Одной зимней ночью

      Пламя свечи ровно колыхалось, освещая богато убранную комнату, погруженную в полумрак. Книжный шкаф, заполненный множеством зеленых и синих обложек, в которых были самые различные тексты, стихи, сказки, истории; мягкая кровать на перине, занавешанная полупрозрачной тюлью с расшитыми солнцами, откуда тянулись длинные лучики, на самой постели лежала большая кучку разных подушек, ох, каких тут только форм не было — и звёзды, и сердца, и солнышки, и круглые, и треугольные, на каждой обязательно был какой-то чудесный вышитый рисунок, как-либо связанный с солнцем, светом и плодородием — нередко можно было заметить очертания и самого хозяина комнаты; несколько платянных шкафов, разнообразие которых поражало человеческий глаз своей яркостью, нежностью и детальностью; аккуратный письменный стол, за которым и сидел сам принц, с интересом читая книгу в своих ладошках. Время уже было позднее, но спать совсем не хотелось — история в его руках была слишком интересная и увлекательная. Было тихо и безмятежно.       Его потревожил тихий стук в окно. Оторвавшись от чтения, Санни удивлённо взглянул в сторону окна, где увидел темный силуэт уже знакомой ему пташки. Его небесные глаза загорелись, а уголки губ дернулись, поднимаясь вверх и расплываясь в улыбке. Ох. Он не ожидал сегодня гостей.       Аккуратно приоткрыв окно, солнечный принц позволил ворону протиснуться в небольшую щель, влетая в его комнату и усаживаясь на подоконник, ожидая, когда с его смолянного тельца стянут небольшую записку, крепко прикреплённую к его телу. Аккуратно, стараясь не задеть черные пёрышки, Сан развязал верёвочку, вынимая записку. Положив ее на письменный стол, блондин отпер закрытый ящик, взяв из вощенного мешочка горстку зерна и протянув ее к ворону, что уже запрыгнул к нему на плечо.       — Спасибо, Бертрам, — нежно и тихо поблагодарил маленького друга Стар, после чего ласково почесал пару раз птичку по макушке. Та издала тихий звук, напоминающий урчание и, оторвавшись от зерна, мягко цапнул его за пальчик, после чего вновь принялся клевать зёрнышки, аккуратно стаскивая их со светлой кожи и стараясь не клюнуть ту ненароком. Вороны — очень умные птички, и их дрессировка довольна сложна, но Бертман был абсолютно ручным, и в первую встречу он тут же сдружился с Саном, позволив ему почесывать себя по перышкам, голове и клювику. Иногда он игриво хватал клювом чужой палец, но ничуть не причиняя боль, таким образом проявляя ответную реакцию на ласку. А Санни любил его гладить. Очень. У него самом не было ручных питомцев, поэтому этой птичке он любил отдавать всю свою любовь к животным.       Когда ворон доклевал зёрнышки, он довольно каркнул, после чего слетел на стол, клювом пододвинув записку поближе к принцу. Тот умиленно улыбнулся и кивнул, взяв записку в свои руки и разворачивая ее. Он чуть поежился от прохлады за окном — стояла ранняя зима, но свежий воздух сейчас бы не помешал, он давно не проветривал комнату.       «Уста словно розы, а душа как перо, Ты чист и невинен, несёшь лишь добро, Глаза — небеса, а щеки как персик, Я счастлив и рад, что мы с тобою вместе, Звезда моя, искорка в темноте ночной, Готов ли сегодня ты встретиться со мной?»       Санни глупо и смущённо заулыбался, читая столько лирическое приглашение погулять. Его влюбленная улыбка не сползала с его лица, пока он аккуратно расправлял и укладывал это послание со стихом в закрытый ящик, где лежало ворох подобным писем и записок от его тайного возлюбленного. Мечтательно вздохнув, Сан подтянул к себе чистый лист бумаги, обмакивая пёрышко в чернилах и принявшись в порыве вдохновения строчить ответ:       «Луна дорогая, ночной мой свет, Спешу поскорее донести свой ответ, Уже собираюсь, прибуду я скоро, Хочу я увидеть возлюбленного партнёра, Ты бледен как снег, как охра глаза, Летит к полумесяцу любимая звезда».       