Цена

Несколько минут он сидел неподвижно. Он почти хотел, чтобы девчонка вернулась. Про этих индейцев всякое болтали, и по большей части нехорошее. Отправить к ним в руки маршала было классной идеей, но мисс Хантер… Он правда не думал, что она потащится за ним. Сам бы он ни за что не сделал такую глупость. Убедившись, что не слышит стука копыт, Джереми осторожно покрутил запястьями. Завязывать узлы законник умел, этого у него не отнять. Но всегда можно найти лазейку. Дёрнуть вот здесь, напрячь вот эту мышцу… — Хорошо справляетесь, мистер Бейкер. Джереми резко поднял голову. Солнце слепило глаза, и даже прищурившись, он не мог разглядеть лицо говорившего. Но рост у этого парня был внушительным. И как он подкрался к нему так тихо? Джереми поморщился. Следовало почаще оглядываться по сторонам. — Уже встречались? Знать бы, кто перед ним… Раз назвал по фамилии, значит пересекаться им доводилось. Вот только друзей у него отродясь не водилось. А недруг, которому он некогда перешёл дорогу, сейчас был очень некстати. — К вашему счастью, нет. Но когда вы так самоотверженно заявили мисс Хантер, что знаете моё местоположение… Я решил, что нам следует непременно познакомиться лично. Джереми замер. Сощурился ещё сильнее, но лицо незнакомца по-прежнему оставалось спрятанным в тень. Да нет. Не может быть. Просто какой-то подонок, которому жить надоело, издевается над ним. — Тогда, может, поможешь? А то придётся обойтись без рукопожатия. — А вам так хочется пожать мне руку? — весело поинтересовалась чёрная фигура. Фальшиво вздохнула. — Помочь я, конечно, могу, мистер Бейкер. Но это будет неинтересно, согласны? Джереми безразлично передёрнул плечами. Не то чтобы он всерьёз рассчитывал на помощь, но попробовать стоило. Он отвернулся и снова занялся узлами. Если бы его хотели убить, то пристрелили бы сразу, а не заводили разговоры. Так что бояться, в сущности, нечего. — Бесстрашие. Одобряю. — Человек в чёрном кивнул. Сделал несколько шагов вперёд и присел на корточки перед ним. Едва заметно улыбнулся. — Когда оно не переходит в пустое бахвальство. Вот теперь он и правда малёк испугался. На плакатах невесть что иногда малюют, вспомнить хотя бы его собственное изображение на парочке из них, да вот только черты лица больно похожи. И глаза… Перед ним был Уолтер Норрингтон. Джереми непроизвольно напрягся, но лишь почувствовал, как сильнее впиваются в тело верёвки. Чёртов маршал… Ну удружил, сукин сын, чтоб его индейцы стрелами нашпиговали! И всё же… Он до сих пор жив, а значит бандит тут не по его шкуру. — У тебя какое-то дело ко мне есть, Норрингтон? — начал осторожно. И не встретив отказа, продолжил свободнее: — Не стесняйся, выкладывай. Я парень сговорчивый. О цене сочтёмся. Улыбка у мерзавца была приятная. Располагающая. Но в глазах продолжал гореть хищный огонёк. Джереми встречал уже таких: мнят себя джентльменами херовыми, а на самом деле звери, что так и норовят вцепиться в чью-то глотку. — Мисс Хантер умеет выбирать себе помощников, — мягко рассмеялся Норрингтон. — И за сколько вы продадите её голову? Джереми поколебался. Не святой он, что ни говори, да вот только этому ублюдку хорошую девушку отдать — совсем всякий стыд потерять надо. Он решил потянуть время. — Что она тебе сделала? Громкие слова говорить умеет да и только. — А вам это зачем знать, мистер Бейкер? Просто назовите свою цену. Если ещё осталось за что платить… Должна уже была до индейцев доскакать. Хотя теперь он уже и не знал — может, индейцы лучше, чем попасться в лапы сидящего напротив него человека. — Думаю, ты не обидишь. Да только мисс Хантер тут сейчас нет, сам видишь. Но как только выпутаюсь, догоню её. С этим никаких проблем не будет. Приведу куда