Пьеса про грозного барашка и хитрую лисицу

На улицах Токио, как и по всей Японии, уже давно шла постепенная подготовка к празднованию Нового года. В магазинах были большие очереди желающих найти хорошие подарки для своих близких из того, что осталось, а на улицах всё было украшено к Рождеству. И если простых людей беспокоили приближающиеся новогодние праздники, то вот у всего персонала и актёров частного театра «Мельпомена» была другая причина для волнения — скорый выход их новой постановки. До самой премьеры спектакля было ещё два месяца, но в него уже вложили огромное количество денег. И сколько ещё усилий вложит вся театральная труппа и прочий персонал театра. Как раз сегодня, в последний рабочий день недели, актёры, что играли основные роли в постановке, не переставали отрабатывать свои движения в тех или иных частях сцены с хореографом. И каштановолосый юноша, из-за частых замечаний хореографа, старался приложить как можно больше усилий, чтобы сделать все правильно. Чиноши Созоши — один из лучших актёров данного театра, помимо работы актёром был ещё и студентом. А поскольку зимняя сессия начиналась уже на следующей неделе, то бедный юноша буквально разрывался между подготовкой к экзамену и репетициями. И разумеется, подобное сказывалось на его работоспособности. Однако парень очень дорожил местом актёра в этой труппе и был готов стараться столько, сколько от него потребуют. Хотя его подруга Мей, такая же актриса в этом театре, всегда говорила ему не перенапрягаться, ведь это могло для него закончиться какие-нибудь обмороком. А она о нём очень беспокоилась, как, впрочем, и он о ней. В последнее время юная актриса иногда уходила в себя, будто её что-то очень беспокоило. И хотя она старалась делать вид, что всё хорошо, Чиноши был озабочен таким состоянием девушки. — Эй, коха-а-ай! Из-за спины юноши послышался громкий женский возглас. Обернувшись, он увидел, как к нему подходит госпожа Ваинши — композитор и автор большинства песен в постановках. Иногда она, конечно, выступала как актриса, но в основном она занималась музыкой и подходила к артистам, чтобы уточнить какие-то детали. Когда же женщина подошла к Чиноши достаточно близко, то спросила: — Слушай, Чинбо, — бодро начала она. — Ты не видел Мей-чан? А то я не могу её найти, а мне нужно уточнить пару моментов в её песне, — она немедля указала на листки бумаги с текстом в своих руках. — А то я в некоторых строчках уже сомневаюсь. — Она задумчиво почесала затылок, прищурившись смотря на напечатанные слова. — Она вроде в гримёрку недавно отошла, — ответил юноша. И только женщина снова хотела что-то сказать парню, как её прервал подошедший мужчина, который просил Ваинши кое с чем помочь ему. Перед тем как уйти, женщина попросила Чиноши предать Сейджитсу, чтобы та оставалась в гримёрке и что она сама позже подойдёт. Для парня это был неплохой предлог, чтобы поговорить со своей подругой. Он видел, как сильно в последнее время её что-то тревожит, но никак не находил времени или места, чтобы спросить об этом. До перерыва оставалось пять минут, но юный актёр, вопреки своим принципам о честной работе, ускользнул сейчас. Он дошёл до общей гримёрной комнаты и постучал, прежде чем войти. И когда спустя полминуты копошений по ту сторону двери он наконец услышал «входите», то со спокойной совестью вошёл. А увидев перед собой чуть растерянную девушку, он задал банальный, но интересующий его вопрос: — Мей, всё в порядке? — осторожно поинтересовался юноша, закрывая за собой дверь. — Да, — постаралась непринуждённо, с улыбкой ответить девушка. — Я просто, — она запнулась, явно пытаясь придумать, что ответить. Она выглядела оторопело. — Я просто пришла воды попить, — кое-как сориентировавшись, ответила с нервным смешком. — В гримёрную? — спустя небольшую паузу спросил парень, смотря, как меняется выражение лица его подруги. — Здесь же даже куллера с водой нет. — И правда, — с досадой выдохнула Мей — Но я правда зачем-то шла именно в гримёрную, — начала настаивать она, хотя взгляд у неё был потерянным. — Но я не помню. — Она обречённо села на стоящее рядом кресло. Чиноши видел, как смущённо и глупо чувствует себя его подруга, и хотел как-то прекратить эту неловкую паузу между ними, которая затягивалась. Но он не хотел просто перевести разговор на какую-то отдалённую тему, нет, он хотел спросить о том, что гложет Сейджитсу. Да, этот парень был довольно деликатным человеком и всегда старался быть тактичным. При этом он хотел ещё и помочь своей подруге чуть разобраться со своей проблемой, ведь юноша видел, что самой девушке с этим трудно справиться. — Может, хочешь об этом поговорить? — осторожно спросил парень, подойдя ближе к Сейджитсу. — О чём? О том, что я забыла, где у нас стоит куллер с водой? — издав не столько весёлый, сколько саркастический смешок. Мей понимала, к чему примерно клонит Чиноши, но попыталась перевести тему. — Мей, ты знаешь, я не это имею в виду, — начал настаивать юноша, но при этом не наседая. — Ты всю неделю отвлекалась на какие-то свои мысли, и я отчётливо вижу, что тебя что-то сильно гложет. — Собеседниками юноше стали тишина и взгляд девушки в пол. Парень не остановился и продолжил: — Я не психолог, но я твой друг и готов тебя выслушать, — серьёзно сказал он. Но после всё же добавил: — Разумеется, если ты сама хочешь. Снова пауза между ними. Но на этот раз на лице юной актрисы отражалось раздумье, а не прежние растерянность и грусть. А значит, она задумалась над предложением парня. — Я, — тихо начала она, будто не была уверена в своих словах. — Я не думаю, что это хорошее место для откровений, — уже чётче и громче сказала она, обратив взгляд на парня. — К тому же не хочу, чтобы кто-то это случайно услышал. Может, поговорим в другом месте? — Если не против, можем у меня дома, после работы, — предложил юноша. — А я думала, мы с тобой просто друзья, — не удержалась от дружеского подкола Сейджитсу, легонько улыбаясь. Даже с таким настроением Мей не изменяла своим привычкам. — Когда ты перестанешь меня дразнить с таким пошлым подтекстом? — спокойно поинтересовался он, опустив голову, стараясь не показывать лёгкий румянец на щеках. — Ты же знаешь, я на это никогда не намекал. Хотя Мей он и не воспринимал как потенциальную любовницу, её двусмысленные намёки от этого не становились менее смущающими. — Хотя, — снова поднял взгляд на чуть воспрянувшую подругу, — я рад, что ты немного оживилась. По окончании рабочих часов в театре двое друзей направились домой к Чиноши. Само жилище юного актёра было относительно недалеко от его