***
– Вот почему я такой неудачливый в любви и всех этих романтических штуках? – Ландо уныло ковыряет вилкой в своей тарелке, мучая овощи. – Не парься, может, просто еще не время, – Шарль пожимает плечами, стараясь как-то поддержать. Ему уже кажется, что он успокаивает Ландо после расставаний с очередной девушкой чаще, чем успевает заметить, что на ее место пришла другая. – Тебе легко говорить, вы с Пьером со школы вместе, – ворчит британец. – Может тебе тоже стоит переключиться? Ну, на парней? – Шарль говорит это таким обыденным тоном, что Ландо возмущается. – Шарль, я не гей, понятно? – кажется, он сказал это слишком громко, когда студенты за соседним столиком на него обернулись, и он продолжил тише, – Меня не привлекают парни. Вообще. – Да-да, я помню, – закатывает глаза Шарль, – Только почему-то когда ты пьян, на своих девушек даже не смотришь. Как там звали последнюю? – Оливия, – Ландо недовольно отвечает. – Так вот, Оливия весь вечер тогда ныла мне о том, какой ты плохой и бросил ее со своими друзьями, а сам подсел к какому-то симпатичному парню. – Это ничего не значит, – кажется, его щеки немного краснеют, но он пытается скрыть смущение и наконец ест уже остывшие овощи. – Просто расслабься и забей. Никто не осудит тебя, если ты будешь встречаться с парнем. Как видишь, я еще жив, хотя все в курсе о нас с Пьером, – Шарль пожимает плечами, и в его голове возникает возможно очень глупая, но ему кажется, что забавная идея, – Кстати, тут Пьер ставит новую пьесу... Ему нужен хорошенький актер. Не хочешь попробовать? – Считаешь меня хорошеньким? – Ландо ухмыляется, но Шарль только закатывает глаза в ответ, – Я так себе актер, навряд ли понравлюсь Пьеру с его высокими требованиями. – Просто попробуй. Сходи на репетицию, посмотри, вдруг тебе понравится. Сыграешь главную роль и все девчонки твои, – монегаск хихикает, а Ландо пинает его под столом. – Ладно, может быть, схожу, – он даже не ожидал, что так легко сдастся.***
– О, Ландо, привет. Проходи, мы тут все только тебя и ждем, – британец хмурится. Вообще-то он хотел тихо посидеть и не высовываться. – Почему меня? – он замечает еще несколько знакомых лиц. Артур полулежа сидит в кресле, усмехнувшись, переводит взгляд на своего друга. Кажется, Ландо пару раз видел этого мальчика года два назад на какой-то вечеринке у Шарля. Тогда Артур учился еще в старшей школе, и его друг выглядел по-другому. Сейчас они уже перешли на второй курс, и этот парень явно вырос, и больше не выглядит маленьким неловким ребенком. А выглядит как какой-то диснеевский принц, со своими волосами, которые лежат идеальной волной. Наверняка Пьер взял его на одну из главных ролей. – Итак, Ландо, это Оскар. Вы будете играть вместе, – Пьер подталкивает его в сторону младшего. – Эм, кого? Друзей? Пиратов? Мушкетёров? Что ты придумал на этот раз, Пьер? – Ландо конечно не в первый раз принимает участие в его постановках, но обычно у него была какая-то второстепенная роль. Или третьестепенная. Или вообще какой-нибудь голос призрака из-за кулис. – Нет, Ландо. Шарль что, тебе не сказал? – ох, вот это ему еще больше не нравится. Что уже Шарль задумал и почему он ему ничего не сказал? – Нет, – медленно тянет Ландо, недоверчиво смотря на Пьера. – Мы ставим "Ромео и Джульетту", но в новой версии, понимаешь? – Не совсем... он-то понятно будет Ромео, – британец махнул в сторону Оскара, который смущенно отводит взгляд, – А я что, буду деревом или типа того? – Нет. Ты будешь Джульеттой, – Ландо хлопает ресницами, надеясь, что это какая-то шутка. Вокруг столько симпатичных девушек, зачем им он? – Ну, не совсем Джульеттой. – Ну спасибо, я чисто физически не смогу, мешается кое-что, – Ландо язвит, скрестив руки на груди, отчего Артур хихикает. – Понимаешь, мы решили сделать пьесу более современной... главные герои влюбляются, общество не дает им быть вместе, но в конечном итоге, любящие сердца воссоединяются. Счастливый конец. – Пьер, как ты себе это представляешь? Я, к твоему сведению, не гей. И Оскар, наверное, тоже, – он припоминает, что в последний раз, кажется, видел его с девушкой. Оскар еще больше краснеет, как только Ландо упоминает его имя. – Вообще-то... – Оскар пытается