Свернув записку в свиток, солнечный принц скрепил ее печатью, привязывая крепко, но не туго к брюшку птички, которая уже была готова отправлять ответ.       — Ты знаешь, кому это доставить, — улыбнулся нежно Санни, распахивая окно пошире и выпуская ворона в темную небесную гладь. Когда силуэт птицы растворился в ночи, принц осторожно выглянул из окна, рассматривая обстановку. Кажется, стражи под его окнами нет. Чудесно.       Открыв шкаф бесшумно, он достал теплую накидку и одежду, чтобы не замёрзнуть в дороге. Лёгким дуновением он потушил свечу, переоделся, а затем аккуратно выполз за окно, прикрывая его за собой. Уже умело, он, опираясь за выступающие камни из стены, переполз на этаж ниже, где с лёгкостью смог ногами коснуться твердой поверхности балкона. Это был балкон, ведущий в кабинет советника, но так как сейчас была ночь — никого там не было, свет не горел, а шторы были задернуты. Зато от балкона шла так удачно расположенная деревянная лестница, которая позволила спуститься сбегающему принцу к самой земле, усыпанной легким рыхлым снегом.       Медленно, ступая словно кот, Санни медленно шел по направлению к стене, тщательно краешком своего плаща заметая свои следы. На мгновение его взгляд обратился в небо. В отдалении он заметил белые тучи, надвигающиеся по направлению к его королевству. Кажется, сегодня будет снег. Совсем скоро звёздное небо, на котором мерцали крохотные блестящие точки, закроет белая пелена, и на землю начнут опадать другие звёздочки — снежинки. Стоит поторопиться.       Отодвинув стоящий у стены большой горшок с землёй, Сан, в силу своего телосложения, с лёгкостью проскользнул в небольшое отверстие, задвинув глиняный предмет обратно на ощупь. Теперь, когда он был за пределами территории дворца, он мог не заметать свои следы — мало ли кто ходит по ночам в городе. Петляя между дворами, ловко минуя зазевавшихся ночных жителей, что бродили по городу с самыми разными целями, солнечный принц без единого хвоста за собой успешно покинул город. У окраины города стояла одинокая конюшня — Сан осторожно выманил уже знакомую ему лошадку яблочком из загона, оседлав ее. А ведь хозяин конюшни даже не догадывается, что сам принц порой ночью забредает к нему, временно одалживая одну из лошадей и возвращая также незаметно под раннее-раннее утро.       Лошадь была быстрой, крепкой и послушной — не зря Санни подкармливал ее в течение некоторого времени, чтобы быстрее добираться до границы королевства — пусть летом и осенью он мог позволить себе пешком пройти часок до места встречи, однако сейчас было зябко, и замёрзнуть в его планы не входило.       Пейзажи быстро сменялись — редкие дома пропали, их заменили чистые поля, замёрзшие реки, затем, постепенно, появлялись деревья, их становилось все больше и больше, пока, наконец, солнечный принц краем глаза не заметил небольшой столб, сигнализирующий о том, что скоро начинается граница двух королевств. Остановив лошадь, Сан аккуратно привязал ее к столбу, прикормив и приласкав к своим рукам.       — Постоишь здесь, хорошо? — попросил он. — Честно, я вернусь, не теряй меня, — пообещал Стар.       Его шаги гулким хрустом раздавались по ночному лесу. Уверено петляя меж деревьев, принц безошибочно вышел на небольшую полянку с крупным лежащем камнем посередине. Как странно. Санни ожидал здесь увидеть знакомую ему фигуру, того, ради кого он покинул дворец.       Его лунный свет. Его бледный ночной полумесяц, чей румянец был так ярок и ал.       — Мунни?.. — подал голос он тихо. Где же он? Где его любовь? Неужели Бертрам не донес ему ответ? А вдруг что-то случилось? А вдруг?..       