Карусель

Иногда Леви задавался вопросом, как так быстро пролетело время с момента смерти Эрена?       Эти три года ощущались лишь мелкой песчинкой по сравнению со всем остальным временем, и Леви даже не заметил, как быстро наладилась мирная жизнь всего мира. С тех пор многое поменялось: Энни с Райнером перебрались на остров, а эльдийцы разрушили остатки стен гетто и зажили свободно, наравне со всем человечеством.       Леви отчетливо помнил, как однажды Райнер постучался в дверь нового дома Леви и Ханджи, который они купили почти сразу же после окончания бесконечной войны. В тот день он привел с собой Фалько: у мальчишки не осталось более родных, а сам Райнер не в силах позаботиться и о Габи, и о Фалько одновременно. Война оставила раны многим солдатам, но Райнеру досталось больше положенного. Леви нередко задавался вопросом, почему именно они с Ханджи заслужили его доверие? Ответа он так не получил. В любом случае, с тех самых пор Фалько жил под одной крышей с Леви и Ханджи.       Забавно получилось: ни он, ни она не задумывались о создании полноценной семьи, и тогда ребенок сам свалился к ним. Такой же побитый войной и сражениями, такой же разбитый внутри, но все еще по-детски наивный и счастливый. Никто из них троих и не заметил, как все они стали зваться маленькой семьей.       Они часто втроем выбирались в Марлию, иногда по просьбе Фалько брали с собой Габи. Леви постоянно недовольно ворчал, что нет никакого смысла ездить туда-сюда каждые выходные и тратить так много денег на билеты, но Фалько и Габи были рады повидаться с Пик, а Ханджи не переставала восхищаться технологиями мира, которые еще не успел освоить Парадиз. В один из таких дней Леви и Ханджи прогуливались по улицам одного из городов, пока дети бежали где-то вдали, изредка подбегая к ларькам с разными вкусностями. — Им бы стоило бережнее обходиться с деньгами, — поморщился Леви, глядя на стремительно пустеющий кошелек у Фалько, — я не буду давать новые карманные раньше срока. — Да ладно тебе, — усмехнувшись, сказала Ханджи, — все же, они обычные дети, пусть порадуются. — Я не думаю, что наш чайный магазин сможет окупить столь частые расходы, — куда-то в сторону проворчал Леви, — а на пособие ветеранов я не собираюсь жить, еще не настолько беспомощен. — Ворчишь как старикашка какой-то, — не сдержавшись, Ханджи рассмеялась. Казалось, Леви уже должен был давно привыкнуть к ее улыбки, к ее безудержному громкому смеху, что раздается по всей улице… Но каждый раз он смущается при виде счастливой Ханджи словно юнец, впервые познавший любовь. Отвернувшись в сторону, он пробурчал что-то настолько тихо, что никто не услышал. — Ханджи, Леви! — тем временем дети подбежали к взрослым. Будто заранее предчувствуя очередную просьбу, Леви сразу же категорично ответил: — Даже не думайте. — Но пожалуйста, выслушайте! — Габи умоляюще взглянула в глаза мужчины, и тот, недовольно поморщившись, лишь отмахнулся, — тут неподалеку поставили карусель, и мы ну очень хотим на ней прокатиться! — Карусель? — Ханджи недоумевающе взглянула на девушку, и та поспешила объяснить: — Недавно поставили такую классную штуку, которая еще вращается вокруг своей оси, а ты сидишь в ней. Без понятия, что это, но Пик обещала, что будет захватывающе! — Звучит как какая-то пытка, — заметил Леви, но в следующее же мгновение к молящим взглядам детей присоединилась и Ханджи, для которой подобное описание было лучшей приманкой. Не в силах противостоять всей этой компании, он лишь недовольно вздохнул. Дети, прекрасно изучив жесты Леви, сразу же радостно кинулись в сторону новой неведомой машины, схватив за обе руки Ханджи. Не желая отставать от остальных, мужчина ускорился.       Долго идти не пришлось. Преодолев за пару минут расстояние до площади, ребята остановились. Казалось, будто ее заполонили все люди города, услыхав новость о диковинной штуковине, о которой никто до этогоне слышал. Из-за высокой толпы компания (а особенно Леви) не видела карусели, но дети продолжали уверено тянуть Ханджи в центр всей этой плотной массы людей. С усилием протиснувшись сквозь плотные ряды взрослых и детей, все четверо резко замерли.       Перед их взором расположилась огромная карусель, медленно вращающаяся под счастливые визги детей и музыку, раздающуюся из глубин громадной машины. Казалось, что над ней постарались лучшие мастера мира: весь аттракцион был исписан необычайными иллюстрациями детских сказок, на верхушке сверкали огни, а люди ездили на белых украшенных в ленты и цветы лошадях. Находясь достаточно далеко, Леви сначала даже подумал, что они настоящие, и еще не скоро понял, что это лишь деревянные фигуры, вышедшие из-под рук действительно искусных мастеров. На фоне серых невысоких домов, что оставались наследием гетто, она казалась еще более красочной и волшебной. Словно сама жизнь наконец заглянула и на улицы безликих домов.       Повернувшись к Ханджи, Леви замер. На ее лице застыло поистине детское изумление, какое бывало ранее при виде титанов… — Что ж, давайте поскорее займем очередь, — накинув на себя вновь равнодушный вид, сказал Леви, так и не отвернувшись от восхищенной Ханджи, — судя по всему, мы тут проведем остаток дня, — тихо добавил мужчина. Но казалось, это совсем не заботило детей. Глядя на них, Леви поражался, как война не убила в них детство, не лишила искренней радости простым мелочам. Иногда он им даже завидовал. — Я никогда не видела ничего подобного, — наконец заговорив, изумлено пробормотала Ханджи. Пожалуй, в ней тоже все еще горела искра детской радости, и это все, что нужно было Леви. Чтобы Ханджи продолжала улыбаться.       