сколько тебя ждать, мымра
отъебись, я выбираю одежду. не в трусах же тебя встречать саша выдыхает и убирает телефон, сохраняя нейтральное лицо. спокойствие и прежде не подводило, особенно в столь долгой дружбе с лизой. здесь оное было необходимо. лишь совершив обряд полного успокоения и/или безразличия можно было добиться столь идеального эффекта. впрочем, привыкание самой лизы оттого и несильно тревожило. за восемь лет дружбы и не к такому привыкнешь. дверь наконец открывается, пусть мучительно медленно. лиза предстает в уже мозолящей глаза футболке с излюбленной рок-группой и шортах с носками. привычный вид при встрече в гостях, но успевший изрядно надоесть. кажется, что даже волосы лежат "как обычно".– и че встал, невдупленыш? – могла бы порадоваться, что приехал к тебе в этот ебучий мороз. – ну-ну.
голубые глаза бегают по одежде друга, изучая с ног до головы, а после на тонких искусанных губах появляется укоризненная улыбка.– опять эти джинсы. – опять эта футболка.
наконец входит, после чего слышит тихое соприкосновение двери с собственным косяком, а после чувствует теплые объятия тонких холодных рук. словно мертвец обнял. саша привычно не чувствует ровным счетом ничего, лишь легко хлопает по спине и стремится отстраниться. аккуратно и совершенно беззлобно, но абсолютно без желания прикосновений. понимание идет незамедлительно, потому лиза не затягивает и выпускает друга из объятий. какое-то время темный коридор охватывает тишина, нарушаемая лишь сбивчивым дыханием саши в силу преодолевания расстояния пешком в сильный мороз.– так и будешь в меня свои глазища лупить?
словно придя в себя, саша дергается от резкого голоса подруги и слегка опускает голову, дабы лучше видеть лизу.– проходи.
отходит, направившись в кухню, пока друг снимает куртку.– руки.
звучит строго из кухни и саша какое-то время слегка хмурит брови, не заметив, что лиза подошла.– мой.
руки скрещены на груди, а голубые, перемешанные со льдом глаза детально рассматривают лицо. почти обеспокоенно. козлов кивает и проходит в ванную, включая воду, пока подруга вновь удаляется в кухню. закрывает кран, оборачивается и исступленно смотрит на полотенца перед собой. черное, голубе и серое. черное, должно быть, лизы?– можешь вытереть черным. – а вдруг ты им жопу вытирала?
с кухни слышится недовольный вздох, а далее едва слышимы легкие шаги тонких женских ног. привычный жест недовольства – скрещенные руки на груди – говорит сам за себя.– черное и не выебывайся.
недовольство вперемешку со сталью в голосе отрезвляет, потому саше ничего не остается, кроме как вытереть руки краем черного полотенца. привычность голоса и ситуации за восемь лет стала простой обыденностью для двоих, потому заострять внимание на подобных мельчайших деталях и аспектах не было абсолютно никакого смысла.– чай, кофе?
саша входит в кухню. ничего не поменялось. и никогда не меняется. точно не в этой квартире. точно не в этой жизни. точно не в жизни лизы.– колу.... – я уже сделала чай. – тогда к чему вопрос? – тест на дружбу.
дразняще улыбается, а саша с нитью недовольства падает на мягкий диван, сразу же растворяясь в нем, как в щелочи.– лишь бы жопу приземлить. – отстань.
лиза ставит кружку перед другом, сама же предпочитая чашку. опирается о кухонные столешницы бедрами и сводит лопатки, тем самым выпрямив спину, откидывает мизинец и пьет, с аристократичной выдержкой вливая в себя кипяток. козлов пару секунд смотрит на подругу, замечая дымящийся белый пар, исходящий от чашки.– решила окончательно сжечь дыхательные пути и трохею? скоро дырка в шее останется. – между прочим, сам по двадцать раз на дню приглашаешь отойти в курилку за десятиминутный перерыв.
саша довольно улыбается, отличая укор в голосе лизы.– ну что, еще не устала ссаться кипятком по этим эмо-мальчикам?
козлов указывает на футболку подруги, слыша следующий незамедлительно выдох, переполненный недовольством услышанной реплики.– не устал еще общаться по карточкам?
