Инь-янь

- И что тебе ещё нужно, Лин, не понимаю... - вздыхает Марго, покачивая в руке бокал красного полусладкого. Когда одна из подруг Лины - Марго, предложила встретиться у неё на даче, Лина согласилась, долго не раздумывая. Надеялась, что смена обстановки поможет разложить всё по полочкам в голове. Да и подруга, исходя из своего богатого опыта, не раз помогала ценным советом. - Да не знаю я... - вздыхает в ответ Лина, бросая мимолётный взгляд в сторону детей, носящихся друг за другом по двору. - Парень молодой, красивый, перспективный, - перечисляет Марго, загибая пальцы. - Заботился о тебе, кормил-поил, пока ты с кровати встать не могла. Не каждый мужик, между прочим, на такое способен. Так что, нечего раздумывать. Хватай своего Олежку, пока тепленький. - Угу, - хмыкает Лина. - А завтра окажется, что ему такого счастья, как я, не надо. И что мне потом делать? - Ой, ну что ты опять, - закатывает глаза Марго. - Ну оказался твой Юрик, - она брезгливо морщится, - муд... мудрецом, каких мало, ну так что теперь, все такие что ли? - Может, и не все... - вполголоса выдыхает Лина. Она понимает, что в общем-то Марго права, но страхи, живущие внутри, душат здравый смысл. - Жизнь одна, - философски замечает Марго, и мечтательно прикрыв глаза, добавляет: - Я бы рискнула с молодым красавчиком зажечь, чтобы в старости было, что внукам рассказать. - Ты неисправима, - хохочет Лина. - Но-но! Я верная жена, и примерная мать, так что всё, старая жизнь в прошлом. А ты будешь дурой, если из-за страхов упустишь человека, который ради тебя готов на всё. Подумай об этом. - Я подумаю... - обещает, хотя все эти дни не было ни минуты, чтобы она не думала об Олеге. Он занимал мысли днём, и приходил в снах ночью. Иронично, но Лина уехала, чтобы о нём не думать, а вышло совсем наоборот. - Давай прямо сейчас кое-что сделаем, и ты поймёшь, что чувствуешь, - предлагает Марго. - Я, конечно, не экстрасенс, но что, мой диплом психолога зря пылится столько лет что ли? Закрой глаза. Лина послушно выполняет просьбу. - А теперь представь, что Олега нет. Просто нет. Вообще нигде. Исчез, растворился. Лина передёргивает плечами. Она вдруг чувствует сильный холод, несмотря на жаркую погоду. - Бррр! - обхватывает себя руками, открывает глаза. - Нет, даже представлять это не хочу. - Что и требовалось доказать, - торжествующе улыбается Марго. - Подруга ты гораздо лучшая, чем психолог, - улыбается уголками губ Лина. - Но спасибо, что попыталась. Присмотришь за Луной? Я хочу немного прогуляться одна. - Да, конечно. Иди, ни о чем не беспокойся. Поблагодарив подругу, Лина поднимается и уходит. Идёт в никуда, один за другим минуя дома дачного посёлка. Поначалу её отовсюду встречает громкий собачий лай, но вскоре животные замолкают, как по команде. Улица незаметно заканчивается, а сразу за ней начинается лесополоса. Направляясь глубже в лес, Лина не чувствует страха. Наоборот, эти места кажутся самыми подходящими для того, чтобы побыть наедине с собой. Пройдя ещё немного, она опускается прямо на траву, усыпанную кое-где прошлогодними листьями. Прислушивается к птичьим трелям в чаще. Какое-то время в голове пусто. А потом мысли возвращаются к одному и тому же. Глупо обманывать себя. Глупо отрицать очевидное. Лина невзначай касается браслета на запястье, гладит кончиками пальцев круглые камешки. Чувствует знакомое лёгкое тепло, и понимает: она скучает по Олегу. Сам Олег пребывал в подвешенном состоянии. Он оставил попытки связаться с Линой - знал, что это бесполезно. Однако, ждал что она