Ошейник

— Ну давай же… — жалобно стонал Виаго, примостившись между ног Антона и обнимая одну из них. — Все собачки, у которых есть хозяин, носят ошейники, в этом нет ничего такого… — он округлил глаза и умоляюще свел брови. Вампир уже давно думал о том, чтобы надеть на Антона ошейник. Они скрывали, то, что происходило между ними, но мысль о том, что оборотень будет расхаживать в ошейнике, на обратной стороне которого будет выжжена надпись: «Вернуть Виаго», будоражила сознание, как ничто и никогда. — То-есть ты сейчас назвал меня домашним песиком? — восседавший на кровати мужчина вскинул бровь. Глаза горели янтарно-желтым огнем каждый раз, когда тот смотрел на вампира, но сейчас пламя совсем потухло. Идея того, что он будет носить ошейник, который еще и будет сдавливать шею после превращения в огромное волкоподобное существо, совсем не радовала. Несмотря на то, что оборотни в доме вампиров стали завсегдатыми гостями из-за Стью, который сам недавно стал оборотнем, и им никто уже не противился, интимные отношения между ними были просто табу. Все жили по кодексу — не убей, а если отстаиваешь свою честь, то делай это достойно, в специально выделенном месте. Но что делать, если чувство любви пленило двоих мифических существ. А им еще в последнее время начало везти: Владислав и Дикон стали довольно часто выбираться из дома, дабы повеселиться в городе. Виаго же выскальзывал у них из-под носа, как только троица выходила на улицу, либо же он жаловался на плохое самочувствие из-за дурной крови последней жертвы. По поводу собачьего запаха тоже волноваться не стоило: «Абсолютно весь дом пропах этими шавками» — невежественно выражался Владислав. Виаго, как только тот заводил подобные речи, демонстративно скрещивал руки на груди и шипел. Наблюдать за этой картиной для Антона было сродни юмористического телесериала и если бы в такие моменты он обращался оборотнем, то его хвост точно набирал бы немыслимые амплитуды оборотов вокруг своей оси. Все по итогу смеялись и дом оставался залитый запахом собачьих шкур. Так же в доме была парочка правил для шерстяных гостей. Первое и, наверно, самое главное — это не перевоплощаться в доме. Но поскольку Антон оставался с Виаго наедине в комнате, то ему можно было пару раз в неделю нарушить это правило, а точнее, он нарушал его каждый раз, когда в доме оставались только они. И вот от шерсти было отделаться куда тяжелее. Ночи, когда они уединялись были спланированы, а план отточен вплоть до секунды, оставалось только чтобы хоть кто-нибудь не забывал следить за временем. Виаго утопал в приятном запахе и резких движениях. Даже если у него было истерзано все тело, то оно несказанно быстро заживало, не то что у оборотней. Единственное, его смущало это дикое желание укусить любовника, но оно пропадало, ибо рот зачастую был занят языком или гортанными стонами. Антон же был занят только вампиром. Казалось бы, его тело должно быть мертво, но сколько любовников у него не было, ни один не отзывался на каждое движение партнера настолько чувственно. — Ну что… Ты уже надумал? — нетерпеливо мурчал Виаго, выводя на коленях оборотня незамысловатые узоры. — Ты просишь меня сотворить несусветную глупость! А если все догадаются о наших отношениях? — рычал оборотень. — Наши отношения. Они являются «несусветной глупостью», как ты выразился. — вампир отпустил ноги, прислонился спиной к кровати, которая появилась у него в комнате с появлением Антона в его личной жизни, и начал бурчать себе что-то под нос. Виаго довольно часто вел себя сентиментально, но это ничуть не отталкивало мужчину, а наоборот. Эта черта, казалась неотъемлемой изюминкой его характера. Единственной «изюминкой» характера Антона были собачьи повадки. Впрочем, ничего необычного для оборотня. Светловолосый опустился на кровать всем телом. Руки потерли глаза, после чего послышался громкий выдох. Прошлой ночью было полнолуние, и он вместе со стаей охотился. Сейчас же он просто хотел поспать в объятьях любимого, пускай дом был полон гостей. Оборотней он не смущался. Стая не имеет права судить вожака. А остальные вампиры не заявлялись в эту комнату без важной надобности. Виаго не стал дожидаться ответа. По его правилам не хотели играть — ну и ладно, пусть будет так — думал тот, поднимаясь с пола и акцентированно поправляя съехавшую на бок жилетку. Тонкую руку, опустившуюся вдоль тела, тут же схватили, корпус изящной фигуры развернули, ясно давая понять, что вампира никто не отпускал. Щеки предательски запестрили алым. Парень попытался выдернуть свою руку, за что был бесцеремонно повален на грудь оборотня и заключен в крепкие объятия. — Я дам тебе ответ позже, хорошо? — уже сопел Антон, прижимая к себе Виаго. Последний был все так же недоволен, но ему дали хоть какую-то надежду на положительный ответ.

