двойной

Света Токарова сидит под лестницей, делая очередную тягу. Как обычно выгнали с урока, ведь та возмущаться, разумеется, начала. Совсем не готова она находиться в одном помещении с человеком из левого корпуса, да и тем более на его же территории. В правом корпусе в целом негласное правило действует — не заходить на территорию врагов. Ходят слухи, что там все совсем по-другому. Парты и стулья из дорогих материалов, таблица Менделеева новая, не рваная. А на подоконниках не цветы стоят, а скульптуры. Стены свежей краской всегда пахнут и шторы меняют каждый месяц за счет родительского комитета. Это все не для Токаровой. Ей по душе на заднем дворе школы пинать мячик на уроке физкультуры, играя в футбол. Ей нравится за гаражами курить, официально, без камер. Ей, в конце концов, нравится творить ерунду и отчитываться перед директором. Это прикольно и будет, что будущим детям рассказать. Блондинка решает с пола холодного встать, сигарету потушить и отправиться на разведку. Заглядывает в окно стеклянной двери, рассматривает коридор, ведущий в жизнь богачей и заучек. Коридор вовсе не примечательный, обычный. А в отражении двери правого и левого корпуса виднеется силуэт Дарьи Поцелуевой, что тоже решила осмотреть заветный переход между двумя мирами. Смотрят друг на друга недовольно, не в силах сдержать хамский настрой. И Поцелуева средний палец девчонке показывает, а после удаляется из поля зрения. — Ебанутая, — шепчет под нос, решая вернуться обратно в класс. Стучит по деревянной двери, а после заветного «войдите», оказывается в кабинете, где вовсю урок русского языка проходит. — Александр Николаевич, я подумала над своим поведением, — с опущенной головой вниз произносит. — Я так больше не буду, честно! Отвлекаясь от урока, Саша глаза вверх поднимает, оценивает искренность ученицы. Слабо улыбается, потому что уж больно девчонка эта ему молодость напоминает. Молодость, что закончилась три года назад. И на самом деле в двадцать один год Третьяков не особо по уму преисполнился. В глубине души до сих пор скучает по фразе «есть у меня один план», по посиделкам в подвале со своими друзьями и по бутылке гаража после урока. — Ну, садись, раз осознала, — глаза обратно в тетрадь опускает. — Пиши сочинение итоговое, листок с темой на первой парте. Света послушно кивает, хватает первый попавшийся листок и садится за свою законную парту рядом с Машей Романовой. А та недовольно морщит нос и наклоняется к портфелю, достает оттуда пачку жвачек. — На, от тебя сигаретами за километр несет, — шепотом произносит, протягивает две мятные подушечки. — Ты где была вообще? — Гуляла и жизни радовалась, пока Поцелуеву не встретила, — хмыкает, вспоминая средний палец, направленный в ее сторону. И Романова театрально ахает, заставив больше половины класса к себе повернуться. — Она, типа, на нашей территории шлялась? — шепотом говорить продолжает. — Нет, около двери в коридор стояла и рассматривала нашу халупу, — отводит взгляд в сторону. — Похуй на неё, класс химии отмою и забуду эту встречу, как страшный сон. — Романова, Токарова! — громко кричит Александр Николаевич. — Что интересное обсуждаете? Нам расскажите, мы тоже обсудим. — Я с Машей темой своей делюсь, интересная очень, — листочком машет. — Одни проблемы из-за этой Поцелуйки, — бормочет под нос. А когда прозвенел звонок, ученики выходят из класса, первым делом к Свете Токаровой подбегают, дабы узнать сплетни о левом корпусе. Та лишь рукой машет в знак незаинтересованности и говорит, что ни за что на свете не пойдет на чужую территорию. Еще не знает, что другого пути отступления у нее нет. Александр Николаевич и Руслана Сергеевна тем временем пересекаются в связующем коридоре, слабо целуя друг друга в губы. Потому что это единственное место, где можно быть влюбленными подростками и не бояться осуждения со стороны учеников. Они частенько пропадают в этом месте, стоят и смотрят в окно, сцепившись руками. Иногда Саша курит электронную сигарету, а Руслана вторит, что это плохо для здоровья и вредит голосовым связкам. И коридор этот, по правде говоря, напоминает старый-добрый подвал. Место, где друзья собирались, планы обсуждали на жизнь, тренировались