Возвращение

Если бы его спросили тогда, Джон сказал, что, для него, как бы смешно это ни прозвучало, найти Элизабет оказалось гораздо легче, чем справиться с её возвращением. Он прожил пять месяцев в горе, ожидании и нервном напряжении и это всё ещё слишком довлело над ним, не давая по-настоящему осознать, что она снова рядом и с ней всё в порядке. Ну, по крайней мере, он надеялся, что всё будет хорошо, после того, как они вернутся в свою реальность. Она спит большую часть их пути обратно в Млечный Путь и его это несколько настораживает. Келлер обещала, что с беременностью всё относительно неплохо, но есть ещё эта каскадная штука, которая уже свалила Родни, а Элизабет, сама не зная того, боролась с ней целых пять месяцев и теперь настолько ослаблена, что даже щита асгардов не хватает для того, чтобы она бодрствовала дольше нескольких часов в сутки и съела что-то серьёзнее сэндвича с индейкой. Даррен следит за её состоянием своими сенсорами и Джон больше ничего не может сделать для неё, сколько бы не рычал и не злился - даже с мощностями Тау Ронимы, превосходящими все известные ему корабли, путь до СуперВрат занимает дни и Шеппард уже решил, что они не будут останавливаться, чтобы кивнуть КЗВ на прощание, потому что Элизабет спит, а Родни едва держится на ногах. С другой стороны, то, что они пропустили всё это малоприятное прохождение сквозь квантовое возмущение, даже можно считать за благо. Если ему, опытному пилоту, пришлось несладко, хотя его тело было натренировано справляться с перегрузками, что уж говорить о неустойчивом состоянии драгоценных пассажиров? Но теперь, когда они снова в своей реальности, всё должно наладиться, ведь так? Джон, от беспокойства и напряжения толком не спавший несколько последних дней, даёт себе минутку, чтобы перевести дыхание, когда стихают сирены Тау Ронимы и Даррен, гораздо более полезный сейчас чем разваливающийся на части МакКей, мягко убеждает подполковника в том, что с кораблём все в порядке. Это его сигнал к тому, что теперь Шеппарду нужно пойти и убедиться, что с его семьёй так же всё хорошо. Вот только это не так легко, как могло бы показаться. Элизабет встречает его в их каюте, бледная и измученная, сонно моргая от измятой подушки. Как она не слетела с кровати со всей этой тряской остаётся загадкой, но Джон не заморачивается, гораздо больше он думает о том, что через 18 часов они будут на орбите Земли, где оставили Дженнифер, дожидаться их возвращения в КЗВ, и он проследит за тем, чтобы Элизабет легла под столько сканеров и сдала такое количество анализов, сколько от неё захотят Лэм и Келлер, чтобы убедить его, что она и его малышки в порядке. Его девочки. За эти пару дней, что он в курсе и старается не злиться слишком открыто на то, что его двойник узнал об этом первым, Джон всё ещё привыкает к мысли, что станет многодетным отцом. Пройдет несколько коротких месяцев - гораздо меньше, чем он провел без неё, и жизнь снова бесповоротно изменится, потому что в мир придут две крохотные жизни и они с Элизабет больше никогда не останутся только вдвоём. Эта мысль восхищает и одновременно пугает его. Они по-настоящему были вместе так мало времени, что Джон на короткое мгновение испытывает неуместное чувство ревности ко всему, что окружает их и встаёт препятствиями - осязаемыми или нет, между ними. Его мир только для двоих вот-вот готовится выйти за границы уединения и впустить в себя сразу двух пока еще нерождённых частичек его самого и Элизабет, а ему эгоистично хочется побыть с ней без необходимости разрываться между страхом и чувством долга и, кажется, этого оставшегося времени так исчезающе мало, что сердце тревожно замирает в груди и сбивается с ритма. Джон уверен, что справится с этим, но ему просто нужна минутка только наедине со своей женой, чтобы обрести твёрдую почву под ногами. Элизабет еще не совсем пришла в себя, чтобы сосредоточиться на нужде в его глазах и Джон отступил, держа себя в руках до тех пор, пока не понадобится ей. Дело совсем не в сексе - да, ему пришлось снова прибегнуть к ингибиторам Келлер, чтобы справиться со своим телом и тем фактом, что Элизабет может вообще больше не вернуться в его жизнь. Но душевная боль оказалась гораздо хуже мучений плоти. И он настолько сильно обмотал себя цепями и обнёс километрами колючей проволоки, чтобы преодолеть всё, что стояло на его пути к цели, что сейчас просто не знал, как вырваться из собственной ловушки и сделать шаг навстречу том, что так отчаянно стремился вернуть. Те часы, что они провели вместе в чужой Атлантиде казались теперь далёкой вспышкой, и глядя на медленно просыпающуюся жену, Джон всё ещё видел холод и ревность в глазах своего двойника, фантомом маячившего за плечом Элизабет. Шеппарду нужно было, чтобы она его поймала, когда он потеряет равновесие, лишившись последних сил, но пока она не была готова к этому и он надеялся, что медленно истончающегося запаса его прочности хватит, чтобы подождать столько, сколько ей понадобится. Это поможет, если он будет находиться достаточно близко, чтобы видеть себя в зелёных глазах жены и чувствовать её живое тепло. - Мы дома? - хриплым от долгого молчания голосом спросила Элизабет, спуская ноги с постели. Они ещё не были там. Пока нет. Но он надеялся, что они смогут туда вернуться из холода своего одиночества. - Да, Лиз, мы дома. ~////~ Элизабет могла с крепкой уверенностью сказать, что у них с Джоном что-то серьёзно пошло не так с момента возвращения Тау Ронимы в родную реальность. Подстёгиваемый нервной энергией, Шеппард ходил кругами вокруг неё, но при этом напоминал ощетинившегося дикобраза, когда она пыталась перехватить его или просто приблизиться. Он старался держать перед ней лицо, но выглядел до предела измотанным и она начинала беспокоиться, что он не давал себе отдыха, находя тысячу и одно дело, лишь бы оставаться занятым и беспечно отмахивался в ответ на её тревогу. С ней самой он тоже вёл себя не совсем так, как она бы могла рассчитывать после их разлуки, и причина его сдержанности была не в том, что она неважно себя чувствовала. Физически, уже сейчас она была в гораздо лучшей форме, чем за последние несколько месяцев. Оказавшись в безопасности знакомой обстановки Тау Ронимы, она спала гораздо лучше и дольше, чем раньше, её перестало тошнить так часто, как до этого и даже девочки постепенно угомонились, а головные боли практически совсем сошли на нет так быстро, что она даже не успела задуматься об этом. То, что причиной всех её недомоганий был сбой каскадной энтропии, она по-настоящему осознала только после того, как об этом в один голос заявили Лэм, Келлер и Картер - последняя знала о чём говорила совсем не понаслышке. Облегчение от того, что с ней и детьми теперь всё будет хорошо пришло вместе со злостью на то, что это означало для тех, кто остался по ту сторону реальности. Элизабет не могла выбросить из головы затравленный взгляд того Джона Шеппарда, который смотрел на неё во время их разговора на балконе, рассказывая как винит себя в том, что случилось на Асуране. Она нужна ему так же сильно, как её собственный Джон нужен был ей! И мысль о том, что они вот так просто бросили всё происходящее на самотёк и сбежали, была для Элизабет ещё хуже, чем то, что ей никто не рассказал о сути её плохого самочувствия до тех пор, пока это не всплыло во время официального брифинга с членами КЗВ. - Кто знает о том, что их Элизабет ещё жива? - она не смогла удержать резкости в своём голосе, пытаясь справиться с раздирающими её эмоциями. Не стоило выносить личное на суд общественности, но Элизабет нужно было знать правду прямо сейчас, чтобы либо перестать злиться, либо взорваться с силой атомной бомбы. - Их Дженнифер догадалась. - ответил ей Родни, хотя взгляд Элизабет не сводила с хмурого и молчащего Джона, сидевшего на другом конце длинного стола от неё. - Она и вынесла первое предположение, заставившее нас пошевелить задницами и убраться оттуда как можно скорее. - Я спрашивала не об этом, Родни! Да, она хотела знать, сказали ли они об этом их Джону и судя по слишком пустому, чтобы быть настоящим, взгляду её мужа, он об этом догадался, но ему нечего было ей ответить. И это распаляло Элизабет всё сильнее. Она поверить не могла, что после всего, через что он сам прошел на пути к ней и их отношениям, он просто увёз её и не сделал ничего, чтобы помочь его двойнику найти его собственную Элизабет Вейр! - Джон, как ты мог! - не удержалась Элизабет от гневного восклицания, когда пауза затянулась. - Как я мог? - наконец отозвался он, на секунду сжав губы в тонкую линию. - Легко, Элизабет! Потому что ты волновала меня гораздо больше, чем всё, что творилось в той долбанной реальности! - Но он