***
Джунхуэй вздыхает тяжело, окидывая печальным взглядом лежащие на столе ингредиенты. Время неумолимо тикало, уже прошли вторник и среда. Четверг. Сегодня четверг. А Джунхуэй все еще не смог приготовить ни одного нормального пирога. То слишком много корицы, то слишком мало яблок, то он передержал и пирог получится очень сухим, то вообще подпалил свое творение. Не то, чтобы Джунхуэй не умел готовить. Умел. Максимально простые блюда. Он мог приготовить кашу, сделать какую-нибудь легкую пасту с томатным соусом. Пожарить яичницу, сделать омлет, пожарить котлеты. Это все - раз плюнуть. Но… кулинаром Джунхуэй не был. Вообще. Ну не получались у него все эти булочки, пироги, тортики и прочая сладкая, очень вкусная хренотень. Однако, парень не сдавался. Вэн упорно***
Мингю пританцовывает, мурлычет себе под нос слова песенки, подпевая, стараясь попадать в ритм. Он делает напор воды чуть потише и смывает с последней тарелки мыльную пену. Ким выключает воду, берет в руки полотенце, начиная вытирать посуду. Как только он заканчивает с последней тарелкой и убирает ее в шкаф, по всей комнате раздается тихий перелив колокольчиков. Мингю вешает полотенце на крючок, останавливается таймер и, надев на руки прихватки, открывает духовку. Он достает из нее противень и ставит его на специальные подставки, что лежали на столе. Пара движений и духовка выключена, а детали пряничного домика покоятся на тарелке, которую Ким убрал на подоконник, чтобы печенье быстрее остыло. Темноволосый достает из ящика миску, тут же разбивает в нее пару яиц и добавляет сливочное масло, начиная медленно перемешивать. Музыка сменяется на более резковатую и энергичную, заставляя Кима усмехнуться себе под нос. Эта мелодия… эксцентричная и яркая, напоминает ему Джунхуэя. Такая же вспыльчивая и огненная, как и сам китаец. Ему не стыдно признавать, что помимо мягкого, милого и улыбчивого Минхао, в его сердце поселился и грубоватый, хмурый Джунхуэй. Мингю даже не понял как это произошло. Просто в один момент задержал взгляд чуть дольше положенного и утонул в чужих глазах цвета горького, чистого, крепкого кофе. А потом понеслось. Спор ради спора. Джун ругался с ним, пытаясь доказать что-то. А Мингю просто не смог найти другого способа контактировать со страшим, оттого и продолжал ломать комедию и притворно ненавидеть Джуна, пока внутри все сжималось от нежности и желания просто быть рядом и держать за руку. Их обоих. — Ох уж эти китайцы, — бормочет Мингю, убирая миску с кремом в холодильник и переключая песню на следующую. — Ох уж этот Вэн Джунхуэй.***
Джунхуэй засыпает только ближе к утру. Он проваливается в сон буквально сидя за кухонным столом. А будит его назойливая трель будильника. Вэн собирается наспех, одевается во что придется, быстро закидывает в рюкзак учебники, прощается с только-только проснувшейся матерью и, взяв нарезанный на кусочки и упакованый в бумажный пакетик пирог, выскакивает из дома. По дороге до школы Джун пару раз чуть не падает и не улетает в сугроб, поскользнувшись на льду. Но, несмотря на все препятствия, до школы добирается быстро. Он врывается в класс за несколько мгновений до звонка и в пару широких шагов достигает своего места, шумно опускаясь и облегченно вздыхая. Оглядывается, чуть кривится, замечая Мингю, и с тихим стоном ложится на парту, подкладывая ладони под щеки. Да… утро пятницы начинается весьма… интересно.***
Уроки проходят почти незаметно, словно в тумане, один за другим монотонно сменяя друг друга. Джунхуэй даже почти не перекликается с Мингю на них. У него просто нет сил на это, вся энергия уходит на борьбу со сном. И вот, наконец-то до слуха учеников долетает долгожданный звонок с последнего урока. Все подскакивают со своих мест, не обращая внимание на ворчание учителя, и выходят из кабинета. Все, кроме Минхао, Мингю и Джунхуэя. — Готов дегустировать? — интересуется Мингю, доставая из рюкзака небольшую коробку и открывая ее. Минхао пожимает плечами и кивает головой, пока Джун выуживает из портфеля пакет с пирогом и кладет рядом с творением Кима. — Готов, — коротко отвечает он. Су делает глубокий вдох, подходит к парте, оглядывает десерты и резко поворачивается к старшим. Смотрит на них пристально, глаза свои кошачьи щурит. А потом резко притягивает к себе Джуна, касаясь своими губами чужих. Вэн ахает от неожиданности, глаза распахивает широко и губы приоткрывает, позволяя юркому язычку Су скользнуть внутрь своего рта. Подается, позволяя вести. Не сопротивляется. Пара мгновений и Минхао отрывается от Джуна, тут же делает шаг к Киму, встает