Таинственный принц или «Что тут, собственно, происходит?»

Утро субботы побаловало Лондонские улицы и без того редким, а в конце октября почти чудесным, солнечным теплом. Гермиона, тем не менее, осталась недоверчива к переменам погоды, так что, по возвращению на площадь Гриммо 12, ей пришлось размотать шарф, снять шапку, пальто и теплые сапоги и только после этого подняться по скрипучей лестнице на второй этаж. В гостиной приятно пахло свежесваренным кофе с имбирем и мускатным орехом, а может и какими-то более редкими пряностями. По субботам из дома Гарри, любезно разрешившего пожить в бывшем штабе ордена, приходил домовик, помогавший вечно занятой девушке по хозяйству. — Спасибо, Кричер, — громко сказала она, зная, что нет нужды спускаться в кухню, тот и так услышит сквозь дощатые перекрытия, — это то, о чем я мечтала по дороге домой! Вранье конечно, грубая лесть, на самом деле по дороге домой она мечтала не возвращаться домой. Обычная ее субботняя прогулка, призванная держать тело в тонусе, а ум в прохладе, растянулась на три с половиной часа, хотя дойти до газетного киоска и обратно можно было за двадцать минут. За двадцать пять, если купить кофе на вынос в кофейне за углом. Обычный кофе, без всяких пряностей, зато с пенкой, из современного магловского автомата, с которым ловко управлялся симпатичный бариста. Кинув газеты на свободный стул, девушка села за стол и с опасением отпила пару глотков. Напиток оказался весьма не дурен, хоть и без пенок, и девушка переключила внимание на принесенную с собой прессу. Первым в стопке был, конечно же, «Ежедневный пророк». Потом «Придира» и «Ведьмополитен». Гермиона поморщилась. «Придира» никогда не печатал ничего стоящего, но и сам стоил недорого, а выходил всего раз в месяц. Второй же журнал было противно читать, но именно он приносил ей больше всего дохода — редакторы там часто менялись и случайно или намеренно забывали передать преемникам ценные знания. Кофе, конечно, кончился раньше газет, но девушка осталась в гостиной, последовательно просмотрев всю стопку до конца. То там, то сям встречались небольшие заметки или целые статьи со знакомыми именами, но имя Гермионы Грейнджер не упоминал никто. Жаль. Первый год после войны их чествовали, как победителей, потом… лучше не вспоминать, а потом Гермиона закончила юридический факультет со стажировкой при министерстве и, выиграв несколько громких дел, заработала не только славу самого продвинутого адвоката магического мира, но и несколько тысяч отсуженных за клевету галеонов. Какое-то время журналисты пытались бороться и печатать «правду и ничего кроме правды», но вскоре поняли, что имя героини войны лучше просто не упоминать. Со временем поток публикаций, судов, и приносимая ими золотая река превратились в чахлый ручеек, но по старой привычке Гермиона просматривала всю прессу, как собственный вид лотерейных билетов. Это уже давно не было основным источником доходов — полученный таким образом стартовый капитал позволил уйти из министерства и основать частную адвокатскую контору, а сами дела послужили неплохой рекламой. Иногда она даже подумывала, что пора бы взять помощницу. Или помощника? — Обед готов, госпожа, прикажете подать? — домовик появился из воздуха в почтительной позе, но по самому тону его голоса Гермиона знала, что под «госпожа» он имеет в виду «грязнокровка», и, вздохнув, отложила не до конца изученную колонку объявлений. — Накрой в столовой, пожалуйста, я скоро спущусь. Кричер исчез, ничего не ответив. Живя в одиночестве, Гермиона редко готовила что-то сложнее яичницы с помидорами, потому похвалы супу с шампинонами, отбивной в сырном кляре и шарлотке были вполне искренними. Кричер смотрел на нее косо, отвечая любезными поклонами и ворча себе под нос, но она знала, что в душе ему приятно. Момент почти уютной идиллии был испорчен невинным вопросом. — Как там Гарри и Джинни? — Мне запрещено распространяться о семейных делах хозяев при посторонних, — проскрипел эльф с довольной ухмылкой. Гермиона аж поперхнулась. — С каких это пор?! Я же их друг! — Хозяин приказал мне это в прошлую среду. — Но Кричер, Гарри твой наниматель, а не хозяин! А я ему не посторонняя, иначе тебя бы здесь не было! Что именно он сказал? — Хозяин сказал «Кричер, будь другом, прочти этот документ и поставь подпись», — с отвращением выплюнул эльф и с ненавистью грохнул стопку тарелок в мойку. Только эльф мог сделать это так, что они не только не разбились, но и начали самостоятельно натираться пенным зельем. — И что это был за документ? — осторожно спросила Гермиона, впечатленная не только буйством эльфа, но и тем, что тот умеет читать и писать. Если честно, она не интересовалась эльфами лет пять, с поры закрытия дела против Хогвартса и прошедших в Министерстве слушаний по принятию нового закона, обязывающего всех владельцев домовиков прекратить рабскую эксплуатацию волшебных