Второе первое знакомство

Двадцать третье декабря — один из самых суматошных дней месяца, когда жители Портленда активно готовятся к предстоящему Рождеству, закупают подарки, сметают все полки в продуктовых магазинах и алкомаркетах, добавляют последние штрихи в украшение своих домов и толпятся на главной площади, заряжаясь праздничным настроением от Санта-Клауса, готового посадить каждого к себе на колени и выслушать желания, которые он всё равно не исполнит, потому что это обычный актёр, зарабатывающий на этом деньги. Огромная нарядная ёлка, сияющая каждый вечер благодаря восьмидесяти двум гирляндам, верхушка которой видна даже с окраины, где и так есть свои маленькие ёлочки, пока радует только размером, ожидая уличной темноты, чтобы вновь начать светиться разноцветными огнями. А вот внушительных размеров красный шар, будто упавший с ветки основной достопримечательности сезона, привлекает гораздо больше внимания, и не только туристов. Его отражающая глянцевая поверхность позволяет сделать необычные фотографии для своего инстаграма или просто насладиться отражением, где-то немного искривлённым, что вызывает весёлую улыбку на лицах прохожих и сглаживает небольшое разочарование от погоды, решившей, что снег в этом году — большая роскошь, объявляя забастовку в виде несвойственных декабрю тёплых и солнечных дней. В двенадцать пополудни, пробегая мимо той самой большой ёлочной игрушки и почти не врезаясь в людей, Эмма Свон влетела в уютное кафе, успевая занять свободный столик у окна до того, как большинство людей захотят выбрать это место для обеденного перерыва. У самой девушки сегодня был первый день праздничных выходных, и провести его вне дома казалось очень хорошей идеей. Снимая утеплённую кожанку и бросая её на соседний стул, Эмма параллельно просматривала меню, заинтересовавшись сезонным глинтвейном и имбирным пряничным домиком в качестве десерта, что оказались на её столе через десять минут после ухода официанта. — В помещениях принято снимать головные уборы. Оторвавшись от созерцания главной площади, Свон перевела взгляд туда, откуда раздался негромкий голос с приятной хрипотцой, обладательница которого сидела за столиком напротив, манерно удерживая в руке чашечку какого-то напитка, оттопыривая мизинец, словно дама из высшего общества, случайно забредшая в обычное среднестатистическое заведение. — Простите, — Эмма прочистила горло и посмотрела по сторонам. — Вы мне? — А вы видите ещё одну блондинку в шапке с помпоном и завязочками? Привлекательная брюнетка с идеальными чертами лица, чуть завивающимся к низу каре и ровной осанкой не сводила глубокого карего взгляда с Эммы, вызывая у девушки улыбку и приковывая к себе внимание даже больше, чем вкусный пряничный домик на тарелке. — Вам не нравится моя шапка? — с неподдельным интересом спросила Свон, делая медленный глоток ещё не успевшего остыть глинтвейна. — Если вам интересно моё мнение, то взрослые люди подобные вещи не носят, — брюнетка бегло окинула взглядом общий вид девушки и ухмыльнулась. — Впрочем, она сочетается с вашим нелепым свитером. — И с вашей помадой, — выпалила Эмма, уставившись на красные пухлые губы незнакомки, облизав при этом свои. — Как вас зовут? — Не заинтересована, спасибо, — быстро отмахнулась мисс правила-хорошего-тона и переключила своё внимание на телефон, просматривая рабочие чаты. