Ты НЕ хочешь видеть этих людей (без масок).

      В отличии от своих сестёр, ты никогда не любила вечеринки.        Слишком многое может пойти не так. Слишком много рук проходит слишком близко к твоему бокалу, и могут произойти «несчастные случаи».        Ты знаешь, что есть люди, которые хотят твоей смерти, и ты знаешь, как легко было бы убить тебя на вашей же вечеринке, в вашем собственном доме – осечка стены света, шальная кость в рагу, упавший с крыши камнь...        И не будет больше Вейверли Бойл, и на последнюю вечеринку тебя повезут в гробу, с окоченевшими конечностями, воняющей формальдегидом и розовой водой.        Конечно, это будет грандиозная вечеринка; Сестры Бойл ничего не делают вполсилы, даже собственные похороны будут проходить с невиданным размахом, но тебя не будет рядом, чтобы увидеть это. Впрочем, ты-то никогда о приёмов не любила.        Но репутацию должно поддерживать, поэтому вы с сёстрами одеваетесь в одинаковые по фасону маски и костюмы и разные в цвете – красный, белый, чёрный – и устраиваете вечеринку. Гости приходят с лицами, накрашенными, как у животных, в красивой одежде, как у животных другого, более тонкого вида, они обмениваются секретами и злобно смеются за стаканами бренди.        Нет, ты совсем не любишь подобные рауты.        В середине вечера ты ускользаешь в ванную, чтобы перевести дух. Дверь за тобой не щёлкает подозрительно долго.        Тогда ты оборачиваешься. В дверном проеме, словно тень, стоит мужчина, наблюдающий за тобой. Он тревожно неподвижен, и, кажется, что, несмотря на несколько дополнительных сантиметров каблуков, возвышается над тобой именно он.        «Один человек желает вашей смерти», – грохочет он голосом, похожим на скрежет севшего на мель корабля.        В его наряде нет показушности и расфуфыренности, наоборот, лишь строгая элегантность длинного тёмного пальто и начищенных до блеска ботинок. Его маска – холодная сталь, стеклянные глаза – лицо жнеца, уже несколько месяцев преследовавшего Дануолл.        Это заставляет тебя... задуматься. Что человек, сообщивший тебе новости о заговоре против тебя, одет как убийца. Но дворяне наслаждаются своими играми и просто настолько извращены… От них можно ожидать чего угодно.        Кроме того, этот человек не может быть убийцей Дануолла. Он слишком деликатен, слишком опрятен, с барской осанкой в узких плечах.        Так, ты следуешь за ним в подвал своего дома. «Там вас уже ожидает лодка», – сказал он.        Но туг он закрывает за тобой дверь подвала и поворачивается, чтобы посмотреть на тебя своими тревожными глазами из черного стекла.        «Пожалуйста, не кричите», – говорит он тихим и вежливым голосом.        Теперь ты видишь меч на его поясе, хорошо спрятанный в складках его пальто, и молчишь, а отброшенные ранее тревоги застывают в горле комом.        Мужчина вздыхает, снимает маску. Под ней-         Ковро Аттано. Человек, убивший последнюю Императрицу, вероятный отец следующей. Он жнец Дануолла – о, какая вышла бы сплетня… Если бы ты не находилась на грани смерти, если бы сердце не билось так быстро и оглушительно о стенки груди.        Он изображает извиняющуюся гримасу, его сухие губы потрескивают (ты испытываешь мелочное, отстраненное утешение на смертном одре, видя его таким: явно загнанным в угол, с сальными волосами, глубокими тенями под глазами, с сломанныи и криво сросшимся носом).        «Повернитесь, пожалуйста», – говорит он, и ты поворачиваешься, и в следующее мгновение вокруг ваших запястий обвивается грубая веревка. Сейчас бы запаниковать но у тебя настолько кружится голова, что все это больше похоже на сон, чем на похищение.        Тебя схватила бледная тень человека, который когда-то был королевским телохранителем, на твоей же вечеринке, и ты вот-вот умрёшь в фруктовом погребе. Звучит как сюжет кошмарной сказки.        Корво подхватывает тебя, как будто ты ничего не весишь, и кладёт в лодку, ожидающую в канализации.        Действует он до странного нежно. У Корво тонкие заботливые руки и нежные глаза, и в нем нет грубости по отношению к тебе. Никакой злобы.        И тем не менее... Тем не менее, он привязал тебя на дне старой весельной лодки, речная вода пропитывает одежду, а запах тухлой рыбы забивает горло так, что ты почти не можешь дышать. Твой пульс бьётся, как у пойманного зайца, настолько громко, что Корво почти наверняка его слышит.        «Ты грязный человек, Корво Аттано», – говоришь ты отстранённо, и он наклоняет голову, как будто ему действительно стыдно.        Через мгновение он низко приседает, чтобы посмотреть тебе в глаза.        «Послушайте меня», – говорит он. «Скоро по этой лестнице спустится какой-то мужчина и выведет вас отсюда. Он нехороший человек».        Корво вздыхает. По горлу поднимается желчь, но ты слишком боишься отдернуться, когда он хватает тебя за руку. Что-то острое вдавливается в твою ладонь, жалит, и ты отстраняешься. Но при всех небольших размерах Корво он силен, руки у него как железо, и ты не добьёшься успеха.        «Если ты собираешься меня убить…» – твой голос такой же трясущийся, как и все остальные, кровь застыла в венах.        «Нет», – говорит Корво. «Нет, послушайте. Возьмите» – Жалящее ощущение в твоей руке теперь острее, настойчивее, и грубая деревянная рукоятка ножа, изогнутая, вжимается в твою ладонь, лезвие впивается в пальцы.        «Мне пора», – говорит Корво. «Слушайте, вам придётся притвориться спящей. Но при первой же возможности разорвите верёвки и никогда не возвращайтесь назад».        Ты смотришь на него и чувствуешь, как слезы наворачиваются на глаза.        «Вы понимаете?» – Его голос тихий и настойчивый, и ты киваешь, нож в твоей руке тяжелый и твёрдый. Ты впервые замечаешь, насколько на самом деле слабо связаны твои запямтья.        Корво вздыхает и снова поворачивается, чтобы снова надеть маску. «Удачи» – говорит он приглушенным голосом и затыкает тебе рот кляпом.        Ты закрываешь глаза и пытаешься не дрожать от страха.        

