Это конец, или наше новое начало?

" Он знает, " – произнеслось в голове у обоих мужчин. Сано был в шоке, Сейшу вновь испугался. Шиничиро неоднозначно посмотрел на блондина, как бы говоря взглядом, что стоит ответить, вдруг они ошибаются, Сейшу хотелось думать так же, не хотелось, чтоб Коконой вот так всё узнал, ведь они даже не пара, они просто друзья. Коко – любит Акане, и видет её в Инупи; Инуи – влюблён в своего друга, и цепляется за ниточки надежды, которые иногда проскакивают в поведение крашеноволосого. – Сейшу, тебе надо ответить, – смотря то на телефон, то на младшего, проговорил Сано, кладя руку поверх руки младшего, аккуратными движениями поглаживал, дабы как-то унять дрожь, что явно не давала юношу целесообразно размышлять. Инуи понимал, что ответить надо, чем быстрее они это начнут, тем быстрее закончат, однако... Страх – единственное чувство, которое управляло парнем на тот момент, ему было страшно, что его друг скажет, как он отреагирует на это, а может... – Инуи Сейшу, приём. Земля вызывает Инуи Сейшу, – из мыслей блондина вырвал Шиничиро, что довольно таки громко говорил, и щелкал пальцами перед глазами, стараясь вернуть младшего с небес на землю. – А? Д-да, ты...ты прав, но, – после длительной паузы, Сейшу всё-таки заговорил, понимая, что если он так и дальше будет сидеть в своих мыслях, то неизвестно, что старший Сано с ним сделает. – Что ещё за "но"? – Если я вынужден буду идти домой, ты можешь пойти со мной? – поднимая свой жалобный взгляд на старшего, проговорил блондин, надеясь, что ему явно ответят так, как он хочет. Парнишка верил, что его не бросят, и помогут, потому что сразу понятно, что разговор с Коконоем будет не из приятных, от того и хотелось получить поддержку в момент, когда весь диалог закончится. – Инуи, я не смогу пойти с тобой, ты уже взрослый, и должен сам всё решать. К тому же, я уверен, что Хаджиме-кун будет не против, а даже наоборот, обрадуется, что наконец-то станет папой, – без какого либо скрытого посыла рассуждал Сано. Ведь, если бы его омега, так ему сказал, то он был бы самым счастливым человеком на свете. Так большинство и должны реагировать на ребёнка, особенно на первого. – Конечно блять! Считай, что почти ребёнок от Акане у него будет! Ахуенно устроился! – подрываясь с дивана, принимая стоящее положение, проговорил Инупи, прижимая руки к лицу, давая ткани соприкаться с кожей, дабы та могла впитать слёзы, которые юноша уже не мог контролировать. Грёбанная беременность, и эмоциональность, это из-за неё он такой. Шиничиро замолчал, ему было нечего сказать, ведь он не подумал об этом, он и вовсе забыл, что происходит между этими двумя, потому что не получал ни каких отрицательных новостей от младшего, а значит и не переживал, а очень зря. По блондину было видно, что ему больно. Его тело трусится, пусть глаза и закрыты, но понятное дело, что юноша плакал. Слёзы боли и отчаяние стекали по бледной коже, впитываясь в рукав верхней одежды, чтоб прикрыла тело. Сано понимал, что убери Сейшу руки от лица, эти слёзы будут катиться ниже, а потом и вовсе разбираться о пол, как его собственное сердце. – Инуи, – тихо, в полголоса дабы не спугнуть, проговорил темноволосый, смотря на своего друга. Хотелось его просто обнять и спрятать от всех, сказать, что всё будет хорошо, и ещё какие-нибудь слова о поддержке, но это не поможет. Да и к тому же, Коконой точно учает его запах, и тогда устроит блондину настоящий допрос, что может отразиться плохо на его психики. — Что, Шин? – из собственных рассуждений юношу вырвал уже более спокойно голос Инуи, который судя по всему, зря времени не терял, и успокоился, осознавая, что слезами он ничего не решит. – Я скажу, тоже самое, вам надо..., – завершить речь у старшего не вышло, его перебил очередной телефонной звонок. За то время, что парни общались, Хаджиме не переставал звонить своему другу, дабы скорее выяснить, что это он нашёл, и как блондин это сможет объяснить. Инуи, переглянувшись с Сано, понял, что выхода у него особо нету. Достав телефон из кармана джинсовых штанов, нажал на кнопку "принять вызов", и поднёс телефон к уху, дабы начать диалог первым, но это было не возможно. После того, как Коконой услышал, что его звонок приняли, юноша без всякого стеснения, сразу же начать говорить: – Инупи, это что за хуйня? Я тебе блять двенадцать раз позвонил, двенадцать ёбанных раз, а ты, сука, даже не удосужелся взять трубку, ты считаешь, что это блять нормально?! – Коконой сорвался. Голос его был наполнен лишь агрессией и ни чем больше. Крашеноволосый кричал на своего друга, и даже в моменте забыл, зачем он действительно позвонил. Но через несколько долгих, мучительных секунд, он продолжил, – Что это блять за фокусы? С утра тебе плохо было, потом ты съебался куда-то, а я блять узнаю, что ты беременный, ахуеть сюрприз, да? Так ещё и тест спрятал, думал, что я не найду. У меня есть дикое желание въебать тебе, за твоё недоверие в мой адрес. Я жду тебя дома, и это не обсуждается, – закончив свой монолог, юноша положил трубку, давая понять, что разговор будет серьёзным. Сейшу впал в ступор, ему вновь захотелось плакать, по не понятной причине, слёзы уже стекали по щекам вниз, разбиваясь о пол. Юношу охватила паника, он не знал, что делать, домой идти было страшно, а больше не куда, Сано его точно поведёт к Коко, или что хуже, он может сам сюда приехать. Инупи не знал, и не хотел даже знать, его трясло, тело стало ватным, воздуха в лёгких катастрофически не хватало, а слёзы не хотели уходить, лишь усиливались,оставляя за собой влажные дорожки, и красные глаза. Хотелось сдохнуть, и больше ничего. Хотелось вернутся в тот злосчастный день, и спасти Акане самому, не впуская Хаджиме в дом, лучше бы он умер, а не сейчас так мучался. Из мыслей юношу вывел голос Шиничиро, который явно давал знать, что Сейшу пора домой, ибо это не дело, что тот убегает от разговора, как какой-то школьник, и Инуи с ним согласен, всё-таки, нужно поговорить, но страшно, до ужаса страшно, ведь неизвестно какие последствия могут быть. Однако как говорится: "проблемы решаются по мере их поступления," – поэтому попращявшись со старшим, сказав, что он возможно вернётся, парень направился в сторону дома, дабы решить всё сейчас, раз и навсегда.