саша улавливает тень усталости в глазах лизы и отводит глаза, размышляя о возможных причинах, что могли послужить подобному расположению духа подруги. помимо болезни. в голову не приходит ничего лучше, кроме как забыть. расскажет, если захочет. в конце концов, всегда возможно вытянуть из нее оную информацию. достаточно лишь упомянуть важность существования девушки и все до мельчайших подробностей оказывается у козлова в распоряжении. колючий взгляд голубых глаз несколько секунд цепляется за гостя. саша в знак вежливости и уважения столь давней дружбы принимается за уже теплый чай, пока лиза, кусая губы, пристально изучает его взглядом. в голове – рой мыслей. путаница. огромный клубок. всемирная паутина. но главным вопросом, мигающим и воющим сиреной является лишь один. его неоднократное обдумывание наводило девушку на мысли и похуже. готовность пойти на подобный шаг означала проститься с сашей. потерять его. убить его часть, убив себя. ужасно мерзко и эгоистично. но по-другому как будто нельзя. лиза просто не видит иного выхода. ей кажется, что так будет лучше. не только для нее. саше тоже хочется моего ухода. он не хочет терпеть. никто не хочет. сама лиза бы не захотела. с тонких истерзанных собственными белоснежными зубами и костлявыми пальцами губ срывается тяжелый, полный печали от мыслей вздох. саша улавливает его и поворачивает голову в сторону подруги, пока та тупит взгляд в одну точку, бессмысленно и неосознанно повторяя одно и то же действие руками. козлов подмечает рядом с девушкой кухонный нож и слегка настораживается, учитывая прошлый опыт.– лиз?
не слышит. сейчас глаза и разум затуманивает белый едкий дым. словно от сигареты. не подмечая подобного сравнения и думая совершенно об ином, умудряется нащупать нож и, очнувшись от забвения, отпрыгивает в сторону. голубые глаза распахиваются в абсолютном безумии. лезвие ножа незамедлительно направляется в сторону друга, пока зрачки сканируют его, а разум лихорадочно обрабатывает всю поступающую информацию в мозг.– лиз?
козлов не двигается и не встает. знает, что во время подобных приступов лучше застыть, приклеиться и не делать ничего, что способно заставить нервы окончательно оторваться и, разметавшись, заставить девушку кидаться на людей.– лиза. – тихо!
шикает, отходя на пару шагов, а далее лезвие, слабо поблескивающее в неярком свете тусклой кухонной лампы, прислоняется к исхудалому предплечью.– ты ведь тоже устал?
голос предательски дрожит, высекая жалобные нотки.– я знаю, что да.
возвращается холодность и строгость, при том лицо выглядит совершенно обреченно и беспомощно. в голубых глазах отражается отрешенность и зловещая тьма, сокрывающая собой потаенные ужасы пережитой девятнадцатилетней жизни. саша медленно поднимается из-за стола, не выпуская из поля зрения подругу. понимает: слова излишни. в такие моменты необходимо выслушивать всю триаду и повествование, а далее, почувствовав секунду спокойствия, насильно отобрать оружие. козлов терпелив. даже слишком. оное необходимо в отношении лизы. порой по-иному не получается, а потому приходится извиваться подобными способами. нарцисская резко дергает рукой, вдавливая лезвие в собственную тонкую кожу. не успел. бордовая кровь мгновенно истекается наружу, подобно выжимаемой из переполненной губки воде. одно мгновение. тонкие ноги не удерживают захлестнувшее адреналином тело и подкашиваются. запястье расслабляется, позволяя ножу свободно выпасть. тело с грохотом падает на пол, пока жизненно-важная жидкость выливается из хлюпающей мясной вырезки. козлов подбегает и укладывает глупую голову себе на колени, заставляя печальные голубые глаза смотреть на него.– только попробуй сдохнуть здесь, слышишь?!
и лиза улыбается.– и здесь шутишь, ублюдок...
козлов берет хрупкую ручку в свои и осматривает настолько быстро, насколько оное возможно в подобной ситуации.– лиза, блять, где бинты?!
быстро поднимается, сразу же открыв нужный кухонный шкаф. знание чужого дома бывает полезно. особенно в дружбе с суицидниками. лиза дотягивается здоровой рукой до ножа и, борясь с болью, сквозь стиснутые зубы дышит, стараясь сжать нож настолько сильно, насколько позволял болевой порог. боль сжимает грудь и давит тисками, отдается мерзкой пульсацией в висках. тянется намотанным мотком ниток по всему телу. противно. хочется смыть с себя грязь. вместе с болью. но сгинуть хочется не меньше. дилемма затянулась. нужно решать быстрее. напрягает все тело и переворачивается на спину. держит нож рядом с животом, пока глаза едва не закатываются из-за открытой кровоточащей раны.– это пиздец, не аптечка, а нарния!
шипит козлов где-то рядом и столь приглушенно, что более его присутствие не волнует. отныне лишь она и лезвие ножа. один на один. пол усыпан разбросанными сашей медикаментами в отчаянных попытках как можно быстрее найти бинты. лезвие ножа отправляется на свидание со внутренностями лизы. слышится шумный и резкий выдох, наполненный болью вперемешку с облегчением.– ЛИЗА!
еще один. далее – еще. пока рука окончательно не ослабевает и нож с лязгом металла не встречается собственным лезвием с пыльным полом.