***
Пятничная ночь тихонько посапывает на крышах высоток. Небо непроглядно в темноте глубоких сумерек, лишь огни окон освещают его пустоту. Редкие прохожие шныряют в переулках и освещенных парках. Те, кому не сидится дома, создают позднюю суету, раскрашенную эстетично горящими гирляндами, которые вешают уже везде, где только можно и нельзя. Парень, живущий как раз напротив одного из таких парков, сонно поглядывает на дышащих прогулками людей. Он их понимал. На самом деле он и сам бы не против сейчас прогуляться. Пройтись по еще сырым от утреннего дождя тротуарам, созерцать звезды сквозь свет уличных фонарей, наблюдать за радостно вздыхающими, фотографирующими красиво горящие фонарики людьми и вдохновляться их счастьем. Гуляющие парами или группами, с питомцами или в одиночестве, каждый находил в этих прогулках свое. Джисон вот находил спокойствие. Вечером не так многолюдно, да и воздух намного свежее. Посапывающая округа невольно расслабляла, специально составленный плейлист добавлял умиротворения в душу и настраивал на следующий день. Однако как бы не хотелось, сейчас он был занят более важным делом, а именно своим проигрышем в споре. Точнее говоря — оружием массового поражения, которое должно просто выкатить глаза его остроумных друзей. Хан не то чтобы авантюрист, но в этот раз он полностью уверенный в своей правоте, с треском провалился, а его любимые, незаменимые, самые лучшие на всем белом свете, ценящие его друзья решили, что хорошей идеей будет в качестве наказания проигравшему, на секундочку, парню предложить надеть платье. Это же так весело и необычно, а самое главное креативно! — С такими словами Хан послал их куда подальше, и пообещал, что они ещё пожалеют о своем выборе, ровно так же, как и он о своем. Хорошо смеется тот, кто смеется последним, поэтому этот клоун с большой буквы «Д» и с «жисон» поменьше сидел с иголкой и нанизывал на неё поочередно бусины в бессмысленный, но красивый узор. Проще говоря мастерил украшения для пояса, ибо он не пальцем деланный и весь такой «очумелые ручки», поэтому в назначенный день появится не просто в платье, а в самом сногсшибательном образе, от которого даже дамы будут восхищенно прикрывать рты. Чтобы воплотить фантазии в жизнь, нужно было немного перешить и много добавить. Шить он конечно умел и довольно не плохо. На втором курсе помнится у них было много практик, правда большинство из которых были ему не интересны, поэтому без лучшей подружки швеи не обошлось. Сумин более углубленно изучала дизайн одежды, так что совершенствование костюма, который ему всучили Феликс и Чонин, смело отобрала на свои плечи. На него самого же свалилась задача по созданию всяких рюшей на пояс и шею. Занятие расслабляющее и не хитрое. Пару часов на скучных парах в Pinterest и еще час практики и вот он среди ночи сидит и закрепляет очередной ряд из бусин на леске в виде нехитрого четырехлистного цветка. Просидев на заднице в одном положении звезды знают сколько часов в окружении самой разной фурнитуры, аксессуаров, обрезков лески, пинцетов, ручек и прочей канцелярии, Джисон наконец заметил, что засиделся. Занятие такое затягивающее и увлекательное, что он потерял счет времени и отсидел кажется не только пятую точку, но и ступню, подоткнутую под себя еще часа полтора назад. Зато он закончил все заготовки и осталось только скрепить это все металлическими колечками, привязать ниткой к самому поясу и закрепить на конце пару темных кисточек в тон к костюму. Радовало ещё то, что он не заплатил за это ни копейки. Все траты на себя поделили Феликс и Чонин, не считая некоторых деталей в виде фурнитуры для украшений, которые уже были у Джисона, кружевных перчаток тактично одолженных у Сумин и нескольких кусочков ткани для маски. Легкая вуаль должна была ниспадать от его носа и примерно до середины шеи, крепясь на уши и открывая вид только на глаза. На балу, на котором собственно он и должен был позорно появится, такое приветствовалось. Бал маскарад как никак. Конечно, маски не вводили как обязательный дресс-код, но Джисон решил, что она не будет лишней.***
Всю следующую неделю до бала, он проводит в организации декораций к празднованию. Студсовет назначил студентов их курса ответственными за предстоящую вечеринку и, как старосте Джисону пришлось командовать процессом. Хорошо, что на подхвате был Чонин, взявший бремя правой руки и утомленный беготней немногим меньше самого Хана. Правда голосовые связки последнего это, к сожаленью, не спасло. Рупор ему никто не дал, а крики в самодельную бумажную воронку, вещающим на балкончиках украшения одногруппникам, здоровья голосу не прибавляли. И такими темпами к вечеру четверга он обнаружил, что говорить совсем не может. Парень сделал все что смог, но на утро пятницы не спасли ни регулярный теплый чай с медом, ни леденцы для горла. Так что последние поручения он передавал уже жестами через помощника, при этом смотря так, будто понял всю жизнь от и до, преисполнился в познании и осознал суть бытия. К счастью, к беготне еще в середине недели радушно подтянулся Феликс, чем облегчил страдания Чонина в этот день. Помощь других специальностей тоже не была лишней. Даже выпускные курсы подключались по желанию, хотя были справедливо освобождены из-за предстоящих дипломных работ. Одними из таких были Бан Чан и Чан Бин, друзья Джисона с продюсерского. На самом деле он просто подошел к ним узнать, есть ли среди малышей способные и отчаянные персоны, которым можно доверить дискотеку, а те лишь переглянувшись предложили свои кандидатуры. Младший конечно возмущался за их занятость и то, что Чан вообще спит минуту в сутки с его графиком и бессонницей, но день уговоров и заверений, что вдвоем им будет проще и ответственность за музыку гладко стелется на их плечи. Благодаря высшие силы, за то, что эта неделя, как и подготовка закончились Джисон, освобожденный от обязанностей и отпустивший таких же несчастных, поспешил домой. Его ждали заслуженные два часа отдыха и еще часа три подготовки к своему фееричному во всех его смыслах появлению. Занеся ключи от подсобки актового зала своей знакомой из студсовета, он быстрым шагом спешил к выходу. Витая где-то глубоко в мыслях о предстоящем вечере, он не заметил вывернувшего из-за угла такого же невнимательного парня. Столкновение лбом о грудь откинуло их в разные стороны. Парень отшатнулся, а вот Джисона остановила стена, об которую он ожидаемо приложился затылком. Легонько, но ощутимо. В глазах слегка помутнело, но он быстро пришел в себя, не зная за какую сторону головы хвататься. Хан увидел, как парень перед ним начал что-то причитать, и поспешив остановить поток нравоучений, быстро поклонился ничего не понимающему юноше. Тот, кажется, вообще потерял связь с ситуацией и смотрел лишь в большие блестящие глаза напротив. Молчанье затянулось, и парень видимо решил, что Джисон хочет ему что-то сказать, когда в действительности он просто немного залип. Хан сейчас ощущал себя героем какой-то слащавой бл-дорамы, врезавшимся в одного из самых красивых парней универа, по которому сохнет не первый год, да и в принципе не первый, и с которым его должно ждать светлое и ванильное будущее. Быстро отогнав эти нелепые фантазии из своей головы, он снова согнулся пополам, как бы еще раз извиняясь перед до боли, в прямом смысле, знакомым человеком и, без объяснения причин пролетел мимо него в сторону выхода, да так, что волосы назад.