***

Такие ночи зачастую не радовали Виаго. Обнимать любимого было, конечно, приятно, но ночь — единственное время бодрствования, не то что у оборотней. Вампир порой завидовал тому, что он не может насладиться солнечным светом. Даже если упустить факт неприкосновенности к солнечным лучам он завидовал еще и тому, что сколько бы времени он мог провести вместе с Антоном. Взамен этому каждое рассветное утро он встречает у себя в гробу. Окна в комнате почти всегда были зашторены плотными тканями, в том числе и ночью. Антон единожды высказал свое волнение на счет того, что они могут заиграться, совсем не замечая рассвета, вампир принял это, не колеблясь и инстинктивно начинал чувствовать выход солнца на небо. Тело Виаго ныло от чересчур мягкой кровати. В его гробу тоже было мягко, но фигура давным-давно привыкла к тесному месту, на котором уже начинали появляться пролежни и потертости. Кровать же была выбрана самая изящная, а матрас был с каким-то новейшим наполнителем, ибо Антон жаловался на его твердую койку. В этом же месте он утопал, зарываясь в одеяло, укрывая Виаго, прижимал того к себе как мягкую игрушку. Вампир не противился. Когда ему удавалось выбраться из сильных объятий, руки прилипали к мощному телу, гладили, щипали, нагло изучая человеческое обличие. Секс у них обычно проходил, когда Антон превращался в животное. Так прошел их первый раз, так они и продолжали. Виаго оставалось лишь представлять, какого будет переспать с мужчиной. Он часто фантазировал об этом. Особенно после таких скучных, по его мнению, ночей. Сон наотрез отказывался приходить. От фантазий парень возбуждался, снимал напряжение и засыпал как младенец. Владислав хвастался своими сексуальными похождениями и Виаго восхвалял себя, ставя на первое место пьедестала от бурных совокуплений с оборотным. Он надумывал себе, что точно переплюнул сожителя. Антон проснулся в страхе. На его лбу сверкали капли холодного пота, кровь билась по венам. Так он просыпался каждый раз, если вдруг засыпал ночью у Виаго, ведь последний играл со «смертью». Оборотень, оставшийся в кровати один, с облегчением выдохнул и сладко потянулся. Нужно было уходить. Он опустил ноги на бархатный ковер и обулся. Перед тем как покинуть помещение он всегда проходился коготками по крышке гроба, давая понять, что уходит. Сие действие было вместо прощального поцелуя. На этот раз крышка гроба раскрылась и оборотня утянули за шиворот в глубокий поцелуй. — Я жду ответа. — прошипел вампир и гроб вновь закрылся. Комната тут же опустела.