же... - Что, он, Элизабет? - оборвав её, опасно сощурился Шеппард. - Их Келлер и МакКей знают, этого достаточно, чтобы заставить их действовать. Они уже один раз провернули нечто подобное за моей спиной, не думаю, что смогут долго хранить такой секрет и на этот раз! За столом повисла тяжёлая тишина и даже злость Элизабет уступила место замешательству, не говоря уже о пристыженных взглядах, которыми обменялись сидящие за столом их собственные Дженнифер и Родни. Джон не хотел звучать настолько грубо по отношению к друзьям, по сути, спасшим их будущее своим поступком, но он слишком устал, чтобы подбирать слова и бесконечная забота Элизабет о его двойнике, с которым она провела целых пять месяцев и который так не хотел возвращать её ему лишь ещё сильнее злила Шеппарда. Сейчас его меньше всего заботила судьба их двойников, ему хотелось вернуть себе собственную Элизабет, которая, казалось, мыслями была еще там, в чужой Атлантиде! - Вы действительно хотите обсуждать это здесь, ребята? - отрезвляюще обратилась Саманта к обменивающейся разъяренными взглядами супружеской паре. - Нет, простите, полковник. - Элизабет первой отвела взгляд, виновато улыбнувшись всем собравшимся. - Джон прав, я уверена, что Дженнифер и Родни расскажут мистеру Вулси и подполковнику Шеппарду о том, что их Элизабет Вейр жива. Всё оставшееся время, что длилось совещание, она так больше и не встретилась с мужем глазами. ~////~ - Что происходит, Джон? - спросила Элизабет, найдя его на одной из обзорных площадок Тау Ронимы, сидящим на полу и безучастно наблюдающим за тем, как медленно вращается под ними Земля. - Ты же сказал, что мы в порядке! Когда он молча отпустил её с базы в город, проветрить мозги и справиться со злостью, и ни разу не позвонил за весь день, а их квартира в Колорадо-Спрингс встретила её пустотой, Элизабет поняла, что проблема гораздо глубже, чем поверхностный налёт ревности, которая первой приходила на ум после их вспышки во время брифинга. Ей даже пришлось просить помощи Даррена и не только с возвращением на корабль, когда Шеппарда не оказалось в привычных им двоим местах Тау Ронимы. - Прости, я выставил себя дураком сегодня. - так и не обернувшись, отозвался Джон, виновато опуская голову между колен и раздражённо потирая глаза. - И обидел Родни и Дженнифер. - Они переживут. - отмахнулась Элизабет, вставая рядом с ним и с беспокойством глядя на мужа сверху вниз. - Ты всегда можешь извиниться за это позже. А сейчас я хочу знать, почему ты ведёшь себя как осёл на самом деле! Он невесело хмыкнул, качнув головой, поднял на неё усталые и воспалённые глаза, и сглотнул, увидев, что Элизабет явно прошлась по магазинам пока они поодиночке переживали их так и не прогремевшую вслух ссору. - О, - выдохнул он, оглядев удобные лодочки на её ногах, свободные светлые брюки и длинную блузку сливового цвета с рукавами в три четверти и завязками под грудью, чьи мягкие складки почти скрывали выступающий живот, - ты отлично выглядишь! Конечно же, мысленно пнул себя Шеппард, она не могла и дальше ходить в криво сидящих на её располневшей талии мужских форменных брюках и тесной майке, в которых он забрал её из той Атлантиды. Не то, чтобы в галактике Пегас было свободно с магазинами, а вся одежда, что была здесь, уже совсем не подходила её нынешнему положению. Элизабет смущённо сглотнула и оглядела свой наряд, понимая, что он не переводит тему и ему действительно нравится. Она кипела от злости, когда, не оглянувшись, покинула комнату для брифингов КЗВ. В первую очередь ей самой нужно было привести нервы и мысли в порядок, прежде чем подходить к колючему как ёж мужу и с требованиями объяснить, какая муха его укусила. И Элизабет поступила самым женским способом, какой только был ей доступен в тот момент - отправилась в город и опустошила свою кредитную карточку в салоне красоты и нескольких торговых центрах. Это помогло. Теперь, когда она чувствовала себя приятно ухоженной и уже более комфортно в подходящей и красивой одежде, она могла встретиться лицом к лицу и с остальным своим миром, сосредоточенным во взъерошенном подполковнике ВВС. - Джон, - Элизабет отбросила все мысли о возможном неудобстве и, придерживая живот, осторожно опустилась рядом с ним на пол, уже не на шутку встревоженная, когда он не сделал и попытки дотянуться до неё, - посмотри на меня и скажи, что не так?! Я поверила тебе, когда ты убеждал меня, что между нами всё хорошо, но очевидно, что это не так и я больше не могу играть на слух! Он ещё какое-то время продолжал молча смотреть на неё, оглядывая с ног до головы будто любовался как произведением искусства, но по-прежнему лишь со стороны, сжимая сложенные на коленях руки в кулаки. В ореховых глазах не было ни злости, ни ревности. Только глухая стена тоски и одиночества, какую она уже видела, но в глазах его двойника. Это сбивало с толку, ведь у него не было никаких причин чувствовать себя так! - Я скучаю по тебе. - наконец пробормотал Шеппард, всего лишь на мгновение встретившись с ней взглядом и тут же отводя глаза, будто ему было неловко в этом сознаваться. Элизабет растерянно моргнула, вдумываясь в его слова. Джон прошел через невозможное, чтобы вернуть её, но похоже, по пути слишком заблудился сам, чтобы найти дорогу обратно к ней. - Но я же прямо здесь! - она чувствовала, как в душе поднимается волна паники, будто он неудержимо ускользал от неё и с этим ничего невозможно было сделать. Элизабет протянула руку и погладила его по немного отросшим волосам, уже скрывающим кончики смешных ушей. То, как он вздрогнул от её прикосновения, заставило сердце ухнуть куда-то в пятки. Это всё было чертовски неправильно и Элизабет больше не собиралась мириться с таким положением дел! Она уже не глупая юная девочка, чтобы позволить себе обидеться, а ему вытолкнуть её за пределы его зоны комфорта! Она его жена, чёрт возьми, и скоро родит ему детей! Она должна быть центром его мира и, если он, по какой-то дурацкой причине, заблудился в собственных мыслях и переживаниях, что же, прекрасно! Тогда она возьмет дело в свои руки и заполнит собой всё его пространство, пока там не останется места ничему, что заставляет его сейчас держать руки подальше от неё! Не обращая внимание на отчаянно протестующие колени и лёгкую боль в пояснице, Элизабет приподнялась и решительно подалась вперёд, вторгаясь в личное пространство Джона. Надавив руками на его колени, заставляя вытянуть ноги, она не оставила никаких сомнений в том, что собиралась сделать и Джону оставалось только подхватить её, когда она забралась на него и, ничуть не стесняясь своего нынешнего веса, оседлала его бёдра, упираясь животом ему под рёбра и обвивая руками его шею. Устроившись поудобнее, Элизабет обхватила ладонями его затылок, заставила мужа поднять к ней лицо и с удовлетворением увидела прежнее обожание, мелькнувшее в его глазах. - Ну, а теперь, когда я завладела, наконец, твоим вниманием, я хочу получить свой поцелуй "Добро пожаловать домой, дорогая, я так по тебе соскучился!" пожалуйста. - сказала она, скользнув взглядом от его глаз к приоткрывшимся губам. - Потому что я тоже очень сильно по тебе скучала! - У те... Она решительно оборвала его реплику, прижав указательный палец к его губам. - Поцелуй, Джон, - напомнила она, обводя подушечкой контур его губ, - не слова! Будто получив решительный пинок, Шеппард подался вперед и Элизабет едва успела убрать руку, когда он жадно и твёрдо прижался к её губам. Он не слепо подчинялся её приказу, а действительно этого хотел и будто бы просто ждал разрешения. И она позволила ему вести в этом поцелуе, потому что Джон лучше управлялся с действиями, чем со словами, когда дело касалось чувств, в которых он ещё сам толком не разобрался. Ей проще было понять, что его гложет по прикосновениям и тому, что он вкладывал в силу и требовательность своего поцелуя. Она тихо застонала и вцепилась в волосы на его затылке, когда отчаянно стало не хватать воздуха, а он все не торопился отпускать её губы. - Так-то лучше! - немного запыхавшись, улыбнулась Элизабет, когда уже Джон протестующе застонал и потянулся за ускользающим теплом и лаской её губ, стоило ей только вырваться из сладкого плена и сделать спасительный вдох. Чувствуя, как он настойчиво тянет её обратно, Элизабет хихикнула от удовольствия, кокетливо прикрыла веки и снова нырнула в поцелуй, на этот раз уже подчиняя его себе. Ей хотелось прижаться крепче, когда горячие ладони Джона, скользящие по спине и вдоль позвоночника, разбудили дремлющие нервные окончания её тела, но мешал живот и почувствовав лёгкий пинок изнутри, Элизабет недовольно застонала и немного болезненно поморщилась, когда Джон отстранился, хмуро заглядывая ей в лицо. - Всё