утопая в забвении

      Сугуру просто предложил, а Сатору не мог отказать.        Он так давно его не видел, но думал каждый день. Перед сном, в самом дальнем и темном углу, ему грезился чужой силуэт, неустанно смотрящий на него, ловивший каждый беспокойный вздох и взгляд небесно голубых глаз, будто светящихся в полумраке. Сатору так и не смог отпустить, смириться с внезапным уходом. Скучал, до безумия. Неизменно, либо глушил мысли о нем бесконечной работой, либо раздумывал, как бы мог поступить иначе. Что бы сказал тогда, как бы крепко обнял и больше никогда, ни за что не отпускал. Это изрядно выматывало, не давало спать, тревога не отпускала и будто поселилась в сердце на постоянной основе.        Но в одну из таких же длинных, беспокойных ночей ему пришло сообщение. Короткое, неожиданное, но такое долгожданное. Годжо схватил телефон, неверяще перечитывая его снова и снова. Гето написал ему о предложении съездить на море на неделю. Ни привет, ни как дела.        Сердце бешено стучало, стремясь к чертям разнести грудную клетку. Между ними столько недосказанности. Время шло, но для Сатору оно словно остановилось. Он не знал, к чему это приведет, как они будут себя вести, что делать с техникумом, кому оставить Мегуми... Но согласился, сразу же.                           〘𓆝 𓆟 𓆞〙        Они просто плыли по течению. Ехали, куда глаза глядят, не заботясь о предстоявших последствиях. Темнота, при любых других обстоятельствах, была бы усладой для глаз. Но сейчас, проезжая под тусклым освещением фонарей, по этой сломанной в некоторых местах дороге в неизвестностном направлении, они молились никого не встретить и не сбить. Стремительно набирая скорость, Сугуру желал сбежать отсюда быстрее, как можно дальше от пожирающих его мыслей. Сатору сидел справа от него и с широко распахнутыми глазами пялился в ночную непроглядную чернь. Одной рукой он держал запястье Гето, другой сжимал ткань штанов. Они были напуганы, сердца громко стучали в унисон и отбивали неприятной пульсацией виски. Их окружали горы, высокие и заросшие, по этим местам гулял туман. Черт их побрал поехать именно по этой дороге. Связь здесь не ловила, последнюю машину они встречали около часа назад. То и дело им мерещились чьи-то тени, фигуры, одна страшнее другой. Но так никого живого им обнаружить и не удалось. — Я клянусь, я видел настоящую чупакабру только что! — завопил Годжо, теребя чужую руку. Нервы были на пределе, но двое продолжали накручивать друг друга, словно они находились в дешевом фильме ужасов. — Твою мать, заткнись! — Сугуру хотелось бы закрыть глаза и трусливо спрятаться где-то на задних сидениях, беспомощно сжаться и ожидать, когда все закончится. Вот только остановиться было страшно, а доверять нервному Годжо руль он не сильно горел желанием, тот обязательно врежется куда-нибудь.        Какое-то время они ехали в абсолютной тишине, слыша частое напряженное дыхание друг друга. Это ощущалось до невозможности тревожно, от этого становилось еще хуже. Сатору проверил время на мониторе машины - три часа утра. Скоро должно начать светлеть, быть может, будет не так жутко ехать по этой богом забытой дороге. Незаметно для двоих, путь стал приобретать извилистые черты, пришлось постоянно выруливать влево. Вглядываясь в пелену тумана, внезапно Годжо обнаружил, что они поднимаются все выше и выше. Теперь они ехали под небольшим наклоном. Судя по всему - на вершину горы... — Бля-ять, ты куда завернул? — Сатору безнадежно посмотрел на Сугуру, руки того тряслись, а глаза были чуть прикрыты. — Да я откуда знаю? — громко, охрипшим голосом Гето сдавал позиции, готовый уже на что угодно, лишь бы они скорее отсюда выбрались. — Куда? — На гору! — отчаянно произнес Годжо, мотая головой в разные стороны. — А если мы застрянем? — А-а, не знаю! Скинемся отсюда нахер!        Парень безнадежно усмехнулся. Действительно, чем дальше - тем выше. Наконец они выехали до ровной дороги. Гето остановил машину и отстегнулся. Ночь нехотя отступала, передавая солнцу свое место. Небо начало заметно светлеть, первые лучи пробежались по стеклу. Оглядываясь вниз, двое заприметили небольшой городок. Густая дымка облаков скрывала его от чужих глаз, но скопление огоньков предательски раскрывало его местонахождение. Хотя ни одной полоски сигнала так и не было найдено, стало куда легче. — Давай я, — сказал Годжо, указывая на руль.        