скажешь. Идёт? Норрингтон склонил голову набок, рассматривая его с нездоровым интересом. Тем, который бывает у учёных, собирающих всяких жуков, а потом пришпиливающих их к деревяшке и отправляющих в свою коллекцию. Джереми ощущал себя точь-в-точь таким жуком. Бьётся беспомощно в огромных пальцах и знает, что не выберется сам, если только его не посчитают недостаточно интересным экземпляром. — И многие покупались на ваши речи, мистер Бейкер? — тихим шёпотом, но он всё равно расслышал, потому что прерии замолкли. Ни шума ветра, ни стрёкота сверчка. — Я же вижу вашу жалкую душонку насквозь. Думаете меня облапошить. Хотите выбраться из пут, сесть на своего скакуна и удрать куда подальше, ведь пеший не догонит всадника. Только маленькая мисс не рассказала вам, с кем имеет дело. Пространство для меня не помеха. Норрингтон не приблизился ни на дюйм, Джереми мог бы в этом поклясться. Но он ощутил прикосновение к груди. Тепло ладони и холод металлических колец напротив сердца. Даже опустил взгляд вниз, чтобы проверить, и, конечно, ничего не увидел. Но он чувствовал. Чувствовал! Боль обожгла своей внезапностью. Края рубашки разошлись, словно что-то проткнуло её лезвием. Струйка крови потекла вниз, впитываясь в одежду. А руки Норрингтона по-прежнему покоились на коленях. Что за чертовщина?! Джереми снова попытался освободиться. Сдирая кожу с запястьев, выкручивая суставы. Не было уже времени на тонкую работу. Слишком во многих переделках он побывал, чтобы не понимать, когда можно поболтать, а когда нужно браться за револьвер. И стрелять на поражение. Но узлы держались крепко. Так крепко, что треклятый Ривз при всех своих умениях был явно не при чём. — А вот в этом вы ошибаетесь, мистер Бейкер. Это не моя работа. Вы, люди, сами придумали верёвку и тысячи способов её использовать. В том числе для связывания друг друга. Я действую по-другому. — Что тебе нужно? — сквозь зубы процедил Джереми. Этот ублюдок не оставит его в покое, пока не добьётся своего. — Моя цена? Сотня баксов. Ну, доволен? Ледяные глаза смотрели изучающе. И довольными они не казались. — Ложь. В вас сейчас нет жажды наживы. Ни капли. Протяни я вам тысячу долларов, вы бы предпочли её не брать. Ещё один порез. На этот раз ниже. Глубже. Джереми со свистом втянул в себя воздух. Он по-прежнему не мог видеть лезвие, лишь чувствовал, как оно вспарывает кожу. Скользит вниз, не встречая никаких препятствий. Преодолевает ремень и неотвратимо движется вниз… — Хватит! — заорал Джереми. Любой мужчина потеряет самообладание, когда по ноге струится кровь, а неведомое режущее нечто находится в опасной близости от мошонки. — Хватит, я всё понял! Чего ты хочешь? Я сделаю. Я всё сделаю. Он даже дышать нормально боялся. Солнце нещадно палило. По спине стекал пот. Во рту пересохло, что и сплюнуть-то нечего. Руки устали от непрерывной борьбы с верёвками. А время текло неумолимо. И если его не прикончит Норрингтон, то это точно сделают индейцы. Но он выпутается. Всегда выпутывался. — Страх, — удовлетворённо кивнул издевающийся над ним подонок. — Сильное чувство. Но есть сильнее. Ненависть, например. Что скажете, мистер Бейкер? — Ага, — вяло кивнул Джереми. Он был готов согласиться со всем, что скажет этот больной. Холодок в паху вроде бы исчез, но шевелиться он всё ещё опасался. — Сильное, точно. — Но у вас ничего, что я мог бы отнять. Ничего по-настоящему ценного! Какая жалость. Разве только… — задумчивое лицо Норрингтона вдруг озарилось радостью, и лоб Джереми тут же покрылся испариной. Дураком он не был. Ухмылка Норрингтона ничего хорошего ему не сулила. — Ваша мужская честь. Джереми едва удержался от пренебрежительного смешка. Что у него от той чести осталось? Он не