в порядке? - обеспокоенно отреагировал он на её гримасу. - Мне только что напомнили, что мы не одни! - пробурчала Элизабет, отнимая одну из рук от его шеи и поглаживая ноющий бок. Когда он не ответил и не улыбнулся, уставившись вниз, на разделяющую их упругость, Элизабет нахмурилась и почувствовала холодок, проскользнувший вдоль позвоночника. Она могла бы справиться с его ревностью к другому Джону, с легкостью усмирила его зверя, если бы это потребовалось, и уняла любую его тревогу в отношении неё. Но Элизабет сомневалась, что знала бы что делать, если на самом деле проблема с отчуждённостью Джона оказалась в её шестимесячном беременном животе! Она сглотнула вставший в горле комок и слегка отстранилась, внимательно всматриваясь в выражение его лица. Он ведь хотел этого ребёнка, не так ли? Мысль была пронизывающей и с оттенком паники, ведь на самом деле они по-настоящему не разговаривали об этом с тех пор, как Рииса вывалила сокровенное желание Джона неопрятной кучей перед ней. Но он знал, что она обратилась в клинику и ни разу с тех пор так и не заикнулся о презервативах. Неужели она совершила ошибку, приняв его мимолётную мечту за реальное желание? - Джон? - Элизабет коснулась его подбородка, заставив поднять к ней лицо и затаила дыхание. - Скажи что ты не ревнуешь меня к ребёнку! - Я люблю тебя, Элизабет, - он нервно облизал губы, но уже смелее встретился с ней глазами, - и всегда буду ревновать ко всему, что будет отнимать тебя у меня! - Но, - она тяжело сглотнула, - я думала, что ты хочешь детей! - И, чёрт возьми, это так! - Джон яростно покачал головой и его руки соскользнули с её поясницы на живот, накрывая её собственную ладонь, защитным жестом опустившуюся поверх выпирающего пупка. - Просто дай мне минутку, ладно? - попросил он. - Пять с половиной месяцев назад, когда я оставлял тебя тут, разбираться с кадрами, всё что нас волновало, это то, что мы проведём вдали друг от друга чертовски много времени! Две недели спустя я получаю звонок от КЗВ, который обрушивает мой мир с силой землетрясения, а ещё через несколько дней нахожу два использованных теста на беременность в ванной и розовую майку в твоей сумке! Я даже не помню, о чём думал, до тех пор, пока Картер и Митчелл не оттащили меня с края алкогольной комы! - Шеппард снова смочил пересохшие губы, честный и открытый перед ней и Элизабет едва вспоминала о том, что нужно дышать, прочтя всю его боль в резких чертах помрачневшего лица. - А потом я запретил себе думать о том, что это значит, потому что свихнулся бы ещё до того, как придумал решение! Я бы ни за что не справился со всем, что навалилось, если бы мысль, что я потерял не только тебя, постоянно крутилась у меня в голове. Элизабет моргнула, пытаясь унять жжение в глазах и холод в желудке от этих слов и картины, разворачивавшейся за его рассказом. Она помнила, как выпотрошила Джона ошибка, когда он принял её болезнь за потенциальную беременность, а ведь тогда она оставалась на расстоянии вытянутой руки, чтобы заземлить его. А сейчас, все эти длинные месяцы у Джона не было ничего, кроме призрачного шанса на то, что его идея с асгардами сработает! - Увидев меня с животом, там, в допросной Атлантиды... - Это был первый раз, когда я понял, что всё реально и что ты не только выжила, но и действительно беременна! - кивнул он. - Для меня всё по-настоящему началось только неделю назад, на южном пирсе Атлантиды. Там, где у неё было пять месяцев чтобы привыкнуть к мысли о будущем материнстве и его готовый принять её ребёнка двойник, у самого Джона не было ничего, кроме хрупкой надежды, что он сможет хотя бы увидеть её во всём бесконечном многообразии параллельных миров. Он просто оказался ещё не готов к тому, что их так скоро станет на двоих больше! Ведь он едва справился с тем, чтобы вернуть её! - Прости, что давлю на тебя! - прошептала Элизабет, потирая лоб и пряча отчаянно слезящиеся глаза. - Я не подумала об этом... - Не смей даже думать о том, что я не хочу этого! - с жаром отозвался Джон, притягивая жену обратно к себе и зарываясь носом в её уложенные локонами шелковистые кудри. - Потому что это всё моё! - он уверенно прошёлся ладонями по упругости её живота. - Ты и мои девчонки! Он с тихим и голодным стоном зарылся лицом ещё глубже в её волосы и добрался губами до кожи её шеи, заставляя Элизабет вцепиться в его плечи и откинуть голову, подставляясь под уверенные прикосновения и кусачие поцелуи. Ей потребовалось некоторое время, чтобы оттаять в его руках от своего замешательства. - Я хочу чтобы с этой минуты ты сосредоточился именно на этом! - потребовала Элизабет, приходя в себя. Снова запустив пальцы в его шевелюру, она слегка потянула так, как ему всегда нравилось. - Ничего из того, что случилось с нами за это время больше не должно стоять между мной и тобой! То прошлое! - она накрыла ладонью всё ещё блуждающую по её животу руку с широкой лентой платины обручального кольца. - Это будущее! Почувствуй его, Джон и поверь, что оно реально! Она снова заставила его поднять к ней лицо и, дождавшись кивка, прижалась губами к его призывно распахнувшимся губам. Джон с тихим стоном ответил на поцелуй и притянул её за затылок к себе, делая их близость глубже. Они так и просидели несколько минут в абсолютной тишине, но в полной гармонии друг с другом, уютно устроившись в объятиях и наслаждаясь прикосновениями и поцелуями. Сложно предположить, как скоро они бы смогли разорвать этот тесный круг рук, если бы у Джона не заурчало в животе от голода, что восхитительно совпало с жалобами коленей Элизабет и неоспоримым зовом её мочевого пузыря, на котором с комфортом устроилась одна из малышек. - Ну, ладно, это мой сигнал к отступлению! - с притворным недовольством пробурчала Элизабет, выпутываясь из рук мужа. Он недовольно заворчал и поморщился, когда она заёрзала на его затёкших бёдрах. - Что это было, Полковник? - приподняла она бровь, пряча усмешку в уголках губ. - Ты уверена, что мы сможем сделать это самостоятельно? - фыркнул Джон, поглаживая её по предплечьям. - В смысле, встать с этого пола? Мне кажется, нам нужно позвать на помощь! - Хочешь сказать, что я тяжёлая? - злорадно усмехнулась Элизабет и заёрзала ещё сильнее, пытаясь размять собственные затёкшие ноги. - Нееет, - широко распахнул глаза Джон, одарив её невинным взглядом. - Ты просто объёмная! - Очень остроумно! - прищурилась Элизабет, но лучики смеха в уголках её глаз, говорили о том, что она ничуть не обижена. - Пошути ещё смешнее и мы с моими объёмами быстро выселим тебя с твоим чувством юмора обживать уютный диван в гостиной! Этот диалог перемежался кряхтением и стонами двух с трудом разгибающихся людей. Джон справился первым и помог подняться Элизабет. - Ух, - выдохнула она, слегка покачнувшись, но крепко держась за его ладони, - да, ты прав, к родам я буду напоминать дирижабль! Джон сверкнул глазами, едва заметно улыбнулся и медленно притянул Элизабет к себе, обнимая её и снова зарываясь в уютное местечко на её шее чуть ниже уха. - Ты будешь великолепна, моя Леди! - пробормотал он, покрывая её кожу лёгкими поцелуями. Она приятно поёжилась и что-то мурлыкнула, сразу же бросив попытки выскользнуть из его объятий и гедонистически позволив Джону израсходовать на неё столько скопившейся нежности, сколько он хотел. А он всё никак не мог отнять от неё рук! После целого дня, что провёл вдали от неё, наказывая себя одиночеством за собственную несдержанность, Джону отчаянно хотелось чувствовать, что он не спит и не сходит с ума. Возможность обнимать самое главное доказательство, что его безумный план сработал и Элизабет вернулась к нему, помогала обрести пол под ногами. Как и прокрадывающаяся мурашки мысль о том, что у них действительно будет ребенок. Даже двое! Этого было больше, чем он просил или мог надеяться! - Джон, - она снова погладила его по затылку, прижимаясь щекой к его макушке, - я здесь, с нами всё хорошо и ты прекрасно справляешься! Выдыхай, мой Полковник! - она улыбнулась новому вздоху в своё плечо и чмокнула Шеппарда в висок. - Давай, я расскажу, что будет дальше? Сейчас мы спустимся вниз и поужинаем. Учти, мы втроём голосуем за итальянскую пасту, так что тебе придется отвести меня в хорошую тратторию где-нибудь в городе. После этого мы прогуляемся, а потом вернёмся домой и ты отведёшь меня в постель. Завтра у нас встреча с О`Ниллом в КЗВ, но перед этим у меня визит к врачу. Туда я доберусь на такси, но хочу, чтобы ты забрал меня из клиники, хорошо? Она говорила мягко, озвучивая такие банальные и казалось бы скучные вещи, но это была именно та определённость и нормальность, которой так не хватало Джону все последние месяцы. Ему нужно было уцепиться за этот