Подарок для господина Куна

Для Куна уже вошло в привычку проводить свободные вечера в комнате Баама. Казалось, только там он мог по-настоящему расслабиться после утомительного дня, наполненного сражениями. Для этого даже не надо было заводить разговор: само присутствие любимого человека успокаивало его. Он давно признал, что испытывает к Бааму нечто большее, чем просто дружеские чувства. Изначальное любопытство переросло в дружбу, дружба — в привязанность, а привязанность — в любовь. Однако он не собирался признаваться, но не из-за того, что ему могли отказать, нет, он был уверен, что Баам постарается принять его чувства — всë-таки, это был Баам. Он просто не хотел осложнять восхождение парня своей привязанностью, да и к тому же, тот и так знает, что Кун ценит и дорожит им — так к чему остальное? Стоя перед знакомой дверью, Кун чуть заметно улыбался. Наконец, у него выдался свободный вечер. Постучавшись пару раз и не услышав ответа, он легонько толкнул дверь и заглянул внутрь. Комната пустовала, но в стороне, чуть правее входа, слышался мерный шум воды. Бросив быстрый взгляд в сторону душевой, он прошёл к окну и, приоткрыв его, высунулся наружу. Лицо сразу же обдало ветром, и свежий воздух ворвался в комнату. Прибрежный городок, в котором они остановились на время проведения испытания, казался ещë красивее в лучах заходящего солнца. Тихий шелест листьев, шум накатывающих волн и далёкий крик чаек создавали какое-то умиротворëнно-радостное настроение. Тихо выдохнув, Кун перевёл взгляд на горизонт. В такие моменты он понимал, почему Баам не мог отвести взгляда от вечернего неба. То, как солнце окрашивает небо сначала в оранжевый, а потом и в розовый цвета, было поистине восхитительным зрелищем. Погрузившись в свои мысли, он не заметил, как шум воды стих, а замок на двери ванной тихо щёлкнул. Бааму нравилось принимать душ, это было его вторым, после времяпрепровождения с друзьями, любимым занятием. Монотонное журчание успокаивало разум, а тёплые струи расслабляли тело. Выключив воду, он оделся и направился к двери, напевая себе под нос засевшую в голове мелодию. Выйдя из ванной, он замер, различив неясный силуэт у окна, но тут же расслабился, узнав гостя. — Господин Кун? Обернувшись, Кун прыснул — мокрые волосы Баама, завившиеся в кудри, выглядели крайне нелепо. Вытащив из светоча фен, он похлопал рукой по кровати, приглашая парня сесть рядом. Чуть улыбнувшись, тот поспешил занять своё место. Тёплое дыхание фена и нежные прикосновения убаюкивают, и Баам почти засыпает, но, вспомнив что-то важное, вздрагивает и оборачивается. — Господин Кун, а когда ваш день рождения? Я прочитал, что это действительно важный праздник. Удивлённо подняв глаза, Кун молчит пару секунд перед тем, как ответить. — Мой день рождения? 30... 30 ноября, — неуверенно говорит голубоволосый, но, вспомнив о чëм-то, сразу продолжает. — О, но я не праздную его, поэтому тебе не стоит готовить подарок. — 30 ноября? — задумчиво переспрашивает Баам. — То есть, послезавтра? Кун лишь кивает и возвращается к своему занятию. Лëжа в кровати, Баам мысленно возвращался к событиям минувшего вечера. Ему определенно хотелось преподнести господину Куну особенный подарок, чтобы показать, насколько тот важен для него. Вот только казалось, что у него есть всë, что ему нужно, а если и нет, то ему не составит проблем самому купить необходимое — Баам всë ещë помнил, насколько он был шокирован, узнав цену серëжек Куна. В голову ничего не приходило, и, решив, что утро вечера мудренее, он перевернулся на другой бок и закрыл глаза. *** Весь следующий день Баам проходил погружённым в мысли о подарке. И, наконец очнувшись, понял, что день-то, собственно, прошëл, а идей не прибавилось. Отчаявшись, он даже собирался просить совета у Андросси — та чуть ли не ежедневно получала всевозможные презенты от поклонников. Его намерениям помешал неожиданный стук. Через секунду дверь открылась, а на пороге показалась Хва Рьюн. — Здравствуй, — проговорила та, окидывая Баама взглядом с головы до ног. — Ты оставил ключи в гостиной. — Ох, правда? — Баам потянулся забрать ключи от их временного командного жилища. — Спасибо, госпожа Хва Рьюн. Она кивнула, пожелала доброй ночи и собиралась закрыть за собой дверь, но Баам, сам не ожидая того, окликнул еë. — Госпожа Хва Рьюн! — та обернулась, и парень, немного помедлив, начал. — Эм... Понимаете, у моего друга скоро день рождения, и я не знаю, что подарить ему. Может, вы бы могли что-то посоветовать? — У твоего друга? — хмыкнула красноволосая и, помолчав секунду, продолжила. — Он из тех людей, которым важны чувства, вложенные в поздравление, а не сам подарок. Что ж, доброй ночи. Да, да, да. Хва Рьюн была полностью права. Он позабыл самое главное, сосредоточившись на подарке, а не на получателе. Ведь квинтэссенция подарка - это чувства. В ту же секунду всë стало кристально ясно, и Баам, вспомнив, что надо всë-таки ответить на прощание, поспешно выглянул за дверь и крикнул вслед: — Доброй ночи, госпожа Хва Рьюн! И ещë... Спасибо! *** Следующий день для Куна начался с работы, продолжился работой... "И закончится, видимо, тоже работой", — грустно подумал он, откинувшись в кресле. Не то чтобы он жаловался (всë-таки, успех