Драконий гон

****

— Тарталью ты тоже брал? Сначала Ризли показалось, что он ослышался. Но глядя в серьёзное лицо, обрамлённое перламутровыми чешуйками, постепенно осознал, что юдекс не шутит. Конечно, Нёвиллету совсем не свойственно шутить, однако проще поверить во внезапно проснувшееся у него желание ёрничать, чем в то, что дракон… ревнует. С другой стороны, день сегодня выдался щедрым на странности, так почему бы не случиться ещё одной? И стоит ли вообще удивляться чему-то, когда держишь в объятиях одно из самых могущественных на свете существ, всю жизнь казавшееся недостижимо далёким и тревожно желанным, а сегодня внезапно оседлавшее тебя и фактически признавшееся, что питает ответный интерес? Подозрительно приятный подарок судьбы. Верно… это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но возбуждение туманит сознание, навевая одно лишь желание — раслабиться и наслаждаться моментом. Член разбух. Голова идёт кругом. Так ли важно, кто что сказал или сделал? Когда простые объятия дарят подобное наслаждение? Словно наконец-то достиг всего, чего только хотел. …Но откуда тогда эта тревога и эти сомнения? «Хах… Я ведь даже не сразу осознал, что он изменился». Что-то случилось в тот момент, когда Нёвиллет прижал Ризли к стене, заставив на миг испытать страх. Или то было лишь удивление, смешавшееся с возмущением? Но по телу мгновенно разлилось томление, а в ногах поселилась странная слабость. Вместе с не менее странным желанием быть прижатым ещё сильней. Жар нарастал, мысли путались, будто у попавшей в западню дичи. Ризли чувствовал, что его поглощают, и боролся изо всех сил, стараясь лишь не утонуть, — но момент падения на пол почему-то вообще не заметил, как и хвост, обвивший грудь и живот. Если бы Нёвиллет не остановился… «Кажется, или такое уже происходило? Когда меня словно затягивало в омут с головой?» Сразу вспоминается безумие перед крушением. Хотя тогда всё было наоборот — Ризли сопротивлялся желанию насильно овладеть Нёвиллетом, будто был хищником, а юдекс — лишь слабой жертвой. Теперь это кажется наваждением… Ибо сейчас страсть Нёвиллета ощущается чётко и однозначно — как приговор, которому невозможно противиться. Да, напор юдекса подавляет. Но одновременно и пробуждает азарт — совсем как достойный противник на ринге. . . . — Тарталью? — переспрашивает Ризли после недолгого молчания. Собраться с мыслями не так уж и просто, когда в ладонях приятно пульсируют два упругих и немного заострённых органа, а собственный член прижат к горячему бедру. Разница в размерах удручает. А ещё пугает. И всё же вопрос помогает собраться. — Юнцы не в моём вкусе. «К тому же я не сошёл с ума настолько, чтобы переходить дорогу дракону». Вспомнив про Моракса и Тарталью, Ризли поджимает губы и было отводит взгляд. Но в поле его зрения попадает аккуратный розовый сосок, граничащий с тонкой полупрозрачной чешуйкой, и Ризли не удерживается, игриво задевает сосок языком, после чего проходится подбородком с отросшей щетиной по бледной груди и косится вверх. — …А вот вам, кажется, юнцы по душе? Светильники на стенах сильно потускнели после крушения (чудо, что вообще уцелели), потому теперь их света едва хватает, чтобы разглядеть вертикальные зрачки в казалось бы застывших серых глазах. И всё же Ризли замечает, как те неожиданно расширяются. — Я полагал, что ты уже понял, — вздыхает Нёвиллет. — Моракса и меня не связывают такого рода… — Хах! — Что? Юдекс нахмуривается. Но при этом с его губ вновь срывается вздох, а напряжённый живот заметно вздрагивает, — всё потому, что Ризли сильнее сжал пальцы и как следует прошёлся по его членам. — Нет… ничего. «Не объяснять же, что я имел в виду себя?» — Хватит разговоров. Похоже, ему удаётся застать Нёвиллета врасплох, ибо юдекс позволяет подхватить и усадить себя в кресло, в котором не так давно занимался чтением. Впрочем, чешуйчатый хвост беспокойно