распорядок, чтобы заземлиться после недель предельного напряжения и снова ощутить себя частью чего-то обыденного, частью их пока ещё такой маленькой семьи. Это до сих пор казалось невероятным, как Элизабет чувствовала его и знала, как помочь, когда Джон начинал барахтаться в болоте собственных сожалений и мыслей. Он привык подчиняться приказам, но следовать за Элизабет было не только просто, но и правильно - она всегда выводила его на свет. Не разжимая объятий, Джон только кивнул её выжидательному мурлыканию, в очередной раз поблагодарив небеса за то, что эта потрясающая женщина любила его, терпела его дерьмо и была в его жизни, спасая не только от одиночества, но и от самого себя. ~////~ Они действительно поужинали в милом маленьком семейном ресторанчике, а потом прогулялись по городу и хотя Элизабет не раз ловила тайные и жадные взгляды Джона в сторону её декольте, а его рука привычной тяжестью лежала чуть ниже того места, где раньше у неё была талия, к тому времени, как они вернулись в их квартиру, оба устали настолько, что сил хватило лишь перенести многочисленные пакеты с дневными покупками Элизабет с кровати на диван и рухнуть в постель, обменявшись лишь парой поцелуев перед сном. Утром, как и предсказывала Элизабет, им пришлось разъехаться по разным местам - она на плановый осмотр к своему врачу, а Джон в гору Шайенн, с обещанием, что заберёт жену из клиники около полудня, чтобы они успели пообедать и в два часа могли присутствовать на собрании с О`Ниллом и членами НОРАД, для окончательного решения вопроса с миссией Пегас. Закончив со своими первоочередными делами, Джон решил, что пришло время перестать быть дерьмом и пойти извиниться перед двумя людьми, которых он непроизвольно обидел вчера. Дженнифер на базе не было - она проходила переподготовку в одной из ведомственных больниц, а Родни предсказуемо нашёлся в лаборатории, работающим над улучшением модификаций связи, которые бы помогли Земле оставаться на связи с Тау Ронимой так же, как до этого с Атлантидой. И хотя, встретив его, МакКей выглядел и вёл себя как обычно, Шеппард не мог не заметить неловкое напряжение в том, как были ссутулены его плечи и как часто он замолкал или избегал его взгляда. - Родни, насчет вчерашнего, - Джон потёр шею рукой, пытаясь подобрать верные слова, - я хотел извиниться. Я не должен был поднимать эту тему снова, потому что, на самом деле не виню ни тебя, ни Дженнифер в том, что вы сделали. - Ну, - потянул МакКей, по-прежнему уткнувшись взглядом в свой ноутбук, - я бы так не сказал, да? Раз ты продолжаешь об этом говорить, значит ты всё ещё думаешь об этом. - Да, думаю. И очень часто, надо сказать. - внезапно согласился Шеппард и твёрдость в его голосе заставила Родни обернуться и уставиться на Джона. Тот схватил какую-то штуку с его стола и покрутил её в руках, сосредоточенно поджимая губы, пока собирался с мыслями и решимостью озвучить то, что так и осталось висеть в воздухе почти два года назад. - Ты мог бы сказать, что я был против того, что сделали вы с Дженнифер, но на самом деле... - он отбросил непонятную штуковину обратно на стол и упёрся руками в бёдра, глядя на астрофизика из-под сосредоточенно нахмуренных бровей. - На самом деле, я не знал, что мне делать! Вся эта история с нанитовой комой Элизабет пугала меня возможностью повторения настолько, что я боялся видеть в идее Дженнифер что-то другое, кроме вреда. А Элизабет... Она умирала там, на столе, а я ничего не мог сделать, чтобы спасти её, потому что не видел решения! То, что вы нарушили мой приказ - на самом деле я был очень благодарен вам за ваш выбор как в тот момент, так и сейчас! - О! - выдохнул Родни и захлопнул рот, поражённый сказанным и честностью в голосе Шеппарда. Джон кивнул и снова остановился у его стола, разглядывая сваленные там вещи с преувеличенным интересом. - Если бы не идея Дженнифер с нанитами, Элизабет умерла бы тогда! - сказал он, зарываясь беспокойной рукой в кучу проводов и металла, от чего та с грохотом пришла в движение, заставив Родни поморщиться. - А если бы ты не нашёл способ обезопасить их после нашего возвращения с Асурана, Элизабет не смогла бы жить с этим дальше! Вы спасли её, Родни. Для меня, для Атлантиды, для всего! Я проживаю каждый день рядом с любимой женщиной и скоро стану отцом - всё это есть у меня только благодаря тебе и Дженнифер. Я хочу сказать, что очень благодарен вам за это! Такие разговоры были настолько редки между ними, что МакКей не нашёлся с ответом сразу. Обычно, это он извинялся за преданное доверие, как в случае с проектом Арктурус. И он бы никогда этого не признал, но история с реактивацией нанитов Элизабет всё ещё не давала покоя именно из-за неоднозначной реакции Шеппарда. Его чувства к Элизабет не вспыхнули на ровном месте, и до сих пор Родни сбивал с толку категорический отказ Джона на их с Джен идею. Он не понимал, как тот мог просто смотреть, как его возлюбленная умирает и ничего не предпринимать?! То, что Шеппард просто не знал что ему делать и как поступить правильно никогда не приходило ему в голову. - Ну, всегда пожалуйста, я полагаю? - МакКей улыбнулся и снова поморщился, когда один из инструментов скатился со стола и был пойман подполковником почти в последний момент. Джон снова кивнул, не поднимая головы, и вернул девайс обратно на стол. В комнате повисло неловкое молчание и Родни предпочёл вернуться к своей работе, слишком смущённый этими сильными откровениями. - Над чем ты работаешь? - спросил Шеппард за его спиной, видимо не собираясь никуда уходить. - Над алгоритмом стабилизации координат Звёздных Врат в условиях их динамического движения. - отвлечённо ответил МакКей, уже глубоко зарываясь в свои уравнения. - Звучит... весело. - за спиной астрофизика снова раздался металлический лязг, видимо подполковник нашёл его стол с инструментами весьма занимательным и это уже начинало раздражать Родни. - А что это? - Возможность пользоваться Вратами Тау Ронимы во время её движения. - Учитывая, что Атлантида ещё на бог весть знает какой срок застряла здесь, это единственный наш корабль, поэтому логично, что очень часто мы будем в разного рода разъездах. И теперь, когда это наша единственная опорная база в Пегасе, нам нужна возможность связываться с Землёй или ещё как-то использовать Врата на борту без того, чтобы останавливаться для этого каждый раз. Эта идея давно захватила его, но Родни отложил её с того момента, как стал невольным виновником того, что произошло в КЗВ. И не только потому что был занят поиском решения их с Картер ошибки, но и из-за того, что с исчезновением Элизабет весь проект по возвращению в Пегас и основанию колонии встал намертво. Без Вейр для Шеппарда эта идея не имела большого смысла, а без подполковника Тау Ронима была лишь увеселительным аттракционом для любопытных учёных, изучавших корабль. Теперь же всё снова обещало прийти в движение и МакКей опять вернулся к своим теориям и рассчётам. - Знаешь, - выпрямляясь, раздраженно сказал Родни, вздрогнув от очередного грохота позади себя, - а тебе не нужно быть где-то, где твоя миссис Шеппард хотела бы видеть тебя минут, эдак, через десять? Осторожно поправив шаткую кучу непонятно чего, Джон нахмурился, а потом посмотрел на часы. - Твою мать! - выругался он и, сопровождаемый злорадным смешком МакКея, наконец-то очень быстро покинул его лабораторию. ~////~ Шеппард влетел в холл клиники с опозданием в 22 минуты и, стянув солнечные очки с носа, огляделся вокруг, скользя взглядом по обращённым к нему, преимущественно женским лицам. - Марко? - позвал он, безуспешно пытаясь отыскать в толпе жену. - Поло! - отозвалась Элизабет откуда-то справа. Развернувшись и сделав пару шагов, Джон, наконец, увидел её, утонувшую в огромном массажном кресле и лениво листающую какой-то глянцевый журнал. - От одного до десяти, насколько я влип? - спросил он, становясь перед ней и стараясь выглядеть как можно более раскаивающимся. Шеппард чувствовал себя не слишком уютно в таком месте и без того, чтобы оказаться под пристальным вниманием уставившихся на него соседок Элизабет по ожиданию, большое вам спасибо! Кто-то смотрел с осуждением, кто-то с любопытством, кто-то с хищным интересом, но сама Элизабет даже не подняла глаза от своего чтения. - Минуты через три было бы шесть. - потянула она, приподнимая бровь и все-таки окинув мужа невпечатлёным взглядом поверх журнала. Ох, ну, могло бы быть и хуже! С шестёркой он еще мог работать! - Прости? - состроил он виноватое выражение лица и свои знаменитые щенячьи глазки. - Ты поверишь, если я скажу, что виноват Родни? Изящная бровь приподнялась выше, предлагая ему придумать что-то новенькое. Джон уже открыл рот, чтобы признаться честно, что