Вол-на

      Крис был влюблён в Бояна, наверное, почти с самого их знакомства. Тогда ни о каких отношениях не могло быть и речи: он знал, что Боян совсем недавно пережил болезненный разрыв с парнем, а у него самого так и вообще была девушка. Когда они расстались, Крис наврал Бояну, что та была такой же подлой изменщицей, как и его Ладислав (наверное, в глубине души желая, чтобы Боян его понял и пожалел), а на деле… она, конечно, была не святой, но Крис бросил её сам и по сути ни за что. Просто потому, что больше не любил. Потому что однажды пришёл на прослушивание к бывшей Аpokalips’e. Потому что встретил его. каштановые волосы. Лёгкий прищур карих глаз. Самая солнечная улыбка. Тогда с Крисом точно, определённо что-то случилось. Словно током прошибло.       Вол-на.       Эти сраные семь лет Боян открыто флиртует с ним на сцене, никого и ничего не стесняясь: то прижмётся, то потреплет по волосам, то посмотрит так, что захочется реветь белугой, а то и вовсе ущипнёт за задницу…       Годы идут. меняется стиль, меняются костюмы, причёски, но не меняется одно. Ощущения, что возникают каждый раз, когда Боян к нему прикасается. Сердце замирает, как впервые, а пульс отдаётся в висках частым биением. Хочется спрятаться, скрыться от самого себя и от него куда-нибудь подальше. Но от себя не убежишь, и тело своё не обманешь. И каждое касание как покалывание иглы с самым тонким кончиком, которое вызывает что-то отвратительно приятное внизу живота.       Вол-на.       Когда выходят «Demoni» и Боян вроде как окончательно отпускает прошлое, Крис надеется, что теперь-то всё случится. Что теперь бояновы полуподкаты превратятся в предложение встречаться, а все их дураческие взаимодействия станут настоящими. станут любовью. Надежда, как известно, умирает последней, и надеяться никто не запрещает, хоть Крис и знает, что Бояну нужен мужчина постарше. что Бояну не нужен он. наивный, глупенький, ждущий у моря погоды Криско.       А дальше случается Евровидение и чёртов Каарья. Крис ревнует, безбожно ревнует, но всё проглатывает, не имея права сказать что-то против. Сдерживая себя. Втайне от всех глотая успокоительные. Крис был уверен, что если нервный срыв к нему и придёт, то только из-за пост-евровиденского перенапряжения, но приходит он, когда Боян на радостях сообщает, что в июне собрался в Финляндию погостить и уже покупает туда билеты. Здравый смысл молил порадоваться за друга и наконец от него отъебаться. Если любишь — отпусти, как гласит одна известная мудрость. Но оно всё никак не отпускает. Крис колотит подушку и орёт во весь голос так, что в его квартире сотрясаются стены. Ревность побеждает.       Вол-на.       Крис не понимает, зачем он прокрутил все предыдущие годы в своей голове. Наверное, от нечего делать в ожидании концерта. В гримёрке светло-светло, а у туалетного столика с подсветкой в виде круглых лампочек — и подавно. Нос щекочет кисточка. Крис чихает, и пудрившая его девушка резко отстраняется. Приводить в порядок лица задолго до переодевания всё же было крайне странной идеей. но потребность чихнуть хотя бы помогла прервать эту дурацкую карусель мыслей.       На другом конце гримёрки шипят отпариватели. Стоит суета: выход на сцену всё ближе и ближе. пока крисову одежду обрызгивают антистатиком, сам он, немного растерянный, стоит перед Бояном с голым торсом, а тот зачем-то дразнится и поёт «Тhe reason» Нoobastank’a. на словах «Аnd the reason is you» он нагло, до неприличия нагло тычет в его сторону пальцем. Какой же придурок. Будто бы Крис совсем ничего не знает. Будто бы он не видел недавнюю произошедшую трижды финскую вакханалию на сцене. Будто бы он не в курсе, где, с кем и для чего он тогда ночевал.       Когда вокруг мельтешит голый по пояс Боян, уже одетый Крис крепче сжимает в руках свою любимую жёлтую гитару и старательно делает вид, что ему всё равно, но по итогу не сдерживается и смотрит, смотрит Бояну вслед. Накачался. Сильный. Крис не хочет думать, насколько эти руки были бы сильны по отношению к нему. Не хочет, но всё равно думает. Гриф гитары стиснут так крепко, что того и гляди треснет. И это спустя семь грёбаных лет её существования. Точно как...       На сцене Крис показывает себя во всей красе. В этом наряде — блестящей безрукавке и кожаных брюках с подтяжками — он чувствует себя ужасно уверенно. К нему тянет руки толпа визжащих девчонок, его снимают на десятки камер… он выглядит так, словно он пятый в Мåneskin’е. самый красивый. Самый сексуальный.       Жаль только, что ему на это поебать.       Крис вымещает все свои эмоции, как может. Бьёт по струнам. Трясёт головой в такт музыке и чувствует, чувствует, как и всегда. Но сегодня будто бы чуточку сильнее.       Тело изгибается в разные стороны.       Вол-на.       После выступления Боян, весь уставший, на всех парах несётся в гримёрку. А всё для чего? а для того, чтобы схватить свой проклятый телефон и набрать проклятый номер. Чтобы прокричать в трубку радостное «darling». Чтобы поскорее свалить к себе домой, позвонить этому финскому идиоту уже по видео и заняться с ним виртом. Наверное. Обо всём этом Крис может только догадываться, но даже все эти догадки заставляют его кипеть.       Он сжимает кулаки. Дыхание дрожит. Его с головой накрывает злость.       Вол-на.             Он уже знает, что ему приснится этой ночью.       Как они вдвоём войдут в его спальню. Как Крис сядет на шёлковую тёмно-бирюзовую постель и широко расставит в стороны свои длинные ноги, а до одури возбуждённый Боян устроится между ними. Как он оттянет одну из оклеенных стразами подтяжек и та отскочит, щёлкнув Криса по груди. Как Боян стянет с него перчатки и блестящую безрукавку, как назовёт его своим маленьким мальчиком (хоть сам и ниже минимум на голову), как страстно, горячо и влажно будет целовать его шею… Как томным шёпотом попросит его лечь, расстегнёт ширинку его брюк и возьмёт в свой тёплый рот его член, а Крис будет подаваться бёдрами вперёд и сладко стонать. Как боянов язык заставит его извиваться так, будто бы его со всех сторон тычут калёными прутьями. Как он жалобно захнычет, когда Боян внезапно остановится, чтобы его поддразнить, а после лишь одного нажатия кончиком языка будет достаточно для того, чтобы он вздрогнул и, больше не в силах терпеть, закричал…       Вол-на.       А потом он проснётся с потребностью «разгребать» последствия сна. Уже без всякого настроения себя ублажать постоит под ледяным душем. Увидит сообщение от него с содержанием вроде «Криско, спасибо за всё. ты ебейший друг».       Мокрый и дрожащий от холода, вернётся в спальню.       Сядет на постель.       Упрётся лбом в ладони и разрыдается от безысходности.       Вол-на.