существ. Сбылась ее детская мечта — эльфы были освобождены, чего еще желать? Много чего, конечно. Той же грамотности, приличного санитарного и трудового надзора, контролем за перемещениями, наконец. Но всем этим занимались уже совершенно другие люди, которые тоже не любили, когда в их работу вмешивается одна маленькая… госпожа. — Это были поправки к трудовому договору, — последние два слова снова отчетливо звучали ругательствами в устах эльфа, — с этих пор друзьями и членами семьи хозяина, то есть нанимателя, считаются только существа, представленные персоналу в том или ином качестве лично хозяином, то есть нанимателем, или госпожой, то есть женой хозяина, чистокровной, — он выделил это слово, маленький говнюк! — мисс Поттер. Эльф выглядел высокомерным и довольным. Ему удалось задеть грязнокровку. — Понятно, — тихо отозвалась Гермиона и правда слегка уязвленная, не столько тем, что Гарри забыл предупредить ее о переменах в их доме, а тем, что искоренить из Кричера домострой нереально, в эту игру они играли уже почти десять лет — спасибо, Кричер, ты был очень мил, рассказав мне все это, можешь быть свободен, — глаза эльфа округлились от ужаса, когда он понял, что только что в некоторой степени нарушил договор, — и передай, пожалуйста Гарри, что я загляну к вам в гости в следующую пятницу, если он не против. Кричер исчез, но Гермиона все еще слышала в ушах его скорбный шепот про «виноват» и «нельзя, нельзя наказывать, запрещено, к хозяину, он накажет». Гермиона пожала плечами — «Сам виноват», вылила остатки холодного кофе в чистую кружку и вернулась к газетам. Мысль найти помощника в контору все еще вызывала у нее отторжение, но Гермиона продолжала быть самой рассудительной ведьмой своего поколения и понимала, что это неизбежно, а просмотр объявлений от соискателей еще ни к чему ее не обязывает. За этим занятием незаметно прошло несколько часов, но маститые юристы не искали себе работу через газету, а простые секретари неизбежно расписывали свои профессиональные качества так, что у девушки перед глазами вставал образ Перси Уизли. Уж лучше она зачарует десяток перьев и посидит сама, отделавшись неделей головной боли, чем приобретет ее на всю свою трудовую жизнь. Впрочем, кое-что забавное она все-таки нашла, незаметно перейдя от объявлений с поиском сотрудничества иного рода. — Неужели, наш старый профессор, гроза подземелий, решил остепениться? — усмехнулась девушка себе под нос, прочитав вычурный текст в рамке, указывающей на то, что за объявление доплатили. Всего одно предложение: «Немолодой джентльмен старой школы ищет верную спутницу жизни, которая готова принять его скверный характер, выдающийся нос и темное прошлое», кодовое слово и координаты для отправки совы. Обычно для таких объявлений нанимали ячейку в ближайшей совятне, куда владелец сов складывал все письма с условными метками. Гермиона помнила об этом после случая, когда один примерный семьянин… Впрочем не стоит о работе. Гермиона отбросила стопку газет в ящик для макулатуры и занялась более приятными делами — ванной и чтением. Следующая неделя пролетела незаметно. Гарри прислал сову о том, что готов принять ее в пятницу, а во время встречи представил Кричеру, как положено. Вместе с Джинни они посмеялись над ситуацией и, прощаясь, Поттер напомнил, что скоро Хеллоуин. Хеллоуин! С некоторых пор Гермиона не любила этот праздник. И это была одна из причин, по которой она все же однажды откажется от гостеприимства Гарри — трижды в год, — на Хеллоуин, Новый год и День святого Патрика — Орден собирался в бывшем штабе, чтобы отметить праздник в большой компании. Конечно, Гермионе приходилось участвовать и в подготовке, и в самом праздновании, уйти в свою комнату в разгар веселья было неприлично. — Мы с Роном придем помочь тебе нарядить особняк! — пообещал друг напоследок. Джинни виновато улыбнулась — третья беременность протекала не так гладко, как хотелось бы — и помахала вслед подруге, выходящей в камин. Рон — это была вторая, а может и первая причина ненавидеть Хеллоуин, Новый год и День святого Патрика. Хорошо хоть на Рождество ее оставляли в покое, отделавшись формальным приглашением в «Нору». С Роном они расстались как раз в октябре, всего через полгода после победы и, честно сказать, Гермиона была к этому готова и даже рада. А вот к чему она не была готова, так это к бесконечному потоку жалоб и недовольства своим браком от бывшего бойфренда. Вот и сейчас… — А потом она сказала «я уже не хочу!», представляешь? Типа я слишком долго не возвращался, ну и я пожал плечами, и съел сам, а она ушла в спальню, я думал, ну устала, не выспалась, а она там весь вечер ревела! Что значит, как я догадался? Она сама сказала, и еще подушкой… Истеричка! — Рон, прекрати при мне обзывать свою жену, это неприятно! — наконец не выдержала Гермиона, скрипя куском скомканной газеты по зеркалу в гостиной. — А мне