще какие-то вопросы?       — Да, ваши приемы наверняка стоят немалых денег, и не думаю, что госпожа Хван способна оплачивать их все, вы работали вместе и предоставляете ей услуги бесплатно, или по уменьшенной плате? — внимательно слушал ответ темноволосый. Кан немного раздумывает.       — Мы никогда не работали вместе, но ходим в одну и ту же церковь на службу, она обратилась ко мне несколько недель назад, и я не мог просто бросить ее, поэтому предоставил большую скидку.       — Хорошо, тогда больше вопросов у нас нет, — дописывал Мин в блокноте, затем поднимаясь из кресла. Чимин последовал за ним: — Благодарим за уделенное нам время господин Кан, — они кланяются и направляются к двери. В последний момент Юнги вспоминает о бумажке с номером, чтобы если что он им позвонил, оборачиваясь, собираясь ее отдать, но замечает за спиной Кана огромную тень. На секунду его охватывает сильнейший страх, но через мгновение Кан снова обращает на него внимание и тень пропадает: — Что-то забыли?       Мин только молча подходит и отдает ему бумагу, прося позвонить если он что-то еще вспомнит, и тихо выходит за дверь.       Чимин ловит его за руку, когда они подходят в лифту: — Что с тобой происходит? — Пак внимательно оглядывает Юнги.       — Не знаю, я увидел огромную тень за спиной Кана и меня как будто парализовало.       — Что? Тень? Почему ты мне не сказал?       — Я же сказал, что меня как будто всего сковало, я не смог и лишний шаг сделать, не понимаю, — Мин был потерян из-за своей реакции. Ему не могло показаться. Реакция его тела говорила сама за себя. Что он видел? Огромный сгусток темной энергии, но в кабинете они ничего не чувствовали. Такое возможно, только если поблизости демон, не просто демон — высший. Ничего в поведении Кана не заставило их усомниться, нужно скорее вернуться домой и подумать.       Они быстро добираются до дома, где Юнги начинает охватывать сильнейший приступ паники. Он валится на диван и обхватывает себя руками, закрывая глаза. Сердце норовит пробить грудную клетку, а в голове сплошной сумбур. Чимин еще никогда не имел дело с таким состоянием Юнги. Он пытается его привести в себя, поглаживая по спине, видя, как ангел весь скукоживается и подгибает ноги к груди.       Он решает присесть перед лицом Мина: — Юнги, Юнги, ты дома, все хорошо, — у Пака слезы наворачиваются. — Я рядом, пожалуйста, дыши. Давай вместе на раз-два, — Чимин видит как Юнги слышит его. — Вместе со мной, вдох — они делают вместе вдох, — и выдох, — вместе выдыхая. — Давай, ангел, еще разочек. Так проходит еще несколько минут, пока темноволосый не начинает выравнивать свое дыхание, постепенно открывая глаза и смотря на бледного Пака. — Чимин…       — Боже Юнги, я так испугался, — ангел берет руки Юнги в свои, поглаживая. — Что бы тебя не напугало, я уничтожу это, — уверенно произносит Чимин, целуя одну из ладоней.       — Прости, я сам не понял что со мной, — грустно произнес Мин.       — Главное, что сейчас все нормально, лежи, я принесу тебе чай, — Пак уходит на кухню, заваривая новый чай, пока Мин окончательно приходит в себя. Через пятнадцать минут Чимин возвращается с подносом, на котором кроме чая лежит мед с печеньем, «Чтобы было вкуснее» — по словам ангела. Юнги с охотой уплетает печенье с медом, запивая теплым чаем, чувствуя, как по телу разливается спокойствие. Вокруг них тишина дома, небольшие звуки машин с улицы, которые тихим эхом оседают в комнате. Чимин расслабленно закрыв глаза, откинулся на спинку дивана, отдыхая.       Юнги отставляет допитую чашку чая, вставая с дивана, ненадолго уходя из комнаты, возвращаясь через несколько минут, накрывая уснувшего Чимина теплым пледом, решая пока сам разобраться в полученной информации.