------------

       Ты выпутываешься из верёвок, когда лодка заходит в порт. Когда же похититель тянется к тебе, ты перерезаешь ему горло и ускользаешь в доки, скрываясь на первом же корабле, вышедшем из Дануолла.        Всю дорогу по морю тебя тошнит, и ты думаешь, что никогда не выведешь кровь из-под ногтей.        Ты, спотыкаясь, покидаешь лодку голодной, с трясущимися ногами и полуслепой из-за темноты корабельного трюма, но...        Второй шанс – это второй шанс. Ты не потратишь его зря.        

------------

       Проходит десять лет, прежде чем ты возвращаешься в Дануолл.        У тебя есть дом на Серконосе, где тебя выбросило на берег много лет назад, и семья, и ты не собираешься оставаться в Дануолле дольше, чем это необходимо.        Большую часть дней на Серконосе может быть слишком жарко, сплошной туман и солнце, но ты выгрызла там себе место, и теперь это твой дом. Возвращение из мёртвых в место, с которым у тебя нет никакой связи, никому не принесет пользы.        Нет. Ты не останешься в Дануолле. Но ты работаешь на торговую гильдию Серконоса, и они отправили тебя послом ко двору с торговым соглашением на подпись Императрице.        Ты не против, не слишком сильно. Ты слышала новости о Дануолле, о новой Императрице, об излечении чумы и золотой эпохе.        Новости о восстановлении человека, который оказал тебе милость так давно, что ты не уверена, что он даже вспомнит.        Тебе не терпится увидеть, насколько правдивы эти слухи.        