работы, во всяком случае, ближе, чем дом девушки. Поскольку парню нужно было посещать, помимо работы, ещё и занятия в университете, он рискнул снять небольшую квартирку на нейтральной территории, между двумя его частыми местами посещения. Университет предлагал ему место в общежитии, но такой педантичный и чистоплотный парень, как Созоши, не выдержал и двух недель в подобном рассаднике антисанитарии. К тому же ему было некомфортно делить комнату ещё с тремя людьми, которые не блистали ни манерами, ни аккуратностью. Юноше ещё летом исполнилось двадцать лет, а значит, он был совершеннолетним и сам мог подписывать договор об аренде. Правда, даже несмотря на хорошую зарплату в театре, он смог позволить себе совсем маленькую квартиру, скорее комнату с отдельными удобствами. Сегодня девушка впервые вошла в квартиру своего друга, потому как до этого у неё не было свободного времени, да и сам Чиноши её не звал. Правда, когда Сейджитсу только вошла, то удивилась уже с порога: тянущийся вперёд коридор был довольно узким и тесноватым, особенно так казалось из-за кухонного гарнитура, если его можно было так назвать. А после него сразу шла небольшая комната: слева были стиральная машинка и небольшой низкий столик, очевидно, предназначенный для принятия пищи. В правом углу комнаты находились небольшой раздвижной шкаф-купе с зеркалом и письменный стол со стулом. Поначалу Мей было непривычно находиться в таком маленьком пространстве, ведь всё, что её окружало, — это была вся квартира. Тем более учитывая, какие габариты были у её квартиры. Одна её комната была как вся эта квартира! Пока юноша суетился и готовил место, где они могли бы присесть, Мей, продолжая оглядывать помещение, всё же поинтересовалась: — Чинбо, как ты живёшь в такой комнатушке? — Честно говоря, — начал юноша, достав из шкафа напольные подушки и отнеся их к тому маленькому столику для еды, — в первый месяц было немного некомфортно, — спокойно высказался он, а затем пошёл в сторону «кухни» и поставил кипятиться воду. — Но потом я освоился и привык. Мне и не надо много пространства. К тому же всё лучше, чем каждую ночь вдыхать запах чьей-то стопы, — немного скривился в лице парень, очевидно, вспоминая деньки в общежитии. На такое замечание друга Мей рассмеялась. Сколько помнит, её коллега по работе всегда был порядочным и очень опрятным во всех смыслах юношей. Правда, иногда его излишняя педантичность в чистоте могла её немного раздражать, но с этим легко было смириться. К тому же, даже находясь в таком маленьком пространстве, ей всё равно было относительно комфортно. Ведь само помещение было вполне чистым: никаких разбросанных вещей, футон, на котором спал парень, был, наверное, сложен в шкаф, учебная литература и тетради аккуратными стопками лежали в столе и на нём. Ей было приятно, что, живя в таком маленьком пространстве, юноша не переставал оставаться собой и поддерживал в нём уют и чистоту. Когда чайник наконец закипел, юноша разлил сначала чай, а затем и воду по кружкам. Осторожно, опасаясь разлить, он понёс кружки в сторону столика, где его ожидала гостья. Поставив кружку перед девушкой, он присел напротив неё, держа свою кружку с тёплым напитком в руках. — Что ж, — поставив кружку на стол, он положил руки на его поверхность. — Думаю, теперь мы можем начать. Можешь спокойно рассказать мне о своих душевных переживаниях, — Чиноши говорил это без какой-либо доли сарказма, абсолютно спокойно. Просто подобные слова были его специфичной манерой речи. — Если честно, — Мей опустила голову, нервно перебирая пальцами по ручке кружки, — я не знаю, с чего конкретно начать, чтобы тебе всё разъяснить, — грустно выдохнула она. — Всё довольно сложно. — Не торопись, — успокоил девушку юноша. — Начни с того, что или кто тебя заставляет так волноваться. Созоши видел, что его подруге было не то что некомфортно говорить, а скорее будто сложно что-то объяснять. Мей, тем временем, пыталась подобрать правильные слова для начала их диалога. Она и вправду не стеснялась говорить о таком с парнем. Всё-таки Чиноши был из тех, кто всегда спокойно воспринимает те или иные ситуации, если всё правильно растолковать. Немного помявшись, она начала: — Помнишь, я тебе рассказывала, что познакомилась с одним парнем пару месяцев назад в больнице? — Милый мальчик с кудрявыми волосами? — переспросил юноша, явно цитируя сказанные ранее слова самой Мей. — Кажется, ты ещё обращалась к нему как, — он издал небольшой смешок, — «барашек»? — Да, — она немного улыбнулась. — Не думала, что ты запомнил, что я тогда говорила, — удивилась девушка. — Ты много о нём говорила в последние месяцы, — спокойно произнёс юноша. — И кажется, ты испытываешь к нему симпатию. После этих слов Сейджитсу понуро опустила голову, не зная что или стесняясь ответить. Увидев перемену настроения подруги, Созоши постарался мягко поинтересоваться: — Я так понимаю, между вами что-то произошло? — Я, — спустя мгновение тишины Мей захотела ответить, но осеклась. — Я думаю, что, — она снова на мгновение остановилась, а после, опустив голову, сдавленным, переходящим в всхлип голосом проговорила: — Я хочу бросить его. От этих слов рядом сидящий парень опешил, пытаясь понять услышанное. За всё время их знакомства он впервые видел её такой подавленной, хотя нет, скорее потерянной. Она говорила эти слова с такой интонацией, будто ей было больно их произносить, словно не хотела. Немного помотав головой, парень снова постарался аккуратно спросить. — Почему? — спросил он, а после высказал догадку, настороженно хмуря брови: — Он сделал или сказал тебе что-то ужасное? — И да и нет, — неопределённо ответила она, горько приложив ладони к носу, обхватив щёки. — Точнее, сделал, но не совсем он. На лице её друга отражалось чёткое непонимание её ответа и желание узнать больше. И Мей выложила парню почти всё, на одном дыхании, не вдаваясь в подробности. Она рассказала про то, что в её прошлом городе у неё был парень из байкерской банды; как доставалось парням от Джиро за то, что те пытались с ней просто заговорить; и про прочие неприятные моменты в этих отношениях. Рассказала и о недавнем случае с нападением байкеров, когда она узнала о том, что её друг, который ей нравился, причастен как раз к вышеупомянутым. Созоши же спокойно дал высказаться своей подруге, при этом желая вникнуть в её рассказ, понять, что её так гложет, и попробовать помочь. После того инцидента с младшим Каватой Мей не находила себе места, не знала, что делать. Ей было тяжело нести этот груз проблем одной, но она на тот момент не знала, к кому