проскальзывает по ногам и спине Ризли… однако прежде, чем тот успевает обвить или оттолкнуть его, Ризли уже накрывает ртом один из пульсирующих органов, продолжая ласкать рукой второй. — М-м… х-ха… Честно говоря, реакция юдекса не идёт ни в какой сравнение с той, что была в прошлый раз, когда его плоть, казалось, плавилась, а всё существо будто против воли тянулось навстречу. Ризли хотелось бы вновь заставить Нёвиллета так же сладко стонать, но, к сожалению, сейчас взгляд серых глаз скорей насторожен, чем возбуждён. Почему он вообще начал это? С чего вдруг так резко накинулся? Неужели гон ещё не прошёл или уход Моракса спровоцировал рецидив? «Как далеко я могу зайти?» Когда Нёвиллет сам предложил взять себя — Ризли испытал облегчение, но ощущение западни никуда не ушло, а лишь немного ослабло. К тому же… как бы сильно не хотелось, не стоит совать член в того, кто потом, вполне возможно, пожалеет об этом. Да и разве такое поможет альфе? В энциклопедии чётко сказано, что во время гона альфы-вишапы покрывают омег. Конечно, они драконы другого вида, и всё же… — Ризли, хватит… сосать. Ты можешь войти. Размышления отвлекли, как и монотонные действия, сбавив возбуждение, однако вибрирующий голос Нёвиллета мгновенно проникает сквозь кожу в мышцы и растекается горячим оловом по сосудам. Ризли косится на бледный напряжённый живот, раздумывая, заглотнуть ли член юдекса поглубже… но вместо этого отпускает второй и запускает пальцы между его ягодиц. Честно говоря, было бы лучше обойтись без этого. Но вид раскинувшегося в кресле драконоида вновь будит отчаянное желание завладеть им. Светильники почти потухли, и теперь лишь проникающий сквозь иллюминаторы лунный свет отражается от перламутровых чешуек вцепившихся в спинку кресла рук. Придавая облику юдекса особое мистическое очарование. Словно драгоценной жемчужине, на миг явившей свой лик. Жаль отводить взгляд… Однако в глазах Нёвиллета уже читается нечто, похожее на гневное нетерпение. А Ризли не особо уверен в собственных навыках, поэтому помогает пальцам языком, стараясь не думать о сокращениях внутренних мышц, сжимающих эти пальцы, и о манящей горячей тесноте. Пока шершавый хвост не проскальзывает между ног, толкая вверх и всё-таки не заставляет подняться с пола. Но Ризли упрямо продолжает ласкать Нёвиллета лишь пальцами. Только ловит его колено и закидывает на плечо, да совсем немного прижимается низом живота к основанию его хвоста. — Ризли… — укоризненно выдыхает Нёвиллет. Он сильнее сполз в кресле, и с этим своим сердитым взглядом выглядит довольно забавно. И, о боже, как соблазнительно! Ризли слегка прикусывает нежную кожу под покрытым чешуйками коленом, даже не понимая толком, кого пытается образумить: себя или юдекса. — Риз! — Чего именно вы желаете, месье? — Я… — сузившиеся глаза кажутся непроницаемо чёрными. — Тебя. — Так вот он я, — хмыкает Ризли, с трудом заставляя голос звучать непринуждённо. Но как только его пальцы сжимает особенно сильно, Ризли не выдерживает и вытаскивает их. А затем ловит оба члена Нёвиллета, сводит вместе, и толкается между ними своим. — Ох! — косится вниз юдекс. Ризли же закусывает губу, чтобы не застонать. «Что я опять творю?» — Почему ты остановился? — Вам не… не больно? — Нет. Ты можешь делать всё, что захочешь. «Почему это звучит так угрожающе?» На ринге Ризли много раз заигрывал с огнём, но всегда знал, когда лучше остановиться. Однако сейчас он в смятении. Всего одно движение… всего одно… Почему ему так сложно решиться? Почему простое действие кажется недопустимым? Внезапный удар хвоста по ногам заставляет упасть назад, прямо на небольшой стол. Именно на этом столе несколько дней назад два дракона играли в карты, кто бы мог подумать, что сегодня один из них усядется на него голышом? Точнее, оседлает распластавшегося по столу человека? — Хватит дразнить меня, — яростно выдыхают в лицо. Колени