***
Задыхаясь от бега, Эвтида приближалась к поселению. Она не обращала внимания на боль в ногах, возникшую от расстояния, что было преодолено, ведь ей руководила одна из самых мощных эмоций — ярость. Оказавшись у себя дома, чтобы хлебнуть воды, она начала размышлять. Где могла быть Дия? Если её выволокли ночью, то куда могли отвести? Казнить бы вот так сразу не стали, сделали бы это прилюдно, чтобы всем неповадно было. Может, эпистат запер её в своём доме? Что может быть местом надёжнее, чтобы оградить преступника от других в маленьком поселении? С твёрдой решимостью идти к дому Амена, Эвтида распахнула дверь. Но её планам не суждено было сбыться, на пороге, с поднятой в воздухе рукой, стоял Рэймсс. — Эва, я как раз собирался стучать, — сказал он, а затем, ухмыльнувшись, добавил: — Ты прямо чувствуешь. — У меня срочное дело, давай быстро. Дию, кажется, схватили. Рэймсс не выглядел удивлённым или испуганным, он лишь поджал губы и шепнул: – Хочешь об этом на улице говорить? Может дашь войти? Раздражённо вздохнув, Эва сделала шаг в дом, впуская друга внутрь. — Да не кажется, её действительно схватили. Не знаю, где ты пропадала полдня, я тебя повсюду искал, — тут же недовольно накинулся друг, как только дверь заперлась. Тот факт, что она отсыпалась в доме у именитого лекаря, Эвтида решила скрыть. — Утром Дию схватили охотники. Всех подробностей узнать не успел, но её обвинили в черномагии. Эва не была удивлена, она догадывалась, что, когда Амен говорил про «кое-что похуже», он и подразумевал черную магию. Но её лицо всё же вытянулось. — Но как, Рэймсс? Как она попалась? — тут Эвтида понизила голос и продолжила: — С большей вероятностью должны были попасться мы, после этой ночи, но никак не она. — Это она к эпистату залезла, охотники это знают, а сначала Амен на меня думал. И всё теперь у них почти сложилось, они решили, раз Дия — моя подруга, то я знал её секрет, а потому, когда признался эпистату, что в поселении черномаг, то говорил про неё, свою подругу. — Погоди, погоди… я ничего не понимаю, как она попалось-то? — Этого я точно не знаю, знаю только, что ранним утром всё произошло, и её сразу увели на допрос. — А казнь? — А вот тут самое интересное, — он бросил короткий взгляд на окно, а затем склонился ближе к лицу Эвы, — во время допроса Дия исчезла. — Как это «исчезла»? — Вот так. Реммао сказал, что его тут же вызвали как наставника, но он божился, что ни о чём таком и не подозревал, что девчонка на писаря училась. И пока эпистат допрашивал Реммао, а Дия осталась с Тизианом, что-то произошло. — Что это значит? — всё ещё не понимая случившегося, раздражённо спросила Эва. — Тизиан влетел к Амену, стал отряд поднимать на поиски девушки. Он сказал, что моргнул, всё резко почернело перед глазами, а потом смотрит, а Дии нет. Исчезла. — Исфет, ну и дела… А ты откуда это всё знаешь? – Реммао рассказал. И наказал перепрятать все вещи, вдруг ещё раз допрашивать или, чего хуже, досматривать всех будут. — Перепрятать! Да я уже мест нетронутых не знаю здесь! — Мой тебе совет, спрячь в пески в кустах каких-нибудь. Да, можешь попасться, пока откапывать будешь, но хотя бы эпистатские ищейки в твоём доме не найдут. — Есть правда в твоих словах, Рэймсс… И что нам теперь делать? До нас всё это когда дойдёт? — Эва уже давно перешла на шёпот, но сейчас, казалось, звуков совсем не издавала, когда говорила, а лишь только открывала рот. — Эпистат же в курсе отныне, что черномагов двое. — Да, в курсе, поэтому нам надо сейчас привлекать как можно меньше внимания. К тебе это особенно относится, Эва. Пиши, учись, веди самую скучную жизнь, и ни на какие заказы без Реммао не соглашайся, — очевидно намекая на Феоною, сказал Рэймсс. — Нас и его заказ чуть в