Мерцающее мгновение

— Изурру... – голос меркнет в неосязаемой пустоте пространства, утопая во мгле, нарастающей пучиной. Все расплывается, начиная казаться нереальным. Блеск очей угасает, на секунду Слуга опускает веки, ближе прижимаясь к Изуру, — Это и есть наш конец?.. Мфх... В его вздохе слышится разочарование, разум явно таил иные произошедшему планы, что обратились огромнейшим провалом. Не это есть то счастье, что желал воплотить Хранитель, больше ничего не имеет смысла. Изуру сохраняет молчание, продолжая зарываться пальцами в белоснежную макушку, шелковую, словно овечью шерсть. То мгновение, в котором следует раствориться, ибо оно — есть последнее в их жизни. — Я пытался. – слетает с губ. — Возможно, этого было недостаточно. Совершенно недостаточно. – Камакура опускает глаза в пол, всматриваясь в полусонное лицо возлюбленного. Редкие ресницы врезались во взгляд, оставляя странный осадок. Он легонько касается его, оглаживая щеку, на что следующий млеет, буркнув. — Прости меня, Слуга. – пространство сопровождается тяжелым, еле слышным вздохом, сознание успевает поглотить его, оставляя без остатка. Изуру отводит взгляд в сторону, вновь погрузившись в пучину собственных мыслей. Тыльная сторона ладони озаряется мимолетным теплом, белокурый легонько фыркает, прижав руку любимого ближе, оставив нежный поцелуй. — Изуррру... А я люблю тебя... И всегдааа буду любить. Мррр... – глухое мурчание поодаль рождает спокойствие, теперь же оно — смирение. Словно кот, Слуга потирается щекой о шершавую кожу , что сейчас ощущалась невероятно мягкой, подобно хлопку. Камакура, затаив дыхание, боится лишний раз двинуться; это последнее, что он лицезрит пред собой, перед тем, как канет в бездну бесконечной пустоты. То, что с самого начала являлось его концом в этой истории, представ наиболее вероятным стечением обстоятельств. Но хотя бы... Мы вместе. Ты, Слуга, — моё истинное кредо. Смирение последовало за осознанием, как сильно твое отсутствие могло бы повлиять на меня. Как бы скоро наступила моя кончина, не будь тебя. Ты — причина моего пребывания здесь. Это и есть их конец, ведь теперь все вокруг — кромешная тьма. Никита погиб.