сильно сжимают бёдра. Ризли дёргается, однако Нёвиллету хватает одной руки, чтобы перехватить его запястья и не дать себе помешать. — Пого… Поздно. И больно. Дыхание обрывается. Нёвиллет застывает. И всё же продолжает медленно опускаться, придерживая член Ризли одной рукой. Пока не насаживается до конца. Только после этого юдекс наконец выдыхает и облизывает губы заострившимся языком. Его взгляд выглядит помутневшим… Или это у Ризли что-то со зрением? Комната расплывается, лишь силуэт драконоида выделяется особенно чётко, до рези в глазах. — Неплохо, — слетает с блестящих губ. И хотя Ризли вцепляется в сдавившие его колени, пытаясь остановить юдекса, тот всё равно плавно поднимается, чтобы тут же опуститься обратно. Резкое сдавливание, прокатившееся по члену, едва не лишает сознания. Низ живота скручивает, в ушах поселяется низкий гул. Нёвиллет удивлённо распахивает глаза, когда Ризли выгибается, входя в него ещё глубже. Лунный свет рассеивает морозный туман, но теперь Ризли хватает сил, чтобы удержать юдекса от лишних движений и выиграть немного времени, чтобы привыкнуть. Чтобы хоть немного освоиться в этой тесноте. И не кончить уже в следующее мгновение. — Ха-а… — наконец, хрипло выдыхает Ризли, осознав, как сильно пересохло в горле. Губы едва не трескаются. Но не успевает он толком вздохнуть, как Нёвиллет наклоняется, проводит языком по его губам и неторопливо проталкивает в рот. Одновременно внутренние мышцы юдекса вдруг сильно сжимают член Ризли, заставив всё-таки застонать. Блуждающий во рту язык даже не позволяет сцепить зубы. Хватка Ризли безвольно слабеет. И почти тут же его руки передвигают вперёд, понукая обхватить два пульсирующих органа. Сам же Нёвиллет выпрямляется и вновь начинает двигаться, медленно поднимаясь и опускаясь, и постепенно набирая скорость. Толчок. Ещё один. И ещё. Кажется, следующий будет решающим. Нет, вот сейчас… Напряжение в паху истончается, собравшись в единую точку. Готовую прорваться в любое мгновение. Излиться. Но вот опять не хватает буквально сотой доли секунды. Пот катит градом, воздух царапает горло, Ризли только и может, что сжимать два пульсирующих органа в одеревеневших руках и наблюдать, как Нёвиллет наращивает ритм. Этот ритм кажется рваным и неуверенным, Нёвиллет то раскачивается, но наклоняется, то выгибается… пока вдруг не замирает, странно вздохнув. Безумно красивый с закрытыми глазами и со струящимися по спине хрустальными волосами… И вдруг Нёвиллет оседает. Вздрогнув и сильно сжав его изнутри. Посторонний звук едва проникает в сознание Ризли… И он куда-то проваливается, уже в следующее мгновение обнаружив себя на полу среди обломков стола. — М-м-м… — прорывается еле слышное сквозь сжатые губы Нёвиллета. Его длинный хвост скрутился в спираль, а мышцы напряжённого живота словно продавил небольшой бугорок. Ризли чувствует влагу на пальцах. Эта влага ручейками сбегающая по рукам и на обнажённый живот, мало похожая на человеческую сперму, и всё же понятно, что произошло. А вот насчёт себя Ризли не так уверен. Однако кажется, он тоже кончил, потому что внутри Нёвиллета стало более скользко, да и болезненное напряжение схлынуло, оставив не менее болезненное разочарование. Поэтому Ризли совсем не против продолжить. Только вот юдекс, скорее всего, сейчас мечтает лишь об одном — поскорее избавиться от спермы внутри. — Вы в порядке, месье Нёвиллет? Простите, я… — М-м-м, — перебивает его всё тот же звук, только погромче. Издав который, Нёвиллет наконец открывает глаза и, оперевшись на грудь Ризли, поднимается с его бёдер. «Как же это должно быть противно…» Хлюп! «Х-ха?!» — О, так даже лучше, — удовлетворённо вздыхает Нёвиллет, щурясь и с оттяжкой насаживаясь обратно. Хлюп! Хлюп! — Вы… хотите… ещё? — А ты… хочешь… закончить? — Я боюсь, что потом уже не смогу остановиться. — Так не… останав…ливайся… покажи всё… всё, что можешь.