Его голос стал куда тише, приземленнее. Сугуру недоверчиво прищурил свои глаза. Темные, уставшие, с плотными синяками под ними. Он уже не был уверен, кому доверяет больше - Сатору, чье настроение меняется каждые несколько минут, или себе, измученному и нуждающемся в отдыхе. — Ладно, давай. Только не смей резко сворачивать направо - если мы разобьемся, я самолично прослежу, чтобы тебе было несладко в аду! — Главное, чтобы мы были вместе - будет не так больно плавиться, ха-ха! А остальное неважно. — Сатору игриво подмигнул и вылетел из машины, уворачиваясь от подзатыльника.        Воздух стоял тяжелый, но такой свежий и бодрящий! Оглядываясь назад, через весь их пройденный путь и насыщенную палитру эмоций, Годжо решил, что это того явно стоило. На душе стало так спокойно, он хорошенько выплеснул весь накопившийся стресс, оставляя место только для новых воспоминаний, которые будет долгое время теплить и лелеять. Разговор, который им только предстоял, откладывался в далекий ящик. Никто не желал его начинать, хотелось просто насладиться тем, что было сейчас.       Будто ничего и не происходило, они беззаботно ехали, дурачились, говорили обо всем, обходя самое важное. У Сугуру теперь живет две девочки, ставшие ему настоящей семьей. Кажется, он нашел свое счастье, неминуемо отпускает прошлое и живет настоящим. Сатору мог только порадоваться за него. Ему не грезит ничего такого, он так и остался в этой дурацкой системе, потихоньку убивая себя долгом. — Как здесь тихо и хорошо, — подметил Сугуру, подходя сзади, лениво укладывая голову на чужом плече. — Кажется, это мое самое интересное начало дня за последнее время. — Сложно не согласиться.        Подставляя лицо восходящему солнцу и постояв еще пару минут, двое сели обратно, меняясь местами. Дорога вниз была гораздо легче и тише. Сатору ехал в примерном направлении города, который они увидели снизу. Измотанный Сугуру прислонился к окну и тут же заснул, его лицо приняло самое расслабленное за это время выражение, на которое можно смотреть долгое, долгое время. Но дорога отвлеканий не терпит - уже стали появляться редкие машины.        Через полчаса Годжо въехал в городок. Зайдя в карты, он нашел хостел и остановился у него. Тихонько потряс Гето о плечо о разбудил. Они оставили вещи в машине и оформили номер на день. Места в комнатушке было рассчитано исключительно на переночевать и уехать, лишнего метра не предусмотрено. Окна, выходящие на дорогу, были зашторены. Парни плюхнулись на кровать и с приятным выдохом устроились поудобнее. Сатору сократил расстояние до минимума и прижался вплотную, ощущая тепло и сердцебиение. Это позволяло расслабиться и наконец-то заснуть. Почувствовать, что он не один. Пожалуй, только с Гето он мог позволить себе по-настоящему отдохнуть, только его присутствие могло утихомирить бушующие волны в душе Сатору.                           〘𓆝 𓆟 𓆞〙        Годжо проснулся, укутанный в одеяло, как в куколку. Сонный Гето листал ленту в телефоне, прикидывая, куда они могли бы поехать дальше. Режим явно был не на их стороне - уже свечерело, а они так и не завтракали. — Давай пройдемся и перекусим где-нибудь? Здесь недалеко есть море, можем поехать туда. Как тебе идея? — Гето перевел взгляд с телефона на испуганные, огромные глаза Годжо. Тяжелый взгляд был прикован к нему. Сатору неверяще разглядывал его, словно все происходящее - один долгий, невозможный сон. Он осторожно протянул руку, на мгновение остановился и неуверенно дотронулся до Сугуру. Живой. Настоящий… — Да. Все, что захочешь.        Сугуру через силу улыбнулся и потрепал парня по растрепанным волосам, откладывая телефон на тумбочку. Он взял лицо в ладони и огладил порозовевшие щеки. Сатору разнежился под его касаниями, запоминая, как пальцы ласково проходят по лицу, какой нежностью Гето одаривал его всегда. Успокаивал, согревал одним своим присутствием. — Знаешь, после всего... этого я так и не смог тебя отпустить, — Годжо смотрел на Гето, улавливая его изменения в лице. Взгляд того насторожился, брови нахмурились. Не осуждающе, нет. И Сатору продолжил, почти шепотом. — Каждый день только и думал о тебе. Старался нагрузить себя чем угодно, брался за все подряд. Изматывал, наказывал за мысли, думал, поможет… — повисла