------------

       Двор Дануолла не сосбо отличается от того, каким ты его помнишь. Ты всю ночь танцуешь и сплетничаешь, барабаня пальцами в надежде подползти поближе к трону. Ты все еще не любишь вечеринки.        Где-то около полуночи толпа наконец поредела настолько, что ты смогли подойти достаточно близко к Императрице.        Эмили действительно находится на троне, находясь в муках юности. У нее неуклюжие конечности и прыщи, но ты уже можешь видеть красивую молодую женщину, которой она обязательно станет через несколько лет, и ты этому рада.        Рада улыбке в её глазах, рада, что ей дали шанс снова сделать Дануолл великим, рада…              рада за мужчину рядом с ней.        Корво Аттано старше, чем ты запомнила. У него более аккуратная стрижка, тёмные волосы, аккуратно зачёсанные назад, с намеком на серебро на висках. Новое пальто, по-прежнему длинное и темное, но распахнутое спереди, а одежда под ним яркая и чистая.        Маски нигде не видно.        Ты ловишь его взгляд, и он улыбается, отводит взгляд и тут же возвращает обратно.        Он выглядит испуганным, затем делает шаг перед Эмили и, ох.        Ох.        Похоже, годы были к ним не так добры, как ты думала, потому что Эмили напрягается от почти незаметного полушага Корво, и ее рука сжимает меч так же быстро, как и Корво. Ты удивлена.        Интересно, что видела эта маленькая девочка, пока ее отец проникал в партии и щадил дворян?        Но ты делаешь небрежный жест рукой – я не угроза – и Корво расслабляется, а Эмили принимает свою позу, и всё происходит так слаженно, что ты сомневаешься, что это заметил кто-то, кроме тебя.        Однако странные инстинкты у ребенка, который тянется за мечом раньше своего телохранителя.        

------------

       Ты уходишь с вечеринки на балкон, недоступный для толпы, и Корво следует за тобой, как ты и предполагала.        – Эмили будет в безопасности без тебя? – Спрашиваешь ты и ненавидишь то, как легко твой голос снова переходит к высокой, наигранной дворянской манерности.        Корво просто смеётся, стоит к тебе спиной, опираясь предплечьями на перила.        – Она может позаботиться о себе, – говорит он с ноткой гордости в голосе.        Ты подходишь и встаёшь рядом. Какое-то время вы молча наблюдаете за небом. Шум вечеринки становится неразборчивым фоном, бессловесным и далёким.        – Итак, – наконец говорит Корво. – Ты сделала это.        Ты смеёшься (и, если твой смех стал более резким с тех пор, как ты покинули Дануолл, ты не притворяетесь, что возражаете). – Да. Убила этого… человека, как только мы выехали на лодке из города. На Серконос, если поверишь.        Корво смотрит на тебя искоса. Оценивает. – Ты загорела, – говорит он.        ...Да. так и есть.        – Вейверли Бойл, – наконец говорит Корво. – Почему ты вернулась сюда?        Ты снова смеешься. – Эспина.        Корво моргает.        – Вейверли Эспина. – Ты поднимаешь левую руку, ремешок на безымянном пальце отбрасывает звездный свет.        Корво смотрит, оценивает тебя. – Значит, ты счастлива?        – Вполне, – говоришь ты и ни капли не кривишь душой. – Никто не пытается убить торгового посла. И я очень полюбила кровяную колбасу.        Корво мотает головой из стороны в сторону, словно животное, пытающееся вытеснить воду. – Но почему ты здесь?        Пауза.        – Наверное, чтобы сказать спасибо. И вернуть это. – Ты держишь нож, который он дал тебе в тот день в подвале. Неизящная штука, правда, треснутая деревянная ручка, широкое лезвие, предназначенное для потрошения рыбы.        Корво смотрит на тебя, смотрит на нож (сначала, конечно, протянул рукоятку, потому что Корво было бы стыдно убить тебя сейчас из-за недоразумения). В конце концов он качает головой, и его рот растягивается в улыбке.        – Оставь себе, – говорит он в конце концов.  – Никогда не знаешь, когда он тебе может понадобиться.        

------------

       Через месяц ты вернёшься на Серконос, обратно к тропическому солнцу, влажности и пляжам с белым песком, где ты так давно, слепая и окровавленная, высадились на берег.        Дети приветствуют тебя у входной двери, хлопают в ладоши, цепляясь за ноги и талию. Жена встречает тебя на кухне улыбкой и поцелуем в щеку, и ты очень рада оказаться дома.        

------------

       Таким образом, ты доживёшь до комфортной старости: волосы станут цвета стальной шерсти, а кожа под летним солнцем станет коричневой и морщинистой.        Нож тупится в ящике офиса, ненужный, но не забытый.        В конце концов, у тебя есть только один второй шанс.        И ты смотришь на жизнь, которую ты построила здесь, со своей семьёй под слишком жарким солнцем, и думаешь, что тебе не нужен третий шанс.        Никогда.