обратиться. В прошлый раз, когда у неё были проблемы с Джиро, ей помог дедушка советом, но звонить и лишний раз беспокоить Чао она не хотела — не хотела, чтобы он нервничал. Что касается мамы и бабушки, то они ничего не знали и о её прошлом печальным опыте в отношениях. Мей просила дедушку не рассказывать ничего Лан и её матери, чтобы они не переживали, и Чао сдержал обещание. В Токио, конечно, у неё были подружки в школе, но настолько личное она не могла им рассказать. К тому же девушке нужен был не «девичий» совет, а совет здравомыслящего и незаинтересованного человека. Поэтому она была не против рассказать всё Чиноши. Она так сделала, потому что знала, что её друг рассудительный, а главное, тактичный человек. И что бы она ни сказала сейчас, он её не осудит, а постарается деликатно ко всему отнестись. Когда рассказ девушки подошёл к концу, она выглядела очень измученно, потому как для неё морально было тяжело говорить обо всём этом вслух. Но ей стало чуточку легче от того, что она смогла кому-то высказаться. Созоши, который всё это прослушал, взял небольшую паузу, будто о чём-то задумался, стараясь подобрать слова для дальнейшего разговора. — Мей, — наконец решился начать диалог или, скорее, монолог парень. — Ты влюблена в своего друга? От такого вопроса Мей сначала оторопела, не зная, что ответить. Однако потом всё же медленно кивнула, не имея возможности нормально произнести слово «да». Ведь после её рассказа у неё всё ещё оставался в горле неприятный ком из-за переполнявших эмоций. — Понятно, — Созоши опустил задумчивый взгляд на чаинки на дне кружки. — Я и сам со скепсисом отношусь к молодёжным байкерским бандам, — продолжил спокойно говорить он. — Но возможно, даже несмотря на то что Кавата является таковым, он ведь хороший, ты сама говорила, что он добрый парень. А я видел не много байкеров, которые могут похвастаться подобным качеством. Ты сама описала мне своего, — он запнулся, не желая произносить имя бывшего парня подруги, боясь её ненароком задеть этим, — бывшего партнёра, — кое-как нашёл слова для разъяснения он, — и нынешнего. И между ними есть много различий. Может, Кавата не такой, как твой бывший парень? — постарался ненавязчиво и мягко предположить Чиноши, но его тут же прервал отчаянный голос его подруги. — Ты не понимаешь, Чинбо. Джиро, он… Она зажмурила глаза и приложила ладонь ко рту. В горле вновь образовался неприятный ком, мешающий говорить, будто имя бывшего возлюбленного было жутким табу, которое запрещено произносить. — Он делал много ужасных вещей, а я, — из её губ еле выходили слова, из-за внутренней, душевной боли. — Я настолько его любила, что не то что сквозь пальцы на всё смотрела, а вообще не хотела видеть эту его сторону, просто не хотела признавать правду. — Она чувствовала, как к глазам подступают слезы, но пыталась держаться. — Мей, — позвал подругу Созоши, призывая прекратить разговор, видя её состояние. — Он делал больно мне, но больше всего доставалась окружающим. — Мей не унималась. Слова обиды и разочарования уже вырывались из её уст, сквозь всхлипы. — И я так ненавижу себя за то, что закрывала глаза на всё это, что хотела найти в нём хорошее, потому, — она резко запнулась, ей неприятно было говорить горькую правду, — потому что любила его. Кое-как закончив свою речь, Сейджитсу съёжилась и тихонько заплакала, не переходя на громкие рыдания. Юноша тут же быстро подсел ближе к бедной девушке и приобнял её, успокаивающе поглаживая по спине. Когда он предлагал ей высказаться, он не думал, что дойдёт до слёз. И определённо этого не хотел. Пока юноша успокаивал свою подругу, она тихонько плакала, пытаясь быстрее успокоиться. Для неё воспоминания о прошлом всегда отдавали чем-то неприятным внутри, но это первый раз, когда её так прорвало на слёзы. Невольно в её голове отчётливо всплывали картинки из прошлого: как подчинённые Джиро избивали какого-то мальчишку, который просто хотел с ней подружиться, прямо на глазах у Мей; как она со слезами на глазах умоляла их прекратить; как Джиро бесстрастно оправдывал свои поступки и говорил, что произошедшее это вина Сейджитсу. Но она старалась их отбросить, чтобы успокоиться и перестать плакать. Спустя минут семь Мей перестала плакать, и Созоши, пока не выпуская её из объятий, попытался мягко поинтересоваться: — Тебе легче? — Угу, — кивнула она и отстранилась от юноши, вытирая влажные дорожки от слёз. — И что ты решила делать дальше? Спустя минуту молчания и обдумывания ответа она начала, уставшим и грустным голосом: — Я не хочу, чтобы всё это повторялось с Соей, — покачала головой. — Будет лучше с ним разойтись сейчас, пока он не успел в меня влюбиться и всё не переросло в помешательство, — она немного прервалась, поджав губы. — Я больше не хочу страдать. Наверное, это эгоизм, да? — спросила у собеседника девушка, смотря на него с грустной улыбкой. — Нежелание повторять ту же ошибку — вполне нормально, — задумчиво произнёс он. — И хотеть быть счастливым это точно не эгоизм. К тому же, если ты считаешь, что тебе станет лучше без него, то я могу тебя в этом только поддержать, — спокойно, с тёплой улыбкой поддержки, заверил её парень. — Спасибо, Чинбо, — она сделала небольшой благодарственный поклон в сидячем положении. — Но ты всё равно должна ему сказать, что ваши пути расходятся, — напомнил о неприятном нюансе юноша. — И лучше лично, при встрече. — Пожалуй, ты прав, — грустно улыбнувшись, тяжело выдохнула она. — Было бы неправильно и подло сказать о таком по телефону. Из-за того, что такая тёплая и откровенная беседа двух друзей затянулась аж до самого вечера, парень предложил Мей остаться на ночь у него. Она сначала отнекивалась, говорила, что не хочет его стеснять, особенно учитывая, что квартира у юноши маленькая и ему самому, наверное, тесновато спать даже одному. Но Чиноши настоял, так как боялся за безопасность девушки; недавно перевалило за десять часов вечера и было довольно темно, от его дома до дома Сейджитсу прилично идти пешком, а автобусы больше не ходят в это время. И Мей согласилась. Может, она и любила погулять поздно вечером по городу, но делала она это относительно недалеко от дома. Расстелив гостье ещё один футон и предоставив постель, парень щёлкнул выключателем, и свет в комнате погас. Пожелав друг другу спокойной ночи, оба постарались заснуть. Правда, как бы ни хотела спать Сейджитсу, навязчивые мысли не желали покидать её уставшую голову. И только редкий шум за окном, приглушённые звуки старались её как бы убаюкать. «Мей-чан, ты пойдёшь со мной в храм Уэно послезавтра?» Именно такие