казалось раньше тебе это нравилось? Как же наши общие шуточки про Лав-лав? Гермиона не выдержала и швырнула в нытика бумажным комом. Тот поймал его с ловкостью профессионального вратаря, а секунду спустя, решив, что хватит имитировать уборку, отбросил метелку для пыли, и расправив лист, углубился в чтение. Читал он вслух, периодически вставляя свои комментарии, но это все равно было лучше подробностей личной жизни молодого семейства. — Что у вас тут? — в комнату заглянул Гарри. — Почти закончили, — бодро отрапортовал Рон, а Гермиона, сжав зубы скомкала очередной лист газеты и перешла от зачарованного зеркала к зачарованному серванту с шестью парами стеклянных дверок. — Никогда не заведу в доме столько антикварной мебели. Куплю что-нибудь в стиле хай-тек и буду убираться исключительно заклинаниями! Гарри улыбнулся, — подруга говорила об этом каждый раз, но своим жильем обзаводиться не спешила. Снимать дом в центре Лондона все же было слишком дорого, а дважды в день аппарировать из пригорода — Гарри знал это на своем опыте — потом даже «Люмос!» лишний раз сказать не захочешь. — Смотрите, кажется Снейп тоже ищет себе зазнобу! — вдруг засмеялся Рон, разворачивая смятую и влажную газету знакомой рамочкой к зрителям. Гермионе не понравилось, как он выделил слово тоже. Да, там отмечены несколько объявлений, но если бы Рон был внимательней, он бы заметил, что это объявления о поиске работы, — нет, вы видели? Гермиона как раз видела, Гарри проявил интерес. — Немолодой джентльмен, — зачитал Рон, — да уж, он и в наше время молодым не выглядел!.. — старой школы (ну да, я бы даже сказал Древней! он же до сих пор в Хоге, да Гарри?) ищет верную спутницу жизни, которая готова принять его скверный характер, выдающийся нос и темное прошлое! Обезоруживающая честность. А давайте напишем ему, а? — загорелся Рон, — такая покатуха будет! — Может быть это вовсе и не он, там же только совиная почта. А если и он, издеваться над бывшим учителем нехорошо, и уголовно наказуемо, между прочим! — Герми! Такая же зануда, как и всегда, — не обиделся Рон, — вот ты бы ему отлично подошла. Такая же леди старой школы. С прошлым! Гарри наблюдал за ними с ностальгической улыбкой, пока не пришла пора вешать гирлянды. Затем вместе с Роном они наколдовали изрядное количество сверкающих призраков, подвывающих тыкв и прочей мишуры, прежде чем покинуть особняк Блэков до праздничного вечера. Как прошло празднование Хэллоуина Гермиона запомнила плохо — гости пришли поздно и разбрелись далеко за полночь. Кто-то рискнул аппарировать, кто-то не рискнул и пошел камином, кто-то, например профессор Макгонагалл, Флитвик и Хагрид, воспользовались загодя приготовленным порт-ключом, оставив Гермионе только горы грязной посуды, кучу объедков, разбросанный повсюду черно-рыжий серпантин и пару школьных домовиков в помощь. Девушка понимала, что перебрала не только сливочного пива, потому что ее пошатывало и было очень жалко себя. Она пристроилась на стуле за кухонным столом, наблюдая как один из домовиков сноровисто моет посуду, а другой мечется по гостиной, сноровисто убирая с пола и со столов упавшие украшения и фантики. — Мисс, вам это нужно? — подошел уточнить второй из домовиков, молодой скромный парень, до боли напоминающий Добби, чьего имени она не запомнила. В одной руке его был мешок для мусора, а в другой вырванная газетная страница с пометками. Гермиона узнала в ней ту самую, вдохновившую Рона на шуточки, и, видимо, забытую на одном из журнальных столиков. Она нехотя кивнула, стараясь не уронить отяжелевшую голову. Снейп. Почему-то его не было на празднике, может уже нашел кого-то и отмечает вместе с дамой сердца? Гермиона попыталась представить избранницу Снейпа и эта мысль отдалась в хмельной голове противным жжением — не столько от усилий, сколько от воспоминания о словах Рона. И от того, что на месте его избранницы упорно представлялась она, Гермиона. — Доб… Твинки? — наугад исправилась она, лишь бы не назвать эльфа тем именем, — не мог бы ты принести мне чернильницу и бумагу из кабинета? Эльф озадаченно проследил за жестом Гермионы и наконец догадался, что обращаются к нему. — Я Бобби, мисс. — Ах, да, Бобби, спасибо. Вот черт. Понятно почему она не могла запомнить. Эльф вернулся с письменным набором меньше чем за десять секунд и Гермиона, с трудом сфокусировав взгляд на серой бумаге, дважды щелкнула пальцами, чтобы зажечь свет над кухонным столом. Палочка лежала у нее в кармане джинс, так что огонек повис где-то сзади и снизу, но поправлять его уже не было никакого желания. Так и штаны прожечь можно. «Дорогой Мистер…» — начала она писать, споткнулась и подглядела в объявление.