вставить хоть слово, но Пьер его прерывает. – Это совсем не важно! Вы же актеры. Просто игра. Профессионализм, понятно? – Если ты не запомнил за три года, я, вообще-то, учусь на инженера, а не актера, – Ландо недовольно ворчит. Вся эта идея ему изначально не очень нравилась, а сейчас так вообще. – Я помню, помню. Ты припоминаешь мне это каждый раз, когда я прошу тебя мне помочь. Пожалуйста, Ландо, вы так хорошо смотритесь вместе! – Пьер подталкивает их еще ближе друг к другу и ставит рядом, – Артур, скажи! – он отходит чуть дальше, уже представляя их на сцене с красивыми декорациями, а младший Леклер пожимает плечами, стараясь не рассмеяться. – Что мне будет за это? – Ландо хитро улыбается, а Пьер тяжело вздыхает. – Я напишу за тебя проект, устроит? – Устроит. Ну, что мне нужно делать? – он садится на край сцены, свешивая ноги вниз. Оскар стоит рядом, и у Ландо есть возможность рассмотреть его поближе. Какой миленький. – Вот текст. Возможно, я что-то изменю, но в целом, я сделал пометки и все расписал для вас двоих, – он вручает листы Ландо и Оскару, а также еще нескольким студентам, которые сидели чуть поодаль. Вероятно, массовка. – Что ж, я думаю, мы встретимся на следующей неделе, чтобы у вас было время ознакомиться с текстом. До встречи! – Пьер заканчивает, и все поспешно выходят из зала. Ландо спрыгивает со сцены, закидывая рюкзак на плечо и догоняет Оскара. – Эй, Оскар? Как ты вообще к этому относишься? – Ландо замечает, что Оскар немного выше его, но это почти не раздражает. – Нормально? Что ты имеешь ввиду? – он хмурится. – Ну... всю эту ситуацию. То, что тебе придется играть со мной вместе, – Ландо становится немного неловко. – Нет, какие проблемы? Мы, кажется, не ссорились? – Эээ... нет? – Тогда не вижу проблемы, – Артур торопит его, чтобы побыстрее уехать, – Извини, мне пора. Увидимся, – он подмигивает, перед тем как отвернуться и догнать Артура. Что. Просто что. Зачем он подмигнул вообще? Какой странный парень. Ландо в некотором замешательстве направляется к своей машине. Он уезжает домой, надеясь, что вся эта странная ситуация с этой глупой пьесой закончится как можно скорее.***
Они репетируют по два-три раза в неделю. Первое время взаимодействия Ландо и Оскара ограничиваются репликами, взглядами, минимальными прикосновениями. Классика – Джульетта вздыхает по своему возлюбленному, Ромео только болтает. Чем больше они репетируют, тем больше времени им приходится проводить вместе. Им приходится касаться друг друга, и не то чтобы это Ландо не нравилось, но он каждый раз хочет добавить что-то вроде "да, у него конечно большие руки, мягкие волосы, милая улыбка, но я, вообще-то, не гей, если что". Ландо и сам не знает почему, но каждый раз, когда им приходится обниматься, ему не хочется находиться здесь. И это не потому что ему противно, а как раз-таки наоборот – Оскар такой уютный, и его руки так правильно ложатся ему на талию, притягивая ближе, что не хочется, чтобы это видели другие. Но он все еще не гей. И определенно это просто... мило, вот и все. Пьер прислушался к просьбе Ландо, и убрал практически все поцелуи – остался только один, финальный, которого больше всего боится британец. Это будет так неловко, нелепо, но ему очень интересно узнать, как целуется этот мальчик. Но, напоминание (если вы еще не запомнили), он не гей. И ему совершенно не хочется зайти дальше не только в мыслях.***
Близится середина ноября, и так получается, что день рождения Ландо совпадает с днем репетиции. Он, конечно, мог бы не прийти, но ему не особо хотелось отмечать праздник дома, одному. Может он и любил вечеринки, но организатор из него был так себе, и со всей этой учебной суетой он даже ничего не подготовил. Они репетируют какую-то милую сцену, и Оскар привычно притягивает его в объятия. На этом занавес должен закрыться перед сменой декораций, и Пьер объявляет перерыв, но младший все еще не выпускает его из объятий. – Эм... Оскар? – Ландо поднимает взгляд и с непониманием смотрит на него. – С днем рождения, Ландо, – Оскар тепло улыбается, и старший не может сдержаться, чтобы не улыбнуться в ответ, – У меня есть маленький подарок для тебя. Ох. Как мило. Ландо даже не думал, что Оскар знает