Апофеоз

      — Фурина! — крик разнёсся по округе быстрее, чем в голове сформировалась хоть одна мысль.              Фурина едва заметно дёрнулась, оглядываясь через плечо с лёгким страхом на лице. Но не успела девушка даже писка издать, как её тут же обхватили, прижимая к плотному сюртуку, ухом прямо у гулко и быстро колотящегося сердца. На секунду она испугалась, зажмурив заплаканные глаза, попытавшись оттолкнуть человека от себя. Однако руки не отпускали, крепко, но в тоже время мягко прижимая маленькую фигуру «архонта». Поняв кто перед ней, Фурина осторожно открыла глаза.              — Х-хей! Что… — находясь в полной неожиданности девушка едва могла подобрать слова, пока руки верховного судьи обнимали её. На удивление его объятия были тёплыми, успокаивающими.              — Прости… — Нёвиллет тихо шепнул, на секунду сжав Фурину в объятиях чуть крепче, прижимая её к себе ещё ближе, хотя казалось, что ближе было уже некуда.              Гидро дракон пропах солью и дождём, и девушка не могла не заметить, как его колотило. Он дрожал то ли от эмоций, то ли от бега, то ли от всего пережитого, однако эта дрожь не мешала ему обхватывать Фурину, прижимая её к груди как ребёнка, будто бы желая полностью спрятать её в ладонях. Словно бы он боялся за неё…              — Ты чего? За что извиняешься? — «архонт» искренне не понимала, что происходит, чувствуя себя неловко и… беззащитно.              Она едва отошла от всего, что произошло буквально пару минут; ей всё ещё не вериться, что спектакль, шедший 5 веков наконец-то подошёл к концу, ей хотелось плакать, смеяться, кружить как безумной, и всё это одновременно. Но в тоже время ей хотелось спрятаться, забраться в самый дальний уголок, закрыть глаза и накрыть уши ладонями и громко напевать, стараясь спрятаться от реальности. И в таком состоянии она меньше всего хотела, чтобы Нёвиллет видел её. А он будто бы назло молчит. Обнимает, греет теплом, рвано дышит над головой, зарываясь носом ей в макушку, обхватывает за спину и плечи. И молчит, только сердце бешено стучит…              Фурина, не в состоянии сдерживать слёзы, попыталась вывернуться, отстраниться, сбежать от такого непривычного верховного судьи. Она плаксиво сопела, упираясь руками ему в грудь, ругалась, кричала, тряслась. А он не отпускал. Лишь больше начиная дрожать продолжал обнимать, стараясь не сдавливать слишком сильно, но в тоже время не давая ей возможность выпутаться из его рук.              — Пусти! — девушка крикнула, с каждым мигом всё слабее стуча кулаками по груди дракона, медленно ссутулившись, теряя остатки спокойствия и гнева.              — Прости… — вновь тихо прошептал Нёвиллет севшим голосом, прижав её к себе вновь, аккуратно проводя ладонью по её коротким волосам, мягко трепля пряди на затылке.              — За что? За что ты просишь прошения?! — Фурина всхлипнула, вцепившись пальцами в лацканы пиджака, лбом упираясь в солнечное плетение мужчины.              Нёвиллет не ответил, лишь вновь успокаивающим жестом проводя по волосам. Его сердце не успокаивалось ни на миг, стуча ярко и быстро. «Архонт» всхлипнула, носом утыкаясь в одежды судьи, начиная дрожать всем телом.              И в этот миг что-то надломилось в них обоих. Фурина заревела как ребёнок, задыхаясь в слезах, ртом судорожно ловя воздух, не в силах сдержать скулёж и вой раненого зверя. Истерика рвалась наружу, заставляя девушку хвататься за единственного близкого к ней человека, за того, кого сейчас держал её в объятиях как никто другой до этого, за того, кто сам глотал слёзы, но не издавал ни звука, пытаясь дать ей возможность выплакаться без угрызений совести, за того, кто смотрел на неё с сочувствием, но не жалостью. Фурина рыдала, хлюпая носом, растирая и так красные глаза. В тот момент ей было больно и страшно. Всё кончилось, но она продолжала отчаянно бояться, что в какой-то момент она откроет глаза, вновь видя потолок своей комнаты. Она не хотела вновь погружаться в этот бесконечно долгий, зацикленный день, где каждое действие, каждая улыбка и каждый смешок осточертели настолько, что вызывали чуть ли не физическую боль.              Фурина не знала сколько времени прошло с момента, когда последнюю плотину прорвало. Она даже не заметила, как прекратилась истерика. Просто в один момент пришла апатия и слабость в теле, а затем тепло. Мягкое, человеческое, прижимающее её словно ребёнка. И она потянулась за этим теплом, стараясь зарыться в него с головой. А Нёвиллет и не против: мягкой, виноватой и немного кривой улыбкой награждая «архонта» в своих объятиях. Верховный судья держал её крепко, не давая ей ни отстраниться, ни упасть из-за подкосившихся ног, продолжая обнимать и успокаивать плачущую девушку, пока у самого слёзы по щекам катились.              — Прости, что не замечал… Ты молодец. Отдохни теперь, как следует, — мужчина тихо проговорил, придерживая начинающую засыпать от переизбытка эмоций Фурину, что смотрела на него усталыми красными глазами, сопя заложенным носом из-за слёз. Психика людей не рассчитана на столь долгую жизнь, да ещё и в таком виде, в котором она эту жизнь проживала. Казнь Фокалорс всё ещё была свежа в памяти и Нёвиллет не мог выкинуть из головы мысль, что на месте божества могла оказаться Фурина.              — Я рада… что всё закончилось… — «архонт» слабо попыталась улыбнуться, но получилась лишь кривая слабая усмешка, которая и секунды не продержалась.              — Да… Всё закончилось, — Гидро Дракон кивнул, осторожно поднимая её на руки, прижимая её к себе. Шляпка девушки упала, но никому это не было до этого дела.              Пятьсот лет кошмара закончились для человека сном на руках Дракона.