— «Дорогой Мистер П. Желаю вам приятной ночи или дня, в зависимости от того, когда сова доставит вам это письмо». Гермиона вздохнула и поставила жирную точку. Написанное ей не нравилось. Почерк скакал, след обычных черных чернил казался в тусклом свете царапинами на пергаменте. Бобби, искоса наблюдавший за ней все это время, подошел ближе и, как воздушный шарик за веревочку, подтянул магический огонек повыше и поближе к столу. Писать стало приятней, Гермиона продолжила. «Не знаю, смогу ли я составить вам удачную партию и тем более принять ваши выдающиеся части тела, но у меня есть к вам предложение выгодного сотрудничества. От меня — интересные истории, от вас — нетривиальный взгляд на них. Если на этом поприще мы найдем и другие темы для беседы, то сможем встретиться и попробовать другие…». Черт. Клякса. Хотя слово «Развлечения» там смотрелось бы не очень. Что же написать? Варианты сотрудничества? Кажется, подходит. Интересно, ответит ли он ей? Если узнает, скорее всего нет. Убрать кляксы и исправить почерк — это пара взмахов палочкой, но опытный колдун наверняка знает обратные заклинания и непреминет применить их к письму. — Бобби? Ты умеешь писать? — окликнула она эльфа, заканчивающего уборку первого этажа. Второй все еще мыл посуду. Бобби мгновенно оказался возле Гермионы и кивнул. — Можешь переписать это на чистовую и отправить по указанному адресу, когда соберетесь назад в школу? — Конечно, мисс, — утвердительно кивнул эльф, — вы уверены, что хотели написать именно этому? Тонкий палец эльфа ткнул в газетную страницу, безошибочно вычленив нужное объявление. — А что не так? — смутилась девушка. — Я плохо написала? — Нет, нет, — занервничал эльф, — но это брачное объявление, а вы явно хотели нанять работника. — Именно этому, — утвердительно кивнула Гермиона и встала, собираясь направиться в спальню. — Простите, — эльф согнулся в низком поклоне. — Все в порядке, — мягко одернула его она. Потом вдруг остановилась и уточнила, — а ты так хорошо разбираешься в знакомствах? — Немного мисс, у нас в школе достаточно молодых эльфов и редко возникает такая необходимость. — Необходимость искать брак по объявлению? — искренне удивилась девушка. — Никогда не задумывалась, как эльфы женятся? — Ну, раньше обязанности по поиску невесты или жениха для своих эльфов брал на себя хозяин, а сейчас… ну, кто как может. Если хоз... наниматели не забудут, то постараются также обеспечить своего домовика семьей, а если нет, то теперь можно… — Эльф замялся, явно не желая выдавать секрет и Гермиона не стала настаивать, — или вот так же, по объявлению. Но обычно про уши пишут, чтобы поняли. — Ясно, — сказала Гермиона, с усилием заставляя себя таки пойти в душ перед тем, как подняться в спальню, — портключ для возвращения в Хогвартс на камине, как закончите, можете идти домой, меня будить не обязательно. — Спасибо мисс, — ответили оба эльфа, и, уходя, Гермиона услышала ворчливый голос старшего, отчитывающего Бобби за излишнюю болтовню вместо работы. Ответ на письмо пришел только через два дня. Не удивительно, если адресат не хотел выдавать свое местоположение и письмо шло через две совиных пересылки. А уж если он живет в старом замке на севере Шотландии, то два дня и вовсе быстро… Мистер П. был не против сотрудничества и выражал заинтересованность в историях. А также был не против временно сохранять анонимность до более близкого знакомства и, конечно же был готов рассмотреть «другие варианты сотрудничества» позже, когда дама будет готова. Правда все равно хотел, чтобы девушка описала себя. Гермиона долго подбирала эпитеты к своей внешности и характеру, но в итоге решила остановиться на том, что она невысокая и трудолюбивая. Мистер П. отметил что это их общие черты. Несколько раз за последовавшие две недели они обменивались письмами, в которых она в основном описывала истории своих клиентов, ставящие ее в тупик, а он выдавал неожиданные, и порой очень полезные комментарии, рассматривая ситуацию со своей точки зрения. Гермиона сама не заметила, как в письмах она начала заигрывать со Снейпом, а он, похоже, начал отвечать взаимностью. В конце концов ей захотелось перейти к более близкому знакомству и она решила дать ему понять, что узнала, кто он. «Мистер П, это «Принц», верно? Таков ваш псевдоним?» — написала она в постскриптуме очередного «исключительно делового» письма. «Мои предки и правда были знатного рода, но не все из них достойны королевского величия, — изящно ответил Мистер П, — но если хотите, можете называть меня Принцем». Близилось Рождество. Теперь Гермиона после работы бежала домой, чтобы в одиночестве и тишине распаковать очередное послание от своего Принца. Хотя чаще все-таки, забранное еще утром, вместе с деловой корреспонденцией, письмо, не доживало до этого момента целым и невредимым, а бывало вскрыто и прочитано еще в офисе, на каком-нибудь из перерывов (если, конечно, в этот день не было заседаний), а иногда она даже успевала написать ответ до конца рабочего дня. Благо совиная почта принимала письма до поздней ночи. Рабочая переписка благодаря этому еще больше оживилась, что