Дуат не завёл, — недовольно буркнула она. — Да, заниматься этим в городе, где идёт патрулирование — вершина безрассудства, но брат обещал родственнице покойного, да и деньги хорошие предлагались. Кстати, о них. Реммао обещал выдать нам их со дня на день. — Это хорошо… Если и впрямь деньги хорошие, то это того стоило, — довольно отозвалась Эвтида. — Не обольщайся, делить-то всё на троих. Да и потом, мы теперь на волоске от смерти. — Ладно, хватит. Главное, что мы живы, а там выкрутимся. А Дия сама себе такую судьбу выбрала своим легкомыслием, — вздохнув, подытожила Эвтида. — Жестокая ты, Эва. — Разве я не права, Рэймсс? — Права, просто правда эта жестока. Двое нас теперь осталось. — Рэймсс, после этого… заказа и исчезновения Дии… давай защищать друг друга? — Эва, я понимаю твои чувства, но это будет самой большой нашей ошибкой, которая может привести к смерти обоих. Я согласен. — Спасибо, — облегчённо ответила девушка. Осознание, что она не одна, было на редкость приятным. — Но и ты будь честна со мной, чтобы без таких сюрпризов, как ночью с этим… Как его? — Аш. — Да. Девушке пришлось рассказать Рэймссу про знакомство с Ашем, когда он вернулся в библиотеку после заказа. Рассказ получился странным, но и сама встреча с красноволосым мужчиной была не из самых обычных. Да и его появление ночью во время заказа… Она теперь ничего не понимала, но точно знала одно — они ещё встретятся. — Я пойду, теперь надолго из поля зрения охотников исчезать не стоит, — и с этими словами он направился к двери, в последний раз улыбнувшись девушке, прежде чем выйти. В голове Эвтиды мысли пытались выстроиться по порядку, но получался лишь сумбур. Дия, заказ, некромантия, Аш, догадка Ливия… Слишком много событий для одного дня, она точно лишится рассудка. С другой стороны, обилие мыслей, особенно когда одна была хуже предыдущей, удивительным образом успокаивало, потому что она не знала, из-за чего переживать сильнее. Всё это стало до глупого смешным, её положение было сейчас настолько шатким, что Эвтида не могла всерьёз и без смеха воспринимать то, как всё глубже и глубже ко дну шла. Наверное, это была защитная реакция её организма, чтобы помочь бедной Эве справиться с трудностями. Что ж, как бы там ни было, это работало. Оглядев ещё раз жилище, Эвтида решила подойти к кровати Дии. Кровать разворошена, вещи из сундуков вынуты и разбросаны по полу. С вещами Эвы произошло примерно то же самое. Как хорошо, что она вернулась из центра Фив только под утро, иначе охотники могли её маску найти. Стоп… Вещи Амена… Они были в том цветке, неужели… Эва тут же подскочила с дивана и в мгновение ока оказалась около большой вазы. Её обдало холодным потом с головы до ног. Вещи Амена лежали на месте. Охотники не нашли её тайник. «Исфет, вот же… Значит вещи эпистата они не нашли, обнаружили только расписание обхода, которое я оставила здесь, и, видимо, маску Дии… Ладно, зачем гадать, как она попалась, главное, чтобы таким же образом не попалась и я», — совершенно справедливо рассудила Эва, а потом не без смеха подумала о штанах Амена. Он так и остался без портков, какая ирония… Виновника нашёл, а штаны свои нет. Теперь, после заказа, охотники точно знали, что черномагов двое. Положим, одного они определили, но кто был вторым? С самой Эвы, как она считала, подозрения были сняты, ведь вторым шезму был мужчина. Но единственный вопрос мучал её, скребя сознание вновь и вновь. Как Амен мог не запомнить выдающийся рост Эвтиды и принять Дию за неё? В то, что в темноте он не успел разглядеть её, она не верила. Он точно должен был подметить хотя бы рост. Также Эву не отпускали мысли об Аше. Кто он? Человек ли? А если не человек, то кто? Ещё один черномаг? Но разве черномаги умеют такие