и, разумеется, влюблялись. — Твоя сегодня тоже бунт устроила на уроке? — усмехается Саша, преобняв девушку за плечи. — Надоели уже, — на выдохе. — Ни дня без скандала не обходится. Почему просто не могут быть как единое целое? Что за глупое разделение по кастам? Мы что в доисторическое время живем что ли. — Это мы виноваты, — с нотой сожаления в голосе. — Сами же их по разным корпусам раскидали. — При нас такого не было, — договорить мысль не успевает, ведь на подоконник мяч баскетбольный приземляется. — Чикина, ты ненормальная? А если бы в глаз? Юлька Чикина чешет за ухом, подходит к паре и забирает мяч, проверяя окно на наличие трещин. — Я думала вас прикольнет, — опустив голову. — Вы своих наказали уже? Я видела, как Токарова под лестницей курит во время урока. И Третьяков снова злится и уже собирается вновь свой класс навестить, но Руслана того за руку хватает и тянет на себя, отрицательно мотает головой. — Зачем тебе это? Забыл, как сам на заднем дворе центра с сигаретой в зубах от Ксена бегал? — с легкой улыбкой от воспоминаний. — Они просто подростки, которые ищут себя. — Да! — восклицает Чикина. — И вообще, я вот до сих пор от него так бегаю, — пожимает плечами, пока учителя срываются на смех. — Вы не забыли, что мы сегодня у меня с Мишель встречаемся? — пытается мяч на пальце раскрутить, но тот как обычно выпадает, в сторону стены откатывается. — Помним, даже в алкомаркет уже забежали, — усмехается Третьяков. — Вилка с Кирой опоздают, у них там дела. — Знаем мы их дела, — отчеканивает каждое слово Юлька, а после друзьям машет и идет обратно в спортивный зал, оттягивая спортивную кофту ниже. И Руслана вместе с Сашей еще пару минут стоят рядом друг с другом, нарадоваться не могут, что несмотря на распад скандалистов, смогли остаться друзьями. Все вместе. После очередного урока дети разбегаются в разные стороны: кто-то в столовую, а кто-то на задний двор школы, дабы покурить очередную сигарету. Потому что до они крутые и им все можно. Потому что молодость простит. Света Токарова на пару с лучшей подругой, а именно Машей Романовой в очереди стоят за порцией обеда, не перестают обсуждать левый корпус. Света искренне не понимает за что ей наказание такое, а Маша смеется, подбадривает и говорит, что могло быть хуже. — Здравствуйте, нам как обычно, — произносит блондинка и берет свой обед с раздачи. Садятся за дальний стол, кидая невозмутимые взгляды и отгоняя надоедливых одноклассников. — Я убью эту Поцелуйку! — выпаливает Токарова, после очередного вопроса об ее наказании. — Мне уже весь мозг вынесли! — Оно и понятно было, — плечами девчонка пожимает, накалывая на вилку листья салата. — До этого случая левый и правый корпус еще ни разу в одном месте не сводили по такой тупой причине. — А с каких пор я первооткрывательницей заделалась? — ноет, откидывается на спинку стула. — Мне вообще не прикольно на их территории оказываться. — Зато подтвердишь или опровергнешь сплетни о том, что у них туалеты из мрамора, — смеется Маша. — Смотри, Руслана Сергеевна идет, — пальцем тычет на учительницу. И Свете ложится на стол, голову руками прикрывает, надеется, что учительная подумает, что та спит. — Токарова, в три часа жду тебя рядом с кабинетом химии в левом корпусе. И зайди к тете Зине, возьми чистящие средства, у нас ключи от кладовки потеряли как обычно, — вертит связку ключей на пальце, как истинный учитель. — Токарова, я с тобой разговариваю. — Да поняла я, Руслана Сергеевна. Вы, я и Поцелуйка в назначенное время, в назначенном месте. — Без шуток попрошу, сами виноваты, — кидает последнюю фразу и идет за стол учителей. — Соль на рану насыпала и радуется, — продолжает Токарова в стол бурчать. — Не капли сострадания. Тем временем за столом учителей также главную тему этого дня обсуждают — встречу левого и правого корпуса. — Может быть, нам какое-нибудь мероприятия устроить общее? — выдвигает идею Руслана, присев на стул рядом с Сашей. — Конкурс талантов, например. — У моих из талантов только бутылку глазом открывать, — смеется Саша. — Еще и переубивают там друг друга. — Идея дельная, только вот ученики не согласятся, — проводя по щетине, произносит директор школы. — Бунт поднимут, придется Чикиной снова кабинет