благотворно сказалось на потоке клиентов, дел, и увы, занятости. Назначить заветную встречу все никак не получалось. Гермиона не писала об этом, а мужчина тактично ждал ее первого шага, ведь таков был уговор. Декабрь выдался традиционно дерганным и суетливым. Мало того, что Визенгамот назначал по 8-10 слушаний на день, стараясь разделаться с как можно большим объемом работы до Рождества, так еще и клиенты Гермионе попались не самые приятные, так что служба высасывала из нее всю душу. Не было никакого шанса насладиться наряженными улочками, вечерним снегопадом, к утру превратившимся в неприятную кашу и, тем более, начавшимися магловскими распродажами. Оставалось только на ходу разглядывать вывески магазинчиков, мимо которых она каждое утро бежала на метро, чтобы преодолеть несколько станций до офиса, взять там необходимые бумаги и аппарировать напрямую в холл министерства, где ее уже тоже ждала толпа бумажных самолетиков. Но вот настал день, когда девушка получила традиционное приглашение в «Нору». Покрутив цветастый пергамент в руках, Гермиона, неожиданно для себя написала на нем слово «Да» и подпись. Магически мигнув, они превратили открытку в портключ. Гарри, как любой отличный аврор, позаботился о том, чтобы в место, где часто бывают его дети нельзя было попасть обычной аппарацией. Все приглашения содержали в себе встроенный магический контракт, как нерушимая клятва запрещающий причинять вред хозяевам и гостям дома. Гермиона, видела тут еще пару лазеек, о которых сообщила Гарри при первой же возможности, но тот заверял, что для самых изворотливых у него припасено отдельное «угощение». «Интересно, а Снейп получил приглашение?» — подумала она. Несколько раз он мелькал на мероприятиях у Гарри в Лощине и, насколько помнила Гермиона, являлся крестным его старшей дочери, но особой словоохотливостью не отличался и пропадал с вечеринок так же быстро и незаметно, как появлялся — стоило им только перейти от формальной части к настоящему веселью. Канун Рождества наступил неотвратимо и неумолимо, в качестве небольшой компенсации осыпав Лондон снегом. Впрочем, «Нора» Уизли находилась на юге, где хоть и отдаленно, но ощущалось теплое дыхание Гольфстрима, а значит там снег, скорее всего уже растаял. Гермиона не стала тепло одеваться и брать сменную одежду, рассчитывая, как только надоест, вернуться домой при помощи камина, но постаралась замазать магловским тональником следы недосыпа на лице и изобразить более-менее приличный макияж при помощи магической косметики, не прибегая к чарам. Стараясь убрать из головы мысли о том, оценит ли Снейп ее внешний вид, или нет, она накинула на сгиб локтя модное в этом году у маглов махровое пальто, которое верные традиции маги, пожалуй, скорее бы приняли за банный халат, и коснулась приглашения. За пупок знакомо дернуло, и она с трудом удержала равновесие, приземлившись прямо в гостиной. После перестройки Норы, она была здесь всего в третий или четвертый раз, так как не желала пересекаться с Роном, жившим по соседству и часто наведовавшимся к родителям, чтобы подкрепиться и по старой памяти. Зона аппарации была предусмотрительно огорожена флажками и Гермиона поспешила покинуть ее, пока на голову ей не приземлился следующий гость. А он не заставил себя ждать — послышался звук аплодисментов и негромкий хлопок — они обозначили появление Невилла. Похоже ее собственное появление сопровождалось таким же звуковым эффектом, потому что все находящиеся в зале уже спешили поздороваться с новыми гостями. Точнее почти все. Подивившись предусмотрительности Гарри, Гермиона поздоровалась с Лавандой и Флер, а потом, гораздо более искренне поприветствовала Фреда и Джорджа, торопливо засовывающих что-то в тарелки с канапе. Им то ли помогал, то ли мешал восьмилетний Тед Люпин и кто-то из рыжих отпрысков самих близнецов, чуть помладше. Гермиона не могла с уверенностью утверждать, что сможет правильно вспомнить имя ребенка, ведь последний раз она видела его, наверняка, еще на крестинах. Девушка прошла дальше, в сторону кухни, чтобы поздороваться с Гарри, Джинни и хозяевами дома, но ее сердце пропустило удар, когда она заметила Снейпа. В традиционно черном костюме, разве что без вечной летучей мантии, он стоял у кухонного стола и задумчиво подперев подбородок комментировал, похоже какие-то блюда. Копошившийся рядом Кричер неодобрительно кряхтел, но следовал указаниям. Заметив Гермиону, Снейп окинул ее с ног до головы оценивающим взглядом и, прищурившись, кивнул в ответ на приветствие. Девушка внезапно оробела. Молли, не доверявшая домовику главное блюдо, орудовала палочкой возле открытой духовки, ее кудри взметались вверх, синхронно пассам. Гермиона совершенно не понимала, что она делает и чем можно помочь, так как не разбиралась в магической кулинарии. Несостоявшаяся свекровь об этом знала, потому не обратила ровным счетом никакого внимания, на