вещи вытворять? Если да, то она обязана была бы научиться… Экая полезная способность, силой мысли заставлять предметы делать то, что хочешь. Казалось, что для Аша всё происходящее было весёлой затеей, а не смертельным столкновением. В голову снова пришёл тот момент, когда ворвались охотники. Эва забыла как дышать, замерла от переизбытка адреналина в крови, думала, что всё, конец настал. А нет, жизнь иногда устраивает сюрпризы. Не иначе, как второй шанс боги дали, шанс, который она не могла упустить. «Значит правда, пока до истины не докопаюсь и за Исмана не отомщу — умирать мне нельзя. В Дуат все заказы, деньги и тому подобное. Теперь у меня одна цель», — воодушевлённая своими мыслями, Эва направилась в трапезную.***
На обеде было мало людей, все уже давно поели к тому моменту, когда девушка пришла. После трапезы она засела на кровати, смотря в одну точку. Было странно находиться здесь одной, в такой тишине… Обычно Дия всегда гремела своими склянками или что-то тараторила. Эва посмотрела на пустую разворошённую кровать снова. Ещё одна кровать, на которую уже никто не вернётся… Нельзя сказать, что она была сильно привязана к Дии. Говорливость и легкомыслие подруги часто надоедали ей, а иногда даже бесили, но тем не менее, осознание того, что настоящая опасность так близко подобралась к ней, ужасала. Сегодня Дия, а завтра? Вдруг она? Эву успокаивало только то, что охотники приняли Дию за неё, а значит будут искать мужчину. Рэймсс… Он сейчас был под угрозой, и всё из-за Дии. Эвтида вдруг резво поднялась на ноги и направилась к кровати подруги, хотелось привести жилище в порядок, вдруг это помогло бы привести в порядок и мысли. После своей небольшой уборки Эва устало опустилась на диван, оценивающим взглядом обводя жилище. Тишина продолжала давить на неё, и девушка хотела было отправиться на ужин, чтобы развеяться, но есть совсем не хотелось. К тому же надо было дождаться вечера, чтобы закопать маску и накидку. Именно вечера, чтобы, если что вдруг, можно было сослаться на поздние гуляния. Ночью такое может не сработать. Когда наконец на поселение опустилась долгожданная темнота, Эвтида, сложив на дно сумы маску и накидку и накрыв их письменными принадлежностями, вышла из жилища. Из расписания, которое она нашла тогда у Дии, Эва помнила, что обход начинается, как только садится солнце. Охотники приступали к делу, начиная с площади и постепенно проходя каждую улочку. Затем они обходили границы поселения. Дальнейшие их действия Эва забыла, но для её вылазки было достаточно и этих знаний. Итак, взяв суму, она осторожно вышла из дома, обводя глазами обозримую часть улицы. Темно. Что-то разглядеть было сложно, не во всех домах горел свет. Что ж, либо жители уже спали, что было бы хорошо, либо ещё не вернулись домой, что пугало. Надеясь на лучшее, но готовясь к худшему, девушка направилась вдоль узкой улочки. Она старалась вести себя непринуждённо, чтобы в случае чего, сказать, что идёт от наставника. Насколько правдоподобной была такая отговорка, Эва точно не знала, но надеялась, что сработает. Вообще, она надеялась в принципе не встретить охотников. — Я прям тут сейчас завалюсь! — послышался вдруг низкий усталый голос. — Не спи, вдруг кого поймаем! — раздался второй голос, ободряющий. — Да кого? Ты думаешь эти черномаги тут туда-сюда разгуливают, да ждут, пока их схватят? — Э-э, ты бы слова выбирал! Девчонку-то поймали. Эва, услышав их, вжалась в стену ближайшего дома, она почти слилась с ней, прижав к груди суму. Охотники проследовали по соседней улице, и девушка, к своему счастью, осталась незамеченной. «Не иначе, как боги помогают мне в последние дни», — пронеслось в голове Эвтиды. Выждав ещё несколько секунд, Эва пошла дальше. Видимо, местные