Врач во всех смыслах

В комнату сильно светит солнце, заставляя омегу разлепить глаза. Феликс недовольно и сонно мычит, потирая кулачками глаза. Первое что он делает, это пытается встать с кровати. С начала, он запутывается в одеяле, которое так не хочет его отпускать, ногой и падает на мягкий коврик, немного потерев коленку о ворс. Потом, кое как встав, его взгляд падает на зеркало. В нём замечательная картина: Ли, весь такой красивый, его тело идеально, как всегда, но кое что поменялось. Его кожа покрыта багровыми метками, шея искусана, а на ягодицах, бёдрах и талии небольшие следы от альфьих рук. Пусть спина немного и побаливает от вчерашних прогибов, но это того стоило. Омега решил, что нужно накинуть что-то на голое тело, чтобы было теплее. Он открывает шкаф Хёнджина, осматривая его содержимое. Он надевает приглянувшуюся голубую футболку и не спешно натягивает её на тело. Кажется, даже без этой футболки, он насквозь пропитался запахом своего альфы, не имея его метки. Далее Ли всё же решает одеть бельё и свободные шорты, тоже чужие. Ёнбок было хотел пойти в ванную, как его остановили, набрасывая на него одеяло и захватывая обратно в тёплую кровать. —Куда собрался?—спрашивает старший, хриплым от сна голосом. Феликс в ответ лишь хихикает, одаряя альфу хитрым взглядом лисёнка. Хёнджин не медленно целует хитрюгу в лоб, приобнимая за талию. —Теперь, мы официально вместе?—спрашивает Хван, заранее зная ответ. —Да. Эти мымры из универа кипятком ссать будут на меня. —И пусть завидуют. Да и альфачи задерут меня с расспросами. А бабушка...Так вообще. Блин, Минхо меня изобьёт. —Не волнуйся, я заступлюсь за тебя, но в тайне от меня ты всё равно получишь.—Ёнбок победно заулыбался. —Ну, вот спасибо! Кстати, сегодня уже воскресенье, ужас как время летит. Так вот, по поводу этого воскресенья, у меня есть для тебя предложение. —Заинтриговал.—Феликс сделал ещё более хитрое выражение лица. —Как ты смотришь на представление тебя, как моего парня для моих бабушки и дедушки? М? —Нуу...Я немного боюсь... —Не бойся, я же буду рядом. —Раз так...Мне надо начать собираться.—омега сразу ринулся к шкафу, вспомнив, что его одежды здесь нет. —Вот блин, что делать то?—Ли расстерялся. —Давай я заеду к Чанбину, а ты пока собирайся, ладно? —Хён, только не подеритесь там, лады? —Нууу...Я думаю мы найдём общий язык.—альфа утвердительно улыбнулся и кивнул, показывая большой палец вверх. —Стой, только я его придупрежу.—Феликс начал набирать номер Со. Хёнджин ехал по незнакомой ему дороге, не без помощи навигатора в магнитоле. Что тут врать, он и в правду волновался по поводу встречи с Чанбином, ведь они толком то и не знакомы, но наслышаны друг о друге, это точно. Причём не только от самого Феликса. Ехать оставалось совсем немного, по словам навигатора только повернуть на право и проехать сто метров. Всего-то. И волнение всё больше и больше нарастает. Так теперь ещё он пахнет Ли, из-за метки, простого нахождения и интимной близости с ним. Хван пахнет вчерашним сексом, омежьей течкой и смазкой, и наконец, меткой. А ещё, его спина расцарапана, да и шее досталось не мало. Ну выглядит он более менее хорошо, почти как всегда. Вот альфа уже подъезжает к поместью Со. Выходит хлопая дверью и замечает самого Чанбина на крыльце большого дома. Кое-как переборов волнение он направляется ближе, к старшему альфе. Тот жмёт ему руку, и так, крепко по-альфьи прям. Не у каждого такая хватка, похвально. Видимо, с качалкой Со на «ты», в прочем, так оно и есть. —Здравствуй, я Чанбин. —Очень приятно, Хван Хёнджин. —Разве Феликс с тобой?