вошедшую в кухню девушку. — А где Гарри и Джинни? — несколько затравленно спросила она, уже почти жалея, что приняла приглашение. — Они готовили что-то во дворе, — чуть хрипловато ответил Снейп, — думаю, они все еще там, как и большая часть детей. — Пойду поздороваюсь с ними, — пробормотала Гермиона, накидывая пальто. Молли, наконец заметив ее появление, неодобрительно поджала губы. Снейп все-таки не удержался и прокомментировал нарочито милым голосом: — Милый халатик. Кричер хрипло каркнул-кашлянул, Молли улыбнулась. — Спасибо, — бросила Гермиона через плечо и вышла во двор. Здесь действительно была большая часть детей, так что подойти к Гарри и Джинни, не угодив под обстрел наколдованным снегом была та еще задача. Добравшись до друзей, Гермиона не только замерзла, но и успела промокнуть — снег Гарри трансфигурировал прямо из воды, бьющей из садового шланга. — Гермиона! — обрадовалась Джинни. Кажется, ты одета не по погоде. Пойдем в дом? Та с облегчением согласилась. Впрочем, уже в коридоре она поняла, что Джинни не просто так позаботилась о здоровье подруги. — Гермиона, мне нужна твоя помощь! — трагическим шепотом поведала она, тараном выставляя вперед беременный живот. Гермиона озадаченно уставилась на него, но Джинни продолжала. — Мне кажется, у Гарри роман. — Что?! — Я нашла упавшие за каминную полку письма. В них он общается с какой-то мымрой. Не то, чтобы там было что-то «такое», но он никогда мне не рассказывал, что ведет с кем-то переписку. А она с ним флиртует! — Эммм, — озадачилась Гермиона, — и ты хочешь с ним развестись и отсудить дом? — Что?! Нет! — Тогда чем я могу тебе помочь? — Надо ее выследить. — Но я же не детектив, а адвокат! — Ну,… все равно, ты бы могла посмотреть на почерк, может он покажется тебе знакомым. Там какие-то юридические штучки по вашей части, я ничего не поняла. — А дальше что мы с ней сделаем? — Шею намылим, чтобы неповадно было чужим мужьям про штучки писать! — Джинни! — Ну пожаааалуйста. Просто посмотри. Или хотя бы поговори с Гарри, может он тебе что-то расскажет? Гермиона передернула плечами. — Ладно, посмотрю. Пришли одно из них мне совой, когда вернетесь домой. — Заметано! — Джинни повеселела и, высушив перчатки заклинанием, вернулась во двор. Из кухни медленно выплыла вереница закусок на разномастных тарелках, за ними с видом дирижера шел Кричер, направлявший их во двор. Гермиона открыла и придержала ему дверь, за что получила в ответ ложно-учтивый молчаливый кивок от Кричера и новую порцию внимания Снейпа. — Все еще боретесь за права эльфов? — иронично поинтересовался он. Гермиона захлопнула дверь и обернулась. — Нет, я уже дала им право бороться за свои права самим. — Думаете, они этим удовлетворены? — Думаю они имеют на это ровно такие же шансы, как и мы с вами. Они ничем не хуже нас, или вы не согласны? Снейп хмыкнул и все-таки решился тоже выйти во двор, аккуратно оттеснив Гермиону от двери и оставив ее дрожать от нервов и холода ворвавшегося с улицы и размышлять, так ли уж она хочет «других вариантов сотрудничества» с этим человеком. Впрочем, что бы там он не имел в виду, образования и бодрости духа Гермионы хватило на то, чтобы высушиться и вернуться в гостиную. Найти себе бокал шампанского и сыр (не с той тарелки, над которой орудовали владельцы «Хохмазина») и расположиться в наиболее уютном уголке, рассеянно прислушиваясь к тому, как Лаванда и Флер продолжают обсуждать какие-то новости из мира поп-звезд. Остаток вечера прошел вполне приятно. Спрятанные среди канапе белые мыши в красно-зеленых шарфиках были ужасно милыми и не напугали никого, кроме Лав-Лав (да и та подозрительно расчетливо осела в обморок в объятья мужа, Гермиона успела заметить саркастическую ухмылку Снейпа, сующего ей под нос какое-то вонючее зелье). Заготовленный Тедом дракон-петарда напугал всех, но не сильно, а уж поющие гимны гномы, ворвавшиеся в дом из сада, порадовали всех, кроме Молли и Кричера, которым предстояло убирать оставленные следы. Гермиона в этом прекрасно понимала домохозяйку, но даже то, что в этот раз это не ее ответственность и она может уйти в любой момент добавляло хорошего настроения. Она не заметила, когда обитатели Хогвартса покинули дом, но сама поняла, что пора возвращаться на Гриммо вскоре после полуночи, когда дети уже спали, а взрослые еще намеревались продолжить праздник. Вывалившись из камина в холле ставшего почти родным дома, она подняла затуманенный взгляд на грозящую ей с холста пальцем давно и безнадежно (не без ее помощи) онемевшую Вальпургию Блэк и, вместо ванной и спальни, провальсировала к секретеру с письменными принадлежностями. «Рада была наблюдать вас рождественским вечером, — написала она, — надеюсь на встречу на Новый год» и, подумав, не стоит ли поставить оттиск помады, решила ограничиться небольшой толикой духов и подписью: «Гермиона Джин Грейнджер». — Сова! Сова! — заорала