She's beautifully unconventional
Ванная комната в фиолетовых тонах была лучшей идеей Юнги. А вот белоснежная раковина — худшей. Мин вылезает из душевой кабины, чудом не поскользнувшись, и обматывается полотенцем с котятами. Громкий вздох вылетает изо рта, как только он пристальнее присматривается к керамической поверхности: снова в крови, которую Хосок забыл смыть после чистки зубов. Он включает холодную воду и выходит из комнаты, мокрыми ногами шлёпая по полу. — Я же купил тебе ополаскиватель со вкусом тайги. Почему ты снова плюёшься кровью, а не еловыми иголками, м? — по пути в спальню громко причитает, чтобы Чон услышал. Юнги заходит в комнату, слабо освещённую вечерними огнями большого города из панорамного окна, наполовину закрытого тяжёлыми сиреневыми шторами. Глаза сами находят светловолосую макушку, торчащую из-под пушистого белого пледа, на двуспальной кровати. — Это из носа, не кричи, — Хосок удобнее кутается в одеяло и поднимает голову, ероша рукой свои растрёпанные волосы. — Почему на тебе моё полотенце? — смешно хмурится и щурится, чтобы убедиться, что не привиделось. — Я не нашёл своё, а дело было очень важным, прости, — у Юнги горят щёки, но этого, к счастью, не видно. — Забей, тебе идёт, — с абсолютно невозмутимым выражением лица выдаёт и отворачивается к окну. — Ты с кем-то подрался что ли? — Мин только сейчас замечает валяющийся на белом компьютерном столе кусок ваты, испачканный в крови. — Да не, защищался. Дай поспать, м. Ужин на плите, — полусонно мычат в ответ. Когда ошарашенный Юнги придумывает, какой из тысячи вопросов спросить первым, со стороны кровати уже слышится громкое сопение. Мин трясёт головой и проходит на кухню, которая с щелчком выключателя окрашивается мягким белым светом. Наполовину засохшие цветы на полу, которые он забыл полить ещё неделю назад, неприветливо машут ему пожухлыми листьями, а изо рта вылетает разочарованный вздох. Хосок оторвёт ему руки за свои фикусы. Они условились поливать по очереди. М-да. Мин льёт чуть больше воды, чем обычно, и причитает с надеждой, что цветы его услышат и оживут. Только после полива он вспоминает о том, что ужасно голоден, и улыбается сковороде c аппетитной едой. Чон всегда готовит не меньше, чем кулинарные шедевры. Сидя за столом у окна, Юнги смотрит на вечерний город и поражается тому, как тяжело ни о чём не думать. Однако из мыслей его быстро вырывают руки Хосока, оказывающиеся на голых плечах. Мин только сейчас вспоминает, что до сих пор сидит в одном полотенце, и на щеках снова загорается румянец. — Я зашёл в ванну и чуть не утонул в луже от твоих мокрых ног. И ты чего воду до сих пор не выключил? — чуть хриплый голос Чона и его холодные ладони. Мина от этого ведёт, но он не показывает. Как хорошо, что щёк не видно. — Блять, прости, я очень устал на учёбе, отвлёкся на тебя и совсем вылетел из мира, — Юнги прерывает любовное разглядывание разноцветных огней Сеула и разворачивается к Хосоку, кидая взгляд на разбитую губу с покрасневшим носом. — Извиняться будешь перед счетами за воду, — Хосок пожимает плечами и убирает руки в карманы пижамных штанов, не спеша разрывать с Мином зрительный контакт. — Минхо не лезет больше? — Нет, я его сегодня даже не видел. Погоди… Твоя заслуга? — Юнги ерошит свои волосы, выкрашенные в фиолетовый, и вздыхает. Разбитый нос Хосока и отсутствие настойчивого гомофоба-однокурсника, который ни дня не проводит без гнусных комментариев, сразу складываются в один пазл. — Он первый полез. Ты знаешь, что я ненавижу драться, — Чон потирает больной нос и переводит взгляд на тарелку с едой. — Вкусно? Юнги вместо ответа обнимает его и утыкается носом в шею, неприкрытую растянутой серой футболкой. — Спасибо тебе, — он отстраняется, быстро поправляя чужое полотенце, грозящее слететь на пол. Чон в ответ только улыбается и жмёт плечами, будто совсем не понимает, что он для Мина каждый день своей заботой делает.*🫐*
