Идеальное сходство

Яркие огни танцпола весело играли в толпе. Скакали зайчиками по одежде, волосам, лицам, сцене. В неоне всё казалось другим, таким отстранённым, совершенно загадочным. Цветовосприятие шло совершенно по-другому. Глаза привыкали дольше, всё никак не собираясь концентрироваться на толпе. Микрофон в руке ощущался слишком тяжёлым, а ноги еле держали. Какая эта песня была по счёту? Двадцатая? Двадцать первая? Каин не особо смотрел на время и засекал секунды. Пока люди внизу, около сцены ломятся в слэм только ради его парта, он готов был выжимать максимум из себя, почти что кричать в злосчастный микрофон, видя как другие это проглатывают. Наслаждаться тем, что он делает, было выше всех похвал. Ноги были ватными, в глазах плыло от недавно выпитого алкоголя, в голове каша, в перемешку со словами песни. На бэке поёт Эзреаль, прыгая по сцене как сайгак, энергично размахивая руками. Кажется, эта песня в основном была только из их голосов. Только их партии лились мёдом на чужие уши. Только они подходили друг другу в песнях на столько сильно, что даже не могли перекричать подпевки фанатов. Очень громко. Очень душно. Очень жарко. Слишком очень. На заднем фоне гремит гитара, и последние аккорды срываются с неё так же, как слова песни с уст Каина. Сцена затихает, люди в толпе кричат громкое "спасибо". Неужто концерт закончен? Каин виснет в прострации. Это действие алкоголя, духоты в зале или он успел где-то отбить себе голову? Резкий оборот назад. Пока на сцену летят мягкие игрушки в виде самих же выступающих, цветы, подарки, Каин пытается зацепиться взглядом хоть за кого-то знакомого, но глаза начинают бегать из стороны в сторону. Концентрация не ловится, из-за чего голос Рааста внутри начинает бить по ушам громкими воплями. Тот издевается, берёт на уловку, из-за чего ноги действуют на автопилоте, и Каин практически вваливается в гримёрку за сценой, до которой добрался с Божьей силой. Его покачивает, в голове пустота, и он еле слышит чужие голоса. Ёнэ подписывает какие-то бумаги, скорей всего контракт с клубом. Сетт подаёт Афелию полотенце, дабы тот вытер пот, да и в целом привёл себя в порядок. К'Санте убирает гитары в чехлы, чтобы видимо не забыть забрать. Не видно лишь Эзреаля. Интересно, он уже успел найти кого-то себе в клубе за те считанные часы, что они были на концерте? У него получается заполучить чужое внимание по щелчку пальцев. Милая мордашка, обаятельный голос, эмпатичный характер. Парень на расхват, только бери и лови. Каин не успел. Точнее, он словил, только сам Эзреаль не захотел оставаться в его объятиях на долго. Каин мотает головой, со злостью вырывая из рук Сетта синее махровое полотенце, тут же накидывая его на шею, заваливается в кожанное кресло, начиная искать взглядом хотя-бы бутылку текилы, которую он оставил тут ещё до концерта. Нервы были не железными, а ужиться с его группой и Раастом внутри было ещё тяжелее. То и дело приходилось тешить внутреннее "Я" алкоголем, лишь бы не сойти с ума до конца. И во всём виноват совсем не он, что вы. Виноват чёртов Эзреаль. Началось это ещё при первой встрече, когда он увидел, тогда ещё блондина, в толпе на прослушивание. Не то чтобы Каин очень сильно хотел влиться в какую-то музыкальную группу или быть на пике популярности буквально после крупного скандала со своей бывшей девушкой, по совместительству его же продюссершей. Это было настолько громким расставанием, что его фанаты кричали об этом в интернете, создавая всё больше и больше сплетен и ажиотажа даже спустя пару месяцев. Обычный человек убежал, скрылся, залёг на дно в конце концов. Но Каин любил риск. Потому именно тогда оттолкнул Эзреаля от стойки, где принимают досье, тут же кидая на стол свою папку. –Эй!