Но его тревоги тут же рассеялись, когда он увидел, как над его головой вспорхнула черная птица. О, эту птичку он узнает, даже если возле нее будут порхать тысячи подобных.       А где питомец, там и его хозяин.       — Бертрам! — возмущённо шикнул кто-то из-за широкого голого дерева. — Весь сюрприз насмарку из-за тебя, маленький шкодник!       В ответ птица весело каркнула, садясь на заснеженную веточку. Та дернулась под ее весом, а снег опал на землю.       Сан обернулся на дерево, из-за которого с хитрой улыбкой выглянул, смотря на возлюбленного, лунный принц, прикрывая рот, чтобы не рассмеяться. Стар театрально топнул своим ботиночком по снегу, возмутившись в шутливой форме, ставя руки в боки:       — Ах так! Я, значит, переживаю за него, ищу, а он прячется от меня? Ну я тебя сейчас! — и он побежал в его сторону. Мун, сразу сообразив, разразился весёлым хохотом, принявшись петлять от своего солнышка среди деревьев, специально путая следы и огибая ловко все препятствия. Но солнечный принц не отставал — хохотал в ответ, бросал пустые возмущения и ругательства Кресценту, продолжая пытаться его догнать. Пару раз он действительно терял его из виду — Мун ловко прятался за широкими деревьями, вмиг затихая, и Санни немного терялся, взглядом ища партнёра, но как только тот показывался из-за своего укрытия — лицо блондина тут же озарялось улыбкой, и он со смехом тут же продолжал нагонять прячущегося, протягивая к нему руки. Прохлада леса и жар тела кружили голову, смех наполнял пустые территории, а снег не прекращал шуршать под их ногами.       Запыхавшись, Кресцент, заметив, что и его солнечный принц уже бегает не так резво, наконец выбежал на их полянку, останавливаясь посреди нее и оборачиваясь на бегущего к нему возлюбленного. А тот, почувствовав лёгкий вкус победы, залился довольным писком, налетая на лунного принца и без всякой совести роняя его в мягкий снег, падая сверху. Счастливо хохоча, они обнимались в снегу, довольно прижимаясь друг к другу и пытаясь отдышаться после такой беготни. Янтарь и небеса, звезда и спутник, Солнце и Луна пересеклись влюблёнными взглядами.       — Какой ты румяный, — улыбнулся нежно Мун, положив свою руку на порозовевшую щёчку солнечного принца и огладив ее большим пальцем в перчатке.       — Как и ты, — хихикнул Стар, прищуривая довольно глаз и ответно кладя ладонь на горячую щёку. Лунный принц улыбнулся, а затем перехватил ладонь возлюбленного, целуя тонкие пальцы в элегантной перчатке. Сан смущённо заулыбался. Его взгляд сменился изумлением, когда на нос плавно опала маленькая снежинка, подняв взгляд вверх, он восхищённо взглянул на сотни снежинок, что неспешно опускались на заснеженную землю. Воспользовавшись небольшим затишьем, Мун вдруг поднялся, следом подхватывая внезапно на руки возлюбленного и принявшись кружить его на месте. Солнечный принц ойкнул, обняв лунного за плечи, а после захихикал, довольно прижимаясь к нему щекой. Их звонкий и счастливый смех вновь разнёсся по округе, заполняя воздух теплом и любовью.       Вконец угомонившись, веселые, разгоряченные и довольные, они присели на уже полюбившийся им камень, прислоняясь друг к другу плечами и держась за ладони. На плечо блондина уселся Бертрам, каркнув приветливо. Санни с улыбкой приластился к него щекой, на что ворон в ответ слегка цапнул его за кудрявые волосы, мол, ладно, ладно, но не забывайте про меня!       