***

      Когда ангел открывает глаза, за окном уже горят фонари, и он обнаруживает себя укрытым пледом. В гостиной никого нет, только разбросанные на столе бумажки, ручки и маркеры. Он поднимается, выходя из гостиной, решая, что Юнги ушел к себе, когда замечает свет из кухни. Он проходит в нее, обнаруживая темноволосого ангела за плитой, разогревающего ужин.       — Добрый…вечер, я полагаю, — он садится за стул, окончательно восстанавливаясь ото сна.       — Скоро ужин подам, вот, съешь пока, я сделал его на скорую руку, — перед Паком появляется тарелка с неизвестным салатом. — Когда я был в Греции несколько веков назад, этот салат скрасил мне плохое настроение, я записал его рецепт себе, правда, почти не готовлю.       — Почему? — Чимин нанизывает немного на вилку, пробуя. Кусочки мяса таят во рту, все ингредиенты идеально дополняют блюдо, а легкая перчинка только усиливает желание попробовать его снова. — Потрясающий вкус.       — Говорят, что тот, кому ты его приготовишь, тут же влюбится в тебя. — решает немного приукрасить Юнги.       — Как он называется?       — πρώτη αγάπη.       — Не думаю, что мне нужны дополнительные стимулы чтобы любить тебя еще больше. — Юнги поворачивается к нему, отходя немного от плиты. — О, так быстро начал действовать?       — Юнги, я люблю тебя. — пауза повисает между ангелами. Чимин смотрит в глаза Мина, пытаясь отыскать ответ. — Неудачный момент, прости. — Он поднимается, решая подождать ужина в комнате, не нервируя Юнги еще больше.       Мин нагоняет его, хватая за плечо разворачивая к себе, накрывая пухлые губы Чимина своими. Он не теряет времени, сразу принимаясь ласкаться, просовывая язык между губ Пака. Жар охватывает тела двух ангелов, Чимин обхватывает Мина за талию, поднимая руки к лопаткам, медленно лаская их, одновременно посасывая горячий язык Юнги. Если он все еще спит, ему лучше никогда не просыпаться, потому что разочарование от пробуждения разобьет его сердце. Воздуха в их легких перестает хватать, но до последнего они продолжают не отрываться друг от друга, касаясь неба внутри рта, переплетая языки, дорвавшись до друг друга.       Мин закидывает одну ногу Чимину на бедра, немного обхватывая талию, Пак не долго думая поднимает его за бедра вверх, чувствуя, как пышные бедра ангела обвивают его талию. — Юнги, подожди немного, — пытается отдышаться Пак, крепко держа свою ношу. — Что происходит?       — Гребаный Ким Тэхен, — только и слышит в ответ ангел. — Что? Тэхен? Причем здесь он? — еще больше не понимает Чимин.       — Любит мне на нервы действовать, — продолжал Юнги. — Ты любишь меня?       — Я люблю тебя уже столько времени, что не помню какого это — не любить. — любовно говорил Чимин, прислоняя тело ангела к ближайшей стене. — Ты самое драгоценное что есть в моей вечной жизни, и не важно сколько трудностей я пройду для того, чтобы еще раз увидеть твою солнечную улыбку. — ангел рассматривал покрасневшее лицо Юнги, отмечая как расширены его зрачки. — Куда бы ты ни пошел, я пойду за тобой — на Небеса, в Ад или Землю. Живя без тебя так долго, я понял, что с тобой ушла часть моей души, большая часть. — он медленно приближается к лицу Юнги, выдыхая в горячие губы: — Я люблю тебя, даже если все в этом мире будут против тебя. — накрывая их, принимаясь плавно выцеловывать сначала верхнюю, затем переходя вниз. Мозг Юнги перегорает от услышанного, он только обнимает Чимина за шею, ближе притягивая к себе. Слова ангела на повторе прокручиваются в голове темноволосого, вызывая сильное смущение вперемешку с все более растущей потребностью в ответных. Он немного оттягивает Пака за волосы, вызывая тихий стон, пытаясь заглянуть ему в глаза: — Чимин, я люблю тебя. Я так сильно люблю тебя, — облегчающие слезы катятся по его горячему лицу, не успевая достигнуть подбородка, так как Чимин слизывает их своим большим языком. — Даже твои слезы сладкие, — улыбается он. — Ты любишь меня?       — Я люблю тебя, как поэт любит свои лучшие рукописи. Как художник, потерявший сон, влюбленный в портрет. Как луна любит путников, освещая им ночной путь. Небеса, Ад или Земля, мои душа и сердце всегда следуют за тобой. — улыбка Чимина невольно заставляет и Юнги улыбаться. — В каждом мире, давай пообещаем не отпускать друг друга. — Мин обхватывает ладонями лицо Пака, приближая к своему, нежно целуя.       — Звучит как свадебная клятва, м? — еще радостнее говорит ангел, вгрызаясь губами в чужие, распаляя их поутихший пыл. Они переплетаются языками, Юнги мычит в поцелуй, запрокидывая голову. Чимин открывается от зацелованных губ, проглатывая их общую с Мином слюну, спускаясь поцелуями ниже. Присасывается как голодный зверь к шее, желая оставить как можно больше меток — теперь Юнги только его.       Своим пахом и возбужденной плотью Чимин прижимается к чужим бедрам, медленно двигаясь, ощущая, как твердо стоял член Мина. По телу Юнги проходят волны возбуждения от каждого плавного притирания, из него выходят тяжелые выдохи на грани стонов. — Не сдерживайся, мелодия твоих стонов — лучшая музыка для меня, — тихо шептал Пак на ухо распаленному ангелу. Он видел как волоски на руках Мина вставали каждый раз, когда их члены терлись друг об друга. Упиваясь наслаждением друг друга, они забыли об одной детали.       — Черт, Чимин, наш ужин сейчас сгорит, — Юнги вспоминает о еде и машет руками, пытаясь слезть с Пака, но тот только немного подкидывает ангела, удобнее устраивая на своих руках, подходя с ним к плите, выключая ее. — Теперь нам точно никто не помешает, — Чимин быстро целует самый кончик носа Мина, выходя с ним из кухни, поднимаясь наверх.       Чимин заходит в темную спальню Юнги, единственным источником освещения которой были огни проезжающих машин. Он подходит к краю постели, аккуратно кладя свою бесценную ношу на постель, разгибаясь и немного оглядывая.       Возбужденный Мин, тяжело дыша, с розовым лицом, смотрел на него в ответ с возбуждением, затопившим весь цвет его глаз. Его руки были раскиданы в стороны, а ноги широко разведены, с согнутыми коленями. Чимин проглатывает слюну, пытаясь хоть ненадолго приглушить картинки в своей голове, сохраняя здравомыслие. Но Мину было все равно. Видя, как Чимин жадно смотрит на него, но ничего не делает, он сам начинает водить руками по своему телу, одной рукой проходясь по футболке, задирая ее и начиная ласкать сосок, второй спускаясь ниже на требующую к себе внимание плоть, приступая к поглаживанию через шорты. У Пака перехватывает дыхание от этой картины: взъерошенный Мин, обласкивающий себя, похабно смотрящий не него. — Боже… — только и может сказать светловолосый.       Пак наконец наклоняется к разгоряченному телу, убирая руки ангела и поднимая их у него за головой. Сразу тянется к мятой футболке, спешно снимая и откидывая в глубину комнаты. Начинает горячими поцелуями спускаться от шеи вниз, замечая, как некоторые метки начали уже проявляться, расцветая россыпью темных цветов.       Продолжает свое исследование, опускаясь губами на правый сосок, чувствуя как дернулось тело под ним. Он присасывается к розовой горошине, проводя своим языком круговые движения, вызывая первый громкий стон. Улыбается, продолжая сочетать всасывания со стимуляцией языком. Через пару минут, довольный, он перестает мучить разбухший розовый комочек переходя к следующему. — Чимин, Чимин, — тихо бормочет темноволосый, тяжело дыша. — Я здесь Хаяти, всегда, — Пак плавно переходит на впалый белоснежный живот, целуя его в разных местах, немного прикусывая тазовые косточки.       Опускаясь на уровень паха сквозь домашние шорты Юнги, он жарко выдыхает прямо на возбужденный ствол, принимаясь стягивать шорты с бедер. Они отправляются вслед за футболкой, и перед взором Чимина предстает полностью голый, возбужденный ангел, которого он любил больше всего на свете. «После этой ночи я больше никогда не отпущу тебя» — думал Пак, благоговейно обхватывая мягкие бедра Мина, массирующими движениями поднимаясь к промежности. У него появляется мысль воплотить свою очень давнюю фантазию, и нежно целуя кончик головки Мина, он принимается разворачивать его к себе спиной. Юнги не оказывает никакого сопротивления, у него у возникает вопросов что Чимин с ним будет делать, потому что он знает, что Чимин дарит ему только радость и удовольствие. Он чувствует как Пак приподнимает его бедра кверху, быстро просовывая спереди подушку, которая так удачно обволакивала его член, даря дополнительную стимуляцию.       