жители уже спали, так как никого на своём пути, кроме двух охотников, девушка не встретила. Отыскав наиболее укромное место, где располагались две длинные пальмы, а вокруг были кусты, Эва глазами обвела пространство вокруг и прислушилась. Тихо. Только листья слегка шелестели, то ли успокаивая, то ли наоборот, нагнетая. «Всё, хватит тут стоять и выжидать, быстро всё закопаю и домой», — решила Эвтида и живо нырнула в кусты. Прибив песок руками, она чуть потопталась на месте, чтобы не было кучки, а потом, оценив свою работу и оставшись ею довольна, она снова прислушилась и вышла из кустов. Никого не было. «Пронесло», — решила она, но слишком рано. — Что такое, Эва, неужели нужда прижала и вынудила прямо тут в кусты лезть? — послышался знакомый насмешливый голос. Будь ты проклят, Ливий. — А ты что тут забыл, Пеллийский господин? — как ни в чём ни бывало ответила девушка, но внутри всё чуть не перевернулось от осознания, что приди он на минуту раньше, мог бы увидеть, как она закапывает маску. — Как ты ловко тему перевела, Эва. Но я отвечу тебе, — он стал медленными развязными шагами приближаться к ней, — эпистат вызвал, про какие-то чудеса спрашивал. — Какие ещё чудеса? — удивлённо подняла брови Эва, делая незаметный шаг назад. — Может ли у человека произойти помутнение рассудка, да такое, чтобы он на мгновение зрение потерял, а потом снова его обрёл, — делая шаг навстречу Эвтиде и понижая голос, сказал он. — Интересно, и что же, возможно ли такое? — она снова сделала шаг назад, но навернулась на камне и начала падать. Ливий в секунду подлетел к ней, и сильные руки сомкнулись на её талии. Лица двоих оказались непозволительно близко друг к другу. До Эвы донёсся сладковатый аромат лекаря, а в следующую же секунду мужчина отстранился. – Ará, держись на ногах, Эва, — недовольно сказал он, всматриваясь в её лицо и ревностно поправляя ткань на рукавах. — А ты не подходи так близко, чтобы мне не приходилось отходить! — Вон как заговорила. Какое, однако, у тебя изменчивое настроение. — Оно было нормальным, пока я не встретила… — Пока ты не встретила меня? — договорил он за неё, а девушка лишь зло зыркнула на него. — Откуда вдруг такая неприязнь? — И это ты мне говоришь? — переспросила Эвтида, а затем, гордо подняв голову, прошла мимо лекаря, направляясь к жилищу. — Будь осторожна, — кинул он ей вслед, от чего Эва остановилась. — В смысле? — не поворачиваясь, спросила она. — У охотников сейчас обход, сам видел. Вдруг наткнёшься на них, начнут расспрашивать, куда ночью ходишь. — Мне скрывать нечего. Мужчина вдруг засмеялся, из-за чего Эва даже обернулась. Не показалось ли ей? Нет, он действительно смеялся. — Что весёлого? — Твоё упрямство. — Это не упрямство, мне и вправду нечего скрывать. — После вчерашнего погрома в Фивах, неужели ты думаешь, что, поймай они тебя ночью, будут разбираться, куда там Эва ходила и есть ли, что ей скрывать? — Что за погром? — с напускным любопытством спросила Эва, а Ливия её реакция почему-то очень позабавила. — Не слышала? Ну что ж, значит и не надо тебе знать, — улыбнувшись ответил он. — Главное не ходи тут ночами. — А сам где гулял? После эпистата, наверняка где-то был? — Похоже, мне пора привыкать к допросам от тебя. — А сам не допрашивал ли? — тут она не выдержала и быстро подошла к нему. — Не путай заботу с недоверием, — теперь уже он сделал шаг назад. — Ах, так вот, что это было. Именитый лекарь заботится обо мне! — она сказала это так, будто обратилась к вымышленной публике. — Зевс мне свидетель, терпению моему приходит конец с этой девчонкой! — Ливий поднял руки к небу. — Иди, куда шла! — Мне твоё разрешение и не нужно, — продолжила Эва. — И к тому же, ты не ответил на мой вопрос. — Какой из? — он