проявится - позвонит, или хотя бы напишет. Каждое утро, едва открыв глаза, хватался за телефон, в надежде увидеть сообщение. Но ничего не было. Время шло, а Лина продолжала молчать. И он то злился на неё, одержимый желанием всё высказать, то ловил себя на мысли, что очень скучает, и появись она сейчас здесь - простил бы ей всё. Работа отвлекала, помогала не сойти с ума окончательно. Хотя на ритуалы у Олега всё же не хватало сил - сложно настроиться, когда в голове творится черти что. Поэтому он выполнял в основном мелкие обязанности, и обслуживал покупателей. В их числе были фанатки, пришедшие в мастерскую лишь для того, чтобы увидеть его и Сашу, сделать снимки на память. И обычно Олег охотно шёл на контакт с поклонницами - обнимал их, позировал для фото. Но в данный момент повышенное внимание приносило ему только усталость. Конечно, он не мог отказать, но чувствовал себя неуютно, в очередной раз натягивая улыбку для снимков. Огромный минус публичности - никого не интересуют душевные терзания, и нужно всегда быть яркой картинкой, не имеющей права на усталость и плохое настроение. Когда поток посетителей наконец иссякает, Олег выдыхает с облегчением. Он ждёт, пока Саша закончит свои дела, чтобы вместе с ним покинуть мастерскую. От нечего делать, листает ленту в соцсети, а потом на автомате открывает диалог с Линой, раздумывая, написать ей или нет. А что написать? "Где ты? ", "Ответь, Лина" ? Совсем глупо. Сосредоточенно сверля взглядом экран переписки, Олег даже не замечает, как Саша оказывается позади, и заглядывает через плечо. - Оо, что у нас тут? - усмехается он. - Страдания по Джебисашвили? Саша молниеносно выхватывает смартфон из рук оторопевшего брата. Олег подскакивает. Его злит такое наглое нарушение личных границ, но он изо всех сил старается сохранять спокойствие. - Отдай телефон, - произносит ровным тоном, протягивая руку. Но Саша не торопится возвращать вещь Олегу. Вместо этого смотрит на экран смартфона и читает: - Определись, Лина. Определись, чего ты хочешь. Мне надоело, что ты сбегаешь при первой возможности, я устал. Олег чувствует себя унизительно. Будто душу наизнанку вывернули, и потрясли перед толпой людей. Он вырывает телефон из Сашиных рук, и глядя на брата исподлобья, хмуро спрашивает: - У тебя с головой всё нормально? Или ты совсем чокнулся? - Бааа, какие страсти! - веселится Саша. - Жаль тебя, дурачка. Ты же ей не нужен. Имей гордость, Олеж. Бегаешь за ней, как собачка, а она с тобой просто играет. Слова Саши звучат обидно, колко и больно. Заседают где-то глубоко внутри. Прежде, чем Олег успевает понять, что делает, слова сами срываются с губ. - Как ты с Мэри? Саша меняется в лице. Оно становится непроницаемым, каменным. На скулах выступают желваки. - Не смей! - кричит, и непрожитая боль брызжет слезами из глаз. Столько лет прошло, а она не утихает. - Не смей, слышишь?!! Не смей впутывать сюда Мэри! Гнев затмевает взгляд, словно пелена. Сашу задело за живое, но Олег уже не может остановиться - слишком накалилась атмосфера между ними, слишком долго он сдерживался. - Она тебя любила! А что сделал ты? Потешить своё эго для тебя было важнее! Мэри правильно поступила, когда ушла от тебя! Ты её недостоин! - Закрой свой рот! - предупреждающе рычит Саша. Он весь напрягся, поддался вперёд, как зверь, готовящийся к броску. - А то что ты сделаешь? - усмехается Олег. - Врежешь мне? Ну давай, врежь! Я же вижу, ты давно хочешь! В секунду происходит то, чего Олег никак не ожидал. Саша бросается на него. Сбивает с ног, и вот они оба на