1.Новый гемор
6 апреля 2024 г. в 00:24
Кислотно-зелёный давил на глаза, создавая заранее неприятное впечатление. Впрочем, ничего удивительного — что вообще может быть приятного на круге Жадности? Наверно, самый мерзотный из всех семи существующих, даже на Гордыне получше. И что, интересно, Маммону вдруг понадобилось?
Вместе с Озом мы зашли в какую-то забегаловку ему за кофе. Отличительная черта Жадности — цены космические, вкус сомнительный, но что поделать.
— Будешь что-нибудь? — Асмодей повернулся ко мне, отвлекая от увлекательного мимического изображения отвращения. Я мельком осмотрела витрину с грустными десертами.
— Возьми мне лучше попкорн на шоу, хоть будет чем заняться, — Оз усмехнулся, коротко кивнув и расплатившись. Почему-то сильно бросилась в глаза его усмешка. Отличается от привычной, чуть более напряжённая и натянутая, но всё ещё с отголосками нежности. Всё-таки, ад меняет всех попавших сюда, ни мы, ни Люцифер, ни кто-либо ещё не исключение. Хотя, есть кое-что, что невозможно изменить в Асмодее — будь то нежность, любовь или похоть, он всегда был полон этими чувствами, что здесь, что в раю. И конец Ада наступит в момент, когда Асмодей перестанет испытывать чувства.
Разобравшись с кофейной зависимостью, мы направились на шоу Маммона. Столько лет ему и дела не было до других и тут вдруг приглашение в первый ряд. Хотя, вряд ли бы я пошла одна, не люблю шум и потную толпу. Единственным весомым аргументом стало то, что я давновато не виделась с Асмодеем, малыш весь в делах, к нему теперь нельзя просто прийти когда захочется, вот такая важная шишка.
— Держи, — Оз протянул мне большой пакет с попкорном.
— Спасибо, — я сразу же закинула в рот пару штучек. На удивление неплохо — теперь предстоящее мероприятие не будет безвкусным.
— И-и-итаак, народ! Поприветствуйте короля всего зелёного! Лучшего клоуна в аду! — итак, шоу началось. Надеюсь, в этот раз будет действительно что-то стоящее, не хотелось бы тратить время зря.
— Здарова, бесята! — от внешнего вида Маммона непроизвольно вырвался смешок, который я быстро зажевала попкорном. И этого время тоже потрепало, но в этом случае ничего удивительного.
— Я с радостью объявляю о начале проведения ежегодных конкурсов для клоунов! Специально для всех амбициозных деток, новый шанс поработать со мной, Маммоном! И стать новым лицом моего клоуноподобного бренда! — вот блять.
— Вот блять, — вместо меня вслух выругался Оз. Так вот откуда такая любезность, этот ебучий клоун присматривает себе бизнес-партнёрство с большими брендами. Хорошо, ладно Асмодей, пусть выпускает вибраторы с клоунским носом или что-то в этом роде, но нахера было звать меня? Печатать клоунский ебальник на транках или на пачке таблеток от поноса? Что за хуйню опять придумал этот зелёный?
После мероприятия остался неприятный запах и полное ощущение того, что пришли мы сюда зря. Тем не менее, ответственный Оз потащил меня за кулисы, туда, куда пару минут назад утащили объёбанного Маммона, который феерично вырубился на сцене. Даже жалко немного малышей, которые за бешеные бабки пришли посмотреть на это уёбище. Хотя, наверно, не стоит никого жалеть — оглядевшись я поняла, что детишки были очень довольны, многие шли в фирменных футболках и с искрами в глазах, шум и галдёж сопровождали нас практически весь путь до гримёрок.
— Не понимаю, что такого они нашли в этом? — интересно, давно ли молодёжь ведётся на говно в обёртке из-под растишки? Может, я слишком стара, но ни отдохнуть, ни кайфануть на этой клоунаде у меня не вышло.
— Бубнишь как старая жаба, — Асмодей усмехнулся, заходя в помещение, на двери которого красовались две зелёные надписи «Пошли нахуй» и «Король жадности Господин Маммон», как оригинально. Собственно, так называемый «Господин Маммон» культурно откисал на небольшом зелёном диванчике, никак не подав вида, что заметил гостей. Оз свободно уселся на стуле возле туалетного столика, я на свободный от Маммона край дивана.
— Советую тебе начать говорить о том, что хотел. У меня плотный график, знаешь ли, — всё-таки Оз был недоволен, что меня порадовало. Пока мы были в зале, мне моментами казалось, что он с интересом наблюдает за шоу. Показалось.
— Думаю, ты уже успел догадаться, — Маммон неторопливо перетёк из горизонтального положения в относительно вертикальное, — я собираюсь запустить новый бренд, клоунский конкурс пройдёт в ближайший месяц и как бы там ни было, желательно заключить договор заранее.
Довольно самоуверенно. Хотя, вроде как они сотрудничали и до этого, однако как я наслышана, не очень продуктивно.
