Коллекционер 2: Подменыш

Всё казалось обычным и мир продолжал существовать по своим законам, только одно обстоятельство беспокоило Кайто. Детектив как-то неожиданно отдалился. Нет, они и раньше не были «не разлей вода», но теперь это стало ощущаться как-то острее. Сначала не придал значения, но спустя время задумался. Все предложения встретиться отвергались с какими-то нелепыми отговорками; нет, понятно, что дела, у всех они есть, но не постоянно же? Вот только после одного случая терпение фокусника лопнуло окончательно. – Как ты мог не прийти, мейтантей?! – высказывал своё недовольство, подловив мелкого после школы и затащив в тёмный переулок. Тот не пришёл. Просто взял и не явился к месту событий, когда Кид воровал самоцвет у снова бросившего ему вызов Сузуки Джирокичи. – Я так готовился! Думал, уж в этот-то раз… – продолжил более растерянно и менее возмущённо. На лице мальчика не было видно никакого отклика, он просто стоял и слушал, с абсолютным безразличием. – Это даже неуважением не назвать. Это плевок в душу. – попытки прояснить и добиться хоть какой-то реакции ни к чему не привели. Разве что к этому: – То есть, ты признаешь, что стараешься только ради меня? – был равнодушный ответ. – Нет же! И ты знаешь, что это не так! –отклика нет. – Почему ты так себя ведёшь? Будто… – не решился озвучить, все ещё надеясь на иной ответ. – А может, никакого подвоха нет и наиболее очевидный ответ и есть правильный? – все такой же безразличный взгляд и слова, объясняющие всё: – Ты мне больше не интересен, Кид. Меня, знаешь ли, влекут неразгаданные тайны и загадки, а ты… о тебе я уже всё знаю. – сказал и ушёл, оставив парня наедине с постигшим его разочарованием. Ему казалось, что между ними что-то есть. Что-то вроде дружбы… Оказывается, это не так. Но грусть быстро прошла. Его деятельная натура не умела долго расстраиваться. Причиной перемены настроения была мысль, что детектива могли подменить. Тот никогда не выглядел так холодно и безразлично. Задумчивый, сосредоточенный, улыбающийся по-детски открыто или той своей азартной улыбкой, когда понимал трюк преступника; потрясённый, разозлённый, напряжённый, даже испуганный – всегда был «каким-то», «никаким» –никогда. Это, да ещё странное внутреннее ощущение являлись основой уверенности. Веры в то, что озвученный Конаном ответ – ложь. Описать данное чувство не получалось даже мысленно, оно тихонько, но назойливо появлялось на самом краешке сознания при встречах с Конаном. Эта ведь была не первой, раньше тоже пытался позвать поговорить, но тот шустро отговаривался и уходил. Избегал… Раньше оно было слабее и менее заметным, но сегодня Кайто прислушался к себе. А вдумавшись, чуть было не уверовал, что снова «голоден не в плане еды» – ощущение будто бы исходило из того же источника, что и былая жажда-влечение. От его второй сути. Но это чувство было совершенно иным: Неописуемым и по большей части непонятным, впрочем, точная характеристика и не столь важна. Одно его наличие давало почву для подозрений. Не придумав ничего лучше, парень обратился к Акако. На вопрос не подменили ли мейтантея, та сперва рассмеялась, но, когда её веселья не разделили, взялась за колдовские принадлежности. И действительно обнаружила некую паразитическую сущность, но определить оную не смогла. Так же у неё не вышло сходу отыскать способ обезвредить и удалить паразита. Зато теперь Кайто точно знал, что игнорировал и говорил с ним вовсе не Конан. От этого осознания сразу стало легче. Ведьма ещё посмеялась, как он любит мелкого, раз столь сильно реагирует на его неявку и пару острых слов. Вместо бессмысленных попыток спорить парень спросил, что с настоящим мейтантеем. Ведьма, хмыкнув, стала отвечать. В том положении, в котором сейчас находятся личность и разум хозяина тела, им ничто не угрожает. Паразит погружает сознание в сон, сам начиная управлять телом. Имеет доступ к памяти, но лишён чувств – даже через носителя ничего не ощущает. Холод-голод-боль – да, но не эмоции. И не понимает, почему хозяин памяти поступал так, а на иначе под влиянием чувств. Прицепившись, этот паразит какое-те время изучает хозяина тела и его окружение. Если понимает, что справиться с ролью – начинает действовать. Шиничи ему подошёл по всем параметрам. Такой маньяк логики!.. Только вот паразит не понимал чувств и не умел их выражать. Поведение