потерял счёт времени - все эти задушевные разговоры всегда отнимали у него слишком много времени и сил - когда обратил внимание на обложку журнала, который листала Элизабет. - Эй, это каталог нижнего белья у тебя в руках?! - с любопытством спросил он, вытягивая шею и заглядываясь на глянцевые страницы с соблазнительным контентом. - Угу, - скучающе отозвалась она, перелистнув очередную страницу. - Рекламный каталог из нового магазина в торговом центре напротив. Мысль созрела моментально и глаза Шеппарда вспыхнули изменившимся настроением. - Мы могли бы туда заглянуть! - с трудом маскируя свой энтузиазм предложил он, когда увидел новый раздел, до которого добралась Элизабет. - У них есть отдел для беременных?! Нет, зачеркни это, мы просто обязаны туда зайти! - Неплохо смотрится, да? - Элизабет тоже выглядела заинтересованно, разглядывая откровенное и великолепное бельё на ярких страницах и этим внушала Шеппарду оптимизм и веру в приятный совместный вечер. - Нам определенно стоит туда прогуляться! - твердо заявил Джон, сверкнув глазами и Элизабет едва подавила смешок, увидев что он в шаге от того, чтобы облизнуться. Но она не собиралась отпускать его с крючка. - Я думала об этом и мы бы могли так и сделать, - кивнула она, увидев как предвкушающая улыбка расплылась по его губам, - если бы ты приехал вовремя. А сейчас у нас времени осталось ровно столько, чтобы пообедать и, с учетом пробок, добраться до базы вовремя. С громким вздохом сожаления, она захлопнула каталог и отбросила его на низкий столик рядом со своим креслом, а мгновенно сникший Джон услышал, как рядом кто-то захихикал от разочарования, написанного у него на лице. - Я уверен, если мы попросим Даррена... - попытался он. - Нет, Джон, мы не будем ни о чем просить Даррена! - покачала головой Элизабет, протягивая ему руки. - Это жестоко, Лиз! - проворчал Шеппард мягко потянув её на себя, помогая встать из чертовски удобного кресла. - Жестоко, это ехать на встречу с военными генералами после осмотра у гинеколога! - фыркнула на его несчастный вид Элизабет. - Поэтому просто смирись, потому что ты не захочешь рассказывать O`Ниллу что мы опоздали потому что тебе захотелось увидеть меня в примерочной магазина нижнего белья! - Ты только посмотри на себя, кто меня осудит?! - возразил Джон, подтягивая жену ближе и окидывая её плотоядным взглядом под уже более откровенное хихиканье присутствующих при их споре дам. Элизабет только приподняла бровь и прошла мимо него в сторону двери. А журнал так и остался сиротливо лежать на низком столике. Ровно до тех пор, пока пару мгновений спустя, мужская рука с чёрным напульсником на запястье не метнулась к нему и не сгребла глянец с гладкой поверхности. ~////~ Элизабет Вейр никогда не скрывала от самой себя своей гедонистической жилки. Она обожала секс, любила мужчин и знала как им понравиться. Сексуальность, потрясающая гибкость, раскрепощённость в постели и умение как получать, так и доставлять удовольствие - она не стеснялась пользоваться всеми этими женскими уловками, чтобы запомниться своим любовникам. Это не всегда заканчивалось хорошо, как показала ей недавняя история с Рональдом Ризборном и его шантажом, но Элизабет слишком нравилась сексуальная сторона своей натуры, чтобы отказывать себе в удовольствии постоянно. Когда работа познакомила её с Джоном Шеппардом, Элизабет не раз представляла себя в постели со своим первым офицером просто из чистого женского эгоизма - нужно было быть слепой и абсолютно фригидной, чтобы не видеть мужской привлекательности этого мужчины и не чувствовать его притягательности и дикой сексуальности, скрывающейся за ухмылками и блеском серо-зеленых глаз. А Элизабет была так далека от слепоты и бесчувственности, насколько это вообще возможно, поэтому не находила причин отказывать себе в жарких фантазиях наедине с любимыми игрушками. Мечты о Джоне были восхитительны, но реальность легко заткнула их за пояс, и первый секс оказался именно таким, каким она его и представляла, балуя себя интимными ласками. И с тех пор Элизабет делала всё возможное, чтобы удерживать внимание Джона и его сексуальный интерес к себе, не то, чтобы это было так уж необходимо с теми чувствами, которые уже бурлили внутри Шеппарда. Но Элизабет любила нравиться своим мужчинам, поэтому не видела ничего необычного в красивом кружевном белье, тонких чулках или неброском макияже с капелькой любимых Джоном духов в чувствительных местечках своего тела. И до этого не забывавшая заботиться о себе, чтобы оставаться привлекательной в глазах своего мужчины, после начала романа с Шеппардом, она находила самые разные способы ухаживать за собой в суровых условиях жизни в галактике Пегас. Беременность не изменила абсолютно ничего в мировоззрении Элизабет на вопросы сексуальной жизни. Проблемы возникли и носили скорее психологический характер, когда она оказалась в другой реальности и с другим Джоном. Она так и не смогла переступить с ним грань поцелуев и лёгкого возбуждения, и не потому что не могла. Просто её никак не отпускала мысль, что, как бы смешно это не прозвучало, Джон Шеппард не тот мужчина, которого она хотела, а заниматься сексом только ради секса - Элизабет уже давно переросла это, избалованная любимым человеком. Прежняя страсть к удовольствиям тлела где-то на дне её сущности, задавленная рассудком и укрытая проблемами со здоровьем, чтобы сейчас с рёвом проснуться, когда обе эти проблемы были уже далеко позади. Она снова была дома и на её самочувствие больше не влияли симптомы каскадной энтропии, а рядом был именно тот, кто мог заставить все её нервы воспламениться одним правильным прикосновением, и больше не было видимых причин сдерживать порывы своего желания. Вот только Джон вёл себя излишне осторожно, как-будто она была из стекла, а не просто беременна! Элизабет могла понять причины его сдержанности - он, по сути, не видел её почти пять месяцев и вернул себе уже с приличным животом и перспективой стать отцом в самом ближайшем будущем. Это напугало бы даже самого стойкого мужчину! Джон мог сколько угодно убеждать её что между ними всё по-прежнему, дразнить, или бросать заинтересованные взгляды. Но его рассуждения о её привлекательности в нижнем белье для беременных, так и остались только разговорами - с тех пор как они вернулись домой, Джон не прикоснулся к ней серьёзнее поцелуев и крепких объятий. У Элизабет был момент слабости, когда она думала о том, что её положение отталкивает Джона от неё как от сексуальной партнёрши и это вполне могло развиться в ненужные ей комплексы, если бы она знала своего мужа чуть хуже. Даже без всей этой истории с гормональным сбоем и повышенной возбудимостью, Джон Шеппард был весьма любвеобильным парнем, к полному удовлетворению похотливой жилки Элизабет. И его жаркие взгляды на изгибы её тела и быстрое скольжение языка по пересохшим губам от вида её налившейся груди в очередном роскошном декольте не были ложью и давали Элизабет понять, что секса между ними нет по какой-то другой причине, а не из-за отсутствия самого желания. Поэтому, как только она поговорила с врачом о проснувшихся желаниях своего тела и получила добро на секс, хотя не без напутствия быть осторожнее, оставалось выяснить, что останавливало Джона на стадии волнующих поцелуев и жадных поглаживаний. Он мог бы дарить ей удовольствие даже таким способом - к восторгу Элизабет, его опыт сексуального партнёра ничуть не уступал ей, но сейчас, беременная его детьми и изголодавшаяся по сексу, Элизабет Вейр мечтала о более смелых и интимных ласках. Когда терпеть ноющее под кожей желание становилось всё тяжелее, а ситуация так и не сдвинулась с мёртвой точки, в ход пошло всё - от заигрываний, до потрясающе красивого нижнего белья и Элизабет внимательно следила за тем, как неуклонно трескается самообладание Джона каждый вечер, как они оказывались вдвоём в тишине и безопасности своей спальни. Первый перелом упрямства мужа в её пользу произошел после того, как она выскочила из ванной в одних только трусиках, низко сидящих на бёдрах, якобы забыв в спальне свой халат. Покрутившись в поисках на самом деле не нужной ей тряпки и сделав вид, что совершенно не замечает ошеломлённого взгляда Джона, валяющегося в кровати с планшетом в руках, Элизабет, наконец, увидела искомое под его бедром и бесцеремонно заставила мужа сдвинуться, при этом невзначай скользнув грудью по его предплечью. Вернувшись из ванной уже во второй раз, посвежевшая и распаренная, она с удовлетворением убедилась, что её небольшая уловка сработала - её встретил потемневший взгляд мужа и с трудом скрываемая простынёй выпуклость у него между ног. Следующие несколько часов подарили им обоим массу приятных впечатлений, и