* * *

Ожидание – единственное вещь, которую ненавидел Коконой в своей жизни, за несколько лет работы в "Бонтен", под руководством Сано Манджиро, юноша научился всё делать сразу, или же успевать в назначенные сроки, от того ждать и не приходилось, однако сейчас совершенно иной случай. Ожидание, отсутствие Инуи дома, положительный тест в ванной, – бесили больше всего, настолько сильно, что хотелось самому сорваться с места, и приехать до блондина, начав выяснять всё, забив хер на обстановку, в которой могли находиться парни. Но крашеноволосый научил себя сдерживаться, от того уже битый час ходил кругами по квартире, дожидаясь своего друга. Сегодня он уж точно всё узнает, а если нет, то злость, что разливалась по всей крови, заставляя ту закипать, и вздувать вены на руках – вылезет без капли стеснения, руки, что были сжаты в кулаки, хорошенько ударяться о лицо Инупи, нанося удар за ударом, дабы показать, что ложь в этом месте не приветствуется. Однако пыл начал медленно угасать, когда по квартире раздалось тихое, прерывистое, с всхлипами: " я дома. " Сейшу пришёл, а значит пора всё решить. Коконой стоял на кухне, оперевшись о столешницу, дожидаясь, когда его друг зайдёт в комнату, дабы всё-таки поговорить с ним, и так же, всё решить. Долго ждать не пришлось, и уже через несколько секунд, на кухне показалось светлая, растрёпанная, из-за ветра макушка. Его заход сопровождалчя тишиной, и она стояла до тех пор, пока парень не присел за стол, поднимая свой заплаканный взгляд на собеседника, дабы получить выговор, и может постараться вызвать каплю сочувствия, на это тоже была надежда, маленькая, совсем затухавшая надежда. Однако Коконой даже бровью не повёл, лишь подошёл ближе к столу, кладя тест на стол, перед парнем, возвращаясь к столешнице. Оба молчали: Сейшу не знал, что от него хотят услышать, да и говорить особо не хотелось, ведь слёзы вновь собрались в уголках глаз, а ком встал посреди горла, мешая юноше издать даже звук; Хаджиме ждал объяснений, но поняв, что этого не будет, заговорил первый: – Я задам лишь два вопроса, – прочистив горло, вызывая внимание к своей персоне, произнёс блондин, заглядывая в глаза парня напротив, что поднял свою голову, дабы стараться вести диалог, – от кого? И как давно? – уже более серьёзно и настойчиво, поинтересовался юноша, дожидаясь ответа. – От...От...тебя, уже пятая неделя, – заикаясь, дрожащим голосом проговорил Инупи, скрепляя руку в замок на своих коленях, стараясь нормализовать дыхание, дабы вернуть себе то самое безразличие, которое обычно читалось на его лице, однако сложно быть безразличным, когда твоя жизнь, буквально стоит лишь на этом хрупком кирпичике, не так на него подыши, и всё пойдёт под откос, именно всё так и происходило в жизни блондина, после его беременности. Пока Сейшу летал у себя в мыслях, Коконой успел выпасть, из этой жизни, заново вернуться, ахуеть раза три, представить в голове дальнейшее будущее, а так же растрату финансов, начиная рождением малыша, и заканчивая его, Коко, смерти. И вроде всё звучит хорошо, и прекрасно, но ведь везде его одно "но", этим "но" – являлась работа Хаджиме, а так же факт того, что он до конца не разобрался в своих чувствах. Парень не сомнено рад, что он может стать отцом, но здравый смысл кричит, что это не лучшее решение, крашеноволосый с этим согласен, от того прочистив горло, заговорил: – Нет. Завтра же, ты берёшь деньги, и едешь делать аборт, мне этот ребёнок не нужен, – проговорив это, юноша взглянул в глаза друга, и внутри него, что-то рухнуло. Инуи сидел напротив него, обнимая себя за живот, что-то не внятно бубнел и плакал, руководитель Бонтена давно не видел слёз своего друга, от того слегка опешил, уже собираясь подойти к блондину, парень во время себя одёрнул, понимаю, что не сказал главного, – Инупи, мы с тобой друзья. Между нами, даже никогда ничего не было, когда ты бы успел забеременеть? На этой фразе, Сейшу посмотрел на отца своего будущего ребёнка, с полным не понимаем в глазах, а после, ответ на не озвученный вопрос, сам пришёл в голову: " Он всё-таки не помнит. "