слова были в сообщении, которое Мей получила от Сои, когда выходила из школы. Знала бы она, сколько ушло у бедного паренька времени, чтобы настроить себя и набраться достаточно смелости, только чтобы просто пригласить девушку. После произошедшего тогда Сейджитсу, конечно, не перестала поддерживать связь с Соей, но в основном они общалась через эсэмэски и иногда по телефону. Но когда он звал её прогуляться, она отнекивалась, говоря, что занята на работе или что ей нужно сделать домашнюю работу. После того, как она приняла окончательное решение с ним разойтись и должна была об этом ему сказать, она боялась сказать ему это лично. Девушка опасалась, что когда она объявит ему о прекращении их общения, то начнётся скандал. Конечно, Соя вряд ли бы её за это ударил или начал кричать на неё, осыпая оскорблениями, но вида его лица, по которому бы наверное каскадом стекали слёзы отчаяния и грусти, она не перенесла бы. У неё всё ещё оставались тёплые чувства к этому пареньку, и решение разорвать их общение было скорее из-за статуса парня. Поэтому она откладывала это, пока ей не пришла вышеупомянутая эсэмэска. И поначалу Сейджитсу хотела отказаться, потому как считала себя морально не готовой. Да и сообщать такую новость накануне праздника — это довольно нехорошо и неэтично. Но чуть позже Мей всё же решилась на такой отчаянный и смелый шаг и отправила сообщение о том, что она придёт. Возможно, говорить о расставании человеку, которому ты нравишься, в такой праздник немного подло, но и долго тянуть с этим девушка тоже не хотела. Ведь даже несмотря на произошедшее, Соя заслуживал того, чтобы она лично рассказала ему, что их общение прекращается. Благодаря разговору с Чиноши ей стало проще принять решение о расставании. Принято ведь до начала нового года закончить незавершённые дела, так что будет символично оставить их отношения в почти прошлом году. Так будет лучше для неё и, возможно, даже для Сои. В этом году, даже в канун праздника, природа не баловала жителей Токио снегом, который легко бы придал атмосферу праздника. Но даже так люди не унывали и, наоборот, шли в храмы, чтобы проводить старый год и встретить новый. В Японии в честь Нового года принято надевать авасэ — зимнее кимоно, в нём жители страны восходящего солнца расхаживали по улицам и посещали храмы накануне праздника. Смотря на большинство нарядных людей в яркой традиционной одежде, Мей ощущала себя некомфортно. Сама она пришла в тёплых джинсах, свитере и куртке без рукавов. Нет, у неё у самой было подобное кимоно, правда, оно осталось в Чуо, а в Токио она так и не купила другое. К тому же раньше она посещала храм только с бабушкой и дедушкой в другом городе, а с мамой ей это не удавалось. В прошлом году Лан даже до полуночи праздника не досидела и уснула, не говоря уже о походе в храм. Девушка пришла чуть раньше, чем они с Каватой договаривались, поэтому она просто стояла возле входа в храм, где парень попросил её подождать. Пока Сейджитсу ожидала своего друга возле высоких ворот в храм, мимо неё прошло немало людей. Оно и понятно, в преддверии праздника жители Токио хотели успеть посетить храм до начала нового года, чтобы помолиться на удачу. Но больше всего в этом потоке людей выделялись парочки: школьники, супруги среднего и даже пожилого возраста. И все они выглядели очень счастливыми, когда заходили в храм. И казалось, они были счастливы не столько из-за самого события, сколько из-за момента, возможности побыть вместе. Смотря на этих людей, она невольно поймала себя на мысли: а если бы и она так же шла под ручку с Каватой? Была бы она так же рада находиться рядом с ним? В голову опять закрались тяжёлые мысли о предстоящем разговоре с парнем, не давая хоть немного проникнуться духом праздника. Бедную девушку разрывали изнутри противоречивые эмоции, хотя внешне это не сильно было видно. Мей всё ещё испытывала к своему «другу» нежные, ласковые чувства, которые вполне можно было назвать влюблённостью. И ей было нехорошо от мысли, как юноше будет невыносимо больно услышать о том, что их общению конец. Она знала этого милого, как ей казалось, паренька достаточно, чтобы понимать, насколько он раним и чувствителен. Но именно это ей тогда в нём и понравилось: несмотря на то что он парень, младший Кавата довольно заботливый и не холодный, а даже вполне чувствующий юноша, который старается не скрывать своих эмоций. Но как бы красиво Мей всё себе ни представляла, собственный разум заставлял её возвращаться к ужасным воспоминаниям, связанным с Джиро, будто нарочно напоминал ей о том, к каким последствиям может привести общение с Соей. Неизвестно, что с ней может случиться, если всё продолжится. Ведь как бы то ни было, но Кавата был и останется гопником, байкером с определённой репутацией и властью. И она боялась этого — того, что однажды юноша не побрезгует использовать свои связи, чтобы как-то надавить или пригрозить девушке. Ведь Джиро в своё время сподобился на такое, и совесть его не шелохнулась. Именно по последней причине она была вынуждена прекратить их общение. Она уже взрослая девочка и в состоянии подавить свою влюблённость. Ей проще будет разобраться со своими эмоциями, в отличие от парня, который в случае, если влюбится в неё, вряд ли потом легко от неё отстанет, когда она захочет уйти от него. А её чувства к Сое — пройдут, хотя и не скоро, но она с этим справится. Во всяком случае, она так думала. — Мей-чан! Из неприятных и глубоких размышлений девушку вдруг вывел знакомый громкий возглас со стороны. Подняв взгляд, устремив его в толпу, она заметила приметную светло-голубую кудрявую макушку. Соя стоял напротив девушки, махая ей рукой в знак приветствия, а затем, немного замешкавшись, стал стремительно приближаться к своей подруге. Когда парень уже стоял напротив неё, Мей смогла получше рассмотреть сегодняшний наряд своего оппонента: светло-зелёного цвета хаори и кимоно с голубым мехом, который отлично гармонировал с тканью голубых тонов самого одеяния. Соя всё-таки надел авасэ. Правда, небольшой, выпирающий за спиной рюкзачок совсем не сочетался с его одеждой. — Извини, что опоздал, — заканчивая приводить дыхание в норму, сказал юноша. — Ты не замёрзла, пока меня ждала? — Оу, нет, всё нормально, — ответила девушка. — Я рад, — облегчённо выдохнул Кавата. — Прости, просто мы с братом долго не могли найти наши кимоно для праздника, — в его голосе проскальзывали нотки неловкости, хотя с виду он выглядел как обычно — чуть хмурым. — Кстати, тебе очень идёт этот голубой мех, сочетается с твоими волосами, — оценив такой необычный