начиная с того вечера, Джон уже не мог отрицать очевидного - с животом или без, Элизабет по-прежнему возбуждала его так, что он больше не в силах был оторвать своих рук и губ от её тела. Он ласкал её грудь, жадно зарывался лицом и пальцами между её ног, но каждый раз отступал, как только она получала своё удовольствие от их игр. У него не было проблем с возбуждением, наоборот, Джон так заводился, что, порой, Элизабет было достаточно всего лишь правильно прикоснуться к нему руками или губами, чтобы заставить его кончить. Вот только в полноценный секс эти откровенные ласки так и не перерастали. Спрашивать самого Джона было бесполезно, существовали темы, на которые она не получила бы прямых ответов, как бы не хотела этого. Ему и без этого было непросто говорить о чувствах, а того, что он испытывал сейчас, после месяцев разлуки и в период адаптации к её беременности, могло оказаться слишком много, чтобы вынести ещё большее давление расспросами о том, почему он не хочет её трахать. Узнать причину было необходимо не только для поддержания её женской самооценки, но и ради сохранения его собственного рассудка, потому что Элизабет не могла не замечать, что даже кончая от её губ или пальцев, Джон всё ещё оставался напряжённым под её руками. Ответ нашёлся до смешного просто и Элизабет трижды прокляла свои принципы в соблюдении определённых личных границ, не позволявшие ей гораздо раньше добраться до истории браузера на планшете Джона. Статья об опасностях проникающего секса во время беременности была написана несколько коряво, но изобиловала малопривлекательными подробностями об угрозах выкидыша, нежелании самой женщины, и откровенной чушью о том, как интимная близость на сроках от пяти месяцев и дальше, могла спровоцировать отклонения у ребёнка. Особенно опасным секс в ней описывался, когда речь шла о многоплодной беременности. Джон мало отличался внушаемостью, но в такой деликатной области и не без вмешательства его личных комплексов, одна эта несчастная статья обеспечила им обоим кучу проблем, с которыми ей теперь предстояло иметь дело. Элизабет едва удержала себя в руках, понимая сейчас в чём причина сдержанности мужа и была готова даже пройти через неминуемый скандал, когда Джон узнает о том, что она рылась в его планшете, лишь бы убедить его в том, что большая часть описанного невежественным автором чушь собачья! Она потащила бы его к ведущему её беременность гинекологу, чтобы та развеяла страхи Джона, но сначала решила попробовать последний план по соблазнению. Шеппард отсутствовал целые сутки, вынужденный присоединиться к ЗВ1 на одной из их миссий и должен был вернуться поздним вечером. Элизабет провела день в звонках и поисках необходимого и теперь ждала мужа с продуманным планом, вкусным ужином, соблазнительным пеньюаром под шёлковым халатиком и заключением от врача, припрятанным в тумбочке в качестве последнего аргумента, если всё остальное не сработает. Его миссия была не слишком сложной и больше утомительной, чем опасной - ничего такого, с последствиями чего не смогли бы справиться хороший душ, сытная еда и приятная компания. И когда Джон вышел из душа, Элизабет уже лежала в кровати, утопая в подушках и читала какой-то журнал. Слишком увлечённая, она даже не заметила его появления и Джон позволил себе несколько секунд полюбоваться её фигурой - мягкими локонами уложенных волос, слегка вздёрнутым носиком, приоткрытыми губами, длинной линией шеи и соблазнительно набухшей грудью, натягивающей полупрозрачное кружево чёрного пеньюара. Взгляд, скользнувший по аккуратному животу и бесконечно длинным ногам, одна из которых была сейчас так соблазнительно согнута в колене, что тонкая ткань лишь слегка прикрывала округлое бедро и у Джона уже почти потекли слюнки, так аппетитно и жарко выглядела его беременная жена! Тихо вздохнув и приказав себе не дёргаться, Шеппард подошёл к кровати и забрался на постель, не отказав себе в удовольствии поцеловать обнажённую кожу плеча Элизабет. Она улыбнулась и погладила его по волосам, когда поцелуи опустились ниже, к её груди, а он сам прижался к ней теснее, но так и не оторвалась от своего чтения. - Что ты читаешь? - немного ворчливо от разочарования спросил Джон, отрываясь от её кожи и заглядывая в разворот удерживаемого на животе журнала. Он не видел весь текст, но картинок ему хватило, чтобы тёмная бровь улетела под самую линию растрёпанной чёлки. - Безопасные позы для безопасного секса? - прочитал он заголовок, выхватывая журнал из рук жены. - С каких пор ты читаешь выдержки из Кама Сутры? Но развернув журнал обложкой к себе, Джон нахмурился, увидев, что это не какой-то модный дамский глянец, а медицинский ежемесячник. Вернувшись к статье, он заметил то, что упустил в первый раз - все девушки на картинках, иллюстрировавших текст, были явно и глубоко беременны. - Элизабет, это что? - он удивленно поднял на жену глаза и та лишь непринужденно пожала плечами, отбирая журнал обратно. - Мой врач дала мне почитать, когда я пожаловалась, что моё тело стало настолько чувствительным, что секс мне уже снится. - ответила она, снова утыкаясь взглядом в текст. Элизабет почти услышала, как Джон сглотнул, но гораздо яснее почувствовала как он напрягся рядом с ней. - Тебе снится секс? - хрипло спросил он. Ну конечно же он услышал только последнюю часть! Она едва не закатила глаза, но заставила себя продолжать игру. - Она сказала, что в этом нет ничего необычного, моё тело меняется и уровень моих гормонов тоже. - снова пожала плечами Элизабет. - По её словам, хотеть секса вполне нормально в моём положении и, в качестве рекомендации, дала мне почитать эту статью врача из какой-то там научной академии. - она нахмурилась, перелистывая страницу и вчитываясь в фамилию, стоявшую в конце текста. - Подожди, ты хочешь сказать, что я тебя не удовлетворяю настолько, что тебе снится секс? - голос Джона почти звенел от удивления, заставив Элизабет всё-таки обернуться к нему и посмотреть в нахмуренное лицо. Тяжело вздохнув, она отбросила журнал и толкнув Джона в плечи, перекатилась через него, седлая его бёдра. Он выглядел разочарованным и обиженным, но подхватил её под коленями, удерживая на себе. - Я хочу сказать, что я чертовски чувствительна не только снаружи, Джон. - примирительно мурлыкнула она, склоняясь ниже и скользнув указательным пальцем по морщинкам на его лбу, вниз, по спинке носа, к плотно сжатым губам. - Твои губы, твой язык и твои пальцы делают мой мир настолько ярким, насколько это вообще возможно, но я отчаянно скучаю по тому, как ты растягиваешь меня своим членом! Он быстро облизал пересохшие губы и уже не так сердито встретился с ней глазами. Элизабет затаила дыхание, сосредотачиваясь на последнем акте своей пьесы. Джона ни в коем случае нельзя было брать на слабо в таких вещах, но можно было мягко подтолкнуть его мысли в нужную ей сторону и Элизабет с тихим ликованием почувствовала как дёрнулись его бёдра под ней, а тонкая ткань боксёров существенно натянулась. - Но ребёнок... Это же навредит... - Джон прерывисто вздохнул, когда она как бы невзначай потёрлась восхитительно горячей промежностью, не затянутой даже тонким кружевом каких-нибудь трусиков о его член, когда потянулась обратно за журналом. - С чего ты это взял? - приподняла бровь Элизабет, когда снова выпрямилась и опустилась обратно на его бёдра. - Я... - Джон был в шаге от того, чтобы признаться, что гуглил это и Элизабет по его бегающему взгляду и снова облизываемым губам видела как мечутся мысли в его голове. - Раз уж мы тут так уютно устроились, - улыбнулась она, делая вид, что снимает мужа с крючка, и снова уже вполне намеренно потираясь о него внутренней стороной бёдер, - я предлагаю попробовать вот это. - Элизабет развернула журнал картинкой к Джону и ткнула пальцем в самую простую из предложенных в статье позу наездницы. - Твой член явно заинтересован, а что скажешь ты? Джон шумно выдохнул сквозь стиснутые зубы и крепче сжал её под коленями, одновременно пытаясь выскользнуть из-под давления и жара её бёдер. - Я не могу! Это навредит ребёнку. - снова выпалил он. Элизабет готова была зарычать от злости, но внешне даже бровью не повела, продолжая медленно и неотвратимо возбуждать мужа едва ощутимыми, но строго контролируемыми движениями своих бёдер. Ответ его тела она уже получила, осталось убедить его беспокойный разум. - Джон, у меня крепкая беременность, а между тобой и нашими детьми несколько слоёв ткани и литры амниотической жидкости! - вздохнула она, поднимая руку и скользя внешней стороной ладони по его виску и скуле. Несмотря на его упрямство, в этот самый момент она обожала мужа сверх меры за то, что он готов был пожертвовать даже собственным