Стены.

Ещё один сон, где Ханыль падал. Бирюзовые глаза так жестоко смотрели на него, что сложно поверить в те моменты, когда всё было иначе. В них виделось неприкрытое отвращение. Много раз Ён Ханыль думал о другом повороте событий. Что если бы он не поцеловал тогда Мину? Если бы лучший друг понял его? Был бы у них шанс? Мину оставил после себя неприятный отпечаток, состоящий из теплых моментов дружбы и последних пожеланий смерти. Сны с ним были смесью отвращения, злобы и грусти. После них он неизменно плакал: от злости на предательство друга или от ненависти к себе. Ханыль мечтал никогда не влюбляться в Чхве Мину, продолжать оставаться друзьями. Он готов был принять все его вредные привычки, лишь бы быть рядом. Слишком часто его одолевала жалость к себе, он задыхался в чувстве собственной ничтожности. «Почему я?» – неизменно крутилось в голове. Почему несмотря на предательство он так и не смог по-настоящему возненавидеть бывшего друга? Почему, как идиот, считает себя виноватым? Это ведь его обманули, он не виноват в своих чувствах. Но никакие убеждения не могли ослабить былую привязанность. Среди толпы он продолжал искать знакомый взгляд зеленовато-голубых глаз. Среди серой массы новых одноклассников Ханыль видел его. Если бы он мог, он стёр бы все чувства к Мину, вырвал сердце и остатки привязанности, лишь бы не видеть везде его след. Но он не мог. Каждый день Ханыль утопал в воспоминаниях. Ночью он просыпался в холодном поту, преследуемый призраками прошлого. Горячая вода не могла стереть фантомные прикосновения, она обжигала, оставляя шрамы, как напоминание об ошибке.

***

Именно тогда Ханыль встретил Чхве Мину Сон Чаниля. Его янтарные глаза значительно отличались от бирюзы бывшего друга. Они, как будто никогда не знали зла, такие чистые и искренне дружелюбные. Весь он сразу располагал к себе людей, не делая особых усилий – одна улыбка, и все бегут к нему. Вся ненависть, которую Ханыль не смог направить на Мину, яростным ураганом обрушилась на дружелюбно настроенного парня. В этом не было никакой причины. Ничего в образе Чаниля не связывала его с бывшим другом. Но больной рассудок продолжал рисовать параллели в их действиях. Он так боялся опять поверить и быть брошенным. Не желая попасться в ту же ловушку, Ханыль построил стены. И сам же разбил их. Перелез через руины и открыл ворота своего сердца. Бесконечные попытки Чаниля сблизиться рано или поздно привели бы к разрушению ограды. Сон Чаниль умел добиваться своего. Образ Мину, наложенный на нового друга, заставлял сердце Ён Ханыля биться чаще, желать больше встреч. Он опять падал. Но теперь знал – достигни дна, но не дай никому узнать об этом. Терять ещё одного друга Ханыль настойчиво отказывался. Он не желал повторного одиночества из-за своей разрушительной любви.

***

Опасность. Первое, что почувствовал Ханыль при встрече с Пэк Хенуном. Он зарёкся избегать одноклассника всеми силами, не пересекаться и не связываться с ним. Но судьба решила иначе. Проблема. Вот кем этот наглый и непредсказуемый парень стал для Ханыля. Каждое действие блондина ломало в щепки все выстроенные раннее стены. Он будто ставил своей целью проломить путь к шатену, разрушая все препятствия. Хенун ломал тонкое подобие спокойной жизни. Вносил что-то другое. От этого другого сердцебиение учащалось, а руки тряслись. Бирюза глаз Хенуна отражала закат, в его глазах плески огня разбивались в бризе моря. Ён Ханыль тонул. И с каждым разом всё глубже. И было что-то в его взгляде, в его лукавой улыбке и в хитром прищуре глаз, что тянуло к себе. Как бы Ханыль не старался убежать, он раз за разом попадал в этот капкан. Эта безумная тяга заставляла идти на самые невозможные поступки.

***

Он желал разорвать все связи с блондином, не видеть его губ и не чувствовать касаний. Стереть с этого лица улыбку, разрушить все остатки контроля, чтобы увидеть настоящую личину Пэк Хенуна. Его лицемерное дружелюбие, напускная доброта доводили до бешенства. Ён Ханыля раздражало то, как легко Хенун выводит его из себя. Бирюзовые глаза прожигали дорогу до глубины его души. С точностью хирурга блондин разрезал слои, добираясь до самой сути. И шатен ненавидел, как менялся рядом с ним. Он сходил с ума от ненависти к всему существу проблемы. «Игнорируй, и он отстанет» – не работало. Одним появлением Хенун рушил краткие моменты спокойствия, ураганом унеся всё безразличие. Блондин обжигал своим светом. Слишком яркий. Его невозможно игнорировать. Пэк Хенун – звезда Сириуса, чья светимость превышает солнечную. Сириус ослепляет всё своё окружение. Ханыль же находится слишком близко, он сгорит, если приблизиться ещё ближе.

***

Он сжёг все мосты к отступлению. Самолично похоронил себя, не зная зачем и ради чего. Былое отвращение уступило место неожиданному интересу. И если раньше Ханыль отказывался быть хоть как-то связанным с Пэк Хенуном, то теперь хотелось остаться рядом с ним ещё на пару минут. Между ними осталась лишь нарисованная черта, и они только ждут момента, когда другой переступит её. Среди какофонии чувств громче всех кричало желание побыть вместе ещё немного. Так ли звучит любовь? Если да, Ханыль готов сделать свой шаг. Ведь Хенун уже сделал свой. Однако даже после этого нелепого признания, они не смогли пересечь линию. Оба были в замешательстве со своими новыми чувствами. Казалось, ничего между ними не изменилось, но что-то летало в воздухе, едва неразличимый аромат привязанности. Тонкий и нежный, он рассеивался по всей комнате, оставляя двух подростков в ожидании чего-то.

***

Они одни. Совершенно одни в огромном доме блондина. Было страшно разрушить редкую тишину, впервые приносящую спокойствие. Красота фейерверков завораживала и создавала какую-то интимную обстановку. Хотелось показать часть своей души перед глазами полными понимания. Ханыль никогда не думал строить совместных планов на далёкое будущее, не веря в то, что они могут исполниться. Но находясь плечом к плечу к тёплому телу Хенуна, слушая его откровения, так хотелось верить в совместный счастливый конец. Хотелось дать надежду. Ён Ханыль готов гореть до тла, если это значит, что он будет рядом. Больше ничего не удерживает их друг от друга. Своим касанием губ, таким нежным и осторожным, Пэк Хенун сжёг все стены, зная, что кирпичиками будет выстраивать новые, уже вместе.