подстроить мог, но не выражение лица или тон голоса. На том они – такие существа – обычно и прокалывались. Дальше… им приходилось менять носителя – вследствие того или иного способа потери оболочки. Да, эти существа тоже были ёкай, так называемыми низшими – без особого сознания, только и способными что имитировать поведение хозяина. Они даже не помнили предыдущих после замены тела на следующее. Как бороться с этой напастью и вернуть детективу его личность, Акако нашла в одной из старых ведьмовских книг. Властью более сильного ёкай паразит может быть изгнан из захваченного им тела. – Не думаю, что я сильнее. – ответил Кайто на красноречивый взгляд в свою сторону. – Это значит лишь то, что ты совершенно не разбираешься в ёкай. Ты превосходишь данного паразита при первом же сравнении. Вампиры, чтобы ты знал, из высших будут. К тому же собранная тобой кровь… Не исключено, что ты копил силы именно на подобный случай, когда пришлось бы спасать дорогих людей. Тебе придётся по крайней мере попытаться. Парень даже не собирался спорить. Конечно, он попытается и приложит все силы, но… «Как?», – вот самый главный вопрос. Методичек для вампиров-самоучек по влиянию на паразитные сущности не существовало. Акако помогала как могла, даже нашла ритуал изгнания, однако тот требовал таких фантастических ингредиентов, что она только за голову хваталась. Обещала поискать и найти, но когда это будет – неизвестно. А в раздобытой ею «макулатуре» о вампирах было мало и не по делу, никак не затрагивая интересующий вопрос. Очевидно, все вампиры от рождения – или как там они появляются, Кайто не вникал – умели управлять своей силой, но, вот ведь беда – он не родился, а стал. Ещё и старательно избегал даже думать в сторону своей второй сущности, не то, что пытаться воспользоваться чем-то из её возможностей. Может, надо было делать это сразу, когда стороннее ДНК – или что там у ёкай – только приживались в его теле, но сейчас парень не ощущал в себе ничего особенного. Ну, кроме того, странного ощущения рядом с мелким. С этого и решил начать. Незаметно подобравшись к мальчику, убедился в полном исчезновении у того интуиции. Очевидно, чутьё – прежде острейшее, теперь же напрочь отсутствующее – было порождением разума и души, ныне отстранённых от управления телом. Вблизи «это» ощущалось отчётливее. Кайто попытался воззвать к своей второй сущности, вымучить из нее хоть что-то, но ничего не откликалось. Пришлось уйти. Но он не сдался, день за днём думая об одном и том же, пытаясь силой воли воздействовать на вампира внутри себя – задавая единственный вопрос. Лишь через неделю с небольшим начало что-то получаться. Акако хвалила за настойчивость, своими способами отмечая рост его силы. А ещё рассказала о своей встрече с Конаном. Взглянув на паразита собственными глазами, вынесла вердикт: «Заметно слабее». Даже при том, что Кайто не являлся полноценным вампиром и был лишён большинства их преимуществ и сил – всё равно должен был подавить паразита. Но это касалось только сравнения в чистой силе. Вопрос умения пользоваться этой самой силой оставался открытым и становился ключевым. Если ему удастся заставить свою вторую суть работать – все получиться. Загвоздка: именно это он и пытался сделать уже неделю. И только сегодня начал ощущать хоть какой-то отклик. Снова сунулся к мейтантею и наконец сумел опознать охватывающее его чувство – неприязнь. Его внутреннему вампиру не нравился этот поселенец в теле дорогого ему человека. Продолжая вслушиваться в собственные ощущения, углублялся в осознание другого, совершенно иного существа. Ну, не сознание, а… осознание, восприятие, что ли. Параллельно старался быть как можно менее заметным, преследуя ребёнка. Шёл, шёл… и остановился посреди улицы. Причиной послужило наконец осознанное желание. Укусить. Впиться в тонкую детскую шейку. Мигом вспомнив свой давний сон, Кайто испугался. Вот до чего проникновение в сознание вампира доводит! Пусть тот и испытывал неприязнь не к самому мальчику, а к захватчику его тела… Укусить хотелось именно это тело. Причинить боль, вред… И в то же время все в нем, обе сущности восставали против этой мысли. Но как тогда?! Было ощущение необходимости, желания это сделать. Что пугало, но ощущалось так правильно!.. Так и пошел домой, ни на что не решившись. Но зря парень надеялся, что разбуженные – старательно пробуждаемые целую неделю – начала вампира, так просто замолкнут и снова уснут «по щелчку». Побуждённая вторая сущность продолжала настаивать на укусе. На крови. Крови Конана, которой и так немного в мелком теле… Снова появилось это томление-влечение-жажда – ощущение, которого он надеялся больше никогда не испытать. Но чувствовал, снова чувствовал. И оно явно не собиралось проходить в ближайшее время даже без «желаемого» в поле зрения. Зато не затмевало сознание как раньше. Уснул просто, но снилось… соответственно мыслям перед сном. Через подсознание вторая суть пробилась в сны и смогла показать… Снился укус. В шею. До крови. А потом вампир сделал движение будто вырывает из тела мальчика кусок – но при этом остался неподвижен. Кайто привычно отрешился от происходящего, не считая это существо собой. Но произошедшее было странным. Движение точно было, но его не было. Только утром, как следует подумав, понял, что это было не физическое движение. Вампир вырвал паразита из тела дорогого ему человека– не на физическом уровне. На другом, хоть он и не смог бы сказать на каком именно. Во сне это ощущалось совсем как движение, но без движения. Произвести такое в реальности… он сомневался, что сможет. Ещё больше беспокоило другое: у него не было клыков. Во сне были; очевидно, его вторая суть не мыслила себя без них, в реальности – нет. А кожу необходимо именно прокусывать, просто лизнуть порез не получиться. Мейтантею и одного пореза нанести страшно, не то, что вгрызаться… что там той шейки-то! Ужас брал при одной мысли. А ведь придется сделать! Не смотря на всё нежелание, со своей второй сутью парень был согласен – паразита нужно уничтожить! Только подложенный метод не нравился. Догадывался, что мальчик не будет так просто стоять и ждать, не подставит покорно горло. Будет сопротивляться, вырываться, просить… Всё внутри вздрагивало от этой мысли. А если настоящий Конан очнётся, пока его шею будут терзать? Что подумает о фокуснике? А что потом будет?.. Но, так или иначе, собственные чувства второстепенны. Даже если мелкий возненавидит, он все равно это сделает. Невозможно оставить все как есть, нельзя позволить паразиту владеть телом того, кто дорог. А раз решение принято, осталось только одно. «Акако, ты можешь заострить мои зубы?» – ведьма не отвечает, но усмехается и указывает на стул. В этой усмешке Кайто видится сочувствие, но он предпочитает не думать. Ни о чём – просто смотрит в стену пока та колдует. Просьба выполнена – он ранит язык, намереваясь попробовать резец на остроту. «Четверть суток, может немного меньше», – очерчивает временные границы ведьма, «Будь осторожен», – относится и вовсе непонятно к чему. Всё, отступать больше некуда, да и некогда. Всё нужно сделать за эти несколько часов. Парень понимал, на что шёл, когда просил о таком, но… Сложно, очень сложно заставить себя причинить боль одному из важнейших людей в своей жизни. Но необходимо – первую очередь ради этого человека. И Кайто находит Конана. Подхватывает за шкирку и молниеносно скрывается в переулке, пока никто не видит. – Чего тебе от меня нужно, Кид? – равнодушно косится ребёнок. – Будешь преследовать – расскажу всем, кто ты. – А я – кто ты. Знаешь ведь, мы в курсе тайн друг друга, Кудо Шиничи-кун. – И тогда погибнет куча народу. – наверное, память подсказала, что на такое должна быть реакция. – И ты в том числе. – после этого уточнения паразит задумывается. – И Ран. – добивает Кайто. Если мейтантей слышит, то должен, просто обязан подать знак! – И ты тоже. – абсолютно спокойный ответ мелкого рушит последнюю надежду. Сделать упор на логику ценности собственной жизни вместо того, чтобы наброситься с кулаками за одно только предположение… Ёкай, не способному испытывать чувства, никогда не понять, чем так важна эта девушка и насколько огромная сила из этого рождалась. Сомнений больше нет. Это не он, не тот, кто… кого… А значит нужно действовать немедленно. – Ты не он, не мейтантей. – озвучивает очевидное парень. Вопреки всему в голосе сочувствие. Не испытывать эмоций должно быть ужасно. Ну, так кажется, ведь он-то чувствует и предполагает, насколько ужасно было бы всех этих чувств лишиться. А тому, кто их никогда не испытывал и не знает, чего лишён, должно быть обычно. Отринув последние сомнения и задавив в себе жалость к паразиту, он подхватывает