вид своего друга, она легонько улыбнулась. Мей не хотела говорить о расставании прямо сейчас, поэтому решила пока не обременять юношу такой новостью и просто сделала вид, что ничего не происходит. К тому же ей и вправду нравился наряд её спутника, он так ещё больше походил на барашка. — Спасибо, — он застенчиво отвёл взгляд, легонько покраснев от комплимента. — А, — но затем он будто спохватился и, взяв девушку за руку, повёл её уже непосредственно в сам храм. Хотя скорее всего так он хотел перевести тему и отвлечься от собственного смущения. — Пошли на праздник, а то можем не успеть. — Соя, подожди, куда, — опешила от такого резкого и смелого действия со стороны парня девушка, продолжая следовать за ним. В эту секунду парень ей напоминал маленького ребёнка, который так взволнован происходящей вокруг праздничной суетой, что почти не сдерживает себя в эмоциях и действиях. Мей, конечно, помнила, что Соя пусть и ходит с хмурым лицом, но довольно эмоциональный парень, даже если внешне особо это не показывает. А тут он довольно открыт и даже, в какой-то мере, счастлив. Хотя, может, это она его давно не видела, вот и отвыкла от его проявлений эмоций. Но всё-таки было что-то странное в поведении юноши, но она пока не могла понять что. — Соя, — вдруг позвала своего друга девушка, когда они уже в спокойном темпе подходили к храму. — А где Нахоя? Просто ты говорил, что вы оба вроде готовились к походу. — Брат сказал, что нагонит меня позже, — начал объяснять Соя, размеренно шагая вровень с Мей. — А сам зайдёт за Муто-сенпаем. — Муто-сенпай? — переспросила девушка, вопросительно изогнув бровь. — Да, ой, — спохватился юноша, поняв, что его подруга точно не знает о вышеупомянутом. — Прости, ты же не знаешь, — он чувствовал себя сконфуженно из-за своей недальновидности. — Ясухиро Муто, это капитан пятого отряда Тосвы. Мой брат с ним часто пересекается вне дел банды. — О, ясно, — из-за упоминания байкерской банды Мей чуть отвернулась от парня, словно смотрела в сторону прилавков с разными сувенирами. Она не хотела, чтобы юноша увидел её задумчивый и грустный взгляд. Последующий час двое друзей провели относительно насыщено: сходили к сайсен-бако, сделали там подношение и немного помолились, прошлись по парочке лавок, что торговали едой, и перекусили, просто прошлись по территории храма, о чём-то разговаривая. И во время их похода Сейджитсу даже подзабыла про то, что хотела сказать парню. Его немного «детский» и искренний настрой легко развеивал её тревоги и давал насладиться светлым праздником. И даже его хорошей компанией. И больше всего её удивляло и радовало одновременно поведение спутника. Соя хотя всегда и ходит с хмурым видом, но сегодня он довольно часто почти открыто выражал и другие эмоции: радость от совместного поедания тамагояки, смущение, если Мей вдруг замечала на себе его взгляды украдкой. Но при этом она видела, как он был рад проводить с ней время и находиться совсем рядышком. И ей, по правде говоря, тоже было приятно проводить время с этим милым барашком. Когда смотрела на этого кудрявого паренька, из головы совсем вылетал тот факт, что он состоит в какой-то байкерской банде, которых она так сторонилась и опасалась. Ведь Кавата совсем был не таким, каким она привыкла представлять себе образ гопника: он, вопреки своему виду, совсем не грозный или жестокий, а наоборот, вполне милый парень, который был способен раскраснеться от одного невинного поцелуя в щеку, который имел весьма чёткие границы нравственности и своего поведения. Перед ней был просто мальчик, парень, который ей нравился и с которым она хотела бы встречаться. Но… Когда она всё же вспоминала об одном неприятном факторе, в её голове всплывал образ того самого байкера, из-за которого у неё появилась эта антипатия к таковым. Поведение, сама сущность Джиро, её бывшего парня, будто неприятной и давящей тенью нависали над ней и иногда словно душили её, заставляя вспоминать то, что было. Его гнилая натура становилась только хуже каждый раз, когда росло его влияние на другие байкерские банды. Ему нравилось это ощущение власти и полная монополизация. И его подчинённые были такими же — напыщенные, жестокие и грязные животные, которые считали, что могут всё. Сейджитсу боялась, что однажды подобное может случиться и с Каватой, и тогда она вряд ли легко уйдёт. С Джиро, во всяком случае, ей было очень тяжело расстаться. И даже не из-за «высоких» чувств к нему, а из-за страха перед ним. Он оставил в её душе глубокую рану, которая заживёт ещё не скоро. Пока Мей металась между двух зол, друг позвал её к одной из небольших лавок возле храма. Кажется, там продавали эму, поэтому очередь желающих купить эту дощечку была довольно большой. Но девушка с парнем не отступили и решили отстоять злополучную очередь. Поскольку прежде чем забрать саму дощечку, нужно было сначала на ней что-то написать, многие задерживались у прилавка, отчего очередь двигалась очень медленно. Так они стояли минут семь: Мей от холода стала дуть в ладони тёплый воздух и растирать руками плечи. Юноша заволновался, увидев действия подруги, и предложил ей всё-таки отойти и попить чего-то тёплого, а так же предложил ей своё хаори. Но актриса отмахнулась и сказала, что это необязательно и что ей холодно, потому что она почти перестала двигаться. А когда Соя собрался сказать ещё что-то, его окликнули. И судя по его реакции, он знал этого человека. Оба обернулись на голос незнакомца и увидели неподалёку юношу, примерно одного с Каватой возраста, с короткой стрижкой и в таком же традиционном тёплом кимоно. Соя понимал, что нужно хотя бы подойти и поздороваться со своим знакомым, раз его самого заметили, но ему было некомфортно бросать свою замёрзшую подругу одну посередине очереди. Однако, видя взволнованный взгляд своего друга, Мей тут же заверила его, что всё хорошо и что он может идти. Поблагодарив свою спутницу, юноша ещё и извинился за уход, сказав, что он не дольше, чем на три минуты. Когда он от неё отдалился полностью, но на видимое расстояние, Мей снова принялась согревать свои руки. Попутно она продолжала размышлять о том, как сказать парню о прекращении каких-то либо отношений между ними. Когда Сои нет рядом, ей проще об этом думается. Но при этом она всё ещё не до конца была уверена. Стоит ли дать ему ещё шанс? Вот бы ей кто-то кинул хотя бы маленькую, ненавязчивую подсказку, которая ей бы помогла. Подумав об этом, она тяжело вздохнула и машинально сунула руки в карманы. В одном из них она нащупала что-то, что тихо зашелестело в её пальцах. Девушка достала