– вопил тот откуда-то сбоку, пока миловидная девушка за стойкой внимательно изучала бумаги, предоставленные Каином,–Совсем слепой?– не унимался блондин, зло зыркая на Шиду. Тот лишь кинул на парня недовольный взгляд, понимая что подобные помехи в жизни он будет видеть ещё очень долго, и этот парниша не был исключением. Был. Эзреаль был чёртовым исключением, заставляющим скребсти ногтями по обивке кресла, всё сильнее сжимая зубы, напрягаясь телом, точно натянутая струна. Этот парень с его ужасно отвратными зелёными волосами, которые хотелось трогать, аккуратно перебирать в руках по утрам, до блевоты нежно обнимаясь в кровати. Глаза шафранового цвета, в которых отражалось всё вокруг. На столько там были искренние эмоции, что Каину порой хотелось удушить Эзреаля собственными руками, любуясь как его силуэт будет отражаться в жёлтой радужке, плескаясь с чертями на периферии. Высокий и до боли в ушах звонкий голос, позволяющий забирать сердца фанатов каждый день. Интересно, таким же сладким голосом Эзреаль молил бы Каина сжалиться над ним? Как-бы выглядел прижатым к кровати, совершенно беспомощным? Грезящим лишь о Каине. "Хочешь сломать мальчишку?" Внутри, как раскат грома раздаётся голос Рааста. Тот не унимался ещё начиная с выхода на сцену, то и дело подкидывая какие-то ужасные мысли в разум Каина. Тот научился игнорировать внутреннего демона, но не слушать его, пока по ушам не проезжается самосвал громкой музыки и голоса ребят из группы не зовут его, было сложно. Сложно на столько, что он готов был вскочить и влепить кому-то по лицу. Ему срочно нужно было расслабиться. Выпустить пар, пока не наломал дров. –Заткнись,– тихо шипит Каин, сводя брови к переносице. Он не хочет слушать Рааста. Не хочет чтобы тот вообще болтал. Хоть раз бы он мог заткнуть надоевшего до звёздочек в глазах демона. Закрыть тому пасть, как собаке. И он уже начал искать варианты как угомонить Рааста, но дверь хлопает, и в ушах перестаёт звенеть. На пороге немного взболашённый Эзреаль, улыбающийся во весь рот. В руках у него пакеты разных цветов, и много открыток. –Нам много сегодня оставили,– лепечет тот, показывая пакеты Ёнэ и К'Санте,–Тут вроде для каждого подписанный,– Эзреаль убеждается в этом, просматривая маленькие бумажки с именами парней. Для каждого своё. Потому Каину и не нравится, когда парень, даже не удосужившись поставить пакеты куда-то на стол, роется в них. –Ты из себя мусорного енота строишь?– подаёт голос Каин, вставая с кресла рывком, от чего Эзреаль хмурит брови, презрительно сверля взглядом Шиду,–Вот тогда и не трогай чужое,– почти шипит в лицо тому Каин, вырывая из рук Эзреаля пакеты, отставляя их ближе к выходу из гримёрки. Не то чтобы он был против, чтобы парень порылся в его вещах, нет. Каину нравится раздражать Эзреаля. Нравится видеть, как тот из раза в раз напрягается. Нравится, как ходят его жевалки. Нравится, как тот огрызается, крича на Каина разными матами, посылая куда подальше. В такие моменты хотелось схватить парня за волосы на затылке, толкнуть в грудь, дабы тот потерял ориентир, и вгрызться в чужие губы. А потом с упиванием смотреть, как Эзреаль с каждым днём всё больше и больше ненавидит его. Ненавидит Каина. Ненавидит то, что он чувствует к нему. Ненавидит, что тот думает о нём и что желает сделать каждый вечер. Мысли Каина точно жидкая