Минхо, постояв в ступоре с минуту, последовал его примеру и двинулся дальше в сторону звукозаписывающих студий. Влетев в автобус, что удивительно полупустой, Хан плюхнулся на место у окна и попытался отойти от неожиданно приятной и в то же время неловкой встречи. Ли Минхо. Не безызвестный человек в их университете. Популярная в своих кругах личность, привлекающая к себе внимание многих девушек. О том сколько людей сохло по нему никто достоверно не знал. И нет, Джисон себя к ним не относил. По заезженным клише главный герой своей жизни либо любит таких до исступления, либо ненавидит до молний на кончиках пальцев, которые тут же хочется метнуть ударом по приторно красивой макушке. Ни то, ни другое не подходило под описание его чувств. Его симпатия теплая, приятная душе. Такая же успокаивающая, как прогулки в теплую осеннюю ночь, как плейлист для работы; дрейфующее в минуты, когда любимого видно на горизонте, как момент вдохновения, не бушующее, но очень активное. Его любовь похожа на искусство — оно вдохновляет и успокаивает, дает мотивацию, убаюкивает. Парень не страдал по безответности и не просил ничего больше музы, пусть не вечной, но хотя бы мимолетной. Одной улыбки хватало, чтобы чувствовать себя по иному — влюбленно, но не так, чтобы крышу в бездумии сносило. Сквозь наушники послышалось объявление его остановки и Хан засобирался на выход, что прервало мечтательные мысли. Его муза на сегодня кажется получена и вдохновленный парень в припрыжку топает домой.***
Феликс и Чонин стоят где-то ни то с краю, ни то в середине и слушают вступительную речь от парней из студсовета. Кажется, Хенджина и Сынмина. Изрядно нашумевшая своими романтическими побегушками парочка. Но об этом позже, на горизонте все еще не было видно Джисона. — Два варианта: либо он умер от стыда по дороге, либо мы просто не узнали его. — Чонин саркастично загинал пальцы, одновременно с этим в сотый раз осматривая нарядную толпу. — Второе точно нет. Не знаю как ты, а я эту белку из тысячи найду, хоть слейся он со стеной. — так же саркастично добавил Ли. — Тут ты прав, мы слишком долго знакомы. Вот только, что он выкинет сейчас я даже в страшном сне представить не могу. — Ян прыснул со смеху и тут его глаза зацепились за знакомую макушку. — О! Его же Чан-хён обещал подвезти! Вон он сел за компьютер, они с Бин-хёном должны за музыкой следить… Значит Хан-и должен быть где-то на горизонте. — Чан… Бин… Кто блять? — Ликс откровенно не понимал о ком говорит его друг и как потерянный цыпленок крутил головой туда сюда. — Ладно пофиг, главное Джисон где-то рядом… Тут им на плечи с разных сторон приземляется по руке в кружевных черных перчатках и около уха слышится тихое хриплое «Бу». Души со скоростью света вылетели и вернулись обратно, но с губ сорвался лишь тихий писк. Парни отлетают, оборачиваясь и чуть не сбивая собой людей стоящих спереди. Благо никого не задели и с минуту отдышавшись, они наконец фокусируют свое внимание на персоне впереди, что уже встала в позу «руки в боки» и игриво выпятила в сторону бедро. Длинная юбка глубокого винного цвета ниспадала лесенкой, ярус за ярусом укрытая черными кружевами. Пояс окаймлял тонкую талию и украшался с одной стороны цветами из бусин с кисточками на конце композиции. Рукава рубашки, не облегающей, но точно лежащей на каждом нужном изгибе, из-за своей пышности подчеркивали тонкость рук у резинок, идущих чуть ли не до локтя. На плечах же умостились полупрозрачные, в тон перчаткам, кружева, завершенные на шее в меру пышным воротником. На груди покоился один единственный, как дополнение, кулон в виде маленького серебряного ключика. Его любимый и самый часто носимый. В руках покоился веер, а на лице такая же винная полупрозрачная вуаль, закрепленная, кажется, вокруг ушей и на простые серебряные гвоздики для надежности. Даже слегка отросшие волосы почти никак не выдавали в нем парня, а сегодняшнее обновление цвета на смоляной черный, полностью выбивало все варианты из головы. Единственное, хоть как-то навело на мысль — тонкий хриплый сорванный недавно голос. Чонин и Феликс уже не слушали шуточную перебранку Хенджина и Сынмина, которую те устроили в качестве веселого шоу. Не слушали гул толпы и, наверное, совсем забыли о том, что заигравшая музыка призывает молодежь к танцам, поэтому эту троицу очень скоро вытолкнули к стенкам двигающиеся тела. Поговорить в этом гомоне было бы невозможно, так что парни отвели недо-даму куда потише и снова уставились широко раскрытыми глазами, осматривая своего друга. То, что это Хан никаких сомнений у обоих уже не было. И глядя на их реакцию его конкретно так начало потряхивать от смеха. Хорошо рядом была стена, есть за что подержаться. Ребята стояли, словно водой облитые, не находя слов. — Так… Ну… — Первым проклюнулся Феликс. — Ахереть… -Точнее не скажешь, дружище… — Чонин кажется тоже возвращался на Землю. — Конечно, когда ты сказал, что у нас еще глаза из орбит выпадут, это звучало скорее как шутка, нежели угроза, но лично мне нужна помощь, по поиску моих глаз… Ибо они реально выпали… — Точнее не скажешь… — повторил в его манере Ли. — Я знаю, ты сейчас не в состоянии, но нам нужны ответы. Только Джисон хотел обреченно закатить глаза, как к нему подлетела уже увлеченная дискотекой девушка и обняла за плечи, крича в ухо играющую ранее песню. — Ох ребят, мне кажется, или ту-Чаны мой плейлист решили подчистую слизать. У меня же сил не хватит нон-стопом танцевать! — Сумин как никто другой была рада выбраться из задолбавшей рутины из пар, домашки и работы, да так, что подпрыгивала чуть ли не на каждом бите. Джисон же просто красноречиво указал на неё пальцем, как бы объясняя все ткацкими способностями подруги. Су в непонятках уставилась сначала на его руку, потом на парней перед ними и кинула тихое «А?» — Так это… — Феликс так же красноречиво обводит образ друга ладонью. — Ты постаралась? — А! — она окинула взглядом Хана, будто первый раз увидела, и на ее лице расцвела гордая улыбка. — Я присоединилась на середине процесса, когда у него возникли проблемы с кружевами, ну и сделала легкий макияж прямо перед началом речи. Остальное он сам, не без моих инструкций естественно, но сам. Я так горда… Она прислоняется щекой к щеке Джисона, удерживая его с другой стороны рукой со страдальческим выражением лица и смахивает несуществующую слезу. — Опа, моя любимая!!! — представление драмы закончилось, как только очередная песня сменилась и Сумин в мгновение ока перестроилась и побежала в толпу, взлохматив напоследок волосы другу. Джисон на это лишь пожал плечами и показал большой палец вверх. Троица посмотрела в след убегающей девушке, синхронно вздохнув. Затем снова перевели взгляды друг на друга и тут не выдержал никто. Похватались за животы и покатились со смеху. Вся абсурдность ситуации просто долбанула в голову кирпичом и атмосфера уже не казалась такой противоречивой.***