на носочки, и целует его тоже. Чуть наглее, чуть настойчивее. Мингю действует увереннее, кладет ладони на чужую тонкую талию, сжимает их, отвечает на поцелуй, с легкостью перехватывая инициативу. — Не распробовал, — хрипло шепчет Минхао, отстраняясь от Кима. — Еще надо. И снова тянется к шокированному происходящим Джуну за новым поцелуем. Сколько времени так они проводят неизвестно. Останавливаются лишь тогда, когда губы немеют, а голова начинает немного кружиться. — И что… и что теперь, — прокашлявшись, тихо спрашивает Джун. — Не знаю… Вы нравитесь мне оба, — шепчет Минхао, пряча длинные пальцы в рукавах слишком большой для него блузы. — Я не смогу решить, кто больше. — И мне… Вы тоже нравитесь мне оба, — спокойно отвечает Мингю, казалось, почти не смущаясь своего признания. — Выбор за тобой, кусачий. Джун вспыхивает румянцем, губы припухшие кусает, теребит пальцами край безразмерного пушистого свитера, который он бы никогда не решился надеть, если бы не торопился сегодня утром, а его выбор одежды стоял между полупрозрачной футболкой и этим самым свитером. — Я… — Джунхуэй выдыхает рвано, прикрывая глаза. — Я… не знаю… мне нравится Минхао, но ты… — он вдруг смотрит на Мингю обиженно и пальцем в него тыкает обвинительно. — Ты. Из-за тебя я спать не могу нормально. Уходи из моих мыслей, придурок. И переставай звать меня кусачим. Минхао не сдерживается и смеётся в голос, пока Мингю выдыхает облегченно и, качая головой, подходит к старшему. — Ты мне тоже нравишься, Вэн Джунхуэй, — хмыкает Ким, притягивая Вэна к себе и обнимая крепко-крепко. — И свитер тебе этот идет. Носи почаще милые вещи, он тебе очень подходят, кусачий. Джун смущается еще сильнее, пищит что-то тихо себе под нос. А потом быстро, едва уловимо мажет по чужой щеке губами, оставляя невесомый поцелуй. — Мингю-хен прав, — тянет лукаво Су, ныряя под руку Кима и оказываясь в их объятиях. — Тебе идут милые вещи. А еще смущение. — Ты очарователен, когда смущаешься, — поддакивает младшему Мингю. — Честное слово, я тебе когда-нибудь вмажу, — бурчит себе под нос Джун, но не брыкается, позволяя продолжить сеанс объятий. — Верю, кусака, — смеётся Ким, чмокая китайца в надутые губы. — Тем не менее, предлагаю все же продегустировать наши творения. И доесть их. А еще решить, куда и когда мы идем на свидание. И надо отправить Джуни домой спать, потому что у меня ощущение, что он полночи стоял на ушах. — Неправда, — шипит на него Вэн, морща нос. — Не полночи. — Ну да, не пол. Всю ночь, — саркастично тянет Минхао, тыкая старшего в щеку. — А вообще, идея классная. Мне кажется, что у вас получились одинаково вкусные десерты. Что же касается свиданий… давайте сходим на каток? Или на горки? — Или в кино? — предлагает неожиданно Джун, кладя голову на плечо Мингю. — Мне без разницы, — тепло улыбаясь, отвечает Ким, параллельно с этим отламывая кусочек пряника и скармливая его Вэну, а после давая небольшой ломтик пирога Су. — Главное, что с вами. К слову… пирог очень вкусный, Джун-а, но ты не должен был так загоняться. — Я слишком хотел впечатлить Хао, — передергивая плечами, сонно тянет он. — И тебя… я не мог ударить в грязь лицом. Я должен был испечь то, что хотя бы можно было есть. — Знаешь, Вэн Джунхуэй, — Минхао смотрит на него строго и щелкает пальцами по кончику носа. — Ты нас впечатляешь уже одним своим существованием. Я иногда начинаю сомневаться в том, что ты реальный. — Поддерживаю, — хмыкает Мингю, зарываясь ладонью в темные волосы Джуна, начиная успокаивающе, нежно и аккуратно перебирать мягкие, приятные на ощупь пряди. — Мне иногда кажется, что я просто до сих пор сплю. И что вы плоды моего воображения, не более. — Ким Мингю, если ты не прекратишь нас смущать, — рычит тихо Джунхуэй. — То на свидание с тобой я никуда не пойду, слышишь? — Слышу, грозный, маленький, вредный шантажист, — смеётся Мингю, усаживаясь на стул и утягивая обоих парней к себе на колени. Те с легкостью умещают на его широких бедрах свои тощие тушки и ластятся ближе, чуть ли не мурлычут, нежась в надежных объятиях Кима, оставляя на его щеках и скулах быстрые и мягкие, невинные, достаточно целомудренные поцелуи. Свидание у них все же состоится, несмотря на все угрозы Джуна. И даже не одно. И не два. А намного больше. Ведь… В субботу они идут на каток, а потом целый час без перерыва катаются на горках, веселясь и съезжая с них то паровозиком, то на животе. А в воскресение они целуются на последнем ряду зала кинотеатра, совершенно не обращая внимание на фильм. И это далеко не конец. Для них это только начало.