мальчика так, чтобы тот не смог задействовать ничего из своих гаджетов. – Я намерен вернуть его. – и предельно чётко обозначает свои намерения. Больше в разговорах нет смысла. – Не делай этого. – каким-то образом догадывается о планируемом паразит, хотя фокусник ещё даже не коснулся головы, чтобы получить доступ к шее. Возможно, всегда знал о его второй сути, потому и старался избегать, чтобы более сильный ёкай не почуял? – Пожалуйста, Кайто. Я думал, что мы друзья. Ты же не сделаешь мне больно, правда? – мольбы совершенно спокойным голосом режут слух, а слова – душу, чуть не наизнанку её выворачивая. Ведь это был его голос! Пусть и абсолютно пустой, но парень слышал, как мейтантей просил остановиться и не причинять ему боли. Внутренности, казалось, свернули в тугой болезненный комок, но Кайто не позволил себе отступить. Сначала дотронулся губами, давая себе небольшую передышку – то, как мальчик вздрогнул навсегда останется в памяти. Как и сорвавшийся с губ вскрик, когда заострённые зубы рассекли тонкую кожу. Вторая суть оживилась и даже подсказала как вырвать паразита – то движение-не-движение. Сам бы не решился, боясь «вырвать кусок» в реальности, из тела своего маленького друга. Но всё прошло хорошо – действуя по какому-то наитию, поглотил вырванную сущность и сам не понял, как это сделал. Не то, чтобы было вкусно, но удовлетворение и радость второй сути ощущались отчётливо. Парень осторожно опустил детское тельце на землю – оно встало на ноги и даже не покачнулось. В глазах недоумение – как у просыпающегося человека, который не знает: сон это или уже явь. Но вот на лице проступает осознанность, а рука тянется коснуться уже переставшей кровоточить ранки на шее. Кусал максимально бережно, лишь слегка взрезав кожу – вампиру просто был нужен доступ к крови, так уж у них всё делается – а вместе с тем очень сильно желая не причинить вреда. Наверное, поэтому кровь так быстро свернулась и уже не течёт… Вот сейчас мелкий детектив сейчас сложит два и два, после чего придёт к единственно верному выводу… Кайто не прикрывает окровавленных губ и даже не думает о том, чтобы сбежать до того, как тот окончательно придёт в себя. Слишком волнуется за своего дорогого друга. Как, вот как можно не убедиться, что тот в порядке? К тому же, пусть лучше злится на него, видя буквально на лбу написанные свидетельства произошедшего, чем погружается в самокопание. Совершенно бесполезное занятие: наверняка, память, с момента захвата паразитом, сильно повреждена, а то и вовсе отсутствует. Терзал бы себя этим, жаждущий докопаться до истины… – Кайто, ты… – как же приятно снова слышать эмоции в этом голосе! Улыбка будто сама собой расползается по лицу парня. Радости не скрыть, пусть она и не вполне уместна. – Ты укусил меня? – столько удивления! Фокусник не тешит себя надеждой, что возмущения и не появится. Оно обязательно будет, никто же вот так просто не примет то, что его укусили. Сейчас мальчик окончательно придёт в себя и всё это будет. – Да. Прости за это, мейтантей. – все же извиняется Кайто, хоть и не видит смысла. Нет ни капли сожаления по поводу совершённого. Даже просто видеть оживлённое лицо друга, зная, что тот снова стал самим собой – уже счастье. При желании обидеться, а то и что похуже, этому не помешали бы никакие оправдания. Он позволяет себе совсем немного: – Так было нужно. – следующая фраза вырывается сама собой и отражает настоящие мысли: – Я бы сделал это снова, так и знай. – только усугубляя ситуацию. Мальчик хмурится, а парень никак не может справится с собой и убрать с лица дурацкую улыбку. Но вот вспоминает как выглядит и всё же утирает губы тыльной стороной ладони. Мейтантей как-то странно смотрит на оставшийся кровавый след на руке и открывает рот, чтобы что-то сказать. И вот тут-то Кайто накрывает пониманием того, что ему сейчас выскажут. Захлестнувшее с головой нежелание этого слышать воплощается в каком-то инстинктивном выплеске энергии. Казалось, только развернулся, чтобы сделать шаг – а оказался за полквартала от того закоулка, где всё произошло. Резко навалилась усталость – наверное, это было что-то вампирское, куда ушли силы, полученные от поглощения паразита… Но главное сделано – враг уничтожен, а друг в порядке убедился уже. Касательно остального… что о нём думают теперь, доведётся узнать уже при следующей встрече.