удовольствием ради безопасности их детей и её собственной. - Они не почувствуют ничего, кроме выброса эндорфинов, когда ты доведёшь меня до оргазма! Если ты хочешь более научной терминологии о влиянии твоей спермы на выработку всяких там важных для моего организма гормонов и пользы секса для эластичности и укрепления стенок моей матки, я обязательно дам тебе почитать эту статью. Чёрт возьми, я даже могу позвонить своему врачу, если тебе это нужно, но не уверена, что смогу подождать, пока ты убедишься, что это абсолютно безопасно! Джон снова облизал губы, не сводя с неё глаз, а его горячие ладони почти непроизвольно скользнули выше по её бёдрам, забираясь под кружевную окантовку её коротенького пеньюара. Он хотел её, Элизабет видела как разгорается знакомый огонь в серо-зеленых глазах и от этого по её позвоночнику проскользнула горячая волна, а кожа покрылась мурашками от предвкушения. Джон почувствовал её дрожь и это почти сломало его. - Элизабет, ты уверена, что я... пожалуйста, скажи, что нам действительно можно! - взмолился он, едва находя силы ворочать языком от тяжёлого тумана похоти, застилающего мысли, и делающего его очень твёрдым у неё между ног. - Одно условие, - выдохнула Элизабет в приоткрытые губы мужа, улыбнувшись его расширившимся от возбуждения зрачкам, - не сдавливать живот и ты можешь делать со мной всё, что захочешь! - она сощурилась увидев как он предвкушающее облизнулся и самодовольно усмехнулась. - Нет, забудь о желании, я требую, чтобы ты сделал со мной всё, что захочешь, Джон! Расценив её словоохотливость как долгожданное "да", Джон резко приподнялся с подушек и эффектно оборвал дальнейшую болтовню глубоким поцелуем, заставив Элизабет взвизгнуть от неожиданности и вцепиться в его плечи, когда они покачнулись от мягкой силы прижимающихся друг к другу тел. Теперь, когда Элизабет развеяла его страхи, Джон мог перестать зажиматься и действительно показать, как сильно она нужна ему. Он по-волчьи улыбнулся, встречаясь с Элизабет глазами и уже без прежней аккуратности и сдержанности прошёлся ладонями от её плеч, к ключице и вниз, по груди, цепляя пальцами твёрдые соски, натягивающие тонкое кружево её белья. Он слегка сжал набухшие полукружия, заставив Элизабет вскрикнуть, выгнуться и задрожать под его руками от приятной и жаркой волны. Едва справившись со сбившимся дыханием от умелых прикосновений к её невероятно чувствительным соскам, Элизабет сверкнула глазами и в отместку снова потёрлась бёдрами о его вставший член. Джон сдавленно ухнул и дёрнулся под ней, закусывая губу и жмурясь от удовольствия. - Один-один! - выдохнул он, дерзко усмехнувшись. Элизабет только согласно мурлыкнула и так же коварно улыбнулась, невероятно счастливая вернуться в игру. Она приподнялась, вставая на колени и потянулась к белью Джона, стаскивая ткань с услужливо приподнявшихся бёдер. Обхватив ладонью его щедрую длину и скользя пальцами по перевитому венами стволу от головки до основания, Элизабет облизнула губы в предвкушении, ещё немного подвинулась, устраиваясь поудобнее, а потом опустилась ртом на гладкую и влажную от предсемени головку. Джон застонал сквозь закушенные губы и едва сдержался от того, чтобы не толкнуться в этот влажный жар. Ей не обязательно было делать это, у него и так крепко стояло на неё, но Элизабет нравилось уделять внимание его члену, а он кто угодно, только не дурак, чтобы отказываться от таких ласк. Джон запустил пальцы в каштановую гриву её волос, щекочущих его живот и бёдра и убрал кудри с лица, чтобы не только чувствовать влажный жар рта и скольжение её языка по чувствительной плоти, но и видеть как Элизабет жадно сосёт его, восхитительно крепко сжимая ствол ладонью и скользя по нему губами. Она подняла на него взгляд и Джон прочёл улыбку в небольших лучиках у её глаз - эта женщина прекрасно знала, как ему нравится! Пройдясь языком по гладкой головке и под ней, и приласкав пальцами его подтянувшиеся яйца, Элизабет ещё раз глубоко взяла его член в своё горло, а потом выпустила влажную от слюны длину из тёплого плена своих губ, заставив Джона зашипеть сквозь стиснутые зубы, когда прохладный воздух их спальни коснулся чувствительной кожи. Как бы ей не нравились звуки, которые издавал Джон пока она сосала ему, ещё сильнее Элизабет сгорала от нетерпения почувствовать его внутри! Она выпрямилась, снова вставая на колени над бёдрами мужа и Джон провёл ладонями вверх по её ногам, слегка нажимая ногтями, чтобы вызвать её мурашки и цепляя по пути гладкий шелк её пеньюара. Приподняв ткань и жадно лаская чувствительную кожу внутренней части её бёдер, Джон скользнул ладонью под подол и с удовлетворением почувствовал, какая она уже мокрая, горячая и как от возбуждения набухли её половые губки. Элизабет вскрикнула и задрожала под его прикосновениями, когда Джон раздвинул её невероятно чувствительные складочки и зарылся пальцами в её влажность. Одного прикосновения к её набухшему клитору хватило, чтобы она с криком кончила, запрокидывая голову и едва удержавшись на задрожавших коленях, чтобы не рухнуть на него сверху. Джон придержал её за талию одной рукой, второй продолжая твёрдо и уверенно ласкать её между ног, продлевая наслаждение. Элизабет стонала и выгибалась под умелыми движениями его ладони и двух скользнувших в неё пальцев. Дрожь от оргазма всё ещё сотрясала её тело и Элизабет обхватила свою невероятно чувствительную грудь, сжимая её и царапая напряжённые соски, чтобы хоть немного уравновесить это подавляющее ощущение растянувшегося удовольствия. - Чёрт возьми! - выдохнул Джон, когда Элизабет дёрнула бёдрами, задевая его член. - Иди ко мне, родная! Жалобно мяукнув от силы раздирающих её тело восхитительных чувств и желаний, Элизабет снова переступила коленями по постели, надвигаясь на него и Джон, осторожно убрав пальцы из её дырочки, обхватил свой член ладонью, размазывая её влагу по стволу и придержал его за основание, чтобы Элизабет могла опуститься. Он подразнил головкой её вход, мурлыкнув от удовольствия и вырвав у Элизабет шумный вдох, прежде чем уверенно толкнуться в жаркую и влажную тесноту. Они оба застонали от того, как невероятно хорошо это чувствовалось и Джон распахнул глаза, жадно наблюдая за тем, как потрясающе прекрасно выглядела Элизабет, опускаясь на его бёдра и принимая в себя всю его длину до конца. Она была страстной и громкой и в обычные дни, но беременность действительно сделала её ещё более чувствительной и, к удовлетворению Джона, Элизабет не могла удержать ни звука от сотрясающего её восторга. Стоны, хриплые от сбившегося дыхания, сопровождали каждое нетерпеливое движение её бедер, когда Элизабет седлала его и скользила вверх и вниз по его члену, сжимая его шелковистой гладкостью своих внутренних стеночек. - О, да! Чёрт возьми, Джон, да! - вторя его тяжёлому дыханию, она, жадно и порывисто скользила навстречу толкающемуся в неё члену и Джону в какой-то момент даже пришлось придержать её за бёдра, чтобы она не причинила себе боли в стремлении поддерживать сводящий их обоих с ума ритм. - Ещё, Джон, пожалуйста! Да, чёрт возьми! Он стонал и дрожал от давления на свой член, уверенно толкался в её тесноту, но старался не потерять голову, чтобы не причинить вреда. Скользнув руками вверх по её дрожащим от усилий бёдрам, Джон погладил ладонями обтянутый шёлком выпирающий живот, собственнически зарычав от удовлетворения и поднялся выше, к покачивающейся от их дивижений груди Элизабет. Ухватившись за тонкие бретели, он стащил их с её плеч и стянул ткань с её роскошных налитых сисек с набухшими сосками. Хотелось приласкать их языком, но Джон не стал менять позу, слишком сильно наслаждаясь их ритмом и видом Элизабет, выгибавшейся над ним от неги. Он просто облизал свои пальцы и прошёлся влажными подушечками по сморщившейся ореоле и слегка сжал напряженные навершия. Элизабет вскрикнула ещё громче, обжигая его полным похоти взглядом, её бёдра дёрнулись ещё яростнее и она накрыла его ладони на своей груди, переплетая их пальцы и помогая ласкать себя. Такая невероятно чувственная в своём наслаждении, она ласкала его слух своими стонами и мольбами, сводила с ума красотой, жаром и напряженной влажностью своего тела и дарила сжигающее нервы удовольствие ритмом своих плавных движений навстречу его нетерпеливым толчкам. Несмотря на желание, натягивающее его тело как струна, Джон чувствовал, что мог бы часами трахать её и просто любоваться тем, как Элизабет страстно отзывается на его прикосновения и ласку. - О, да! Господи! - крикнула она и снова кончила просто от ощущений, пронзающих её тело. Задрожав от перегруженности ощущениями, волнами расходившимися по телу от её всё ещё терзаемой их ладонями груди и