карамель. Растекаются по мозговой коробке с каждым днём всё сильнее, предоставляя из-за этого владельцу неудобства. Он знал, что возможно Эзреаль о чём-то догадывается. Он знал, что тот видел постеры с самим собой в чужой комнате. Он знал, что именно этот парень не оставит всё просто так на самотёк. Но почему-то продолжал бездействие. Оставлял всё на потом, совершенно забывая что это самое "потом" может не наступить. Каин явно был по уши в залёте на Эзреаля, но почему-то молчал об этом даже наедине с самим собой. С одной стороны это было мерзко, с другой не так уж и плохо. Порой видеть, как Эзреаль приходит к нему в комнату, до этого громко, показушно постучав, было забавно. Обычно тот приходил для отработки новой песни, где либо кто-то пел в парте у одного на бэках, либо когда Ёнэ выдавал парням совместную песню. Такие моменты Каин любил больше всего. Любил видеть, как Эзреаль улыбается, пытаясь пропеть свою строчку, но при этом сбиваясь из-за непонятных местами слов, либо темпа. Любил видеть, как Эзреаль толкает Каина в бок, чтобы тот не смеялся. Любил видеть, как Эзреаль, немного устав, облокачивал голову на чужое плечо, устраиваясь поудобнее. Любил видеть, как Эзреаль оставался на ночь в комнате Каина, засыпая с тем в объятиях, слишком устав за день, а на следующее утро сбегал ещё до рассвета, точно Золушка. И между ними всё ещё пропасть. Огромная, засасывающая с каждым днём всё сильнее. Каин устал бороться с тем, на что не может напороться. Напороться он не может на Эзреаля. –Ты проигрываешь уже пятый раз подряд,– делает замечание Сетт, с которым Каин в кои-то веки согласился сыграть в приставку. Ну да, обычно парень громче всех орал, что обыграть Сетта, как два пальца об асфальт, а в итоге его будто в лужу лицом окунули. В способностях парня рядом Каин даже не сомневался, но его внутреннее эго рвалось по швам. "Это всё потому, что ты опять думаешь о нём" Рааст внутри не унимался. Мало того, что Эзреаль маячил где-то на периферии, бегая с кружкой чая из комнаты на кухню, и обратно, так ещё и демон внутри потешался. Потешался, ведь он единственный знал, какие мотивы и мысли преследует Шида каждый день. Как он каждый день подрывается утром, в поисках хоть сейчас застать Эзреаля рядом, в таких тёплых, но с другой стороны противных объятиях. Только Рааст знал, каково было Каину каждый раз. –Заткнись,– шипит он тихо демону внутри, но тем самым обращая внимания Сетта на себя. –Извини?– уточняет тот, но Каин лишь быстро зыркает на него, отмахиваясь. Раунд в видео-игре продолжается, в то время как Эзреаль маячит уже совсем где-то рядом, а после имеет наглость завалиться рядом с Каином на диван, облокачиваясь спиной о его левый бок, перекидывая ноги через подлокотник. Каин старается не обращать внимания, но выходит это с натягом по самые гланды. Эзреаль, в целом, особо ничего не делает. Но Каина точно бьёт разрядом тока, из-за чего шестой раунд оказывается за Сеттом. Тот хмыкает, и откинув джойстик, говорит что отойдёт на время. Ну вот и поиграли. И всё из-за этого придурка, который опять вторгается в чужое личное пространство без стыда и совести. –Скажи честно, тебе делать нехер?