Я хочу, чтобы ты знал, что я никогда не брошу тебя, Потому что я мистер Сноу, мы будем замерзать до смерти. Да, ты мой дом, мой дом в любое время года. Так давай, Давай охладимся до температуры ниже нуля и спрячемся от солнца. Я буду любить тебя вечно, и мы будем весело проводить время. Да, давай рванём на Северный полюс и будем жить счастливо. Пожалуйста, не плачь, сейчас Рождество, милый.
«Snowman» (оригинал Sia), перевод на русский by Алекс
Близится самый долгожданный и волшебный зимний праздник — Рождество. И поэтому весь сегодняшний день Локи с Мобиусом и их мальчиками проводят за украшением гостиной, дома и ёлки. Это семейный, тёплый вечер. Мальчики помогают с огромным воодушевлением, иногда споря, куда лучше повесить ту или иную игрушку, но Локи удаётся мягко примерять их и переводить все разногласия в веселый смех. Однако же, когда они уже почти заканчивают, раздается звонок в дверь, Шон с криком «я открою!» убегает прочь, а когда возвращается, рассказывает, что их другу Джейкобу родители уже разрешили заранее распаковать часть Рождественских подарков, и он очень хочет показать им их. — Пап, можно мы сходим? Ну пожалуйста! — умоляет Кевин, смотря теперь такими же блестящими и выпрашивающими глазами как у Шона. — Прямо сейчас? Даже не знаю, — сомневается Мобиус, в задумчивости почесывая голову. — Уже довольно поздно, да и ужинать скоро… — Конечно, идите, мальчики, только недолго, — просто разрешает Локи, однако делает акцент на «только ненадолго», невозмутимо вешая последний рождественский шар на елку, а непонимающий Мобиус даже не успевает крикнуть, чтобы без застегнутых курток и шапки на улицу выбегать не смели. Даже несмотря на то, что дом их друга — соседний. — Ура! — в один голос торжествуют мальчуганы и спешат ретироваться, честно сделав свое дело — гостиная просто прекрасна. — Признайся, ты что-то задумал? — догадывается Мобиус. — Может быть, — немного лукаво щурится Локи, улыбаясь. — Спасибо за разрешение, папа Локи! — доносится уже со стороны входной двери голос Шона, и буквально на секунду мелькает его светлая голова с длинным покачивающимся зеленым шарфом и наспех надвинутой на нее шапкой. Дверь с негромким хлопком закрывается, оставляя Локи и Мобиуса одних в сказочной гостиной. — Мне уже начинать бояться? — по-доброму усмехается Мобиус, убирая пустую коробку из-под елочных игрушек на кресло, а когда оборачивается, сталкивается с Локи, стоящим прямо перед ним. — Потанцуй со мной, Мобиус, — просто просит Лафейсон и протягивает раскрытую ладонь. — Сейчас? — удивляется Мобиус столь неожиданному предложению. — Милый, у меня едва ли это когда-то получалось… — Пожалуйста, — Локи наклоняет голову вбок, строя умоляющее выражение лица, зная, что Мобиус никогда не сможет отказать ему. И это срабатывает: Мобиус тихо вздыхает, сдаваясь, и принимает предложенную руку. — Я всегда был ужасно неуклюж в этом, — снова убеждает Мобиус. — Не страшно, я поведу, — ласково заверяет Локи и нехитрым движением руки в воздухе включает музыкальную колонку, что стоит на каминной полке, и из которой негромко начинает литься романтичная песня. После он кладёт одну руку на плечо Мобиуса, а другой осторожно поднимает его руку вверх и, соединив их ладони, переплетает пальцы. Песня заполняет все вокруг, обволакивая своим красивым звучанием, и Локи и Мобиус легко улыбаются друг другу, когда начинают неторопливо передвигаться по комнате под ненавязчивым руководством Лафейсона. И хотя все это сложно назвать настоящим танцем — они всего лишь медленно перебирают ногами и, мерно покачиваясь, ходят по комнате. Но для Локи все это — чистое волшебство. И вовсе не из-за украшений, пышной Рождественской ели, которую они так старательно наряжали всей семьёй весь этот вечер, или горящих многоцветными огоньками гирлянд, развешанных по гостиной, и даже не из-за скорого приближения праздника, а в самом моменте. В самом его уединении. В ощущении тепла, что переполняет грудь Локи невыразимым счастьем и глубокой трогательной любовью. Любовью к тому, кого держит сейчас у своего сердца, чьи руки сжимает в своих. Локи думает, что это все, что ему когда-либо было нужно. Они с Мобиусом живы, в безопасности и — дома. А сейчас — тихо вальсируют по украшенной к Рождеству их гостиной, пока за окном мудро правит поразительно снежная в этом году, но привычно не слишком холодная для Огайо зима, щедро одаривая своим сказочным очарованием снегопада в этот суровый, казалось бы, период года. Миру ничего не угрожает, он спокоен и безмятежен, а впереди, Локи в этом уверен, только хорошее. Нет — он знает это. Конечно, дальше еще самое интересное — сам праздник и дарение подарков. Осталось всего несколько дней, и нужно поторопиться. И, особенно этой долгожданной кульминации торжества ждут Шон с Кевином. И хотя Локи втайне страшно любопытно, что же мог выбрать для него Мобиус, на самом деле это не столь важно, чем бы это не оказалось, ведь самый главный подарок он ему уже сделал. Дом. Мобиус подарил ему дом, который Локи обрел в нем, в его мальчиках, в самом это двухэтажном симпатичном коттедже в тихом районе, в этой причудливо простой, но такой по-человечески счастливой жизни, что так по-странному отличалась от его не слишком радостного прошлого, которое сейчас казалось столь далёким, столь несуществующим. Словно не было той боли и страхов, что он пережил, первое время напоминавших о себе в ночных кошмарах. И он никогда не перестанет благодарить Мобиуса за все, что он сделал для него, в том числе и за все те ночи, когда Мобиус часами утешал его в своих объятиях, и его шёпот и тепло напоминали о том, что все хорошо. Что больше нет ни запутанных коридоров TVA, ни страшного воя сирен, ни болезненных провалов во Времени, ни тщетных попыток отыскать и спасти друзей. Отыскать его. Таймлайн восстановлен, а новое TVA прекрасно справляется со своей работой и без одного аналитика. Все прекрасно и будет еще лучше. Мобиус продолжает танцевать и в какой-то момент умиротворенно прикрывает глаза и опускает голову на грудь Локи. Когда он это делает, Локи тут же чуть наклоняется и целует своего любимого куда-то в висок, передавая этим нежным прикосновением всю свою благодарную, неизмеримую любовь. — Я люблю тебя, Мобиус, — горячо заверяет Локи, и хотя эти важные слова звучат для них далеко не впервой, он никогда не устанет их повторять. Мобиус столько для него сделал. Больше, чем кто-либо за всю его жизнь. Подарил такое счастье, о котором он не смел и мечтать. — И я люблю тебя, — говорит в ответ Мобиус и поднимает голову. Они смотрят друг на друга некоторые уютные мгновения тихого обожания и трепетного чувства, а после одновременно тянутся друг к другу, чтобы разделить совсем неспешный, но много нежный, полный любви поцелуй. За окном медленно падают пушистые хлопья снега, создавая свой причудливый и завораживающий танец. В их доме тепло, огонь в камине приятно потрескивает, источая мягкий свет, зажженные гирлянды горят веселым переливчатым разноцветьем. Все еще негромко играет красивая песня, и Локи, продолжая тихо вальсировать с Мобиусом, с наслаждением думает, что им не надо никуда спешить. Не надо мчаться спасать Вселенную, возвращать исчезающие временные линии. Его сердце