химии подрывать, дабы детей на уборку отправить. А Чикина цокает и закатывает глаза. — Ну, Ксен Владимирович, вы же сказали, что простили и отпустили! И пока за столом учителей дискуссия проходила, за соседним столом старшие учителя обсуждали директора школы и его связь с нелепыми подростками, что возомнили себя педагогами. Из раза в раз собираются в свою компанию, говоря о том, что незаслуженно Саша и Руслана должность свою получили. А еще искренне надеются на дар небес. Ждут, что всех молодых людей из школы выгонят. Саша Третьяков, Юлька Чикина, Руслана Ефремова и Ксенофонтов Илья Владимирович постоянно отдельно садились в столовой, обсуждая свои проблемы или старые времена. Им комфортно друг с другом, а самое главное даже весело. Особенно когда Чикина очередную нелепицу произносит, чем смеяться заставляет даже директора школы. Словно змеи ядом плещут взрослый педагогический состав и надеются на свержение власти. — Руслана, проследишь за ними сегодня? — произносит Ксенофонтов. — Илья Владимирович! Мне кучу бумаг еще подписать нужно… и вообще, у меня дела после работы, — на стуле ёрзает. — Важные! — Какие такие дела у тебя важные? — усмехается директор, а после мигом все по лицам молодых людей считывает. — Опять у Мишель своей компашкой собираетесь? — Ксен Владимирович, мы правда давно не виделись! — подает голос Чикина. — Ты вообще меньше всех возмущаться должна, раз в квартире этой живешь, — будто грозным голосом отвечает, но все знают, что это просто повод запугать Юльку. — Ничего с вами не случится, если Руслана опоздает. Так и проходит обед в школе Ксенофонтова. А по окончанию перемены, дети разбредаются по своим кабинетам, вместе с учителями. И когда звенит последний, долгожданный звонок, Токарова и Поцелуева понимают, что назад пути уже нет. Даша уже давно сидит на подоконнике рядом с кабинетом химии, листая ленту в социальных сетях и куря сладкую ашку, пока никто не видит. Слышит стук каблуков и тут же спрыгивает с места, убирая запрещёнку в сумку. Перед глазами Руслана Сергеевна появляется на пару со Светой Токаровой. Девчонка по сторонам смотрит, отмечая, что левый корпус ничем от правого не отличается вовсе. Та же плитка, те же стены, те же окна. И нечего ей будет своим друзьям рассказать. А Поцелуева закатывает глаза и руки складывает на груди, пока Руслана Сергеевна пытается открыть старый замок на двери. — Давайте в темпе вальса, у меня еще дела есть, — разбавляет тишину учительница и девчонок запускает в класс. Сама садится за стол учительский, достает телефон и принимается общаться с друзьями в общем чате. — Здесь ураган был? — смеется Токарова над своей же шуткой. — Нет, Чик… то есть Юлия Игоревна, — грозным тоном. — Тряпки в руки и вперед. Девушки моющие средства хватают, и первым делом Света идет к парте на втором ряду, отмывает сажу. Работает, пока не замечает, что Поцелуева на месте стоит и делает вид, что делом занята. — Эй, я что одна должна этот класс драить? Это вообще не мой корпус. — Ну, вот и иди в свой, — саркастично улыбается, а после идеальный маникюр показывает. — У меня вообще-то маникюр. — Да? Больше похоже на то, что тебе по пальцам камнем ударили, — снова смеется, а после уворачивается от грязной тряпки, кинутой в ее сторону. — Ты ненормальная? — Извини, подумала, что ты попросила подать, — собирается взять хлорку, но чувствует, как на плече оказывается та же та самая грязная тряпка. — Идиотка! Это новая блузка. — Извини, подумала, что ты попросила подать, — саркастично дует губы Света и приторно улыбается. А в ту секунду в кабинет заходит Александр Николаевич и подходит к учительскому столу, шепчет что-то невнятное на ухо Русланы. — Там все уже собрались, даже Кира с Вилкой уже пришли. — Не могу же я их одних здесь оставить? — смотрит вопросительно на парня. — Или могу? — шепотом, улыбаясь. — В целом, ничего страшного же не случится, — пожимает плечами и театрально громко встает со своего места. — Поцелуева, Токарова, меня на педсовет вызвали. Когда с классом закончите, отнесите ключ от кабинета на вахту, — хватает сумку, направляется в сторону выхода. — И без драк! — Ага, — бурчит под нос Токарова. — Как скажете, — так же тихо продолжает Поцелуева.