полу. Как два остервеневших пса, готовые перегрызть друг другу глотки, выплескивают в ударах всю свою боль и злость. Когда гнев отступает, Олег наконец понимает, что они натворили, и ему становится стыдно. Двое взрослых мужчин, а сцепились, как школьники. Тяжело дыша, он поднимается на ноги, и протягивает руку Саше. - Прости, Саш... - Пошёл ты, - хрипло усмехается тот, и не поднимаясь с пола, стирает кровь с разбитой губы. - Знал бы ты, как я тебя ненавижу! - выплëвывает он, и глаза его горят злобой. - После того, как ты родился, я только и слышал: "Олежка то, Олежка это! ". А меня задвинули! Как будто я не человек! Как будто мне не нужна забота! Но как же, у нас ведь есть распрекрасный Олежка, и родители слишком заняты тем, что задницу ему подтирают! - он истерически смеётся и продолжает: - Я пришёл на " Битву", чтобы показать, что я чего-то стою, чтобы родители наконец меня заметили, чтобы они мной гордились! Оказалось, что им насрать, но зато меня полюбили люди, зрители! И это моя заслуга, моя победа! Но ты... ты решил, что тебе мало. Ты и туда пролез. Ты забрал у меня всё. И снова началось: "Ох, посмотрите на Олега, какой он воспитанный, какой молодец! " - кривляясь, произносит Саша. Олег хватается за голову. Он предпочёл бы оглохнуть, чтобы не слышать поток ненависти, льющийся из уст Саши. Это его любимый брат. Тот самый Саша, которого он едва ли не боготворил, на которого с детства хотел быть похожим. Защита, поддержка, опора. Олег всегда думал, что сильнее их братских чувств ничего нет. А Саша... Саша тихо его ненавидел. - Хватит, Саш, - голос Олега звучит едва слышно. - Это не ты говоришь. И я не хочу больше это слушать. Он поднимается и покидает мастерскую. От Сашиных ударов болят рёбра. Но сильнее всего болит сердце от его слов. После отдыха у подруги на даче, Лина возвращается в Москву. Эти несколько дней помогли ей кое-что понять и решить для себя. Родные стены встречают привычным уютом и комфортом. Ощущение, что ты дома - лучшее из всех. Лина включает мобильный, и начинает разбирать вещи, пока Луна проверяет, в полной ли сохранности её игрушки. Периодически Лина слышит нетерпеливое: "Мам! " и очередной очень важный, по мнению её малышки, вопрос. Отвечает на автомате, не прерывая своего занятия. И попутно раздумывает, с чего начать телефонный разговор с Олегом. Предложить ему встретиться, и поговорить лично, наверное, будет лучшим вариантом. Закончив с вещами, Лина берёт телефон и набирает номер Олега. В те несколько секунд, пока идет соединение, она испытывает такой всплеск адреналина, что кажется, даже давление поднимается. "Абонент недоступен. Перезвоните позднее" - совсем не это Лина ожидала услышать в трубке. Она выдыхает, пытаясь справиться с эмоциями, и набирает снова. Будто за этот промежуток времени что-то могло измениться. Но снова лишь механический голос сообщает о недоступности абонента. Лина пытается подавить внезапно возникшую тревожность. Убеждает себя, что Олег мог просто забыть зарядить телефон, или находится там, где нет сигнала сети. Может быть, что угодно. Это ничего не значит. Её размышления прерывает резкий звук звонка. Лина даже вздрагивает, и тут же бросает внимательный взгляд на дисплей. "Дима" - мерцает имя. Она принимает вызов и подносит телефон к уху. - Да, Дим. - Ну наконец-то, Лин! До тебя не дозвониться, - голос Димы звучит взволнованно. - Я думаю, тебе стоит знать, - он ненадолго замолкает, а потом Лина слышит то, от чего все внутренности скручиваются в узел. - Шепс в больнице. У него черепно-мозговая.