Позже Чонин потащил пыхтящего в возмущении Феликса знакомится с сегодняшними диджеями, потому что тот задолбал его своим «Да о ком вы блять жестикулируете?». Вроде на хореографии учится, а с продюсерами и композиторами не знаком. Даже они с Джисоном на направлении дизайна знают их поток чуть ли не лучше своего. Ли кряхтел и упирался, но интерес пересилил упрямство. Они кинули Хану наилучших пожеланий и ушли в припрыжку через беснующуюся толпу. Последний упомянутый же потанцевал песни две-три и встал к стенке как одинокая дама. Ждал своего принца, которого у него нет, и скучал, слегка подуставши от социума. Надо отдать должное, хёны правда хорошо постарались над плейлистом к этому вечеру, хотя меньшего от них ожидать не стоило. Хан давно работает с ними в трио. Как-то даже записали вместе пару песен, как сольных, так и в качестве юнита. Да и до сих пор пишут. Джисон по натуре своей творец, с детства хватается за все подряд. В началке кружок по развитию мелкой моторики, на смежной технологии вязание и шитье, до 9 класса танцы, дома в качестве хобби — скрапбукинг и бисероплетение, по сей день не выпускает из рук гитару, значительно в этом преуспев. Было много чего он еще не попробовал и эти издержки висели незакрытым гештальтом, но Джисон не отчаивался, у него впереди целая жизнь. Из-за такого разнообразия в увлечениях выбор профессии окончательно остановился на дизайне к выпуску и обдумался очень основательно. Эта специальность захватывала довольно много сфер, так что он не ошибся и попал в нужную ему среду. Хорошо, что попались такие друзья, что разделили его рвение к музыке. Так что на занятиях и в свободное время, парень чувствовал себя более чем комфортно. Жаль это не могло отнестись к его закрытости и недоверии к людям. Он вздохнул, опечаленно прикрыв глаза. Ведущие объявили скорый медляк, так что можно было отдохнуть еще хотя бы две песни, потанцевать еще парочку, а потом спокойно уйти, отписавшись друзьям. Они знали, как тот уставал от больших шумных компаний, к тому же условия проигрыша он выполнил уже явившись сюда. Совесть чиста. Какое же облегчения для ушей доставила спокойная мелодия. Все-таки существует весомая разница между долбящей музыкой из колонок и такой же в наушниках. Хан может быть странный, но от последней у него не болела голова. Пока он обреченно вглядывался в паркет актового зала, обзор перекрыла чья-то протянутая рука. Хан в недоумении поднимает взгляд и глаза расширяются еще больше. Дыхание перехватило от того, насколько прекрасно выглядел человек, стоящий перед ним. Темная рубашка с какой-то красиво торчащей бумажкой в кармане, такие же штаны приталенные и достаточно свободные, чтобы не лежать в обтяжку. В черные волосы были вплетены серебряного цвета ниточки, а темные омуты глаз смотрели с нежностью и неким восхищением. И это произведение искусства сейчас стояло словно по струнке, заложив одну руку за спину, а вторую протянув прямиком к Джисону. Но зачем? Минхо понял, что до персоны перед ним немного не доходит, поэтому вскинув брови он протянул ее еще ближе: — Позволишь пригласить на танец? И тут Джисон отмер, отшатнувшись от стены и забегав глазами по ладони Ли. Хотелось. До безумия хотелось, но в голове вертелось столько противоречивых вопросов, от которых голова постепенно начинала закипать. Такое рядом с ним было впервые, Хан не думал, что был влюблен настолько. Может потому что до этого ему не предлагали танец во всех джентльменских обычаях. Честно говоря, ему вообще танца никогда не предлагали и он не был уверен, что вообще помнит каково это — танцевать в паре. Чтобы элементарно не свихнуться, он шумно выдыхает, попутно комкая все сомнения и выкидывая их в мусорку. Протягивает свою такую, оказывается, маленькую ладошку, считая, что будет скорбеть потом об упущенном шансе. Губы Минхо трогает победная ухмылка, в глазах пляшут искорки и он тянет его вглубь танцпола. Ли притягивает ближе к себе, укладывая вторую руку на талию парню. Джисон выпрямляется, выпрямляясь до предела и кладет свою ладонь тому на плечо. Дыхание снова спирает, когда Хо начинает движение, ведя танец. Плавность и уверенность, присущая хореографам отчетливо читается в шагах и Джисон поднимает со дна весь свой опыт, чтобы позорно не оплошать. Если бы ему сказали, что проспорив друзьям, его наказание превратится в танец с Минхо, он бы стал спорить на любую мелочь, лишь бы момент не заканчивался. Эти три минуты песни, тело к телу, рука в руке и глаза в глаза он запомнит, как и довольную кошачью ухмылку на устах парня напротив. Будет лелеять и вдохновляться отрывками воспоминаний каждый момент уныния, пусть понимает, что новые такие вряд ли создаст. Но сейчас не об этом. Сейчас он наслаждается плавными поворотами и рукой на своей талии, что осторожно вальсирует его в танце так, что захватывает дух, разум и беснующееся сердце. Хо, кажется, что-то спрашивает, на что Хан может лишь кивать. Хотя будь с его голосом все в порядке, вряд ли он решился бы произнести хоть слово. Он скорее бы вызвал отвращение и непонимание — парень в платье на осеннем балу. Конечно Хан не считал, что Минхо из тех, кто будет осуждать за выбор, но легкая неуверенность боязливо превращалась в значительную, стоит только об этом подумать. — Я нашел очень молчаливую принцессу, или я украл твой дар речи? — Хан правда молился, чтобы старший был еще разговорчивей, потому что не желая нарушать общую идиллию, он аккуратно наклонялся к уху и приглушенным тоном шептал. Джисон с секунду потупил взгляд, потом закивал, опять потупил и вновь замахал головой, но уже в отрицательном ключе. Минхо прыснул со смеху, на что Джисон улыбнулся. Ради ясности он на секунду отнял руку от плеча партнера, помахал ей у горла и покачал головой. — Болеешь что-ли? — в ответ парень покачал головой, мол «мимо». — Голос сорван? — активный кивок. Быстро угадал. — И что, совсем говорить не можешь? — парень вертит ладонью в воздухе — 50 на 50. — Тогда не будем напрягать твои связки, если что буду спрашивать односложно. Улыбка снова трогает губы. Он смотрит как-то по особенному нежно, будто человек перед ним достоин самых теплых объятий и трепетного отношения. Джисон чувствует себя бутоном розы, который аккуратно держат двумя руками, не давая разлететься лепестками. Песня подходит к своей кульминации и крепкие руки неожиданно подхватывают его где-то ниже талии, кружа вокруг своей оси. Он едва успевает опустить опустевшую руку на второе плечо, сохраняя равновесие. Восторженный писк срывается с губ, болью проходясь по гортани, но как ему сейчас плевать на это, ведь он до сих пор не может оторвать взгляд. И Минхо смотрит в ответ. Ноги через мгновение касаются пола и вместе с мелодией танец постепенно подходит к концу. Кто бы знал, как ему было хорошо, как не хочется отпускать теплую ладонь и отводить зачарованный взгляд. Душа улетела далеко еще в самом начале, когда они вышли на первый поворот, когда Хан заметил десятки мимолетных и не очень взглядов, сосредоточенных на них. В его планы не входило привлекать столько внимания к своей персоне, но если это цена трепещущей теплотой души, то Хан не против терпеть их до скончания ночи. Но музыка заканчивается, в отличии от прилипших друг к другу