Очередь двигалась не слишком быстро, но люди, удивленные подобными технологиями, совсем не спешили уходить прочь. Впервые с окончания войны в бывшем гетто появилось что-то противоположное былым временам, позволявшее хотя бы на пару минут забыть о пережитых невзгодах.       Дети постоянно то убегали, то возвращались обратно, ловко протискиваясь сквозь плотно стоявших людей. Ханджи же, не желая оставлять Леви одного в очереди, все это время стояла рядом, периодически отходя посидеть на лавочке неподалеку. Все же, травмы дают о себе знать при долгой нагрузке на ноги.       Признаться честно, Леви и сам не знал, как Ханджи выжила. Казалось, что в тот день она шла на верную смерть: пар от колоссальных титанов убил бы каждого, но Ханджи каким-то чудом выжила и даже смогла вернуться к ребятам. Но ожоги по всему телу остались как напоминание о войне, а травмированные ноги не могли долго держать ее на ходу.       Вскоре очередь дошла и до ребят. Леви занял лошадь в одном ряду с Ханджи, словно желая увидеть весь тот детский восторг, что пронесется на ее лице через несколько секунд. Фалько с Габи расположились спереди старших, оживленно обсуждая что-то между собой и периодически оборачиваясь на Леви, ожидая его реакции на аттракцион.       Через минуту карусель начала свое движение. По началу она медленно раскачивалась, набирая скорость, но уже через минуту Леви начало казаться, что вокруг него вертится весь мир. Лица, дома, ограждения — все это сливалось в единую массу, хотя со стороны казалось, что карусель слишком медленная. Вскоре к детскому смеху и визгам присоединился голос Ханджи, и Леви невольно обернулся к ней.       Она была прекрасна. Это все, что мог подумать он в то мгновение, всматриваясь в счастливое лицо Ханджи. Она смеялась и весело дрыгала ногами и руками, словно совсем не боялась упасть с этой деревянной лошади, быстро кружившейся на карусели. Чем дольше Леви не отводил взгляд, тем больше ему начинало казаться, что есть только он и Ханджи. Больше не слышно чужих голосов, больше не видно чужих лиц. Только они вдвоем. Вновь ощущая за этот день щемящее чувство в груди, переполнявшее всего Леви, он был не в силах пошевелиться, будто боялся спугнуть по-настоящему волшебное ощущение. Невольно отдавшись чувствам, Леви улыбнулся. Это была тихая чистая улыбка, знакомая лишь Ханджи и никому более.       На миг повернувшись к нему, она замолчала. Но в следующее мгновение она еще громче засмеялась, словно одной улыбки Леви хватало, чтобы наполнить душу Ханджи ощущением полного счастья. Это было их молчаливое «Люблю тебя» друг другу, которое они редко произносили вслух, но часто показывали. Их личный язык, о котором никто иной не знал.       Но вот движение прекратилось. Карусель остановилась, и ее работники начали помогать маленьким детям слезть с высоких лошадей и последовать на выход, давая возможность прокатиться новым желающим. На миг Леви понял, что совсем не хочет покидать аттракцион, и перед его глазами застыл образ смеющейся Ханджи. Но вот она потянула его за руку, и Леви не осталось ничего иного, кроме как оставить свою лошадь. — Это было круто! — тем временем Габи взбудоражено делилась своими впечатлениями, пока Фалько не менее восхищено слушал свою подругу. При счастливых голосах детей Леви прикрыл свои глаза, наслаждаясь вечерней прохладой. Пока все эти трое довольны, доволен и он, а большего и не требуется.       Пожалуй, громче всех была Ханджи. Она громко восхищалась аттракицоном, уже даже успев пообещать обязательно вернуться сюда и прокатиться вновь на этих сказочных лошадях. — Только в следующий раз не забудь держаться, — проворчал Леви, смотря прямо в глаза собеседницы. — Да ладно тебе, по сравнению с тем, как мы можем, это сущие пустяки, — усмехнулась Ханджи, схватив его за руку. Леви нервно дернулся на мгновение, но руку свою не убрал. Сколько бы Ханджи не хватала его руки, сколько бы не лезла к Леви со своими объятиями, он все не мог привыкнуть к теплу ее тела. И отчасти ему нравилось каждый раз вновь ощущать волнительное чувство где-то в глубине себя. — Некоторые до сих пор на ровном месте умудряются споткнуться, — тихо заметил Леви, — тебе не стоит падать, особенно на спину, ты же знаешь.       Ханджи хотела отшутиться, но промолчала. Она знала, как это было важно для него и не хотела лишний раз заставлять Леви нервничать из-за нее. — Эй, мелочь, — спустя некоторую паузу, заговорил Леви, — у нас осталось совсем немного времени, скоро пора будет возвращаться к порту, так что если хотите еще куда-то сходить, то не тяните резину. — Если можно, то хотелось бы перекусить перед обратной поездкой, — проговорил Фалько, неуверенно взглянув на него. — Не вы ли скупили все ларьки пару часов назад? — заметил Леви, но Ханджи быстро перебила его: — Что ж, отличная идея! Где-то неподалеку я увидела ларек с вкусными мясными булочками, как раз рядом с портом, — а после потянула его в сторону еды. Леви ничего не оставалось кроме как вздохнуть, в очередной раз смирившись с ее бесконечным энтузиазмом.       Пожалуй, такие вечера были лучшей наградой за победу на этой войне.