***

Кромешная тьма укутывала город. Яркий свет центральных зданий притягивал своей красотой. Громкий писк будильника был прерван один резким движением. Виаго не спал. Он жаждал ответа, теребив в руках ошейник, зацикливаясь на каждой впадинке, клёпке и совсем незаметных ниточках. Спускаясь по лестнице, он обнаружил лишь пустую гостиную. На столике посреди лежало одинокое письмо. «Сегодня мы пораньше отправились в город, ради пышной пирушки, присоединяйся. –Владислав.» Вампир приземлился на диван, склоняя голову на спинку, рассматривая потолок, стрелой уходящий далеко вверх. Придет ли сегодня его оборотень? Конечно придет. Он заходит каждую ночь, даже если все остальные вампиры в доме. Правда, когда он застает своего любовника в компании, они не трогают друг друга. Как много приходится скрывать вампиру. Веки начинали слипаться. Он переутомился от излишних раздумий. Чувство голода нарастало. Рука поднесла к взору письмо. Может стоит догнать своих друзей? Входная дверь заскрипела. Новый всплеск запаха собачьей шерсти наполнил пространство. На этот раз Виаго почувствовал еще и запах одеколона. Оборотень подошел к дивану, положил руки на спинку и склонился к тонким губам. — Я согласен. — сладко прорычал мужчина. На лице засветилась улыбка, но Виаго не спешил открывать глаза, словно ждал подвоха. — Только у меня к тебе одно условие. — а вот и подвох — Ты переспишь со мной в таком моем обличии. — веки разомкнулись — В обличии человека. — Улыбка засияла пуще прежней. Оборотень обошел диван и сел вплотную к вампиру, тот же в свою очередь не спускал с него взгляда. — У меня еще подарок. — большая рука достала из-за пазухи пакет крови. Это было как нельзя кстати. — Со мной ты не успеваешь поесть, а мне ты нужен живым. — Странно слышать слово «живой» в свой адрес, но рассуждать об этом Виаго не стремился. Он взял тонкими руками пакет с алой жидкостью и прокусил его прямо по середине, выпивая сочащуюся жизнь из проделанных клыками дырочек. Маленькие струйки побежали по уголкам губ. В темно-коричневых глазах зазвенела золотая волна. Пакет был опустошён. Не успев убрать его в сторону, дабы подарить оборотню поцелуй благодарности последний сам припал к багровым губам, попутно слизывая полоски крови с подбородка. Руки прильнули к груди, расстегивая рубашку. — Постой, постой! — впопыхах вопил Виаго, пытаясь схватить чужие руки. — Пойдем ко мне… — он смущенно отвел глаза в сторону. Волк тут же встал, ожидая дальнейших команд. Вампир сжал в руках пакет, встал, поправляя манжеты и застегивая пуговицы жилета, и направился в глубь дома прямиком в любовный склеп. Антон следовал за ним. Вампир был взбудоражен. Ему дали положительный ответ. Пакет пал на тумбочку возле двери в комнате и оттуда же Виаго вытащил свой подарок. Черный кожаный ошейник на два размера больше, чтоб как раз подходил для перевоплощения. На ошейнике блестела застежка и множество металлических клепок. Прямо напротив застежки на внешней стороне был аккуратно выжжен портрет волка, а внутри виднелась интимная надпись. — «Вернуть Виаго»? — Антон зачитал ее вслух, рассматривая ошейник в тонких руках. Вампир стыдливо поморщился. — Можно я одену его? — голос последнего неуверенно дрожал. На вопрос последовал недоверчивый кивок. Парень одним движением расстегнул украшение и завел руки за шею, застегивая, обходя вещицу руками, утягивая за нее оборотня в долгий поцелуй. Антон пустил язык в тесное пространство рта, обходя клыки и делая оборот вокруг языка Виаго, но тут же отстранился. — Прости, хозяин. Сегодня ты главный. — От этих слов мертвое сердце затрепетало. Вампир взял любовника за предплечья, усаживая на кровать. Сам он сел между ног, оглаживая бедра тонкими пальцами и цепляясь клыками за ремень. — Смотри только на меня. — Странно было слышать приказы от