взглядов и тел. Минхо делает первый шаг и не хотя выпускает его из своих объятий. Они стоят рядом еще пару секунд и тут Хан не верит своим ушам. — Могу ли я попросить ещё об одном танце как-нибудь позже? — говорит парень и младший неловко кивает, теребя кружева. Джисон отходит, все еще влюбленно смотря и во внезапном реверансе разворачивается, исчезая в толпе. Он бежит на поиски друзей, чтобы сказать, что он в срочном порядке снимает пародию на золушку с собой в главной роли. Второй танец его несчастное сердце просто не вывезет. Он не планировал свои похороны в 21. Да у него даже завещания нет! Поэтому спустя пол часа парень переодевается в подсобке, которую ему заботливо выделили хёны. Заправив белую футболку в свободные брюки и заменив вуаль на нормальную черную маску, Хан берет рюкзак и обходными путями движется к Бан Чану за своей ветровкой. — О, Хан-и, ты пошел уже? — Чан бросает взгляд на часы. — Полтора часа же всего прошло с начала? Джисон условными жестами показывает, что у него от музыки уже кружится голова и он поедет спать. — Хорошо. Удачно добраться тебе. Ты и правда на этой неделе, как белка в колесе. — Он задумчиво переводит взгляд на зал — Вон как постарались… Всё, беги, больше не задерживаем. — Привет, как дела у диджеев? — машет рукой неожиданно пришедший парень — Хотите кул стори, что челюсти на свои пульты пороняете? От такого внезапного дэба у Джисона встряхивается все от пяток до макушки. Еще раз и он точно начнет задумываться, не следит ли за ним Ли Минхо, иначе как объяснить, что они пересекаются уже в третий раз за один день. Естественно из-за такого подарка со спины Хана откидывает на добрый метр в сторону, как от раскаленного железа. Он хватается за сердце, а потом трет заболевшее от слетевшего с губ писка горло. Минхо замирает с рукой в приветственном жесте и удивленно смотрит на него. — Джисон, ты чего? — так же таращится Бин. Хан жестами дает понять им, что Минхо просто резко появился и, низко поклонившись, буквально летит на выход. А Ли лишь ухмыляется ему вслед. Джисон значит. Забавный.***
Лицо встречается с подушкой и глушит отчаянное мычание. У него переизбыток чувств, эмоций, впечатлений. Проще говоря у него передоз Минхо в жизни на одну квадратную минуту. Он сбежал, как тринадцатилетняя школьница и пока ни о чем не жалеет. Плакать и сетовать на свою трусость он будет потом Феликсу и Чонину. А сейчас он как та же школьница мечтательно сжимает подушку, катаясь по кровати. Вот что за несправедливость, с сорванным голосом даже не попищишь в свое удовольствие. Тут он резко подрывается, падая с кровати, вспоминая, что не написал друзьям. Откапывает в рюкзаке телефон и со скрипом падает на кровать, строча сообщение. [Мёд] 21:22 Ликси-пикси, я уже уехал и приехал домой, прости, что сразу не написал >.< Там просто ТАКОЕ произошло… Жди подробный рассказ))))))))))))))) Он выдохнул и отбросил телефон, решив что его друг сейчас явно занят, так что можно в кое-то веки пойти погулять. Обязанности так захлестнули его, что сразу после универа парень приходил и падал на кровать, иногда даже забывая поесть. В предвкушении Джисон прытко соскочил с кровати, подхватил по пути толстовку из шкафа, накидывая на всякий случай еще и ветровку. На дворе начало октября как никак, и хоть месяц выдавался теплым, ночь к сожалению совсем не грела. Ещё и Джисон по сути своей быстро замерзал. Распихав по карманам все самое необходимое, он в последнее время подумал и взял небольшой скетчбук. Вдруг нахлынет вдохновение. Поворот ключей в замке, пролеты лестницы и вот он вдыхает свежий ночной воздух.***
Пока Чонин стоит подкалывает и без того раскрасневшегося Феликса, второй пытается не прикончить друга. А все из-за того, что когда его привели знакомится с хёнами, очаровательный высокий кудрявый блондин встал, протянув ему руку для пожатия и так ярко улыбнулся, что у Ли софиты в глазах засияли и, пока все пялились на его обескураженное лицо, он смотрел в ожидающие глаза напротив. Так бы он и стоял ни слова не говоря, да Чонин любезно зарядил локтем под ребра, что вывело из чар прекрасного незнакомца болезненным хрипом. Когда Феликс собрал себя по кускам и все же заговорил, челюсть отвисла уже у Чана. Милейшей внешности паренек, с сияющими веснушками, привел своим бархатным басом в чистейшее негодование. И так бы они и стояли со сцепленными руками, прожигая друг друга раскрытыми по пять копеек взглядами, да только их друзья, отошедшие на второй план смеялись чуть ли не громче музыки доносившейся из колонок. Чан Бин хватался за пульт, пытаясь дышать, а Чонин упал куда-то под стол, не в силах стоять на ногах. Ли и Чан обвели их взглядом и, оба нервно хихикнули. Сейчас же, когда вечеринка уже подошла к концу, парни как заместители Джисона остались помочь с уборкой оборудования. И стоит ли говорить, что новоиспеченные знакомые все это время, то и дело перекидывались смущенными блестящими взглядами. На что две новоявленные свахи — Со и Ян, стоя один с метлой, а другой с проводами, продумывали сюжеты для будущих фанфиков. — Я тебе отвечаю, они через месяц сойдутся. — активно шипел Чан Бин, закрепляя замотанный провод хомутом. — Хён, я Чана давно знаю, а с Ликсом мы так вообще с пеленок знакомы, он месяц только загонятся будет. — таким же шепотом стоял на своем младший — Он же даже еще не понял, что чувствует что-то. — Я согласен с мелким, Чан тоже в осознании своих чувств немного тугодумный. — парни удивленно вскинули на заговорившего свои головы в непонимании. Минхо хитро прищурился. — Мне кажется им нужно помочь. Совсем чуть чуть подтолкнуть. Все трое заговорчески переглянулись и расплылись в хитрых ухмылках. Ли Минхо, усевшийся на стремянку с гирляндой в руках, был любезно принят в только что образованный клуб «Давай поженим их». Глядя на то, как троица встала в круг словно сектанты, ей богу красной лампы в центре не хватало и свечей в руках, Феликс, остановился рядом со старшим. — Тебе не кажется, что они что-то там замышляют? Первый раз вижу такие хитрые физиономии. — сказал Чан, придерживая дверь подсобки перед младшим Ли. — Мысли читаешь, даже страшно становится. — он хихикнул — Если бы Джисон здесь был, то вообще пиши пропало. — Учитывая состав компании, он вряд ли был бы таким активным.