тишина. Гето не торопил, внимательно выслушивал. Прижал поближе, как ребенка, к своей груди, склонил голову. Сердце разрывалось, стоило представить, как Сатору страдал все это время. — Какой же я дурак, что ничего тогда не заметил. Зациклился на себе и забил. Мне стоило... — Сатору. — Гето прикрыл его рот рукой и тот мгновенно замолчал, завороженно застыв. Его голос ласковый, такой родной и привычный, проникает во все клетки тела, сопровождаясь небольшой дрожью. Поглубже вздохнув, Сугуру остудил пыл, придавая лицу более рассталбенное выражение. — Мы оба были не в себе. Никто ни в чем не виноват, так сложились обстоятельства. Каждый выбрал свой путь, остается только идти по нему. — Но Сугуру... Меня назначили твоим палачом. — Сломленный, тихий голос Годжо будоражил Гето, неприятно отзываясь ударом внутри. О самом указе он подозревал, не могло же все сойти с рук. Но боль, которая накопилась в Сатору из-за этого задания, из-за него самого… Ну и хреновые же шутники те, кто назначил палачом именно его. — Убей меня, если хочешь. — Годжо дернулся от этой фразы, скривив лицо. Такой исход событий его совсем не устраивал. А слышать это из уст Сугуру только добивало и наколяло напряжение. — Но давай не думать об этом сейчас. У нас отпуск. Чтобы отдохнуть и развеяться. — Никогда не говори так больше.        Сатору выбрался из-под плена рук, поравнялся и прямо-таки накинулся на парня, обнял так крепко, как только смог, сам прижал к себе и уткнулся в изгиб плеча, суматошно дыша.        Стало ясно - он не переживет еще одной разлуки. Зря они все-таки решились на эту авантюру. Теперь, представляя, как Сугуру снова уходит в скопление людей и покидает его навсегда, сердце разрывалось. Горячие слезы жгли глаза, Годжо был готов взвыть от досады и бессилия в этой ситуации. Гето обнял его в ответ, похлопывая по спине. Осознание давило, щемило изнутри, как же сильно парня тяготил его уход. Но и остаться он не мог, все пути обратно давно сожжены. Чудо, что они смогли встретиться и уехать из города так далеко, что их никто не достанет. По крайней мере, сейчас. — Ну-ну, хватит, Сатору. — мягкий голос обволакивал саторовское сердце. Сугуру взял его лицо в свои руки и направил на себя. Было чертовски больно смотреть на красные глаза и нескончаемые слезы. Гето сцеловывал все слезки до единой, до тех пор, пока Годжо не перестал плакать вовсе. — Пойдем развеемся.                           〘𓆝 𓆟 𓆞〙        Море смывало все переживания тихими приливами, неистово унося их в даль. Луна ярко освещала побережье, скрашивая эту ночь. Время пронеслось незаметно, они, игнорируя все нравственные нормы, резвились и кричали, плескали друг в друга ледяной водой, щедро ругаясь и выплескивая все эмоции, напевали глупые песни и наслаждались, запечатлевая этот момент на долгие годы. Безудержный смех вырывался прямиком из юношеских сердец, вот он - пик счастья, когда ничего на этом свете не смогло бы его затмить. Плевать на то, что им не суждено провести вместе больше недели. Их пути разойдутся сразу же, как все это закончится. А пока была возможность наслаждаться, откинуть все и построить удовлетворяющую всех иллюзию хорошего отпуска, они не упускали момент, отрываясь за все то время, пока они не были вместе. Почти как раньше. — Сатору! — крикнул Гето, уходя куда-то в море. — Иди сюда!        Годжо побежал вслед за ним, глупая улыбка и смех не покидали его. Так хорошо, так тепло в этом ледяном море - все это он. Его заслуга. Сугуру принял его в объятия и разделил заветный поцелуй. Долгий, наверняка последний. Они усердно не хотели отпускать друг друга, даже когда перестали чувствовать ноги. Волны окутали их тела, такие высокие и безжалостные. Гето упал под их напором и потащил Годжо за собой. В непроглядную темноту, холод и глубинное спокойствие. Тело не слушалось, воздуха в легких не хватало. Их уносило все дальше, силы покидали. Сугуру покрепче прижался к парню и оставил почти неощутимый поцелуй где-то на лбу. Последнее, что запомнилось Сатору перед тем, как окончательно потерять сознание. Они ни о чем не жалели, растворяясь друг в друге. Они вместе, большего и не нужно.        Утром на берегу нашли два тела, накрепко сплетенных, как единое целое. Бледные, полные боли и застывшие в непоколебимом умиротворении, как сама любовь.