это нечто из кармана жилетки, и этим оказался продолговатый свёрток из тонкой бумаги. А ведь верно: недавно, когда они с парнем прогуливаясь по площади храма, где были различные торговые лавки, они купили несколько омикудзи. Она совсем позабыла об этом свёртке бумаги с предсказанием, который просто сунула его в карман. А может, это и есть та подсказка, о которой она просила? Глубоко и выжидающе вдохнув, она развернула омикудзи той стороной, где было что-то написано, с надеждой, что это и вправду ей немного поможет. «Перемены приходят с принятием будущего, а не в борьбе с прошлым…» То, что было написано на бумажке, заставило Мей выпасть в осадок и сильно задуматься над такой «подсказкой». Не то что бы она совсем не понимала, о чём тут сказано, но и не могла сказать, что полностью осознала всю мудрость высказывания. Кого конкретно в её случае она должна отпустить и что принять, она не до конца осознавала. Стоит ли вообще прислушиваться к мнению какой-то бумажки, на которой писали незнакомые люди? Все эти мысли отошли на второй план, когда Кавата наконец вернулся к Сейджитсу. А заодно и подошла их очередь покупать дощечку для пожеланий. Когда оба подошли к прилавку, им дали деревянные плоскости и кисти с тушью для каллиграфии. Сейджитсу довольно быстро написала свои пожелания на предстоящий год, а вот юноша не успел. Он над чем-то сосредоточенно думал, и когда заметил заинтересованный взгляд со стороны его подруги, которая поглядывала на его дощечку, то отодвинул её и заслонил собой. — Ну ты чего, Соя-кун, — наигранно обиженно протянула Сейджитсу, смотря, как парень впопыхах что-то дописывает. — Мы же друзья, пожалуйста, хотя бы скажи, что ты написал. Мей, конечно, старалась быть серьёзной девушкой, особенно в силу возраста, но её черта характера, такая как озорство, частенько давала о себе знать. К тому же ей хотелось немного ещё посмущать своего друга, и ей просто было интересно, что мог загадать этот барашек. — Мей-чан, — закончив писать, он забрал эму и прижал её к груди так, словно это самая дорогая для него вещь на свете. Но больше потому, что не хотел, чтобы девушка увидела написанное. — Нельзя же говорить, что загадал, иначе не сбудется! — Несмотря на чёткость и громкий голос, почему-то из его уст такое оправдание звучало особенно по-детски. — Да ладно тебе, — не унималась девушка со своей лисьей улыбочкой. А затем нарочно со спины повисла на нём, обнимая. — Или там что, — она максимально приблизилась к лицу парня с хитрым прищуром и выдала такую догадку, что у бедного парня повалил бы пар от смущения: — Что-то неприличное? — Нет конечно! — отчаянно выкрикнул юноша, опровергая предположение Мей, которая на такую реакцию со стороны парня только весело рассмеялась и обняла смущённого парня сильнее. После того, как двое друзей повесили свои эмы на специальную доску, младший Кавата предложил прогуляться немного в парке. Храм, который сегодня посетили парень с девушкой, находился в одном огромном парке Уэно, так что погулять было где. К тому же до наступления полуночи было ещё два часа и можно было спокойно побродить вместе по окрестностям парка. За то время, что они гуляли, Мей и Соя не особо далеко ушли от храма, но тем не менее в парке было почти что безлюдно и очень тихо. Оно и понятно, ведь все сейчас либо дома, готовятся к празднику, либо в храме. Такая тишина, прерываемая редким кряканьем уток и шелестом листвы под порывами ветра, расслабляла и навевала приятную атмосферу. Даже некую романтическую атмосферу. Ведь во время прогулки двое друзей совсем редко перекидывались парой слов, словно не хотели нарушать опустившуюся на это место предпраздничную тишину. Или потому что они смотрелись почти как парочка, что решила покинуть суету в храме и уединиться в более тихом месте. Они сейчас шли совсем рядышком, и казалось, что они вот-вот смущённо возьмутся за руки, а потом, может, даже поцелуются. И от этих странных мыслей оба чувствовали себя по разному некомфортно, но никто не изъявлял желания высказаться по этому поводу. Но хуже в этой ситуации себя ощущала Мей, потому как она до сих пор не решилась рассказать парню о разрыве отношений. Сначала, там, в храме, она не говорила, потому что не могла это сделать прямо на глазах у стольких людей и привлечь ненужное внимание. А ещё потому, что не хотела расстраивать младшего Кавату в тот момент, потому как он выглядел слишком счастливым, чтобы его вот так огорошить. Неужели она так тянет, потому что не хочет с ним расходиться? Конечно не хочет, он, чёрт возьми, ей нравится, очень нравится! Однако то самое «но» просто не оставляет ей другого выбора, кроме как вычеркнуть этого парня из своего круга общения и жизни. Не имея больше возможности держать всё внутри, Сейджитсу, набрав побольше воздуха в лёгкие, будто это придало бы ей больше уверенности, начала: — Соя, я… — Мей-чан… Не успела она договорить, как с ней в один голос начал говорить и парень. Удивлённые, они остановили не только слова, но и буквально встали на месте от такой неожиданности. Посмотрев друг на друга ошарашенными глазами, они постарались ещё раз заговорить. — Погоди, давай… — Мей-чан, давай ты… И снова у них не получилось нормально начать диалог, и они опять замолкли на полуслове, а затем наступила пауза. А когда юноша снова приготовился что-то сказать, Сейджитсу накрыла своими ладонями его рот, намекая остановиться. — Подожди, Соя, — серьёзно и немного настойчиво начала Мей. — Давай, всё же ты первый начнёшь, — выдохнула она, убирая руки с лица парня, с которого постепенно начал сходить румянец. Как бы Сейджитсу ни считала, что обязана всё сказать, не могла себя заставить. Это слишком сложно — говорить первой. Да и у юноши, похоже, тоже весьма важная новость, раз он тоже нервничает и хочет что-то сказать. Когда алый цвет сошёл с его щёк окончательно, Соя ещё пару секунд немного помялся, стесняясь начать. Но приведя мысли в порядок, он глубоко вздохнул и начал: — Знаешь, Мей-чан, — тихо начал он с опущенными глазами, явно смущаясь говорить ей это в лицо. — Когда я только впервые тебя встретил, ты меня очень удивила, — его слова звучали чуть громче, но он пока не поднимал взгляда. — То, в каком виде ты передо мной была, то, как ты открыто со мной говорила. Это было чем-то удивительным для меня. — А дальнейшие слова шли прямо из его сердца, искренне: — Ты удивительная, Мей-чан, — он остановился, сделав небольшую паузу. — Когда мы только начали общаться, мне сначала было немного страшно. — Поняв, что он только что сказал, юноша занервничал, боясь, что его не так