Рай для двоих

      Четвёртая Предвестница настолько безнадежно влюблена в предводителя всея Фатуи, в самого Пьеро. Первым кто узнал об этой новости, была Синьора, которая поддержала подругу, а после неё объявилась Коломбина, с идеей по поводу того, как всё-таки лучше будет признаться ему.       Сам же Пьеро в это самое время спокойно работал у себя, пока не услышал тихий стук в дверь, и после слов "войдите", сложил руки над бумагами с которыми тот работал. Каковым же было его удивлением, увидеть Слугу на пороге.              — Арлекино? Что-то случилось? -задал вопрос спустя пару секунд неловкой тишины       — Господин Пьеро.. Да, случилось. Я люблю вас. -резко выпалила та, а после поняв что это звучит странно, тут же замотала руками, увидев удивлённое лицо мужчины —А, нет-нет, не в этом плане, простите я лучше удалюсь. Удачного вам дня       После данного инцидента, та ещё примерно 2 недели не выходила из своих покоев, из-за чего Синьора всерьёз запереживала за подругу. А так, как у неё был второй ключ от её комнаты, та открыла дверь, и моментально выпала в осадок увидев её состояние, и сразу же начала кричать в ужасе, отчего на её крик сбежались Панталоне, Коломбина и Пьеро.       На полу, в самом углу комнаты, сидела бледная девушка, покрытая интейватом, цветами бирюзово-голубого цвета, коими были покрыты поля Каэнри'аха.       — О, я слышала об этой болезни. Это ханахаки. Это такая болезнь, при которой больной откашливает цветы из-за неразделенной любви. -подала голос Третья Предвестница, которая прошла в глубь комнаты и присела перед Четвёртой, осматривая цветы.       — Как от неё избавляться? -задал вопрос Предводитель, из-за чего Коломбина слегка ухмыльнулась, а после выдала следующее       — Человек, в которого она влюблена, должен питать к ней взаимные чувства и высказать их. И желательно как можно быстрее, иначе из её груди начнут прорастать эти цветы, медленно и мучительно убивая её.       — Вот оно как... -многозначительно протянул Педролино, вспомнив как она приходила к нему, и говорила о своих чувствах, отчего тот попросил Синьору, Коломбину и Панталоне удалиться из комнаты. Правда, Синьора ещё долго отпиралась, и тем не менее, он смог её выгнать.       После того, как они ушли, Пьеро прошёл внутрь комнаты, закрыв за собой дверь, и присев перед ней на корточки, приложив руку облаченную в белые перчатки к её лицу, аккуратно проведя по щеке покрытую цветами.       — Почему ты сразу не сказала, глупышка.. Я ведь волновался... -сразу после этих слов, тот подняв её на руки, поднялся с пола, нежно коснувшись своими губами её лба, предварительно убрав её пряди с лица       — Я.. Я хотела, но... -после, та зашлась в кашле, выплевывая бутон бирюзово-голубого цвета.       — Можешь не договаривать, я понял. Я тоже тебя люблю. -произнёс тот, глядя на ослабленную девушку на своих руках, а потом и вовсе накрыл её бледные и холодные губы своими, глядя на то, как цветы начали постепенно затягиваться, открывая её окровавленный глаз и искалеченную шею.       Постепенно-постепенно, но все цветы затянулись, оставив после себя лишь кровавые пятна, и она наконец-то таки смогла встать на ноги       — После всего этого, ты обязательно должна стать моей девушкой, а потом если повезёт, то и женой.       — Обязательно. -после, та обняла того тепло улыбаясь, прикрыв глаза, уткнувшись носом в его шею, вдыхая его запах, на что тот лишь обнял её в ответ, поглаживая по голове

В конце-концов все прознали то, что они начали встречаться, но никто ничего не сказал. А что было дальше... Впрочем, это уже совсем другая история...