- старший кинул многозначительный взгляд — Если ты понимаешь о чем я… — О, поверь, прекрасно понимаю и уже готов за него написать записку с признанием от его лица, лишь бы душенька уже успокоилась. — Феликс покачал головой в волнении за друга и все же зашел в помещение — Спасибо. — Да не за что. Главное, чтобы не упокоилась. — Чан потупил взгляд в пол, дожидаясь пока синеволосый выйдет и закрывая дверь подсобки. Остальную утварь нужно было занести к ним на четвертый этаж, так как это оборудование из студий. — Не поверишь, но я близок к похожему. — Стой, то есть я правильно понимаю, что Минхо тоже нравится Хан? — Вроде и да, а вроде и нет. — он кладет ключ в карман джинс и закидывает смотанные провода в еще одну коробку. — Но он явно проявляет к нему интерес. Минхо если честно трудно прочитать, да и на счет своих чувств он предпочитает не говорить. — А за кого ты писать письмо собрался? — Феликс старается быть спокойнее, осознавая, что кровь в венах бегает быстрее от непринужденного с виду разговора и это ой, как чувствуется. — Ну, не совсем письмо, но этим двоим явно нужен пинок под зад. — они тихо переговариваясь пошли на выход из актового, под взгляды троицы друзей, делая вид, что совсем не замечают их. — Зная Хан-и, он даже и думать не думает о том, чтобы сделать первый шаг, а Минхо боится спугнуть его. — Звучит глупо, если честно. — Феликс тем временем пытается отобрать у хёна хотя бы сумку с крепежами, и ему это удается. Чан страдальчески вздыхает. — В том то и дело, что так оно и есть. — М-да, их по сути нужно просто подтолкнуть на официальное знакомство, и там само все пойдет. — Феликс призадумался и улыбнулся — И кажется у меня есть небольшая идея. Двое уже дошли до студии, в которой обычно работали старшие и аккуратно составили коробки под стол. Чан решил, что они разгребут их в понедельник. На пути обратно, разговор продолжился и Феликс поведал, что видел, как Минхо и Джисон танцевали вальс чуть ли не посреди зала и что он надеется, что Минхо заметил Хана в юбке рядом с ним и Чонином. Чан не до конца понимал ход мыслей младшего, от чего пришлось разжевывать. — Если вдруг он не знал, кто скрывается под вуалью и его заинтересовал этот человек, то скорее всего он будет искать встречи через тех, с кем его чаще видел то есть с нами, а значит будет узнавать подробности либо у меня, либо у Чонина. Нин-и я все объясню, а там по ситуации. — А если не заинтересовался и вообще не подойдет? — Это можно будет точно сказать после того, как Джисон мне настрочит целый свиток в личку. — младший тихо хихикнул и тут в кармане пиликнул телефон, на экране отобразились пара уведомлений — Вспомни солнышко — вот и лучик. Джисон-и написал.[SunShampaine] 21:25 Все хорошо, главное добрался) Но в следующий раз на забывай >: ( А так ждем-ждем ~°^°~
— Так, подробности скорее всего будут только после полуночи, если что — держу в курсе. Кстати о курсе… — мнется на месте — А как мне тебя искать если что? С Джисоном носится с новостями я не смогу… — Ой, точно, хотел же предложить! — Чан стукнул себя по лбу, у него совсем вылетело из головы — Давай я твой номер запишу. Диктуй. Они быстро обменялись номерами и отправили пару мемов с котами друг другу для проверки. Весь оставшийся путь прошел в разговорах на отреченные от любовной темы. Ли почувствовал себя так спокойно и тепло. Ни волнения, ни трясущихся коленок, лишь легкость. Друзья ждали их уже у входа в зал. Видимо они тоже закончили с уборкой. Что-то в их взглядах немного напрягло Феликса, но вида он не подал. Схватил Яна под руку и с криком о срочных делах выбежал, напоследок помахав в прощании Чану. — Эх, и почему я раньше это солнце не заметил. — старший грустно опустил плечи — Этот год выпускной. — Хэй, мне кажется у вас за какие-то полтора часа развились просто прекрасные отношения, — Со приобнял друга за плечи, сочувственно махая в след брыкающемуся в отчаянии Чонину — расстояние их уж точно не разрушит. — Да, ты прав. Ну что, идем? — он закрывает актовый зал и и парни уходят. — Джисон, кстати, написал, что добрался. — О, это тот, который от меня отскочил, как от огня сегодня? — вынырнул из раздумий Минхо, услышав знакомое имя. Чан решил, что это шанс на план «Б» если догадки Феликса провалятся.***
И догадки Феликса провалились. В их диапазоне не только не прибыло, но и убыло. Мало того, что Ли-Муха-Его-Покусай-Минхо даже и не думал пытаться выяснить личность того, кого, на секундочку, сам пригласил на танец, хотя каждая суетливая птичка университета уже обшептала эту тему от и до, так еще и Хан-Купите-Ему-Рупор-Джисон умудрился заболеть на целую неделю!!! Вот уже второй день потухшее солнышко обреченно вздыхало в плечо новоиспеченному хёну на переменах, ощущая как план катится по наклонной. — Ну не расстраивайся ты так. — Чан сводил очередную дорожку недавно записанного вокала, второй рукой перебирая слегка выцвевшие голубые прядки. — Как тут не расстраиваться, я тут такого Шерлока строил со своими гениальными планами, а в итоге чувствую себя полнейшим дураком. — еще один вздох — Может я правда просто лезу не в свое дело. Все таки это их жизнь и они и сами могут разобраться. — Ну не говори так, Веснушка, ты просто хочешь помочь друзьям. — Вот кто хорошо сблизился за эту неделю, так это эти двое. Уже обзавелись супермилыми прозвищами. — К тому же я со своей стороны тоже действую. — Так, а с этого места поподробнее! — глаза младшего засияли, когда он вскинул голову и стал прожигать хёна взглядом. — Вот что за недоверие, мне ни слова не сказал. — Прости, я подумал, что тебе надо сосредоточится на своей части. — он улыбнулся и посмотрел в ответ, сохраняя проект и поворачиваясь к Феликсу уже полностью — Я стал чаще говорить о Джисоне и что радует, Минхо иногда сам интересуется. — ООООООООО!!! — Ли чуть ли не пищал — Джисон-и точно надо скорее поправляться и возвращаться в строй. Ещё чуть чуть и его светлое будущее с Ли Минхо будет не за горами! Я надеюсь… На радостях парень накинулся с объятия на своего старшего, не в силах справится с льющимися через край чувствами. Чан посмеялся и обнял в ответ, осторожно поглаживая по спине. Такие фрикции часто успокаивали бушующий внутри Ли клубок из эмоций и он обмякал в его руках, мирно дыша в плечо. Так и сейчас. Минута и вот Феликс уже наслаждается большими объятиями, думая, как же ему повезло. Время вместе ощущалось так по родному и он точно знал, что хён думает так же. Всего неделя, а они сблизились настолько, что чувствовались как семья, как частички друг друга, которым просто хорошо. Все чаще большие перемены Ли проводил в звукозаписывающих студиях, а точнее в одной конкретной. Он точно знал, что придя сюда, найдет старшего в одном надвинутом на ухо наушнике, подогнувшим ногу под себя. Так же знает, что просидит весь час в его объятиях, аккуратно умостив голову на плечо и будет просто трындеть что-то под свободное ухо, постоянно интересуясь не мешает ли работе. И каждый раз Чан скажет что нет, даже если на десятый раз переслушивает один и тот же переход, сбиваясь с ритма и текста, но лишь бы тихий низкий, слегка уставший голос не замолкал. Слушать хотелось, обнимать хотелось, целовать хотелось. Обоим. Чан долго думает, перебирая буквы в голове, дыхание его сбивается и он перестает гладить Феликса по спине. Сердце предательски быстро стучит. — Солнце, я понимаю, мы близко знакомы полторы недели от силы, но я, кажется, окончательно кое в чем очень точно уверился и прости если тебя это вдруг заденет или может отяготит, — Он вздыхает. Феликс отстраняется и берет его большие ладошки в свои, успокаивая. Глаза в глаза. Чан тепло улыбается и Ли готов поклясться, что никакие картинки с котиками не согреют его душу так же как эта улыбка. — Но мне кажется, что упускаю момент. — Ну не томи хё-ён. — Ли источает до боли приятную энергию и Бан уверен, что все, что он сейчас скажет, будет правдой его сердца и души. Он никогда еще не был так уверен. — Я выслушаю и приму. Обещаю. — Ты мне нравишься, кажется, очень сильно… — Феликса будто ушатом воды облило.***