— Юнги, это что? — Хосок через пару дней стоит в спальне, которая уже давно стала их общей, со смешно приподнятыми бровями и чуть сжатыми губами. — Это? — Мин хлопает подкрашенными глазами, будто не понимает, о чём его спрашивают, и берёт в руки альбом любимого исполнителя Чона. Юнги знает, что Хосок на него несколько месяцев слюни пускает. — Это альбом. Тебе. За жизнь, спасённую от гомофобии и мерзкого запаха изо рта Минхо, — на лице расцветает милая улыбка. — И за засохшие фикусы? — недоверчиво щурится Чон. — И за них тоже, — Мин тупит взгляд, протягивая ему альбом звенящей от обилия браслетов рукой. Хосок его забирает, и благодарная улыбка буквально на пару секунд появляется на лице. Он ерошит мягкие волосы Юнги, а тот готов поклясться, что внутри Чон безумно громко пищит, как и он сам, в принципе. — Обнимешь своего героя? — ему не надо просить дважды. Чужие руки сразу обвивают талию и прижимают к себе близко-близко. Они стоят так, наверное, больше, чем нужно. Ладони Хосока мягко исследуют спину Юнги, а он и не против совсем. Он вообще эти объятья больше всего на свете любит. Хотя не больше самого Чона, конечно. — Я купил вишнёвый чай и твои любимые конфеты. Хочешь? — заглядывает в глаза и снова улыбку дарит. А Мин не понимает совсем, чем всю эту заботу заслужил. Неужели Хосок до сих пор настолько благодарен за то, что Юнги в своё время просто согласился делить с ним одну квартиру на двоих? Или тут уже что-то большее? — Больше всего на свете. Я говорил тебе, что ты самый лучший? — Сегодня с утра, когда я помыл за тебя посуду, — Хосок делает картинно недовольное выражение лица, на что Юнги смеётся. — Ты, наверное, уже забыл за столько времени, — выкручивается Мин и убегает ставить чайник.*🫐*
— Знаешь, что я не люблю больше твоих разбросанных по всему дому носков, м? — Юнги с нечитаемым выражением лица приближается к Хосоку, благополучно дописывающему курсовую в гостиной, освещаемой только сиреневой светодиодной лентой на стене. Он откладывает чужой ноутбук в сторону и садится прямо на его место. — Когда я ворую твой гель для душа, потому что мой закончился? — Чон тянет его ближе, удобно устраивая руки на талии. Это не самая привычная для них поза, но оба, кажется, ощущают себя слишком хорошо, чтобы о чём-то задуматься. — Нет, это меньше. Я ужасно не люблю, когда мои сырки с клубникой заканчиваются, — Юнги чуть по-детски дует губы. — Это не моих рук дело. Ты встал в три часа ночи, долунатил до холодильника, что-то промычал по поводу того, что я так поздно не сплю, и съел сырок, чуть не завалившись спать на полу, — Хосок к такому уже давно привык, у Юнги, наверное, какой-то дефицит творога в организме по ночам. Он мягко улыбается покрасневшим щекам Мина и тихо усмехается. — Всё в порядке, ты очаровательный. — Какой-какой? — Мин хочет убедиться, что не показалось. А ещё замуж за одного конкретного парня. — Ты всё слышал, я дважды не повторяю. Вставай, я сбегаю тебе за сырком. — Напомни, почему ты всё ещё не мой муж? — Потому что ты до сих пор не подарил мне кольцо с бриллиантом, очаровательный, — Хосок убегает, а Юнги, оставшийся сидеть на белом диване гостиной, задумчиво ищет что-то в телефоне.*🫐*