она в сторону чердачного окошка, наконец упаковав письмо непослушными руками, — есть в этом доме какая-нибудь чертова сова? Сова, как ни странно, нашлась. Огромный рыбный филин, принесший каталог дорогого букинистического магазина, как обычно дожидался ответного письма с заказом. В этот раз ему не повезло и ждать пришлось, но за десяток замороженных креветок редкая птица согласилась донести письмо если не до адресата, то до собственного хозяина уж точно. Утром Гермиона не могла вспомнить, как именно она объясняла филину, что кому нести, но точно дописала на конверте «перешлите адресату пожалуйста», и положила в мешочек для заказа галеон. Дожидаться ответа пришлось не один день. И не два. У Гермионы начало закрадываться подозрение, что Снейп, узнав, что это была она, оскорбился и не будет больше писать ей, но на третий день в окно постучалась как будто бы уже знакомая сова. С нетерпением забрав записку, Гермиона разочарованно обнаружила, что она от Джинни. Подруга сетовала, что по возвращению домой больше не смогла обнаружить ни единого письма от предполагаемой любовницы Гарри. Видимо он понял, что обнаружен и уничтожил их. Вздохнув, Гермиона кинула письмо на стол и несколько минут размышляла, что же ей ответить. В итоге, сова понесла назад вымученное послание о том, что наверное это была все же деловая переписка и Гарри просто отнес ее на работу. Предновогодняя подготовка Штаба к празднованию в этот раз проходила гораздо позитивней, чем обычно. Правда у всех был для этого свой повод: Лаванда, в очередной раз обнаружила, что все-таки не беременна и расстроилась, а Рон обрадовался. Гарри был в восторге от известий от крестного — Сириус и Дамблдор, которых никто не видел уже почти десять лет, возвращались в Лондон и собирались быть на Гриммо 12 на Новый год. Отправлялись в путешествие они вместе: как-то, как раз на первый после победы День святого Патрика, они выпили вместе, поговорили и обнаружили, что у обоих остался с юности незакрытый гештальт — традиционное выпускное путешествие — и на следующий же день, написав завещания, вдвоем рванули в кругосветку, но вестей от них не было и никто не ожидал, что вернутся они тоже вместе. Гермионе было радостно и немного грустно, от того, что скорее всего это последний Новый год, который она встречает в особняке Блэков в качестве жительницы, а не гостьи, а самое главное — она получила ответное письмо. «Если вы меня и правда узнали, я готов открыться тоже. Но вы сами должны подойти ко мне в новогоднюю ночь». И подпись « Ваш Принц». Будто окрыленная, Гермиона развешивала мишуру и еловые ветки, наколдовывала на них бантики, снабжала неразбиваемыми заклинаниями блестящие шарики, отвечающие мелодичным побрякиванием, и развешивала их над каминами. Над дверными проемами Гарри закрепил Омелу, которой, как кто-то сказал, так не хватало на праздновании рождества в Норе. Но Молли ее на дух не выносила и говорила, что это подает плохой пример детям, а на Гриммо детей не ожидалось. В предновогоднюю ночь особняк наполнили гости, запах съестного, которое на этот раз готовили только эльфы, а также ожидание. Вот прибыли Сириус и Дамблдор, с трудом узнаваемые, но все же близкие и добрые знакомые, которые привезли кучу новых историй в изголодавшееся сообщество бывшего Ордена. Спеша открыть им двери, Гермиона столкнулась в дверном проеме с Кричером, который что-то чуть слышно буркнул под нос, но пирамиды из бокалов не уронил. Гермиона шагнула вправо, он тоже, и снова недовольно фыркнул. — Там пришли, — с упреком сказала Гермиона, поднимая взгляд на задетую верхним бокалом и перекосившуюся омелу. Потом поправила ее палочкой и снова глянула на Кричера, удерживающего такую впечатляющую конструкцию явно магией и без всякой палочки. — Так открой, — наконец внятно выговорил эльф, интонацией неуловимо напомнив Снейпа, и наконец посторонился сам, пропуская нерасторопную девушку. Гости прибывали и прибывали, но Снейпа все не было. Гермиона уже начала тревожится, но до звона бокалов, и поздравлений, ознаменовавших полночь, все еще надеялась, что он явится прямо «с корабля на бал». Но, в отличие от Сириуса и Альбуса, и правда явившихся прямо с корабля, он так и не появился. — А почему Северус не пришел? — уточнила Гермиона у засобиравшейся в Хогвартс преподавательницы трансфигурации. — А он собирался? — удивилась та. — Да, вроде, — растерянно подтвердила Гермиона, — С ним точно ничего не случилось? Макгонагалл сделала удивленное лицо, но обещала узнать по прибытию и послать Гермионе патронуса. Серебристая кошка появилась через 10 минут. — Все в порядке, он просто занят. Как обычно, впрочем. Вконец озадаченная девушка притихла и залезла в одно из кресел, прихватив очередной бокал. Веселье продолжалось, но она смотрела на него словно со стороны. Спать они разошлись ближе к утру. Гермиона понимала, что все равно не уснет, пока все не