о том, когда он родился. – Какой? – ему правда интересно. В объятиях Оскара так тепло, что он не готов его отпускать, но тот отходит и возвращается с небольшой картонной коробкой. – Я, конечно, не профессионал, но я старался, – он смущенно улыбается, когда Ландо открывает крышку и видит маленький тортик явно ручной работы с кривоватой надписью "С днем рождения!" и сердечком снизу. Боже, никто никогда не готовил ему тортики, и он уже готов пустить слезу. – Спасибо... правда, очень мило, – он широко улыбается, и откусывает кусок прямо с торта, – Еще и вкусно! Оскар смеется, и Ландо думает, что готов смешить его вечно. Но нет, Оскар не может ему нравиться, потому что мы помним да? Ландо не гей. Хотя, может быть, и гей, но только для Оскара. – Будешь? – Ландо протягивает ему торт, чувствуя, что кажется, все его лицо сейчас в шоколаде и креме. – Не откажусь, – Оскар откусывает с другой стороны, тоже пачкаясь, и они снова смеются. Они отходят за кулисы, где Ландо оставляет торт рядом со своими вещами, пока Оскар ищет салфетки и оттирает руки и лицо. Ландо делает то же самое. – Подожди, у тебя здесь еще крем, – Оскар убирает остатки крема с уголка губ старшего. Боже. Как во всех этих глупых романтических фильмах. Он сейчас его поцелует, да? Ландо ловит себя на мысли, что он был бы не против. Может, это не Ландо плох в ухаживаниях, а ему просто нужен был парень вместо девушки? Ландо еще раз облизывает губы, и ловит мимолетный взгляд младшего, но он поспешно отворачивается и отходит дальше. Нет-нет-нет, только не сейчас. Момент упущен, и Пьер уже снова зовет их на сцену.***
Шарль позвал Ландо на ночевку, потому что Артур как обычно где-то гулял с Оскаром, а у Пьера появились какие-то работы, которые надо срочно сдать. Конечно, половину семестра проторчал возле сцены, а теперь вспомнил, что вообще-то должен был учиться. Они лежат на диване в гостиной и смотрят какой-то скучный фильм, и Ландо вдруг задумывается. – Шарль? – Мм? – он, кажется, уже уснул. – Как ты понял, что тебе нравятся парни? Шарль резко садится и смотрит на Ландо. – Ох, дорогой, ты все-таки прислушался к моим советам? – он подсаживается ближе, с нетерпением ерзая на месте, – Ну, и кто твой прекрасный принц, пробудивший тебя от твоего стопроцентно натурального сна? – Шарль! Я первый спросил, – Ландо все так же лежит, стараясь не смотреть на монегаска. – О, я даже и не помню. Это было еще в школе, я не считал это чем-то постыдным. Ну, в смысле, для меня это было одинаково – если бы я влюбился в девушку, или в парня. У тебя это в голове – ты просто боишься, что тебя осудят. – Я не... ладно, да, я боюсь, что меня осудят. Но что если мне нравится только один парень? – Ландо наконец садится, глядя на Шарля с какой-то тревогой. – О, поздравляю, ты влюбился! – Шарль щипает его за щеку, отчего британец хмурится, и отпихивает его руку, – А если серьёзно, то да, поздравляю. Мне ведь тоже не нравятся все парни. Мне нравится только Пьер, – его голос заметно смягчается и становится нежнее, когда он вспоминает француза и начало их отношений. – Да-да, спасибо. Как теперь выяснить, не натурал ли он случайно? – Ландо закусывает губу в раздумьях. – Спросить? – Ландо закатывает глаза. – Как? Привет, Оскар, а ты случайно не гей? – Ландо сначала говорит, а потом думает. Боже, теперь Шарль знает, кто объект его воздыхания, и наверняка он будет постоянно подкалывать его, и вообще... – Случайно да, – Ландо вздрагивает от неожиданности, когда за его спиной появляется Артур. – Ты откуда здесь взялся? – он устало хнычет, понимая, что два Леклера знающие его тайну – это слишком. Тем более, что один из них – лучший друг Оскара. – Вообще-то, я здесь живу. Как раз вернулся, а тут такие новости, – он присаживается на подлокотник рядом с Ландо, уставившись на них в ожидании, – Ну, рассказывайте. Ландо хочет испариться.***