— Нет, милый, если он и после кольца не поймёт, что ты сохнешь по нему, как его любимые гладиолусы на вашей кухне, я подарю тебе кружку «лох века», — смеётся из динамика мягкий голос. — Фикусы вообще-то. И нет, Миён, ты подарила мне такую кружку на мой пятнадцатый день рождения. Папа до сих пор пьёт из неё чай по ночам, мама недавно отправила фотку. Придумай что-то более оригинальное в этот раз, — Юнги закатывает глаза, вспоминая все подарки от неё. Футболка «моя сестра лучше всех» до сих пор валяется где-то в шкафу, например. — М, медаль за ужасный вкус уже была? До сих пор не могу поверить, что Хосок живёт с тобой в этом фиолетовом аду и не жалуется. У тебя кожа ещё не посинела? — Юнги только закатывает глаза на беззлобные подколы. — М, недавно смотрел видео о том, как сказать детям, что они приёмные. Кажется, стоит скинуть родителям, а то они припозднились. — Я вообще-то старшая. — А я желанный, — Юнги смеётся с громкого цоканья на другом конце. — Я тебя тоже люблю, спокойной ночи. — Я ещё подумаю над ответом, смурфик, — Миён всё-таки тихо смеётся и кладёт трубку. Мин хмыкает и слезает с кровати, путаясь ногами в пледе и почти падая. — Ты как всегда вовремя, — Юнги, пойманный неожиданно подлетевшим Хосоком, обнимает его за шею. Он даже не услышал открытия входной двери. — Спасибо, Хоби. Ты уже в миллионный раз спасаешь мне жизнь. — Всегда к твоим услугам. Миён звонила? — Чон обнимает его в ответ за талию, не желая прерывать такой приятный тактильный контакт. Он кивает на тихое «угу» и прижимает Мина чуть ближе. Сегодня комната ярко освещается огнями ночного города — шторы собраны милыми подхватами в форме котят. Юнги в окне провожает взглядом шумные машины и светящиеся разными цветами здания. Чужие руки исследуют спину, глуша громкие мысли в голове. Мин уверен, что в прошлой жизни, как минимум, спас мир. Иначе за что в один день на уже удалённое объявление о поиске сожителя пришёл ответ именно от Чон Хосока, самого интересного и доброго человека на свете? Молчаливого и не всегда понятного, но такого особенного. — Хоби, — Юнги тихо тянет чужое имя и мягко перебирает его светлые волосы. — Чем мы отличаемся от пары, м? — сердце начинает стучать быстрее, но лишь чуть-чуть, ведь оно не чувствует опасности. Мин уверен, что ничего плохого в ответ не услышит. — Тем, что ты до сих пор не предложил мне встречаться, милый. Я жду, пока ты будешь готов уже два года, три недели и два дня. Кстати, я купил сырков и какую-то фиолетовую кружку с котятами. Две вообще-то, — Чон носом утыкается в чужую макушку. — А ещё краску для волос: ты уже больше на вату уже похож, чем на чернику. — Погоди, я…? — Юнги поднимает на Хосока влажные глаза. — Похож на чернику? Мне казалось, она тебе нравится. Прости, я не думал, что тебя это обидит, — Чон обеспокоенно смотрит в чужие глаза и гладит щёки руками. — Я имел в виду самую вкусную на свете, — Юнги в ответ тихо смеётся. — Да что не так? — Хосок хмурится, чем вызывает ещё больше смеха. — Погоди, — Юнги лезет в тумбочку в столе, достает маленькое пластиковое кольцо с таким же бриллиантом из киндера и протягивает его Хосоку. — Проживёшь со мной всю жизнь? Я буду поливать твои фикусы, убирать за нашим котом, которого мы обязательно заведём, буду… — Чон мягко улыбается его неловкому бормотанию и целует, близко прижимая и забираясь руками под сиреневую растянутую футболку с надписью «loser» — точно подарок от Миён. Мин отвечает так, будто целуется первый и последний раз в жизни. Руки неловко обнимают за шею, сжимая в ладони кольцо. Сейчас он понимает, что ополаскиватель со вкусом тайги всё-таки того стоил. — Ты только что поцеловал ель, подумать только, — Хосок смеётся и берёт щёки Юнги в свои руки. — Я согласен на всё. Главное, чтобы вместе. — Тебя даже не смущает перспектива всю жизнь быть окружённым фиолетовыми вещами? — Меня смущает перспектива всю жизнь не быть окружённым тем, что с тобой связано, — с привычной серьезностью отвечает, но сразу после улыбается и снова затягивает Юнги в поцелуй.