выяснит, но ей удалось подремать три или четыре часа. Пока гости еще спали, она выбралась из уютной постели, медленно, ежась от холода, причесалась и почистила зубы, спустилась вниз, к камину и, словно в омут прыгнула, кинула в камин горсть летучего порошка. — Хогвартс, Кабинет Северуса Снейпа. Камин оказался заблокирован. Пламя так и не позеленело, а лишь чихнуло оранжевым, как простуженный дракон, и угасло. Не остановившись на достигнутом, Гермиона попробовала другие. Попасть ей удалось в кухню (работающих в особняке эльфов ждали назад), — и найти Бобби, который обещал разыскать Снейпа и передать ему, что его просят срочно прийти в особняк на Гриммо 12. Гермиона не стала отходить от камина и не зря, через какие-то десять минут профессор собственной персоной явился из зеленого пламени, и, без приветствий, спросил. — Что случилось? — Это я хотела у вас узнать, — не уступала ему Гермиона. — У меня? — Почему вы не пришли сюда в новогоднюю ночь? — А должен был? — Снейп скрестил руки на груди. — Хватит этого фарса, ну вы же не трус, я вас узнала и я сама к вам подхожу! — сказала она и нарочито медленно, но подчеркивая свою решимость каждым движением, потянулась к Снейпу и поцеловала его в губы. Одновременно произошло несколько событий. Снейп отпрянул, Гермиона потеряла равновесие и пошатнулась к нему, так что ее пришлось все-таки придержать, иначе оба рухнули бы в камин, а по особняку разнесся звук тысячи тарелок бьющихся об кафельный пол, чей-то вопль и громкий хлопок. — Что это было? — в один голос озадачились Гермиона и Северус. Но мужчина добавил к этому уточнение, — Вас опоили каким-то зельем или покусал суккуб? — Нет, я про грохот. — А, тут как раз все ясно, — саркастически поддержал ее Снейп, разворачивая лицом от камина — домовой эльф кокнул стопку тарелок и дисаппарировал. — Что это с ним? — в свою очередь удивилась Гермиона. — Что с вами всеми тут? Эти Бродяги привезли мозгогонную чуму? — Что?! Нет! — Ну тогда, раз я тут не нужен, я пожалуй пойду. — Нужен! — воскликнула ему вслед Гермиона, пытаясь схватить за руку, но отбытие в любом случае пришлось отложить. Из камина, на правах хозяина без предупреждения, вывалился Гарри. — Что здесь происходит? — первым делом спросил он. — Я бы тоже хотел знать, но… — Что это?! Гарри?! Гермиона увидела наконец, что за стопку бумаги Гарри принес с собой. Ее письма! — Кричер, который должен был помогать тебе с уборкой, почему-то внезапно появился дома, и начал с проклятиями жечь эти бумаги. Вы опять поссорились? Я думал, он забрал их у тебя? — О Боже! — только и смогла простонать Гермиона и осела на пол уже по-настоящему, а потом и истерически захохотала. Мужчины, переглянувшись, остались стоять на местах, но на всякий случай вытащили палочки. — Давайте проясним, — наконец смогла произнести Гермиона, когда истерика чуть схлынула, — Профессор Снейп, вы подавали брачное объявление в газету? — Я? — удивился Снейп, — Я что, похож на идиота? До Гарри, похоже начало доходить. — Ты тогда все-таки написала по этому объявлению.? Как там оно звучало? — Немолодой джентльмен старой школы ищет верную спутницу жизни, которая готова принять его скверный характер, выдающийся нос и темное прошлое, — по памяти процитировала Гермиона. — Нос?! — едко уточнил Снейп. Гермиона сжалась. Из камина вывалилась Джинни. Гарри спешно подхватил ее, бросив письма и они закружились, разлетаясь по каменному полу холла особняка на Гриммо Плейс. — Что здесь происходит? — задала Джинни очень популярный этим утром вопрос, — Кричер в истерике, Гарри пропал, я с трудом добилась от эльфа ответа куда он пошел. — И ринулась за мной? — возмутился Гарри, а если бы здесь засада?! — К счастью засады нет, — Снейп снова скрестил руки на груди, но уже наслаждаясь зрелищем. Его ухмылка действовала Гермионе на нервы, но к счастью не смотреть на нее было довольно просто, ведь девушка все еще сидела на полу, — и, кажется Мисс Грейнджер готова нам объяснить, что происходит. — Джинни, это те самые письма? — на всякий случай уточнила Гермиона, протягивая одно из упавших подруге. Джинни взяла его, закрыв рот ладонью, сглотнула набежавшие слезы и утвердительно кивнула. — Это мои письма, Джинни. А писала я их… — Она все же подняла взгляд на Снейпа и полуутвердительно-полувопросительно, закончила, — Кричеру? Лицо Снейпа просияло ехидным торжеством, но это не радовало. Как только девушка произнесла последнее слово, он медленно и с чувством захлопал в ладоши: — Потрясающе! Вот он, истинный способ доказать равенство эльфов и волшебников. Обязательно пригласите меня на свадьбу! Но сейчас я пожалуй удалюсь. И, кинув горсть летучего порошка, исчез в камине. Гермиона еле слышно застонала. Ей еще предстояло объясняться с Гарри и Джинни и… извиняться перед Кричером. И это если остальные не успели проснуться от грохота и тоже задаться вопросом. — А что тут, собственно, происходит?