поймут. — Нет-нет, я не имею в виду, что ты страшная или что-то такое, — Кавата замахал руками, а потом снова опустил глаза, не решаясь пока посмотреть прямо на девушку. — Просто я раньше никогда так близко с девушками не общался, думал, что ты не воспримешь меня всерьёз, — его брови грустно свелись вместе. — Но потом, когда мы общались всё чаще, когда стали вместе где-то гулять, то я понял, какой ты хороший человек и очень милая девушка, — на его лице появилась лёгкая улыбка. — У тебя очень красивые глаза и прекрасная улыбка. Мне очень нравится тебя слушать, Мей, у тебя прекрасный голос. И я правда ценю твою зрелость, — он снова занервничал и стал запинаться. — То есть, я имею в виду, что ты очень рассудительная в некоторых моментах, но при этом ты любишь подколоть или смутить, но это делает тебя собой, и это мне тоже очень нравится. И мне очень приятно с тобой находиться. Ты яркий, светлый человек, и я очень хочу следовать за этим светом! После этих слов он всё же решился поднять на неё взгляд: лицо его было красное, брови чуть сведены домиком, а губы поджаты. А затем, собрав остатки смелости, он, зажмурив глаза, невольно выкрикнул: — Мей, я тебя люблю! Из-за того, что в парке было тихо и не было людей, его признание небольшим эхом отразилось от стволов деревьев. Сое стоило больших трудов и смелости, чтобы признаться в тех чувствах, с которыми он только недавно смог смириться. Юноша даже готовился к этому признанию. Пару дней назад, когда он пригласил Мей в храм, то сразу начал писать слова, которые он хотел бы ей сказать. Разумеется, не обошлось и без помощи старшего близнеца, собственно, это Нахоя и подтолкнул своего брата к этому. И без подколов старшего брата, конечно, не обошлось: в список качеств Мей Нахоя с улыбкой предлагал добавить пункт «красивые сиськи». Разумеется, младший его одёрнул, сказав, что этого он девушке говорить точно не будет. Они вместе написали примерные слова для признания девушке. Конечно, заучивать всё Соя не стал бы, иначе это звучало бы не искренне и слишком заученно. Но и на чистую импровизацию он не собирался полагаться, боясь наговорить чего-то лишнего. Пока парень пытался успокоиться, используя упражнения для дыхания, девушка, ошарашенная таким заявлением своего друга, сама стояла как вкопанная с красным лицом. Казалось, она впервые с момента, как они познакомились, так краснела. Больше всего её смутили его последние слова: «Я тебя люблю». Его взгляд, действия были наполнены такой детской искренностью, что Мей от этого смущалась и умилялась одновременно. После того, что только что произошло, все её сомнения по поводу их отношений отошли, хотя скорее — исчезли вовсе. Такое поведение нельзя так легко подделать: эта искренность в словах, румянец, отведённый взгляд и иногда запинающаяся речь. Раньше она сомневалась, что он был до конца с ней честен, но сейчас… Она видела перед собой того мальчика, который и вправду ей нравился. Не замыленный её прошлыми представлениями байкер, а Соя, её милый барашек, которого она любит иногда подразнить и который так мило смущается от этого. Стараясь сбить жар с щёк приложенными ладонями, она не переставала часто дышать, вдыхая холодный, но отрезвляющий воздух. Когда же оба наконец успокоились, Мей решилась начать разговор первой: — Соя… — Но и в этот раз её перебил младший Кавата. — Ах, да, извини, Мей-чан. — Он замешкался и полез что-то доставать из своего рюкзачка. — Вот, — он смущённо протянул девушке предмет, который достал только что. — Когда я её увидел, она напомнила мне о тебе, и в общем… с Новым годом, — юноша поднял на неё чуть заалевшее лицо, смотря на неё выжидающим взглядом, словно котик, который ждёт реакции своего хозяина. Подарком для Мей оказалась средних размеров плюшевая рыжая лисичка с маленькими прикрытыми чёрными глазками. Этот подарок юноша выбрал не совсем сам и почти случайно. Просто ещё накануне, неделю назад, Кавата думал над тем, что подарить девушке. Изначально он хотел какое-нибудь украшение или диск с её любимым исполнителем. Но и тут ему помог старший брат, правда, сам того не понимая. Когда братья прогуливались по магазинам, то Нахоя вдруг остановился напротив прилавка и рассмеялся, да так, что слышали все покупатели. А когда Соя подошёл, чтобы успокоить брата и спросить, что же его так рассмешило, то тот лишь протянул ему небольшую игрушку-лису, спросив: «Никого не напоминает?» И эта плюшевая лиса и вправду почему-то напоминала ему о Сейджитсу. В итоге он решил купить именно её. Мей же, разглядывая свой подарок, испытывала очень двоякие чувства: ей было это приятно, но при этом был какой-то отголосок чего-то нехорошего. Она ведь изначально хотела встретиться с ним, чтобы бросить его. А он ей признался в чувствах, причём в весьма серьёзных, ещё и подарок принёс. И сейчас она не знала, что ему можно сказать. Хотя разумнее будет просто забыть о её изначальной цели и ответить парню взаимностью, ведь он ей тоже очень нравится. Но если она так сделает, то будет чувствовать себя ужасно, ведь будет ощущение, что она с ним не до конца была честна, да и врать такому парню, как Соя, она не хочет. — Понимаешь, Соя-кун, — тяжело вздохнула она, крепче сжимая в руках у груди подаренную лисицу. — Когда я только соглашалась на эту встречу, я изначально хотела, — Сейджитсу запнулась, потому как ей было тяжело это говорить. — Хотела разорвать с тобой какие-либо отношения, потому что… Она не успела договорить, потому как, подняв взгляд на парня, она встретилась с его глазами, в которых отражалось отчаяние. Словно для него наклонился целый мир. На глаза юноши, казалось, вот-вот навернутся слёзы. Когда он решался на этот шаг, то пытался себя подготовить к тому, что девушка может не принять его чувства или попросить подождать с ответом. Всё-таки отношения — это очень серьёзно. Но он точно не был готов к тому, что она примет решение прекратить с ним вообще какое-либо общение. В горле был неприятный ком, лицо покраснело, но уже не от смущения, а от подступающих слёз. — Нет, Соя, п-пожалуйста. — Мей занервничала, смотря на едва не плачущего юношу, и положила ему на плечо руку, будто хотела так успокоить. — Не плачь. Сначала просто дослушай меня, хорошо? Он, отрывисто дыша, вытер глаза, на которые ещё не успели навернуться слёзы, и, сдерживая себя, кивнул. — Я не плачу, — дрогнувшим от подступившего кома в горле голосом проговорил он, хмурясь. С этой фразой он был похож на маленького ребёнка, который пытался казаться невозмутимым, хотя эмоции брали верх. Мей поджала губы, видя состояния Каваты, но потом решилась