—решил сразу спросить Чанбин, ведь чувствовал запах омеги. —Нет, а что? —Оу, слишком интимно наверно, но похоже, это ты пахнешь им. —Да, это...Метка. —Воу, не думал, что Ликс такой смелый. Ты ведь тоже свою поставил? —Ну вообще...Нет. Я боялся вдруг он в порыве даёт согласие на метку, поэтому хочу с ним об этом поговорить в обычном состоянии. Так что, инициатор это Ликси. —Ты так о нём заботишься...Молодец. Теперь я уверен, что он в более чем надёжных и крепких руках. Спасибо. Хёнджину нужно было побыстрее забрать вещи Ликса, им ещё в дом к старшим Хванам на обед ехать. Чанбин помог собрать вещи и пожелал альфе удачи, пожав ему руку ещё раз. Ещё один шаг-позвонить старшим. Ну, это уже не так волнительно, немного легче. —Ало. Привет Джинни! Как дела?—видимо, Соён решила начать с самого простого вопроса. —Ну, я хотел бы наведаться к вам в гости. —По поводу, или без? —Ммм...По поводу знакомства с моим омегой. —Да ты что! А кто он? —Ну баа! —Ладно, ладно, мы с дедом очень счастливы за тебя, Джинни!—старшие в правду были счастливы за то, что Хван наконец смог отпустить Сынмина и впустил нового человека в свою жизнь, а это много стоит. —Мы будем вас ждать с нетерпением, особенно нашего ангелочка! —Думаю, ангелочек, это не про меня, да? —Конечно, ты-обалдуй, а он наш цветочек. —Я уже ревную, но даже не знаю кого, тебя, или моего омежку. —Ну всё, пока, приезжайте скорее. —Пока, пока. Альфа подьехал к своему дому довольно быстро. —Ликс, я вернулся. —Ну как? —Что как? —Не подрались?—ухмыльнулся Ли. —Не-а, твой брат намно-ого страшнее.—Хван улыбнулся, положив руку на макушку младшего и поцеловал в мягкие волосы. —Собирайся, малыш, нас уже ждут. —Сейчас! Оденусь только.—сказав это Феликс мягкими шагами кошки добрался до спальни, складывая одежду на кровать, попутно копашась в ней. Наконец омега выбрал свой образ: пурпурно-розовая футболочка, по иному сказать, цвет пыльной розы; а эта футболочка заправлена в корткие шортики, цвета слоновой кости, и закрепил сверху тоненький них кожаный ремешок. Ли обьявил альфе о своей готовности и выбежал в коридор. —Ликси! Ты такой прекрасный.—Феликс приблизился к своему Хёну, оказавшись вовлечённым в тёплые обьятия, и кроткий поцелуйчик в губы, который не нёс пошлого характера от слова совсем, а лишь нежность. —Поехали. Всю дорогу Ли думал о том, как примут его в новую семью. Не будет ли кто-то против? Не будет ли противно Соён от того, что она знает про ту историю в раздевалке? Хёнджин сильнее стискивает руку Ликса в своей, чувствуя волнение младшего через метку, и не только через неё. —Не переживай, тебя уже все любят.—внезапно сказал Хван, помогая омежке успокоиться. —Джинни...Спасибо. —последнее слово он прошептал, встречаясь взглядом со своим альфой. За окном виднелись зелёные деревья, множество одуванчиков, недавно распустившихся, красивые поля, перистые облака и очень голубое небо. Было сильно слышно пение птиц, особенно чириканье синичек, приносившее атмосферу весны, предвещающаю тепло лета. Летнее тепло. В воздухе витал слабый запашок сирени, Хван так и не понял, пахнет ли так Феликс, или действительно зацвели фиолетовые бутоны цветов. Но запах был слишком приятным, чтобы думать об этом. Наконец дом родителей показался в окне машины, замедляющей ход. Хёнджин по-джентельменски открыл дверь своему омеге, бережно принимая маленькую нежную ладошку в свою. —Прошу, не беспокойся так сильно. —А что, так заметно? Я стараюсь, но не помогает. —Ликси, я буду рядом с тобой. —Спасибо. Альфа и омега зашли в тёплый родительский домик, который всегда был наполнен каким-то особым трепетом. Встречать их вышел дедушка-Хосок. Он поправил свои очки с прямоугольной оправой, внимателно, но ненавязчиво разглядывая прекрасного омегу, дабы не вызвать чувства дискомфорта. —Привет, Хёнджин.