Ривз, чтобы печься о подобном. Поздно, ублюдок. И до тебя уже всё потрачено. Он не понимал. Даже когда ощутил чужое дыхание в паре дюймов от своего рта, всё ещё не понимал. Не мог подобного даже представить. Светлые глаза сверкнули алым. Он потянулся вперёд. Рассмотреть, что это плещется в них. Тягучее, пьянящее, опасное. Разгадать, что спрятано в глубоких колодцах зрачков. Невообразимое, неизведанное. Попробовать. Он сам это сделал. Подчиняясь внезапно вспыхнувшему под пристальным взглядом желанию. Сам провёл языком по узкой полоске губ. Сам нырнул в пропасть со вкусом мяты. Всё в происходящем было неправильно. Джереми чувствовал это с самого начала. Вместо мягкой уступчивости — жёсткий напор. Вместо нежных девичьих рук, обвивающих шею, — ощущающаяся удавкой пустота. Вместо сладости победы — горечь сокрушительного падения. Он чувствовал, но несколько секунд наслаждался. Пока ужас не просочился сквозь пелену желания. Его зубы сомкнулись в попытке вырвать кусок плоти. Нечеловеческим усилием рука вывернулась из верёвки, оставляя на ней ошмётки кожи. Пальцы слепо потянулись — к чему угодно, ну же! — и сомкнулись вокруг камня. Камень обрушился на… Ничего. Рассёк воздух и упал на землю. Норрингтон успел отклониться. И всё же… Джереми успел увидеть ярко вспыхнувшее удивление. И непонятный ему восторг. — Я впечатлён, мистер Бейкер! По подбородку сукиного сына стекала кровь. Она же пачкала и его рот. Разъедала нёбо. Мятно-металлическим привкусом оседала на языке, и Джереми знал, что даже вылакай он бочку виски — от неё уже не избавиться. — Мало кому удавалось противостоять мне, — продолжал Норрингтон. И улыбался. Чёртов ублюдок смел улыбаться. — Это будет интереснее, чем я думал. Джереми выхватил из кобуры револьвер. Убить. Уничтожить. Затолкать ствол в горло так, чтобы давился собственной слюной. И смотреть, как мозги разлетаются по всей округе. — Без глупостей, — произнёс тихий голос у самого уха. Запястье оказалось зажато железной хваткой. Ногтями по свежей ране — до непроизвольно вырвавшегося рыка. Он даже не успел моргнуть — так быстро Норрингтон его скрутил. Да что же это за тварь такая?! — Я убью тебя. Джереми редко использовал эту угрозу. И обычно она была лишь предостережением. Теперь же он обещал. Клялся. — Ярость. Ненависть. Стыд. И всё такое сильное, такое вкусное… Так-то лучше, мистер Бейкер. Теперь я уверен, что вы дойдёте до конца. Не бросите нашу милую мисс Хантер по пути. А чтобы путешествие было более весёлым, я ещё наведаюсь к вам. Спрошу, понравился ли вам этот поцелуй. И напоминаю: меня одурачить невозможно. Пальцы сомкнулись на его горле, потянули в сторону, чтобы следуя за ускользающим воздухом, он был вынужден повернуть голову и снова заглянуть в холодные глаза подонка. — И никому ни слова о нашей встрече, мистер Бейкер. Это будет наш с вами секрет. Норрингтон исчез. Стоял рядом, вцепившись в него, и вот уже его нет. Вместе с ним испарилась и боль. Джереми тупо уставился на исцелённую руку. Посмотрел на целёхонькую одежду. На пропавшую кровь. И только губы горели, напоминая, что всё случившееся ему не почудилось. Волна злости взметнулась вверх по горлу. Злость на девку, втянувшую его в это трясину. На себя, такого идиота, решившего, что вот он — шанс отделаться от Ривза. И на Норрингтона. На это чудовище, которое посмело покуситься на его чувство самоуважения. Лучше бы он сдох от пули в одной из передряг! Но теперь… Теперь он обязан выжить, чтобы собственноручно выдавить этой твари глаза. Джереми поднял взгляд, услышав далёкий шум. И попытался успокоиться. Сделать вид, что просто сидит тут, связанный, около дерева. Он отомстит. Чуть позднее. Сплюнул горькую слюну в сторону. Отомстит. Любой ценой.