– Эзреаль смеётся на это, искренне улыбаясь. Его смех отражается от поверхностей, а сам он выглядит как самая яркая звезда на ночном небе. Таковым он и был. Что в жизни, что на сцене. Он всегда сиял, не смотря на обстоятельства вокруг. –Просто мне нравится смотреть как ты проигрываешь. –Я заметил,– Эзреаль давит лыбу на это, приближаясь к чужому лицу практически вплотную. Каин ощущает чужое дыхание на своих губах. Он чувствует запах Эзреаля. Он чувствует то, как тот дышит. И смотрит, так искренне. Рааст внутри бушует, наровясь вырваться из клетки. Демон практически кричит о том, чтобы Каин брал и целовал, пока не поздно. Эзреаль не против, он сам этого хочет. Такой податливый, такой желанный уже долгое время. Сидит так близко. Но у Каина есть чувство такта и безразличия. Он отпихивает чужое лицо от своего, лениво сползая с дивана. Он не должен показать своим видом, что что-то должно было произойти. Они никто, кроме как двух коллег. Двух людей, которых свела судьба в одну группу. Они никто. * Концерты, это всегда сложно. Сложно успокоиться перед выходом на сцену, словить то чувство, когда нужно быть звездой, понять, что толпа на том же настрое, что и ты. Каин не нервничает, и поэтому пьёт вторую стопку дорогущего Айс Блю из бара. Он не нервничает, ловя предостеригающие взгляды Ёнэ. Ему просто нужно успокоится. Он ищет успокоение совсем не в тех вещах. Настрой полностью пропадает перед видом двух с лишним тысяч человек в зале, которые пришли на концерт группы Хартстила. Все они — фанаты. Которые во всяком случае будут рады услышать своих кумиров. Увидеть их в оочую, а не только на экранах смартфонов и телевизоров. Всё они являются поддержкой, опорой группы. Но у Каина либо паранойя, либо он в первый раз в жизни боится выйти на сцену. Ноги косятся, в глазах плывёт, в горле ком. До выхода пару минут, и большая часть группы уже ушли. В гримёрке только он и Эзреаль, что пытался поприличнее уложить свою чёлку расчёской и лаком. Выходило это у него, честно говоря, отвратно. –Пошли?– чужой голос в прерванной тишине звучит точно удар метеорита о землю. Каину хочется кивнуть, но кроме злого взгляда ничего не получается. Он плохой игрок. –Иди, я догоню,– ему нужно срочно успокоиться. Не в первый и не в последний раз, в конце концов. Он уже не ребёнок, который боится упасть в грязь лицом на детском утреннике. Он взрослый человек, который может спокойно достигнуть своих целей, стоит лишь чуть приложить старания. –Посмотри на меня,– Эзреаль оказывается слишком близко. Близко на столько, что это кажется непозволительным. Хочется оттолкнуть парня, но тот успевает перехватить чужие ладони, закинув их себе же на поясницу. Каин не может отказаться. Каин ощущает тёплые прикосновения рук к коже щёк, которые горят точно адским пламенем. Глаза Эзреаля, за стёклами красных очков кажутся ещё ярче. Губы накрашены какой-то липкой и сладкой по запаху тягомотиной, от чего создаётся ощущение, будто Каин попал в бабл-гамовый мир. Всё обостряется на столько, что нервы вот-вот порвутся. Разлетятся на части по чёртовой гримёрке. Но на удивление Рааст внутри молчит. Смакует момент, пока он не исчез. И Каин тоже хочет. Хочет смаковать, хочет взять, хочет затянуть в пучину и больше никогда не отпускать. Соврать, что Эзреаль сам выбрал его и этот путь. Соврать, что всё будет хорошо, если он совершит ошибку. Ошибка на вкус как ягоды. Ошибка мягкая, податливая под чужим напором. Ошибка не встаёт на носочки, лишь бы дотянуться до чужого лица, потому что Эзреаль совершенно идеальный. Он идеально подходит Каину. Идеально, потому что зарывается в его цветные волосы, перебирая их на затылке, а после приглаживает. Второй рукой всё так же нежно гладит левую щеку. Аккуратно, будто бы даже невинно мнёт своими губами губы Каина, и медленно отстранившись, всё так же великолепно улыбается. Возможно, Эзреаль подходит Каину больше, чем тот ожидал.