Они все же договорились, что Артур ничего не скажет Оскару, пока они не выяснят, что между ними происходит. Декабрь наступил, и это последний месяц репетиций, перед тем как показать пьесу на Рождество. Пьер оттягивал до последнего финальную сцену с поцелуем, думая, что парни разругаются, и что Ландо будет неловко, но в конечном итоге, этот момент должен был когда-то наступить. И вот, они стоят на сцене. Пьер включает Love story для создания настроения, и Ландо переживает. Он пытается делать вид, что все нормально, дурачится и подпевает песне, максимально оттягивая этот самый момент. – It’s a love story, baby just say... – Оскар наблюдает за ним, и наверное, уже все увидели, что просто знакомые не могут так смотреть друг на друга. Пьер не прерывает их, с интересом поглядывая из зрительного зала. – Yes. – Оскар тихо заканчивает строчку, и Ландо встречается с ним взглядом. Ох. Он видит что-то особенное, или ему просто кажется? По сценарию, они должны поцеловаться после этой строчки. Но сейчас они ведь не репетировали, верно? Хотя Оскар думает по-другому, притягивая старшего к себе и целует. Ненастойчиво, но так неожиданно, что у Ландо перехватывает дыхание. В голове какая-то пустота, когда он зарывается пальцами в волосы Оскара, испортив его природную (как они уже выяснили когда-то между репетициями) укладку. Они отрываются друг от друга, и младший завороженно смотрит на Ландо, пока тот пытается прийти в себя. Откуда-то из глубины зала раздаются аплодисменты Пьера. – Да, мальчики, это именно то, что мне нужно!***
– Мы поцеловались, – неожиданно говорит Ландо, когда они сидят в спальне у Шарля, доделывая совместный проект. – Артур! – Шарль кричит через всю квартиру, и младший Леклер тут же появляется в дверях, – Артур, они поцеловались! – Оскар мне ничего не сказал! Кажется, я потерял лучшего друга, – он наигранно обижается, но тут же присаживается рядом с ними на пол, – Мне нужны все подробности. – Никаких подробностей! – Ландо краснеет, возмущаясь. – Фу, так неинтересно, – Артур дуется, скрестив руки на груди. – Это была просто репетиция, понятно? Ничего другого, – ему не хотелось, но голос прозвучал гораздо грустнее обычного. – Но это уже хоть что-то. Почему ты ему еще ничего не сказал? – спрашивает Шарль. – А если я ему не нравлюсь? – Ландо нервно грызет карандаш, которым только что чертил что-то. – Ландо, он поцеловал тебя, испек тебе торт на день рождения, вы постоянно обнимаетесь, и это для тебя ничего не значит? – Шарль перечисляет то, что для Ландо уже стало чуть ли не рутиной. – Он даже мне тортики не печет, – снова возмущается Артур, надувшись, а Шарль пихает его локтем в бок. – Вот видишь. Так что давай, Джульетта, признайся своему Ромео в чувствах.***
Сначала Ландо возмущается, когда видит костюмы. Но когда он крутится перед зеркалом в свободной белой льняной рубашке, светлых брюках и с цветочным венком на голове, который приготовили для той самой последней сцены, ему даже начинает нравится. Своеобразная альтернатива белому свадебному платью и фате. Оскар одет в похожие вещи, но только в более темных, бежевых оттенках. Когда они видятся на последней репетиции уже в костюмах, младший замирает, рассматривая лицо Ландо и цветы в его волосах. – Такой красивый, – тихо говорит он, когда Ландо показывается ему с венком на голове. – Спасибо, – благодарит старший, смущенно улыбаясь. Они снова целуются на репетиции, и в этот раз Ландо старается запомнить каждую секундочку и почувствовать все, что только можно, чтобы потом всю ночь прокручивать это воспоминание у себя в голове. Оскар смотрит на него с искорками восхищения в глазах, и впервые Ландо чувствует себя таким особенным. Наверное, самое время. – Ландо, я... – Оскар, ты...– они начинают одновременно, но Ландо замолкает, позволяя ему говорить. – Я не знаю, как правильно сказать... Возможно, ты меня возненавидишь, но, пожалуйста, послушай, ладно? – Ландо кивает, – Ты тогда сказал, что ты натурал, и если это действительно так, то извини. Ты мне нравишься, но, если ты вдруг– Глупый, глупый, но милый Оскар. Ландо затыкает его поцелуем, приподнимаясь на носочки и повиснув у него на шее. – Это значит "ты мне тоже нравишься"? – Оскар улыбается, поправляя цветы в волосах старшего. – Ага, – Ландо счастливо смотрит на него снизу вверх, и младший крепко обнимает его. – Вот это я понимаю – счастливый конец, – Шарль хихикает, устраивая голову на плече у своего парня. Они сидят в темноте пустого зрительного зала, наблюдая самую лучшую пьесу, которую когда-либо ставил Пьер.