вампира. Обычно они почти не разговаривали вовремя интима. Это было просто бессмысленно, ведь зверя накрывало такое сильное возбуждение, что любые просьбы или крики кровопийцы проходили мимо больших ушей. В голове заседали только стоны удовольствия и собственное рычание. — Руки заведи за спину и не прикасайся ко мне, если я этого не попрошу. — голос стал грубее. Вампир мог использовать гипноз, но от этого бы пропала вся искра или как думал Виаго «искренность действий». Руки продолжали блуждать по бедрам. Рот быстро расправился с пуговицей и молнией на штанах и мокрый язык прошелся по эрегированному органу через ткань. Оборотень чуть ли не взвизгнул, но в ту же долю секунды остановил себя. Он подолгу зацикливал взор на острых чертах лица, губах, бессовестно дразнивших его, границах скул, следовавших за открывающимся ртом, руках, бесстыдно стягивающих с него белье. Массивный член наконец избавился от стискивавшей его ткани. Виаго не стал долго думал и вобрал его в себя, упирая головку в гортань, от чего Антон чуть ли задохнулся. Вампир действовал аккуратно, как и со всем. Он обходил всю длину языком, стараясь не задевать клыками тонкую кожу на которой виднелись синеватые вены. Ритмичные движения продолжались недолго. Виаго отстранился, вытер рот рукой, пряча взгляд, несмотря на то, что движения его был уверенными. Парень сел на колени, скидывая с оборотня ветровку, заводя запястья под футболку — Подними руки — и наконец снимая ее, небрежно задевая вставшие соски. Язык прошелся и по ним, оставляя багровые пятна. В глазах вновь поплыло золото. Виаго избавил себя от одежды до пояса. Восседая на ногах Антона, он взял руку последнего и положил на два члена, двигая по ним. По телу оборотня прошелся миллион мурашек, стуча молоточком, задевая каждый нерв. Вампир склонил голову на плечо мужчины, нежась от удовольствия, покусывая оголенное плечо, заглушая громкие стоны. Он весь дрожал. Рука продолжала двигаться, вторая же пала на промежность, не смотря на приказ о неприкосновенности, аккуратно растягивала, вводя пальцы. Почувствовав это Виаго чуть ли не взвизгнул, насаживая себя на пальцы и резко проводя членом по органу Антона, вбивая его в кисть. — Пожалуйста… войди в меня… — он оторвал голову от плеча, вскидывая ее вверх, после припадая к губам. Антон отпустил стоящие колом органы, проскользил к узлу мышц и стал аккуратно входить, стараясь сохранять самообладание. В образе человека это было сделать просто, но не рядом с его любимым кровопийцей. Вампир насадил себя полностью и тут же излился на живот мужчины. Стыд залил лицо. Оборотень, не выходя из Виаго уложил его на кровать, переворачивая на спину. Резкие комканные движения, член, вбивающийся точно в простату, заставляли, словно насильно, вялый член последнего снова встать. Юркий язык оборотня забрался в тесный рот. Вампир мычал от удовольствия. Когда удавалось отлипнуть от мокрых поцелуев мычание перерастало в крики. Любимый наполнял его полностью. Казалось, еще мгновение, и они станут одним целым. Движения становились сильнее. Большие руки сдавливали изящную талию. Антон мысленно ненавидел вампира за его способность к почти мгновенной регенерации. Хотелось в последствии видеть следы, оставленные им, скрытые от чужих глаз. Оборотень терзал губы Виаго. Изящные руки царапали мощную спину. И без перевоплощения было понятно, что Антон был оборотнем. В воздухе кружились запахи животной страсти и мужских одеколонов. Наконец, совершая еще один резкий толчок в изящное тело они оба излились. Антон свалился на мягкую кровать, а вампир припал к груди, утягивая его оборотня за ошейник в глубокий поцелуй. — Плохой из меня получился хозяин — отстраняясь, с легким смешком, сказал Виаго. — Лучший хозяин — протестовал Антон, обнимая любимого и зарываясь носом в растрепанные волосы.