в прохождении испытаний напрямую зависел от информации, поиском которой он и занимался), скорее просто устал. Потирая веки, он выдохнул. Надо возвращаться к работе. Вновь включив светоч, который успел перейти в спящий режим, Кун по привычке глянул на дату. 30 ноября. Ха. Его день рождения. Он не привык праздновать, но сегодня, только сегодня, он, наверное, мог отложить работу. Встав из-за стола, он задумался. За последние пару лет его жизнь круто изменилась: он ушёл из семьи, начал восхождение, встретил Баама. И, если честно, нынешнее положение вещей устраивало его куда больше. Вот только наравне с тем, как шло время, его одержимость вершиной всë больше утихала. Спроси его лет пять назад, куда он стремится, Кун бы без промедлений ответил: вверх. Но сейчас... Он предпочёл бы остаться здесь. И не потому что он устал или был неуверен в своих силах, а просто потерял смысл в восхождении. Ведь всё, что искали избранные на вершине — это, в сущности, счастья. А его златоглазое счастье было совсем рядом — в соседней комнате. Вот только тот стремился выше. И Кун не протестовал, не пытался убедить его остановиться. Если он желал покорять башню — пусть покоряет, а Кун просто будет рядом. Он, конечно, понимал, что придёт время, когда он больше не сможет поспевать за Баамом — всë-таки, тот был незаконным, — и тогда он отпустит его, ведь ему совершенно не хотелось становиться обузой. Но пока это время не пришло, он будет наслаждаться каждым моментом, проведённым с его любимым каштановолосым парнем. Образ Баама вытеснял все мысли из его головы, оставляя лишь желание обнять и спрятать от всего мира. Он определённо точно хотел увидеться с ним. Не став противиться желанию, Кун прошёл к двери, опустил ручку и потянул еë на себя, как вдруг в открывшемся проëме появился стремительно падающий на него силуэт. Мгновенно среагировав, Кун подхватил человека. В поле зрения попала каштановая макушка, прижавшаяся к его груди. —Господин Кун! Извините... Точнее, спасибо! Я хотел открыть дверь, но вы сделали это раньше, — виновато улыбаясь, Баам поднял взгляд. Уголки губ Куна мгновенно поползли вверх. — Ничего страшного. Ты что-то хотел? — спросил он, заметив пакет в руке парня. — Секунду... Та-дам! — весело воскликнул Баам, демонстрируя содержимое. — Это... торт? — удивлённо спросил Кун. — Он самый! — ответил парень, осторожно поставив его на стол. — С днём рождения, господин Кун! Пусть все ваши мечты сбудутся! Нежно улыбаясь, каштановолосый крепко обнял его. Сердце Куна пропустило удар. Последняя мысль, которая промелькнула в его голове перед тем, как там воцарилась пустота, была о том, что пожелание Баама исполнилось неоправданно быстро. Ласковые прикосновения успокаивают, и он неуверенно приобнимает парня за поясницу, утыкаясь носом в его волосы. Через пару секунд Баам отстранился, всё так же лучезарно улыбаясь. — Я долго думал, что вам подарить, у вас ведь и так есть всё, что надо, и решил, что лучше всего будет просто дать вам спокойно отдохнуть этим вечером... Вы постоянно изводите себя работой, — проговорил он, покосившись на стопку бумаг на столе Куна. — Спасибо, Баам, — чуть улыбнувшись, ответил Кун и, переведя взгляд на торт, продолжил, — приступим? *** Тишина в комнате прерывается лишь редким звоном столовых приборов и монотонным тиканием часов. Такая безмятежная обстановка кажется Куну чем-то нереальным: вокруг бушуют кровопролитные войны, строятся всевозможные козни и совершаются безжалостные предательства, а они здесь, в своём небольшом мирке, лакомятся тортом, укрывшись одним пледом. "Нет, не обстановка" — мелькает в его голове. Не обстановка, но Баам казался чем-то невероятным, словно не принадлежащим этому миру. Доброта, бескорыстие, заботливость — слишком уж это всё не подходило жестокому миру Башни. Он был солнцем, разогнавшим мрак этой темницы; солнцем, показавшим ему, что есть вещи много важнее власти; солнцем, что светило для него. Но, как и солнцу, рано или поздно заходящему за горизонт, ему не суждено вечно сиять здесь. Его место, как и место любого светила, на вершине этого мира — на вершине Башни. Из мыслей его вытянуло осторожное касание и тихий голос: — Господин Кун, всё в порядке? Вы кажитесь загруженным. — Всё хорошо, — приподняв уголки губ, ответил Кун и, помолчав мгновение, продолжил, — Баам, ты уже думал, что будет дальше? — Так вас тоже волнуют такие вопросы, — чуть улыбнувшись, начал он, — Я много думал об этом, после того как попал в FUG. Вас не было рядом и... было тяжело. После всего, что я там пережил, было бы глупо думать, что в будущем всё будет просто. Но даже если так, даже если в будущем меня ждёт ещё больше испытаний, я не слишком волнуюсь, ведь в этот раз вы будете рядом со мной. Так что нам стоит... — Закончить ему не дал Кун, крепко прижавши к себе. — Спасибо... Спасибо тебе, Баам, — сдавленным голосом прошептал он куда-то в район груди. Он сам не до конца понимал, за что благодарит. Наверное, за то, что Баам видел его рядом с собой в своём будущем. За то, что был готов разделить свой путь вместе с ним. В конце концов за то, что не собирался уходить из его жизни. Вместо ответа Баам лишь ближе притянул его к себе. — Могу я сегодня остаться здесь... Агеро?