растягивающего лоно члена, Элизабет задыхалась от новой волны неутихающего желания под натиском резких толчков Джона. Если беременность заставляла её чувствовать себя вот так, следующие месяцы обещали быть очень интересными, потому что Элизабет не намерена была отказываться от подобного удовольствия! Ни от малейшей его частички! Джон чертыхался сквозь стиснутые зубы, становясь всё нетерпеливее и едва удерживая себя на грани собственного оргазма. Он хотел, чтобы это продолжалось, его невероятно заводило то, как прекрасна была беременная Элизабет, кончая под его ласками и на его члене, но для него это было так давно, что он едва ли не закатывал глаза от почти болезненного желания кончить. - Давай, Джон! - будто могла прочесть это противоречие в выражении его лица, мурлыкнула ему Элизабет. Сыто улыбаясь, она сильнее сжала его бёдрами, задевая ягодицами его подтянувшиеся яйца. - Это только начало! Ты можешь трахать меня так часто, как тебе захочется, чёрт возьми! Она отвела их руки от своей груди, опуская его ладони на свой живот и Джон распахнул глаза, жадно скользя взглядом по её телу и облизывая пересохшие губы. Элизабет снова томно улыбнулась ему и как-то по особому повела бёдрами и крепко сжала его своими внутренними мышцами, просто не оставив ему шансов! Джон громко вскрикнул, дёрнулся навстречу, сильнее насаживая её на свой член и кончил, горячо разливаясь в её теле. Элизабет громко охнула и закатила глаза от интимного удовольствия его последних движений. Как же она скучала по ощущениям, которые Джон ей дарил! - Да! - выдохнула она, ловя яркие всполохи удовлетворения и неги, сотрясающих их тела. - Чёрт возьми, Лиз, ты невероятна! - простонал Джон, когда нервные движения медленно сошли на нет, успокаиваясь и уступая место сытому удовлетворению. Она медленно приподнялась, соскальзывая с него и опустилась рядом на бок, давая отдых ноющим коленям и напряжённым липким бёдрам. Томно мурлыкнув, Элизабет провела ладонью по его всё ещё быстро вздымающейся потной груди и с облегчением почувствовала, насколько он расслаблен под её пальцами. Она поцеловала его в плечо и Джон обернулся к ней, заключая её в объятия и утыкаясь носом в её покрытую испариной шею. - Спасибо! - едва слышно пробормотал он, поглаживая Элизабет по спине, будто на самом деле знал, что она сделала для него этим вечером. Элизабет только счастливо улыбнулась и зарылась пальцами в его волосы, целуя мужа в висок. Не только он получил сегодня то, чего так страстно хотел! ~////~ Он всё-таки прочитал тот журнал. И погуглил ещё немного, но Элизабет была только рада обернуть эту кипучую энергию в свою пользу, пока в истории его запросов больше не всплывало никаких статей сомнительного качества. Джон Шеппард был весьма изобретателен в стремлении получить желаемое, а теперь, когда мог не бояться прикоснуться к жене так, как на самом деле хотелось, их интимная жизнь снова заиграла чувственными красками и ожила новыми эмоциями. Секс был всего лишь частью общей постепенно встававшей на место картины их мира, но никто даже не пытался преуменьшить его значения. Это было ярко и громко от обоюдного удовольствия, они больше не стеснялись просить и получать от своей связи максимум удовольствия, от чего бы то ни зависело - новая поза или интенсивность прикосновений. Например Элизабет нравилось, когда Джон был с ней лицом к лицу, потому что так она могла видеть всю гамму его чувств в глазах и выражении его лица, но сейчас ей больше всего нравилось, когда он брал её сзади. Она опускалась на четвереньки, подложив несколько подушек под свой живот и Джон крепко придерживал её за бёдра, не давая свободы двигаться, входя медленно и плавно. Он всегда начинал неторопливо, задавал ритм, скользя неглубоко, но часто, больше дразнив их обоих и разогревая её этим. А когда Элизабет уже не могла сдерживать те самые грудные нуждающиеся стоны, которые говорили о том, что она готова к большему, его проникновение становилось глубже и мощнее. Джон скользил ладонями от ягодиц вверх по её спине, посылая волну мурашек вдоль её позвоночника и требовательно надавливал на плечи, заставляя Элизабет вытянуть руки над головой и лечь под ним, оставляя бёдра приподнятыми. А потом осторожно прижимался грудью к её спине, окутывая её собой и даря то неумолимое ощущение давления на её тело, которое всегда сводило Элизабет с ума. Она не сдерживала своих стонов чувственного удовлетворения и криков физического удовольствия, подставляясь под движения его бёдер и подаваясь навстречу толчкам растягивающего её крупного члена. Впитывая в себя ощущения от мужской силы, прижимающей её плечи к простыням, Элизабет млела под ним, слушая тяжёлое от стонов дыхание Джона у своего уха и чувствуя как его обнимающие её руки с уверенностью и властностью исследуют её тело. Он знал как правильно ласкать её грудь, сжимал между пальцами набухшие соски, не причиняя настоящей боли, лишь посылая электрические разряды расходиться по всему её телу, а вторая его ладонь обязательно лежала на её животе, придерживая его, пока Джон мягко, но неумолимо толкался в её тело. Она стискивала в пальцах измятые простыни, жмурилась от обожаемого ею коктейля из удовольствия и лёгких оттенков боли и позволяла себе просто чувствовать, как Джон получает столько же удовольствия от её тела и их ритма, сколько дарит ей сам. Её оргазмы от такого секса были особенно яркими и Элизабет не стеснялась впитывать это наслаждение каждой клеточкой своего тела, делясь им с Джоном и крича о том, как ей хорошо с ним. ~////~ Психологи не зря уверяют в том, что интимная сторона очень важна в отношениях пары. Особенно, если они готовятся стать родителями. Когда Джон преодолевает этот последний барьер в своем сознании на пути обратно к ней, Элизабет хочется вздохнуть от облегчения не только потому что она чувствует себя желанной для мужа даже с неуклонно растущим животом, опухающими лодыжками и несколькими растяжками. Её радует, что Джон очень быстро приходит в себя теперь, когда его больше ничего не тяготит, снова становясь её партнёром не только по постели. Она терпелива и оптимистична в отношении того, что ему нужно ещё совсем немного времени и помощи, чтобы вернулось осознание целостности его мира. На это уходит несколько недель, в течение которых Элизабет чувствует себя так, будто они снова в начале их отношений и Шеппард опять буквально захлёбывается от желания получить от их близости как можно больше, словно завтра больше не наступит. Но время и забота берут своё, и последние остатки холодного одиночества рассеиваются, исчезая как утренний туман из глаз, мыслей и поведения её Полковника. Всё чаще Джон начинает говорить ей не "ты", а "вы" - делая их девочек такой же важной частью своего мира, как и саму Элизабет. Он идет с ней к врачу, чтобы впервые услышать двойной перестук трепыхающихся сердечек и увидеть своих дочерей на маленьком чёрно-белом мониторе аппарата УЗИ, а потом ещё несколько дней буквально отскакивает от стен, переполненный необычной и новой для себя энергией. Элизабет смеётся от его широкой улыбки, важно развёрнутых плеч и блеска ореховых глаз, а внутри себя рыдает от облегчения, что всё сделала правильно, подарив своему Полковнику возможность стать отцом. Они даже начинают подбирать имена, ведь ничто не делает более реальным будущее родительство, чем дать имена тем, кого они с таким нетерпением ждут. У них впереди всего пара коротких месяцев, куча дел и ещё нерешённых вопросов, вроде того, кто и где будет принимать роды, что может понадобиться новорождённым и как быть, если нужного под рукой может не оказаться. Но даже пара ссор уже никого не пугает. Казалось бы, все эти мелочи - такие маленькие шаги по сравнению с пропастью чёрного отчаяния последнего времени, но именно они заставляют Элизабет ликовать и улыбаться от того, что они с Джоном снова на одной волне. Всё это так похоже на настоящий дом, что ни ей, ни ему, по сути, уже не важно где родятся их дети - в Млечном Пути или галактике Пегас или где все они будут сегодня спать - на Тау Рониме или в квартире в Колорадо-Спрингс. Главное, чтобы основное оставалось неизменным - их мама и папа, находящиеся рядом. И пусть две крошечные жизни всё ещё пугают его ответственностью перед ними, Джон, как и Элизабет, уверен, что вместе они справятся и научатся всему, что нужно будет их девочкам. Теперь он знает, как важно при этом снова не потерять друг друга и самих себя. И поднимая взгляд от очередного пункта в казалось бы бесконечном перечне ещё не решённых вопросов, Джон встречается с лучистым взглядом тёплых зеленых глаз своей жены, и ответной улыбкой дарит Элизабет уверенность в том, что она больше не одна во всём, что им предстоит.