Стоило парню переступить порог аудитории, как его снесло потоком неудержимой радости, да так, что журнал группы чуть не улетел в оживленный коридор. Джисону показалось, что он снова уйдет на длительный больничный по причине скорой смерти, ибо хватка этих двоих помноженная на полторы недели отсутствия давила ребрами на легкие. И ладно бы он понял, если бы они совсем не виделись и не общались, но нет же. Эти двое убили его личку и заставили приложение так сильно глючить, что несколько раз за неделю пришлось перезагружать телефон. Писали заботливо-настойчиво каждую минуту, спрашивая о самочувствии и насколько скоро его удачливая улыбка должна алмазом засиять в стенах университета. Честно, от такого умело прикрытого «скотина, ты когда уже притащишь свой зад к нам, тут такой движ в честь тебя и проходит без тебя?!», у парня возникали мысли не прошли ли его индивиды экспресс курс по красноречию от скуки. А может и правда кукухой поехали? Наверное, Джисон довел их таки до белого каления, но жалеть ему не о чем. Сами напросились. — Вы… Меня… Задушите сейчас… — сквозь хрипы только и мог сказать он, пока эти горе сплетники не отлипли с громким «Ой». Джисон опирается о косяк и тяжело дышит, Феликс что-то тарахтит под ухо, а Чонин активно машет в такт его словам. Во всем этом сумбуре активных действий не получается ухватить нить повествования, что льется непрерывным заикающимся потоком. Одной рукой Хан затыкает тараторку, второй хватает руки младшего, заставляя успокоится этих двоих в конце-то концов. Под тихий смех пары одногруппников, что стали свидетелями нелепого представления, парень отводит своих нерадивых к их местам и, усевшись сзади них, широко распахнутыми глазами взирает сначала на одного, потом на другого. Двое тоже переглядываются и, синхронно вдохнув, тут же затыкаются, остановленные возгласом Джисона, который уже пожалел, что вылез сегодня из постели: — Стоп! — когда внимание полностью сосредоточилось на нем, он продолжил. — А теперь один, медленно и по порядку. Иначе я ухожу. Не уйдет. Ему некуда. Но надо ведь как-то приструнить потоком льющуюся от двух тел сразу энергию. Что с ними вообще случилось. С Феликсом все понятно, у него всегда шило в одном месте, как и у Хана в принципе, но вот Чонин. Чонин, который обычно держал гиперактивных хёнов на коротком поводке, сейчас прыгал чуть ли не выше Феликса. Пока парень размышлял, эти двое на «камень-ножницы-бумага» решили, что рассказывать будет Чонин. Хан выдохнул. — Так, начнем с того, что неделю назад, ты еще здоровый и весь такой «в расцвете сил» почтил нас своим присутствием на осеннем балу. На этом моменте уже у здешних сплетниц зачесались языки. — Джисон закатил глаза. Он так радовался, что заболел и не придется переживать стадии принятия, если его вдруг узнают и тут друзья снова заводят эту шарманку. Если Чонин сейчас скажет, что его вычислили, Хан уйдет под землю и переведется на заочку. — Но ты не просто выиграл в лотерею, ты сорвал джекпот! Нашу «таинственную незнакомку» как минимум половина присутствующих лицезрела в компании симпатичного молодого Ли Минхо, который любезно пришел без какой-либо маски и обеспечил темами для обсуждения каждую кукушку нашего учебного заведения на ближайшие пару месяцев всего за 2 минуты! — Песня шла 3 минуты 42 секунды. — учтиво поправляет Феликс. — Всего за 3 минуты 42 секунды!!! — более воодушевленно поправляется Чонин. У страха глаза велики, а у Хана еще больше. О том вечере, остывшей после прохладной прогулки головой, он решил особо много не рассказывать. Ну потанцевали и потанцевали. Ну с Ли Минхо, и с Ли Минхо. Ну подумаешь. Что в этом такого вопиющего. Только вот скетчбук за время болезни пополнился десятком новых портретов и зарисовок одного человека. В текстах песен все больше слышны явные намеки на разрез глаз и захватывающие дух движения того злосчастного вальса. Он и правда станет музой на многие и многие месяцы и неважно, что слева на талии и правую ладонь до сих пор слегка покалывает в надежде, что теплые руки когда-нибудь туда вернутся. Блеск чужих глаз и успокаивающий размеренный шепот теперь преследуют в тревожных снах, давая возможность выспаться. На третий день Джисон понял, что попал. Любовь росла, беспристрастно поглощая клетку за клеткой, расцветая в мозгу нехитрыми бутонами, въедаясь в подкорку. На четвертый он смирился. Раз уж проворонил момент неизбежного, то сопротивляться уже нет смысла, даже если страх быть отверженным больно кусал легкие. С другой стороны, питаться ему будет не чем, если Хан не будет страшиться признания. Для этого ведь нужно просто не думать о том, чтобы признаться. Это ведь так работает…? Сейчас Джисон понял, что нет. Он искренне не понимал воодушевления, своих друзей, с которым ему сейчас это все рассказывали. Хана гнала в шею паника, нарастающая с каждым вздохом. Страх быть пойманным. Что будет, если его найдут? Об этом естественно узнает и Минхо. Как он себя поведет в таком случае? Вопросы вальяжно занимают свое место в голове и будут обдумываться бессонными ночами, пока мозг просто не отключит взволнованное сознание. — Я надеюсь никто не понял кто эта «таинственная незнакомка»? — более приглушенно спрашивает Джисон. Теперь чтобы их слышали посторонние не хотелось вдвойне. — Были индивиды, которые пытались. — Феликс всплеснул руками — Ты прикинь! Даже на нас вышли! Ну мы друзья хорошие, тебя не сдали. — он отбил кулачок, протянутый Чонином, в знак их крутости. — Да, врали не стесняясь. — А… — он запнулся, обдумывая стоит ли спрашивать. Потупил взгляд в парту и стеснительно забегал им по аудитории. — А этот даже не подошел, скотина. — Ликс его понял. Грусть в глазах промелькнула лишь на секунду. Потом же Хан искренне улыбнулся, сказав, что так даже наверное лучше и тема незаметно ушла в другое русло. Не сговариваясь парни успешно на протяжении всего дня уводили друга от каких-либо ненужных мыслей.***
Чем больше Хан после этого разговора уходил в себя, тем понятнее становилось, что все серьезно. — Кстати, хён очень много интересуется тобой. — как бы невзначай кинул Чонин, попивая яблочный сок, а на деле кинул самый главный козырь. — Чего…? — Хан успешно подавился тем же несчастным соком. — Чего?! — послышался откуда-то сбоку не менее удивленный визг. Они синхронно посмотрели на Феликса. Один в непонятках, другой с укором — Что? — Так визжать должен был Джи, ну да ладно. То и говорю. Мы с Бин-хёном и Минхо-хёном довольно часто собирались на переменах эту неделю, так как кое кто меня без зазрения совести нагло кинул. — еще один укоризненный на Феликса — И вот, исходя из наших бесед, Минхо довольно часто спрашивает о тебе, если я что-то рассказываю о наших мини-приключениях. Ожидаемо, две пары глаз ошарашенно впечатываются в него, застопорившись посреди коридора. Хорошо. что сейчас снующих студентов кроме них почти нет, и то один шел на выход, а двое в танцевальный зал. Феликс ненавязчиво нависая на шее Хана упросил его остаться на дополнительную тренировку, потому что тому одному скучно, а у Чонина дел по горло и вообще он дверь забыл выключить. Такие отговорки несомненно убедили несчастного, но он все равно согласился. По доброте душевной, авось зачтется. С такими заявлениями