продолжить. — Помнишь, я тебе говорила, что в городе, где я раньше жила, у меня были отношения кое с кем? — осторожно спросила девушка, на что парень кивнул. — Так вот, его звали, — она запнулась, потому как ей было неприятно произносить его имя вслух. — Джиро, — найдя в себе силы, тяжело выдохнула его имя девушка и опустила взгляд. — И он, как и ты, тоже был байкером и даже заправлял целой бандой. Ей было тяжело вспоминать это, но она хотела объяснить парню, почему изначально хотела его бросить. Хотела, чтобы он понял её опасения, даже если не сможет принять. — Изначально я не знала, что он гопник, — продолжила после небольшого молчания, нервно теребя лапку игрушки. — Это открылось только спустя время. Но даже тогда я его не бросила, потому что он мне нравился, и я, — Мей запнулась, поджав губы, — ещё не до конца тогда его знала. А последний год наших отношений мне даже вспоминать не хочется, — она сильнее прижала к себе плюшевую лисичку, будто хотела найти в ней утешение. — Его ревность заходила так далеко, что он говорил своим прихвостням следить за мной, чтобы узнать, если я вдруг решу просто поговорить с каким-то парнем, — её голос на мгновение дрогнул из-за ужасных воспоминаний. — Он просто не мог перестать контролировать меня, и это всё было больше не любовью, а настоящим помешательством. Но я всё равно боялась от него уйти, — обречённо выдохнула девушка. — Больше всего я тогда боялась, что он в приступе ревности однажды навредит уже мне или моей семье. Когда я узнала, что ты сам гопник, то сильно испугалась, что история может повториться, поэтому и решила, что будет лучше разойтись, пока ты в меня не влюбился. Но после твоего признания, — издала грустный смешок, — я даже не знаю, что теперь делать. — Я не такой, Мей! — вдруг очень громко подал голос Кавата и ударил себя ладонью по груди. От такого возгласа Сейджитсу дёрнулась и очень удивилась. Но судя по его тону, он не пытался оправдать только себя, да и вообще отмазаться. А скорее хотел в чём-то убедить, привести доводы. — И не только я, — продолжал настаивать юноша вполне серьёзно, хотя его чуть запинающаяся речь выдавала его смущение. — Помнишь, я подходил к парню, когда мы были в храме? Так вот, его зовут Такаши Мицуя, он тоже состоит в той же банде, что и я. У него две младшие сестры, за которыми он приглядывает, а иногда даже воспитывает. Он хороший человек и преданный товарищ! — Юноша говорил это довольно смело и, похоже, больше на эмоциях, но это звучало очень искренне. — И мой брат тоже. Его конечно, порой заносит, но никогда бы не причинил вреда кому-то невиновному! — В его словах было столько уверенности и честности, что девушка вполне им верила. — Поверь мне, Мей, Тосва — это не сборище безнравственных недоносков. Не знаю, смог ли я тебя в этом убедить, но надеюсь, что мне ты поверишь, — его голос стал тише и мягче. — Я знаю, что гопников далеко не все жалуют. И после того, что тогда случилось, я предполагал, что ты испугалась и не знала, что делать дальше. Но я не думал, что твои опасения происходят из какого-то прошлого опыта. — Затем он мотнул головой и со всей его детской честность выдал: — Но я правда, я никогда не посмею с тобой так поступить! Я обещаю, что буду тебя защищать и никогда-никогда не сделаю тебе больно. Пожалуйста, дай мне шанс. — Он отвёл неуверенный взгляд в сторону, стесняясь говорить ей это в глаза, тихо проговорил: — Если, конечно, я тебе ещё нравлюсь. После скомканного рассказа Сейджитсу об её неудачных отношениях с другим байкером у парня всё встало на свои места. Он понял, почему она избегала встреч с ним, когда он звал её на прогулку, почему порой не отвечала подолгу на сообщения. Полностью переживания девушки он вряд ли сможет понять, но ему всё равно было обидно за Мей, что ей пришлось пережить что-то плохое. Хотя всего она и не рассказала, но Кавата видел, каким был её взгляд, когда она всё это говорила. Поэтому он не хотел на неё сильно давить. В конце концов, у неё были веские причины сомневаться. Пока юноша ожидал вероятного отказа, стоя с опущенной головой и грустным взглядом, он вдруг почувствовал, как к его волосам прикоснулись. Даже скорее не к волосам, а прямо к макушке, потому что давление чьей-то руки было достаточно сильным, чтобы ощутить, как пальцы касаются почти кожи головы. Подняв голову, он встретился с нежным взглядом своей спутницы, которая по-ребячески трепала парня по волосам. И разумеется, такое действие его смущало, что подтверждал румянец на щеках. — Конечно нравишься, барашек, — мягко улыбаясь, ответила девушка, прекращая своё действие. — Знаешь, смотря на тебя сейчас, я только что поняла, что не стоило сравнивать тебя с моим бывшем парнем. Пусть вы оба и байкеры, но вы совершенно разные люди, — она покачала головой. — Поэтому я не против с тобой встречаться, — она вновь улыбнулась, прикрыв глаза, склонила голову набок. — Правда? — в глазах юноши заплескались надежда и счастье. — Да, — кивнула она, а затем с хитрецой протянула: — Кста-ати-и-и, на этом моменте обычно в фильмах парочки страстно целуются! — Она подошла ближе к парню и немного наклонилась к нему, заставив раскраснеться. — Может, и мы поцелуемся, хочешь? — непринуждённо спросила Мей. — Что? Нет, — от таких слов и тесного контакта бедный Кавата стал запинаться через каждое слово. — То есть, нет, я хочу просто… Что, сейчас? Ну, нужно ве… Не успел он договорить, как девушка шустро взяла инициативу в свои руки и накрыла своими губами уста юноши. Соя впервые в жизни ощущал на своих губах мягкие, тёплые девичьи уста. Она нежно сминала его губы, явно дожидаясь от него ответного поцелуя. И он последовал. Юноше стоило больших усилий перебороть своё смущение, которое большим алый пятном расползлось по всему лицу, задев уши. Неумело, чуть напористо из-за незнания, как правильно делать, он поддался действиям девушки. Положить руки на талию или приобнять за плечи младший Кавата всё же не осмелился. Зато Мей, как более опытная, положила свою мягкую, но холодную ладонь на щёку парня, едва проведя по коже. Их поцелуй длился недолго, потому девушка начала чуть отстраняться, намекая прекратить их действие. И парень так и поступил, потому как не хотел портить момент и напирать на неё. Соя много слышал про поцелуи с девушкой, но не предполагал, что это может быть так приятно. Его первый поцелуй с девушкой, в которую он так влюблён. — Мей, — только и смог тихо пролепетать юноша, смотря в глаза своей возлюбленной, которые были так близко. Она издала лёгкий смешок и, тепло улыбаясь, сказала: — С Новым годом, Соя!