полнится таким редким спокойствием и безмятежным счастьем, которого он никогда не знал. Не знал до встречи с Мобиусом. Не знал до того, пока не влюбился в этого самого прекрасного в целом свете человека с золотым сердцем. Пока не полюбил его. — Знаешь, я бы как-нибудь отправился в Асгард. Познакомил бы тебя с матерью. Уверен, ты бы очень понравился Фригге, — тихо мечтает Локи, пока они неслышно покачиваются в скромном танце, в уютных и тёплых объятиях друг друга. — Думаешь, это возможно? — Не знаю, — Локи задумывается, а стоит ли вообще ворошить прошлое, когда им так хорошо в настоящем. — но я хотел бы. Я бы хотел… — Очуметь, наши папы танцуют! И вместе с этим внезапным восклицанием их старшего сына, разрушившим все уединение, но не волшебство момента, раздаётся странный звук, похожий на щелчок фотоаппарата, когда делается снимок. Локи с Мобиусом одновременно поворачивают головы и видят стоящих при входе в гостиную Шона с Кевином. В руках Кевин держит полароид, совсем не большой. А лица у обоих мальчиков прехитрющие и предовольные. — Мальчики! — незло сердится Мобиус, определенно застигнутый врасплох, потому что щеки его мгновенно, но не очень сильно краснеют, и вся эта сцена не может не веселить Локи. — Сколько раз я говорил не подкрадываться так! Кевин с Шоном только хихикают и со скоростью двух метеоров убегают из гостиной, со страху даже позабыв о снимке, что остается лежать на полу. А Локи только счастливо смеётся, тряся чёрными кудрями, и его негромкий, мягкий смех, похожий на переливы рождественских колокольчиков, разносится по комнате. Он по-прежнему не выпускает Мобиуса из своих рук — свою любовь, свое счастье — в отличии от Мобиуса ничуть не смущенный тем, что их так ловко застукали. Что-то это напоминает Локи. Где-то он это уже видел. Прошло то время, когда Локи уличал минуты, чтобы украдкой сорвать с губ Мобиуса быстрый поцелуй или создавал сильные иллюзии с помощью магии, дабы мальчики чего доброго не увидели лишнего, а особенно не услышали, если им, например, захочется ночью выпить стакан воды. Теперь им с Мобиусом не к чему было прятаться: сыновья Мобиуса уже давно все знали. И хотя порой любили подтрунивать над их проявлениями привязанности, однажды с непривычной застенчивостью, такой им несвойственной, признались Локи, что впервые видят отца таким счастливым и совсем не против, чтобы «добрый волшебник» остался с ними навсегда, чтобы их папа всегда таким был. Локи никогда не забудет этот день, сохранит в особом уголке своего сердца. Вместе со всеми остальными прекрасными моментами, которые разделил и разделит с этой чудесной семьёй, частью которой ему так повезло стать. Как же сильно он полюбил этих двоих сорванцов! Как и они его. Впрочем, чему удивляться — он бесконечно любил Мобиуса и не мог не заобожать и его дивных мальчиков. Они медленно расстаются, и Мобиус подходит к лежащему на полу снимку. — Знаешь, а мы неплохо получились, — комментирует он, с удивлением рассматривая небольшую фотографию, которую поднял с пола. — Ты, конечно, неотразим, как всегда, но и я ничего. — И ты тоже неотразим, любовь моя, — говорит рядом подошедший Локи и быстро, любяще целует Мобиуса в щеку. Локи тоже любуется фотографией, которая и правда вышла на удивление отличной: на ней нет ничего предосудительного, только тихий, но много счастливый момент их сымпровизированного с Мобиусом маленького танца. — Знаешь, а ведь они подали нам прекрасную идею, — говорит Локи. — Какую? — Начать собирать альбом. Счастливых воспоминаний. Свою историю. — А что, хорошая мысль. — И начнём мы, пожалуй, с этой чудесной фотографии.