от их младшенького и правда пора задуматься о скорой кончине и очищении кармы перед ней. — Я между прочим был занят супер важными делами. Неотложными. — стоя за спиной Джисона, он активно подмигивает Яну с явным «и ты знаешь какими». Хотя это было больше похоже на то, будто у него начался нервный тик. — Да-да. В общем вот вам пища для размышлений. А я домой. — секунда и след его простыл. — Ну круто че… — Джисон безвольной куклой тянется к студиям, в след за держащим его под руку Феликсом, и пытается переварить все недавно сказанное. Информация перевариваться не хочет. — Да ладно тебе. Не грузись, новости-то не плохие. — Ликс подмигивает, отпирая зал ключом. — Все хорошо будет. Он пропускает друга вперед, сам заходит следом, прикрывая не до конца дверь. В этой части корпуса было несколько небольших студий-залов для студентов хореографов, которые могли взять ключ для доп. занятия. Парни кидают вещи на полки. Феликс идет к колонкам подключать музыку, а Хан плюхается на небольшой диванчик, стоящий напротив зеркала. Они здесь на полтора часа минимум, может на два. Да он выспится за это время. Всего за какой-то час Джисон смог выучить как песню, под которую репетировал Ли, так и саму хорягу, настолько часто повторялся один и тот же момент. У Феликса никак не выходило перейти от одной связки к другой. Из раза в раз он путал стороны, из-за чего следующее движение не выходило. Когда отрывок по новой воспроизвелся в сотый раз, Хан не выдержал. Первые пол часа он правда спал. Однако на моменте пятого проигрыша, парня разбудил громкий задушенный выдох, эхом отразившийся от стен зала. Джисон ожидаемо грохнулся с дивана первые секунды спросонья не понимая где он, кто и почему диван такой твердый. И вот уже минут двадцать он вальяжно развалившись боком, подперев кулаком щеку, смотрел за стенаниями лучшего друга. Феликс же уже просто лежал звездой посреди зала, сломленный непреодолимой преградой, пока оставшиеся минуты трека доигрывали до конца в первые за сегодняшний день. Джисон тихо выдохнул и встал с дивана. Терпение само по себе штука не вечная, а его отсутствие и того более заразно. Парень подходит к падающей звезде и легонько пинает его по ноге, с призывом подняться. Феликс раздраженно мычит и, свернувшись калачиком, отворачивается. — Давай не ерничай. Вставай, вместе попробуем. — Джисон, не терпя возражений, уходит перемотать несчастную песню, пока Ли вяло поднимается с недовольной мордашкой. — Лицо попроще и активнее. Музыка заиграла и младший включается в заученный ритм, к моменту когда Хан доходит обратно наступает время затертого до дыр мотива. Тут уже к танцу подключается и сам Джисон. Выученная партия идет на удивление легко и вот, тот самый кусок, не дающий его другу покоя. — А теперь рука в правую, нога назад и разворот на 360 через… на три, четыре! Руки перед собой, согни в локтях! — громко и четко произносит Хан на весь зал. Под счет и твердый тем голоса уловить переход получается почти без ошибок. Такой внезапный выкрик сначала сбил с толку, но он успел сориентироваться, вливаясь в движение, как ручей в море. Они доводят связку до конца и останавливаются почти синхронно. Феликс вперил глаза в свое отражение, не веря. Он час и несколько дней маялся с этой частью партии, а Джисон влил ему концепцию в мышцы за пару секунд. — Теперь понял? Считай в голове так же… Парень хотел повторить еще раз, но его оглушил громкий звук уведомления, доносящийся из колонок. Феликсу написали. Тот сразу ринулся к телефону, отключая его от динамика, чтобы больше не подвергать барабанные перепонки внезапной атаке. — Да, спасибо, я запомнил. Оу… — прочитав сообщение, Ли широко раскрыл глаза. На лице отразилась нервозность. — Меня хён зовет по какому-то срочному вопросу. — А почему не напишет? — Говорит не телефонный разговор. О! — Ликс быстро натыкивает что-то в ответ. — Это не надолго, минут 10-15 буквально. Подожди меня здесь, я быстро! И убежал.***
Оставленный в одиночестве Хан не придумал ничего интереснее, как подключить к колонке уже свой телефон и выкопать из закромов старый плейлист, под который было обхожены километры дорог, обтанцовано немало полей и забытых районов и поймано бесчисленное множество капель летних дождей. Тело само вспомнило, когда-то доводимые до совершенства движения. Связка сменяла связку и завершалась ими же. Переходы плавные, сам танец нерасторопный и скользящий. Он даже не смотрел в зеркало, тихо напевая заученную мелодию под нос, ведя только ему понятный счет в голове. Все бы ничего, но резкий незаметный стук вырвал его из мыслей, заставив зависнуть в одном положении. Джисон кинул взгляд в проем и окаменел. Гость сначала обвел взглядом пространство зала, остановившись в итоге на Хане. Потупившись у входа, Минхо зашел полностью в помещение. — А Феликс не с тобой? — что-то внутри немного кольнуло. Парень нехотя принял адекватную позу, заставляя себя говорить. — Ааа… Нет? Он убежал до Чана, какое-то важное дело. — голос не поднимался выше полушепота. Он не знал как ему себя вести. Инстинктивно обняв себя за предплечья, парень стоял переминаясь с ноги на ногу, пока на фоне продолжала играть не выключенная песня. Точно. Минхо скорее всего видел как он танцует. Стыдоба-то какая. — Вот ведь скоты. Меня как посыльного отправил по этажам скакать, а сам просто написал ему и всё? Зараза. — оба прыснули со смеху от абсурдности ситуации. — У них там наверное и правда разговор серьезный, можно я пока у тебя тут потусуюсь? Кстати… Не плохо танцуешь. Хан поперхнулся. Вытаращив на него свои большие удивленные глаза, он пытался дышать. Его похвалил один из лучших танцоров университета, и как ему на это реагировать? Покраснело все, включая уши и шею. Он забормотал что-то о том, что не стоит, и не так уж это красиво, и вообще он давно не танцевал, как это может быть хорошо, но был прерван мелодичным смехом. Смущенный взгляд встретился с игривым прищуром и хитрой ухмылкой, заставив сжаться еще чуть-чуть. В глазах тот же огонек и нежность, как и в тот вечер. Что-то было в нем такого отличительного. Ни с чем не спутаешь, да так, что следующий выдох заставляет расслабить напряженное тело, в немом вопросе приоткрыв губы. — Ты милый. — четко, ясно и в могилу. Отправляется сердце Джисона после такого неожиданного заявления. Он распадается на атомы, растворяясь в бесконечном вечном. Помните его потомки, он пытался уверовать, но тут уже никакое завещание, а точнее его отсутствие, не отсрочит скорую кончину. В нейронах мозга началась массовая перезагрузка сервера, обновление операционки, перестройка путей ухода и отхода, прощай бренный мир у нас сбой в системе. Экран выдает ошибку и извилины совсем отказываются думать. Минхо в этот момент кажется ловит момент, опираясь на стену, кидает коронный. — Мне еще неделю назад понравилось как ты танцуешь, кстати, обещание на второй танец ты так и не сдержал. Почему так быстро убежал-то? — А. Я чувствовал себя плохо тогда, да еще и музыка гром…кая… была. — Осознание накрывает с головой и в отчаянии Джисон закрывает себе рот ладонью. — Так ты…? Он знал? Все это время знал, кто пришел в платье? Поэтому не подходил к его друзьям? Честно, если бы