Чимин возбужденно смотрит на открывшуюся картину перед ним: пышные молочные бедра, которые хотелось испробовать и искусать, а между ними розовая сжимающаяся дырочка, зовущая его уже заполнить ее чем-нибудь. Он набирает побольше слюны во рту, придвигаясь ко входу, сначала жарко выдыхая на него. — Ах блять, это так… — слова Юнги тонут в громком вздохе, когда Чимин опускается губами на промежность, начиная смачивать языком.       Он обхватывает податливые бедра руками, обводя языком по кругу вход в сокровенное место. Сверху Юнги пытается заглушать стоны, сложив голову в сгиб руки, но Пак видел как подрагивает его спина, покрываясь испариной. Когда слюна начинает течь по его подбородку от изобилия, он решает начать просовывать кончик языка внутрь ангела. Сначала это были легкие толчки, разрабатывающие тугой вход, но затем Чимин больше углубился лицом в бедра, просовывая свой язык на всю длину. От каждого толчка внутри Юнги, он тихо постанывал, несмотря на все попытки сдержать себя.       Собственный член неприятно натирал в полицейской форме, но Чимин решил еще немного понаслаждаться своей сбывшейся мечтой. Он усиливал напор и ускорял движения, жадно сжимая бедра ангела, который начинал сам насаживаться на его язык, оттопырив ягодицы. Ему пришлось немного поубавить пыл Юнги, припечатывая бедра к подушке, — Чимин, я больше не могу, возьми меня, — скулил Мин, задыхаясь от двойной стимуляции. Если Чимин продолжит так дальше, то он кончит без прикосновений к себе, а ему хочется насладиться полноценным слиянием с ним.       Когда нарастающее возбуждение уже невозможно терпеть им двоим, Чимин отодвигается от входа Юнги, наблюдая как на него смотрит разработанная, быстро сжимающаяся мокрая дырочка Мина. Последние капли терпения покидают его, он быстро снимает с себя форму, которую не снял когда они пришли домой, оставаясь обнаженным, начиная пристраиваться к ангелу. — Я так сильно люблю тебя, — говорил Пак, водя своей крупной головкой около входа Юнги. — Быстрее… — Мин сам тянулся бедрами, пытаясь насадится на его член.       Наконец Юнги чувствует, как Чимин осторожно вводит сначала свою внушительную головку, давая время на привыкание, но Мин начинает похныкивать, тогда Пак полностью вводит свой член, останавливаясь. Облегченные вздохи проносятся по комнате, — Все хорошо? — волнительно спрашивает светловолосый. — Да, продолжай, — выстанывает ангел, ощущая как Чимин делает первый толчок. «Черт, так ахуенно» — единственная мысль крутившаяся в голове Мина. Он чувствует как его гладкие стенки раскрываются от каждого движения Чимина. Сильные руки ангела сжимают его бедра, наверняка оставляя следы, которые на утро, Юнги будет любовно оглядывать в зеркале. Ему нравится. Ему нравится все что Чимин делает с его телом и душой, и больше он не намерен отказываться от собственного счастья.       Чимин наклоняется ближе, меняя угол входа, теперь доставая до простаты ангела, от стимуляции которой он громко стонет и запрокидывает голову назад. Пак расцеловывает очертания лопаток на спине, представляя массивные светло-золотые крылья. На Земле им не часто приходится ими пользоваться, но на Небесах они часто любили совершать легкие полеты по саду. Он скучал по перебиранию мягких перышек Юнги, когда тот заваливался на него, отдыхая.       