устало сложил руки на груди. — И впрямь возможно такое, чтобы у человека зрение на мгновение пропало? Ливий приблизился к ней, впервые за время их диалога оглядываясь по сторонам, а затем взял Эву под руку. Она не сопротивлялась, наоборот, прикосновение было даже приятным, в нём не было и намёка на романтический подтекст. — Не кричи об этом, милая госпожа, — изменился в голосе вдруг Ливий. — Ну же, идём, по дороге расскажу. Ты же домой путь держишь? — Домой, — кивнула она и скосила глаза в сторону мужчины. Он смотрел прямо, поэтому у Эвы была возможность чуть-чуть его поразглядывать. Слегка волнистые каштановые волосы, выраженные скулы, золотой обруч на шее… Взгляд её опускался ниже и ниже, и она поймала себя на мысли, что смотрит на его предплечья, обрамлённые струящейся полупрозрачной тканью. Да, вкус у него определённо был. — Так вот, — своим внезапным продолжением разговора Ливий отрезвил Эву, и она тут же отвернулась, возвращая взгляд на дорогу. — Чудное дело. Раньше, признаться, про такое слыхом не слыхивал, чтобы вот так у человека на секунду пропало зрение, а потом как ни в чём не бывало само собой вернулось, — прошептал он. Эва не видела, но теперь была очередь Ливия наблюдать за ней. Ему нравилась девушка, как человек она была интересной. Было в ней что-то, что он называл многогранностью. Эва была, как пирамида, собрана из миллиона различных ярусов, и с каждой проведённой вместе с ней минутой, укреплялось желание разобрать эти ярусы, узнать её лучше. И ещё, после слов эпистата в Фивах, про то, что Ливий с Эвой «спелись», в голове мужчины поселилась навязчивая мысль, что родись он сам девушкой, был бы такой, как Эвтида. Но она не слышала его мыслей, а потому их диалог продолжался: — С эпистатом этакая неприятность случилась? — Нет, но это не так важно. — И что это? Новое проявление хвори? — Пока не знаю, может, можно вызывать такое у другого человека путём нажатия на определённые точки на теле. Но этот человек обязан был бы почувствовать перед потерей сознания прикосновение, а тут такого не было. — А если черномаги замешаны? — вдруг спросила Эвтида. — Эва, я натуралист. Черномагию не отрицаю, но есть огромное количество всего на свете, что можно объяснить с точки зрения медицины. Кажется, это ваше… твоё жилище? — Моё. Теперь одна я, — спокойно ответила она. — Да, слышал, что подруга твоя исчезла. — Тебя же из-за неё эпистат вызвал? — прошептала Эвтида. Внимательно наблюдая за лицом девушки, Ливий вдруг склонился ближе, и прошептал на самое ушко Эвы: — Да, как в воду канула, испарилась вмиг, а охотник и не помнит, как. Здесь в Египте поистине могущественные писари, раз такое вытворяют, не то, что в Греции… Последнее предложение было сказано им с таким откровенным сарказмом, что девушка даже поморщилась. Заметив это, Ливий рассмеялся. — Будешь часто морщится, и от твоей гладкой и молодой кожи лет через пять ничего не останется, — он вдруг поднял руку и очертил контур её лица, но в воздухе. Пальцы его были на расстоянии миллиметра от кожи, будто он не позволял себе зайти дальше. — Зачем мне гладкая и молодая кожа, коли я не смогу выражать эмоции? — с вызовом ответила она и подалась головой вперёд, натыкаясь на руку лекаря. Тот не отстранился, а лишь довольно ухмыльнулся. Пальцы его не двигались, замерев на скуле. — Многие бы убили за такую красоту, Эва, особенно в Греции. А ты её совсем не бережёшь, — он медленно отнял руку от неё. — Ты мне напомни, подарю тебе лечебные масла для увлажнения кожи. — Ну кака-ая ще-едрость, — едко протянула Эвтида, открывая дверь в дом. — Спокойной тебе ночи, Ливий. — И тебе доброй ночи, Эва, — показалось, что он даже ей слегка поклонился, а затем направился куда-то в одну из улочек поселения.