Джисону сказали, что Ли Минхо просто подошел к незнакомке разделить танец на балу, поэтому не пытался понять, кого вообще приглашал, он бы принял это. Но Минхо не просто знал кого приглашал, это явно была не единичная акция в виде одного рандеву. Неужели он ждал неделю, чтобы спросить с него этот второй танец? — Откуда? — вопрос напрашивался сам собой. Джисон не мог выглядеть так очевидно, ни фигурой, не внешностью. Такой сложный макияж он сроду не делал, а талию и руки невозможно было разглядеть за вечной мешковатой одеждой и толстовками, которые он выуживал из шкафа, пока сонный собирался в универ. Ли победно ухмыляется и оттолкнувшись от стены, медленно подходит к Хану. — Первое, — он начинает загибать пальцы — ты постоянно был с Чонином и Феликсом. — Ликс бы ликовал, узнав, что на эту часть плана рыбка клюнула на ура. — Второе, сорванный голос. Ты много кричал пока раздавал указы и он сел. — расстояние неумолимо уменьшалось, а Джисон снова замер словно статуя, не в силах ни пикнуть, ни крикнуть. — Третье, — и снова эта теплая нежность во взгляде. Она окутывала подобно одеяло, растворяя все тревоги. Дышать стало легче. — Родинку под маской было видно, Джисон-и. — Но, мало ли у кого такие же глаза и родинка на щеке… — как бы стараясь доказать самому себе, что верит в свои утверждения, он прикрывает рукой несчастную метку природы, отводя взгляд куда-то в пол. — Конечно, у нас же так много людей с сорванным голосом, родинкой на щеке и таким же космосом в глазах как у тебя. — от его слов дыхание снова спирает. Минхо отнимает его руку от лица и переплетает с ним пальцы. Хану срочно нужно, чтобы его сердцу показали, как стучать, а то оно, кажется, забылось в вихре эмоций. Бабочки в животе щекотно стукаются о легкие. Аргументы кончились. — Мне нечего возразить. — еле-еле выдавливает из себя Джисон. На него все еще смотрят с такой непередаваемой заботой и благоговением, что он не уверен, что в его жизни хоть кто-то так смотрел. Омуты родных глаз затягивали крепче болота, в них хотелось потонуть. Хан сделал это еще там, под светом софитов, не зная, что утопится дважды. Прикосновения такие горячие, особенно его холодным априори рукам, такие нужные и желанные. — В таком случае… — может ему показалось, но на долю секунды взгляд напротив метнулся к губам и обратно. — Могу я получить свой обещанный танец. — Ли подмигнул. — Да. — пискнул Хан и его руку уложили на плечо, умостив свою на талии партнера. Вторую Джисон подал уже сам, в инициативе переплетая пальцы. Минхо лишь довольно улыбнулся и выждав интервал, двинулся под спокойную мелодию, дважды за их диалог переключившейся песни. Настигло дежавю. Его ладони прямо на горящих бессонными ночами ожогах. Миллиметр в миллиметр. Будто там и правда их место. Взгляд танцует со взглядом, в одном им понятном вальсе. Оба молчат. Все, что они хотят сказать за них говорят их глаза и действия. Ли прижимает парня ближе к себе, Хан повинуется. Между лицами остаются жалкие десять сантиметров, невыносимо хочется поцеловать, но еще рано. Тем не менее кульминация быстро пройдена, страстные движения сходят на плавные покачивания. Некогда сплетенные руки разбредаются, какая на плечо, какая к талии, лбы соприкасаются. Джисон мило трется о чужой носик своим, прикрывая глаза. Это выше его возможностей, ощущений слишком много и он просто не в состоянии так гладко переживать их. Дышит тихо, но часто, и все больше ощущает дыхание на своих губах. Мотив подходит к концу, они медленно останавливаются вместе с песней, замерев так, как танцевали. Минхо жмет его еще ближе, не успевает Хан подумать над этим, как все мысли из головы выбивает мягкость поцелуя. Желанные губы мягко сжимают его собственные. Он поворачивает голову вбок, для удобства, прерывисто вздыхая. Они не заходят дальше покусываний, буквально дыша друг другом. Ли ведет рукой по спине, пока Хан зарывается ладонью в волосы на затылке. На секунду отстранившись, меняя угол, Минхо снова напирает с двойным упорством. Джисон сильнее откланяется назад, удерживаемый одной только хваткой старшего. Поцелуи-бабочки приходятся на уголок губ, в аккуратный носик и останавливаются на родинке. Ли отстраняется, смотря на припухшие губы и расфокусированные зрачки. Парни дышат делят кислород, не спеша разлепляться. Слова до сих пор излишни, они поняли друг друга, как только пальцы переплелись, подобно их телам в танце. Сейчас оба хотят разделить мгновенья в своем мире, заряжаясь эндорфинами на ближайшую сотню лет, умостившихся в минуту.***
Джисон возмущенно жестикулирует, нарезая круги перед самой дальней лавочкой заднего двора их универа, пытаясь ни то пристыдить, ни то осознать предательство близких ему людей. — То есть вы! ВЫ! Даже не сказали, что начали встречаться!!! — он останавливается, указывая рукой на Чана и сидящего на его коленях Феликса. Где-то в метре от них пытаются устоять на ногах смеющиеся Со и Ян. Джисон кидает на них презрительный взгляд и продолжает свою триаду. — А во-вторых! Вы с самого начала все знали и подстроили!!! — Ну они же как лучше хотели. — Минхо устраивает свою голову на плече, аккуратно обнимая со спины. Пыл Хана поубавился, но разочарованная гримаса никуда не делась. — А ты вообще молчи! Ты с ними заодно был!!! — казалось его глаза скоро начнут метать молнии, но он лишь удобнее устраивается в объятиях, потираясь щекой о щеку своего парня. Его гнев был с одной стороны понятен. Примерно за неделю до того злосчастного спора, Минхо рассказал Чану о своей симпатии к Хану. Тот же в свою очередь тихонько поделился этой информацией с Чонином, глаза которого засияли таким блеском, что черти в аду бы позавидовали. В тот вечер младший сказал только: «Устроим в лучшем виде хён», и разговор был закрыт. Тогда Чан ещё не подозревал, что взбрело в его светлую голову. Дошло до него только тогда, когда Хан попросил его подвезти, потому что форс-мажор. Дальше свою роль сыграла инициатива Феликса и предприимчивость Минхо, который взял и подошел, взял и пригласил. Когда за общей посиделкой после вечера с танцем и поцелуем, Бан Чан и Феликс признались, что все подстроили, Чонин и Чан Бин решили тоже выбросить карты на стол. Джисон ощущал себя в центре, какого-то вселенского заговора, но честно признаться особо против не был. Ведь теперь он с тем, кого любит, и тот любит его в ответ. Так трепетно и нежно старается оберегать от тревожных мыслей, и успокаивает ночами поцелуем в макушку. Хан же следит за тем, чтобы хён не перетруждался на дополнительных тренировках, ибо тот иногда не знает меры. — Я вообще-то тоже был обманут. — складывая руки на груди, возражает Феликс. Его учтиво не поставили в известность изначального плана, но как такового недовольства он не проявлял. Ничего в этой истории не было напрасным, пусть и поражало своей абсурдностью. — Между прочим, платье тебе правда идет. — под всеобщий смех Минхо целует в щеку краснеющего Джисона, и со звонком они разбредаются по аудиториям, нехотя разлепляясь. Успокаивает лишь то, что вечером, дождавшись друг друга, рука об руку парни пойду к кому-нибудь из них домой, и после ужина будут нежится в объятиях под фильм или целоваться, уклоняясь от нападков котов.