Как будто слыша желания своего партнера, Юнги в один момент перестает контролировать свое тело, и на месте, где только что были губы Чимина, возникает охапка пышных белых крыльев, обрамленных золотом. Он радостно обхватывает основание, принимаясь жадно ласкать, зная, что у Юнги здесь чувствительное место. Мин валится почти обессиленный на постель, полуприкрытый крыльями, ощущая как толчки Чимина намного усилились, даря постоянные стимуляции по простате. — Ты так прекрасен, Юнги, — шептал Чимин, целуя крылья, протягивая руку к его паху в подушке. Он чувствовал, как Мин начинал все чаще сжиматься на нем, предрекая скорую разрядку им двоим. Светловолосый успевает только несколько раз провести по влажному стволу, как Юнги вскрикивает, выплескивая из себя жидкость, сильно дрожа и падая на постель. Чимину хватает пару движений в сжавшейся дырочке, когда он запрокидывает голову, громко выдыхая, глубоко кончая в Юнги, и ложась на него сверху.       Несколько минут они пытаются отдышаться и восстановить дыхание, когда Чимин поднимается с него и снова целуя основание крыльев, ложится рядом с ним, принимаясь тихонечко поглаживать их золотистые кончики. Он абсолютно счастлив. Только имя Юнги бьется в его голове.       Мин приоткрывает глаза наблюдая за Чимином. Его мягкое влюбленное выражение лица умиляет. Наверняка Юнги выглядит также. Они потеряли так много времени, когда могли уже столько лет наслаждаться друг другом. Он запрокидывает свою ногу на талию Пака, — Тебе придется нести меня в ванну, — делая серьезный тон, говорил Мин. Чимин быстро тянется к его губам, целуя, улыбаясь своей самой широкой улыбкой: — Я с радостью буду носить тебя на руках всю вечность, что у нас впереди.       Впервые Юнги засыпал голый в объятьях Чимина. Пак как и обещал, таскал его по всей комнате не позволяя даже ступить ногой на пол. Они приняли вместе ванну, долго целуясь и нежась, а затем улеглись спать, еще немного целуясь перед тем как окончательно заснуть. Впереди их ждал непростой день.

***

      — Не люблю я такие заведения.       — Странно слышать это от ангела, — ехидничал Юнги. Они стояли напротив небольшой церкви, смотря как некоторые люди постепенно подтягивались к вечерней службе.       — Просто все эти постройки настолько человеческие, не имеющие ничего общего к реальному общению с Небесами, — объяснял свою позицию Пак.       — Хорошо, тогда мы быстро проверим что тут, и пойдем домой, — обнадеживающе говорил Мин, затаскивая Чимина внутрь. Внутри все было обставлено куда лучше его ожиданий: много скамеек, трибуна для чтения молитв, окна, с переливающимися мотивами библейских историй. Они садятся почти у самого выхода чтобы никому не мешать, и было удобнее следить за прихожанами. Ангелы обнаруживают госпожу Хван со старшим сыном, которые сидели спереди, почти у трибуны. С другой стороны, по середине сидели семья Гу, каждый занятый своим делом: родители что-то активно печатали в своих телефонах, в то время как их дочь рассматривала все вокруг. За десять минут до начала, в зал зашел господин Чон, без жены и детей, спокойно направляясь к началу скамеек, усаживаясь, и доставая что-то похожее на блокнот или книгу, они не смогли рассмотреть.       Служба проходила в течении двух часов, и у ангелов, что следили за людьми, не возникло подозрений. Разве что господин Чон периодически открывал свою книгу на несколько минут, но в этом не было ничего странного. После окончания, когда священник покинул трибуну, Чимин с Юнги решили подождать пока все будут выходить, замечая, как некоторые люди стали не спешить и отходить в какой-то отдельный небольшой зал дальше. Они дождались, пока весь большой зал опустеет, и поднялись, тихо проходя к двери в другой. Им удается немного приоткрыть вход, оставаясь не раскрытыми, и ангелы принимаются внимательно слушать что происходит в зале.       Сначала голоса были смешаны, и говорили все довольно тихо, затем они решили подсмотреть, и немного просунули свои головы в проем. Картина представшая их глазам поражала. В небольшом круге стояли знакомые им люди: вся семья Гу, Хван Куан Сук, а местным лидером судя по голосу был господин Чон. Он громко читал слова из книги у него в руках, а все остальные участники тихо повторяли. Но самое ужасное они увидели, когда опустили глаза вниз. На холодном каменном полу посередине их круга лежала дочь семьи Гу с разрезами на руках и ногах, из которых струйками вытекала кровь. — Господи, — только и смог тихо выговорить Чимин.       — Надо что-то делать, иначе девочка долго не протянет, — грозно говорил Юнги, уже готовясь достать свой ангельский меч. Только они собирались застать сектантов, как из круга начал образовываться силуэт, весь покрытый темным туманом. — Это он, высший демон, — Чимин достает свои два кинжала, готовый к нападению. В окончательном образе в лице демона они узнают господина Кана, только судя по его полностью коричневым глазам, только его тело выдавало за человека.       — Как продвигается дело? — свирепо обращался Чон к демону.       — Не так просто, у вас в городе есть ангел, который мне изрядно портит всю малину, за эти две недели никто не умер, — низким раздосадованным голосом отвечал демон.       — Ты, высший демон, правая рука Дьявола, и не можешь справится с простым ангелом? — они продолжали свой разговор, в то время как ангелы обдумывали свой план действий. — Я знаю кого они призвали, это Керус, один из высших чинов Ада, он очень любит устраивать массовую резню на Земле, моралью естественно не обладает. За должную плату, будет служить ради чего угодно. Только вот что преследуют эти ненормальные? — рассказывал Пак.       — Наша задача изгнать его и спасти девочку, иначе какую бы цель они не преследовали, жертвы не будут прекращаться. Какие есть способы его изгнания?       — На самом деле их не так много, думаю, что нам подойдет только один в данной ситуации. Существует ангельское кольцо на шею, — описывал Чимин. — Что-то вроде железного ошейника, когда ты надеваешь его на демона, в него начинает проникать небесная благодать через маленькие иголки, тем самым изгоняя его, и спасая жертву. Потому что наше оружие может сильно поранить человека, в которого он вселился.       — Хорошо, тогда ты будешь его создавать своей силой, а я пока наконец-то поймаю этих «благодетелей» с поличным. — Юнги собирается уже входить в зал, как Чимин легко ловит его, быстро целуя: — Только будь осторожен. — он отпускает Мина, немного отдаляясь, сосредотачивая свою энергию на создании оружия. — Ты тоже не смей умирать, — тихо проговаривает Юнги, заходя в зал.       — Всем стоять на своих местах, вы арестованы — громко говорит Мин, заставая людей врасплох. — Что? Офицер, вы все не так поняли, — сразу начал оправдываться Гу.       — Что я не так понял? Что вы организовали религиозную группу, да еще и используете своего собственного ребенка для жертвоприношений демону? — яростно говорил Юнги. Он спешно подходит к лежавшей девочке, начиная отрывать подол ее платья и перевязывая руки с ногами.       — Вы не понимаете, это все делается для блага, для ее, для нашего и всех людей. — истерично высоким голосом говорила госпожа Гу. — Какого еще блять блага? Кто дал вам право называть себя вершителями судеб, вы уроды, убиваете своего ребенка. Ради чего? Какого блага? — нервы Мина сдавали глядя на измученного ребенка.       — Послушайте, офицер, я вам все объясню. — наконец начал говорить Чон. — Вы ведь сами понимаете, в каком мире мы живем. Неправильных людей становится все больше и больше, мы не можем допустить, чтобы и в нашем городе грешники стали частью общества. Мы объединились, чтобы очистить землю от неугодных Господу людей, да бы проживать по указаниям его. — фанатично рассказывал Чон. — Все присутствующие здесь достойные люди, мы соблюдаем правила, в отличие от других.       — Вы просто поехавшие фанатики, возомнившие себя полубогами, решая кому жить, а кому нет, — только вот что интересно, зачем вы вызвали демона, разве его призыв не грех?       — Это наша вынужденная жертва, он способен избавиться от грязных душ, сразу забирая их себе в Ад, — от лихорадочной улыбки Чона у Юнги похолодели руки. — Взамен, мы дает ему насладиться юной и невинной, чтобы достичь баланса. — указывая на бледного ребенка. — Присоединяйтесь к нам, вместе, мы очистим город от нечистых.       — Лучше сто раз умереть, чем стать таким как вы все, — яростно кричал Мин.       — Что ж, как угодно, — он резко оборачивается, обращаясь к демону: — Избавься от него.       В сторону Юнги начинает медленно идти темный силуэт, на ходу увеличивая размер когтей на руках. «Чимину бы поторопиться» — думает Юнги, воплощая свои крылья, отлетая с ребенком на руках к двери. — Что за? — непонимающе смотрит лидер культа. — Ты кто такой? — Юнги аккуратно кладет девочку, убеждаясь, что сейчас ей ничего не угрожает, и достает свой меч. — Я тот, кто наконец закроет ваш ебаный клуб по интересам. — Демон кидается на него, замахиваясь рукой с длинными когтями, но Юнги успевает перекрыть мечом, отражая удар и заставляя демона немного отшатнуться. Мин подлетает к нему, начиная серию быстрых ударов, вызывая громкий рев демона. Он хватает ангела за руку, отбрасывая к стене.       Юнги сильно ударяется спиной и головой, съезжая по стене. Он видит как демон разворачивается в его сторону, и начинает идти, но сосредоточиться на защите пока не может. Демон поднимает его с пола за горло, принимаясь душить. Ангел пытается его ударить, но все тщетно, перед глазами начинает темнеть, и последнее что он видит — это Чимина, наконец набрасывающего кольцо на шею демона.       — Эй, Юнги, Юнги, — сквозь шум в голове слышит Мин. Он открывает глаза, сосредотачиваясь на лице Пака: — Все нормально, я в норме, — он поднимается на ноги, осматриваясь. Скованный демон испускал отчаянный крик, хватаясь за ошейник, но ангельская энергия обжигала его, заставляя корчится от боли.       — Нам нужно вместе произнести молитву, чтобы отправить его обратно в Ад, — Чимин придерживал его за руку. Они обходят демона с двух сторон, вставая напротив друг друга. — Начали.       Ангельские тела начинает окружать голубоватая энергия, совсем как в их оружии, они погружаются в синхронное произношение, полностью погружаясь в процесс. Спустя несколько минут ужасающего крика, темный туман перестает окружать тело господина Кана, и он без сознания валится на каменный пол. Ангелы возвращаются в свой обыкновенный образ, проверяя, все ли хорошо с Каном.       Убедившись, что он просто истощен, они кладут его в другой угол зала, поворачиваясь к шокированным участникам секты: — Так, а теперь вы. Все, что здесь происходило, зафиксировано, и будет передано для дальнейшего заключения вас всех под стражу. А вы — он обращался к семье Гу — больше никогда не увидите своего ребенка. Вы такие же люди как и все остальные, и у каждого я могу назвать несколько десятков грехов. Делая то, что вы делали, вы добавили себе еще несколько, куда более страшных, — ангелы начинают направляться в сторону выхода. — Да и, можете собирать вещи в тюрьму. — закончил Чимин.       Они выходят на свежий воздух, вдыхая тишину города. Пак вплотную подходит к Юнги, рассматривая след от удушения: — Прости меня, не смог тебя защитить, — побитым щенком метался ангел, прикладывая аккуратно ладони к шее. — Это часть нашей жизни, Минни, мы же должны защищать людей. К тому же, ты успел вовремя, и мы спасли множество жизней, это хорошее завершение дела. — глядя Чимину в глаза говорил ангел. — Кстати, — замялся Мин, — теперь тебе наверно, пора на Небеса, ты закончил свое задание. — грусть так и сквозила в его голосе. Пак только нежно оглядывает хмурого ангела, обнимая за талию, прижимая ближе к себе: — Думаю, меня выгонят оттуда сразу же, так как от тоски я залью своими слезами все облака. — сказал Пак, вызывая веселый смех темноволосого. — Моя душа живет на Земле, теперь мой дом там, куда бы ты ни пошел, любовь моя.       — Но, ты же не любишь людей.       — Ты любишь их, а я люблю тебя, Хаяти. Думаю, я переживу. Только если они не будут меня раздражать, — улыбается Чимин, видя зеркальную улыбку напротив.       — Спасибо, Чимин-и. — Юнги крепко обнимает смуглое тело Чимина, мысленно благодаря всех, кто дал ему возможность снова встретить свою половину души. — Спасибо, Тэхен.       — Что? Причем здесь опять Ким Тэхен? — они удаляются в свой дом под тихое хихиканье Юнги и громкие возмущения Чимина.