— Окей, а я к этому каким боком? — всё-таки озвучила вопрос, мучавший меня в течение всей этой клоунады. На удивление, Маммон приободрился и заулыбался во все сколько там у него есть зубов.
— О, этот бренд обещает стать культовым. Я планирую запихать его везде, где только можно напечатать. Этот молодой перспективный клоун плотно укоренится в головах бесовского населения, они будут думать о нём даже подтирая жопу, и, конечно, я предоставлю им даже туалетку с лицом звезды. Если обычная пачка обезбола стоит доллар, то напечатай на ней лицо звезды и цена взлетит чуть ли не до ста. Звучит неплохо, да? — Маммон гаденько улыбался, вызвав у меня лёгкий приступ тошноты. Но звучит и правда неплохо, в целом даже логично. Наверно…
— Я не стану заключать контракт пока не увижу лицо победителя. Одно дело фармакология, на таблетках можно хоть бабочек печатать, хоть пакет с дерьмом, но в секс индустрии так не работает, — ого, Оз такой крутой когда работает. Было бы неплохо поучиться у него ответственности, хотя нет стоп, хуйню несу. Одно дело наблюдать за ответственными чертями, другое — быть. Первый вариант, в целом, вполне удовлетворителен.
Может пол часа, может больше, эти двое обсуждали какие-то условия, контракты и кучу всякого бесполезного бюрократического мусора. В общем, слушая их в пол уха я успела задремать, изредка приоткрывая глаза, когда слышала своё имя или что-то на повышенных тонах. Взрослые дяди делят взрослые суммы, которых ещё нет.
— Обратись к моему секретарю после проведения конкурса. Может, договоритесь на пару партий, а меня больше не нужно беспокоить по таким пустякам, — не в силах терпеть ни к чему не ведущий трёп, мне пришлось вмешаться. Моё слово оказалось последним в жарких финансовых обсуждениях, на этом мы с Асмодеем покинули комнату. Моё тело не выдерживало сегодняшних нагрузок. Может, дело в том что меня величают грехом лени, может в том, что я просто физически слабая, но хотелось остановиться и лечь прямо там, где стояла. Впрочем, был риск и того, что я потеряю сознание от усталости. Асмодей по-дружески подал мне руку, сперва помогая идти, после просто подняв меня на руку, разница в размерах позволяла уместиться на одном его предплечье.
Я чувствовала, как моё тело медленно расслабляется и действительно отдыхает — большая редкость. Честно сказать, папаша Бог постарался, чтобы там, куда он меня низверг, было максимально отстойно, и вот на протяжении сотен лет великий бессмертный грех хочет либо сдохнуть, либо хотя бы выспаться. Изобретательное наказание, весьма садистское, стоит отметить. Впрочем, сейчас мне было достаточно хорошо, чтобы забыть об этом на какое-то время. В отличие от демонов моего круга, суккубы и другие из Похоти довольно тёплые, Асмодей не был исключением и в его руках я ловила короткое тёплое удовольствие.
— Я на ночь останусь, окей? Утром меня заберёт кто-нибудь, так что проблем быть не должно, — на мои слова Оз лишь рассмеялся.
— Оставайся хоть на неделю, ты ничем мне не помешаешь, — довольно очаровательный ответ. Хотя, это же Оззи, что ещё от него ожидать?
— Ну кто тебя знает, ты же теперь супермегабизнесмен, занятой весь, вдруг неудобно будет или что-то в этом роде, — Асмодей потрепал меня по волосам, после аккуратно поправляя мою чёлку кончиками пальцев.
— Всё в порядке. Я не против если будешь заглядывать почаще, но если совсем уж неловко, я могу подкинуть тебя до дома.
— И спать с тобой можно? — пока есть возможность лучше поинтересоваться заранее. Асмодей опять рассмеялся, на этот раз чуть более протяжно. Да уж, было чем насмешить.
— Я не трахну тебя, хоть умоляй. Ты мне как сестра, а иногда вообще как дочь, — Оз продолжал гаденько ухмыляться, на этот раз смех всё-таки подавив.
— Ты понял о чём я, извращенец ебучий.
— Понял-понял, не бубни. Только я уйду раньше, чем ты встанешь, скорее всего, — на этих словах его лицо чуть помрачнело. Интересно, в тягость ли ему всё то, чем он сейчас занимается? Наверно, он не может позволить себе бездельничать, в отличие от меня, что странно, но вполне ожидаемо. Гложат ли его мысли также, как меня? Почему-то за столько лет я так ни разу и не спросила, лишь задавала этот вопрос самой себе в собственных же мыслях. Может, я просто не хочу принимать, что ему также бывает грустно порой, не хотелось бы знать наверняка, что Оззи также страдает.
Я погладила брата по щеке, стараясь согнать неприятную задумчивость с его лица. Не хочу, только не с ним, пусть всё будет хорошо...