—от Хосока последовало рукопожатие с внуком. —Здравствуй, я-Хосок.—старший альфа мягко вложил в свою, старческую руку, чужую. —Я Феликс.—Он плавно растянул губы в улыбке, переставая так сильно нервничать. —Пройдёмте, мать наверняка нас заждалась.—они прошли в стветлую, апельсиновую и такую же комфортную и тёплую кухню, из которой доносился запах специй. Особенно корицы и пряностей. Это было приятным дополнением к атмосфере, наполняя обстановку ещё большим теплом. Соён стояла к гостям спиной, что-то доготавливая. —Так, Хёнджин, сейчас мы будем тебя обсуждать.—в своей манере промолвила женщина, поворачиваясь в сторону парочки. В это время Хван приобнимал растерянного Ликса за плечи, дабы бодбодрить, и выглядело это максимально мило и контрастно. Соён чуть не выронила предмет из своей руки, удивившись и обрадовавшись одновременно. Тут же она всплеснула руками. —Ликси, это ты? Боже как же я рада!—бабуля тут же подлетела к Ли, обнимая его. —Здравствуйте, нуна. —Ну тогда садитесь за стол. Сидя на мягком диванчике, Феликсу стало лучше, но волнение, совсем чуток осталось. Обстановка помогала раскрепоститься, ведь такое тепло и уют само собой навевает лёгкость и спокойствие. Это определённое умиротворение вызывало чувство нахождения дома, там где надо, это ощущалось очень правильно, правильнее было только то, как в альфьей руке под столом ютилась маленькая, омежья. Госпожа Хван интересовалась и спрашивала о многом, дабы окончательно разрядить обстановку, напряжения в которой почти и не было. Но всё же оставалось это «почти» , ведь Ликс особо не отличался высокой самооценкой, а наоборот, позволял упасть ей до плинтуса, да и ещё, в его светлой головушке покоилась только одна, очень навязчивая мысль: «А вдруг, обо мне плохо подумают?» Да, для Ли было очень важно мнение других о самом нём. Конечно, отец только и корил его, и до сих пор, говоря про то, какой Феликс ужасный. Но эти люди, семья Хванов, даже представить не могли такое о омеге, так как уже любили его всем сердцем, чуть ли не больше самого младшего Хвана. P. S. Феликса любили уже больше, чем собственного внука. —Ликси, я ведь правильно поняла, что ты учишься с Хёнджином, на медицинском? —Да, я хочу, как врач, следить за омежьим здоровьем других. —Думаю, это замечательная профессия.—поддержала мисс Хван. —Врачи-это в целом хорошая профессия.—включился в беседу старший альфа. —У вас всё серьёзно, да? Ну типо семья, брак и так далее, по списку? —Ну конечно, я смотрю Ликси пометил своего ненаглядного.—дедушка Хван, конечно, умел формулировать предложения. —Старый дурень!Сейчас всех женихов спугнёшь!—поворчала супруга, видя смущение жениха, как сказала она ранее. —Ну да, настолько серьёзно, что в старости мы будем так же ворчать друг на друга.—подливал масла в огонь Хёнджин, стараясь разбавить этим «маслом» и без того, весёлый разговор. —Старый пень ты, плакать ты будешь, а не ворчать.—пнув хёнджина по коленке под столом, уже заливался смехом Феликс, а за ним и остальные. К концу вечера омега взгрустнул, ведь именно в такой милый семейный момент позвонил отец, с угрозами, естественно разрушив всю обстановку. Но Ли не сказал об этом даже Хёнджину, ведь ему казалось, что он испортит любимому альфе настроение. Отец говорил ему, какой он ничтожный, грязный, раз им воспользовался альфа в подростковом возрасте. Надавил старший Ли ещё и тем, что сказал о его «бракованности» в плане бесплодия. Ну а добила его ничего не знавшая женщина, которая не хотела сделать что-то злого, сказав: —Как же я рада за тебя Хёнджин-а, что ты нашёл такого прекрасного мальчика, и я представляю уже, как буду с внуками носиться. Эти слова Соён не имели ввиду что-то плохое, ей как любой омеге, хотелось нянчиться с малышами, но она понимала, что рожать детей или нет, выбор самой парочки. А вот Ликс, почувствовал себя ужасным и бесполезным, ведь не может родить малыша такой прелестной семье Хван. Безусловно, Ли хотел малыша не только из-за слов Соён, но и для самого себя. Он вечно мечтал «возиться в пелёнках», хотя для него это не так ужасно, как звучит сама фраза, а наоборот, он только и мечтает об этом, чтобы подарить своему прекрасному альфе, не менее прекрасного ребёнка. Феликс старался не заплакать, что получалось с трудом. Не желая, чтобы Хваны видели его слёзы он встал из-за стола. —Извините, мне нужно отойти.—Джинни не дурак, он заметил изменение в поведении и настроении омеги, даже если бы и был он дураком, метка бы всё равно передала эмоции Ли, и тому было явно не очень хорошо. Хван тоже начал подниматься из-за стола. —Я... Что-то не то сказала?—опомнилась бабуля, жалостливо смотря в глаза внуку. —Ба, Ликси, он...не может иметь детей. —Боже, что я наделала.—женщина схватилась за голову. —Извини.—кратко бросил альфа, намереваясь пойти за Феликсом, что всё ещё находился в стенах дома. Он оказался в коридоре, видя перед собои рыдающего омегу, который прижался к стене, закрывая лицо руками и мелко-мелко подрагивал, от накрывшей омутом истерики. —Ликси...—подошёл Хван ближе, распространяя успокаивающие феромоны и аккуратно обнимая Ликса за талию, прижимая как можно ближе к себе. —Ликс, ты самый лучший, самый замечательный, самый солнечный малыш. И без разницы, что ты из-за какого-то мудака не можешь выносить ребёнка, ты не виноват, я всё равно тебя люблю. Я с тобой не ради тупого продолжения рода, ты ведь знаешь. Да ещё и твой отец...—тут до альфы дошло, что причина такой бурной реакции на слова мисис Хван, это отец, который видимо тогда и позвонил. После телефонного разговора омежка как раз, был очень расстроен. Ведь простые слова не смогли бы так огорчить Ли. —П-просто, мне жаль тебя, что тебе достался такой бракованный истинный. Ты ведь, слишком хороший для такого ужасного меня.—Феликс говорил не совсем внятно и разборчиво, постоянно заикаясь и всхлипывая. —Что? Что ты такое говоришь, милый? Ты совсем не бракованный. Ты самый лучший, для меня. Раз я такой идеальный, в твоих глазах, разве я могу врать? —Н-нет? —Вот и славненько, вернёмся к столу? —Можно я умоюсь? —Конечно, пошли, малыш. Через некоторое время Хёнджин и Феликс вернулись к старшим. Чтобы омега снова не расплакался, альфа мягко придерживал его за талию, обнимая и успокаивая. —Извини, Ликси, я не знала, что говорю.—начала извиняться Хван. Конечно они не подслушивали, но слышали почти весь разговор истинных, ведь в коридоре «картонные» стены. —Вы сдесь совсем не причём, не волнуйтесь.—в этой ситуации и правда, никто не виноват, разве что, только отец семейства Ли. После своеобразного застолья уже стемнело, старшие Хван предложили остаться с ночовкой. Соён решила поговорить с внуком, когда Ликс уже спал. —Хёнджин-а, я не имею ничего против Феликса, он мне очень понравился, я вижу как ты светишься рядом с ним, это конечно не моё дело, но...что с ним произошло? Если не захочешь говорить, я пойму. —Послушай, об этом тяжело говорить. Когда он был подростком, его изнасиловал взрослый мужик, сильно навредив его психическому и репродуктивному здоровью. —Оу, прости. —Да ладно тебе. —Я очень рада за тебя, Джинни.—женщина крепко обняла внука, второй раз отпуская во взрослую жизнь.