Усмехнувшись, Мун ласково щёлкнул пальцем резвую и наглую пташка по клюву, отчего та каркнула, вредно прикусывая клювом его за ладонь. Сан захихикал, после чего притих, поднимая взгляд на любимого принца. Их взгляды вновь пересеклись. Как же солнечный принц был прекрасен — эта светлая, но не бледная кожа, усыпанная веснушками, эти пухлые щёчки, порозовевшие то ли от холода, то ли от активной деятельности, эти прекрасные, большие и глубокие глаза чистого небесного цвета, сверкающие в полутьме и смотрящие на него влюбленно и предано, эти реснички, на которые успела упасть пара снежинок, и теперь они были будто украшены красавицей зимой. Невозможно удержаться…       Лунный принц мягко поддался вперёд, касаясь своими устами лба, сжав нежно родные ладошки в перчатках, на которых было вышито солнце — символ королевства. Губы Муна были холодными, но поцелуй горячим медом разлился по телу Сана, что прикрыл глаза, позволяя снежинкам опасть на его теплые щеки и тут же растаять.       — Мой солнечный лучик, и в свете, и в тени, ты всегда так прекрасен, — зашептал Кресцент, будто боялся, что их кто-то услышит. Санни поднял свой взгляд, с расслабленной улыбкой глядя в любимые, чуть сщуренные глаза. Ладонь зарылась в белесые волосы, слегка вороша их стряхивая заботливо снег. Лица сблизились. Рука лунного принца скользнула под накидку, подтягивая солнечного принца к себе. Его губы накрыли чужие, слегка сминая. Вторая ладонь легла на спину, прижимая два тело максимально близко. Слабо выдохнув в поцелуй, Сан поддался вперёд, целуя более смело и упоенно. Ох, они не виделись целую неделю, перебрасываясь лишь записками через ворона, и очень соскучились друг по другу. Ладоши в солнечных перчатках сжали крепко чужие плечи. Поцелуй стал настойчивее. Мун скользнул языком вдоль губ, тут же получая взаимность.       Пусть было холодно, но принцам было более, чем тепло: жаркие, любовные поцелуи распаляли их, согревая лучше, чем пламя. Совершенно не хотелось отстраняться. Ладони сплелись пальцами, сжимая их. Ресницы прикрытых глаз Санни чуть поддрагивали от удовольствия, чего не мог не заметить Кресцент. Как же он всё-таки прекрасен и мил. Его прелестный солнечный лучик. Его Солнце.       Снежинки, медленно кружась в воздухе, опадали на их светлые волосы, а прическа Муна, казалась, стала ещё белее прежнего. Тихо, темно, тепло и приятно.       — Кар! — внезапно раздалось прямо возле их ушей, отчего принцы тут же вздрогнули и, как ошпаренные, отлепились друг от друга, широкими от удивления глазами взглянув на Бертрама, который все это время сидел на плече Сана. Сама пташка тут же цапнула лунного принца за белые волосы, и тот поморщился недовольно.       — Бертрам, перебивать неприлично! Отпусти, — проворчал он, недовольный тем, что его отвлекли от важного дела. Солнечный принц тут же захихикал. Все правильно, нечего так долго сидеть на одном месте зимой, иначе они примерзнут и превратятся в ледяные статуи.       Вечные ледяные статуи, которые не растают даже весной и летом. Возможно, о них могли бы сложить легенду — два влюбленных принца из враждующих королевств, тайно сбегавшие по ночам из своих дворцов, чтобы увидеться на границе, были настолько близки друг к другу, что однажды, в одну из ночей, навеки остались скованы льдом, сохраняя тела и свою любовь на долгие тысячелетия. Тайную, запретную любовь, которую не разрушит ни пламенное солнце, ни потушит бледная, холодная луна.       Ах, как лирично. Сан невольно забылся в своих мыслях, и очнулся лишь тогда, когда услышал тихое «Замёрзнешь же», после чего вдруг его усадили на коленки, распахивая свою накидку и «захватывая» ею добычу. Обняв своего принца покрепче, Мун уложил голову ему на свободное плечо, грея возлюбленного. Стар на это тепло улыбнулся, поворачиваясь удобнее, чтобы тоже крепко стиснуть Кресцента в объятиях. И никакой холод не мог их одолеть.       Разумеется, к сожалению им пришлось расставаться ближе к раннему утру. Но они обязательно встретятся и не раз. И обязательно найдут способ, при котором смогут быть вместе.       Ведь они — как янтарь и небо, как свет и тень, звезда и спутник. Как Солнце и Луна…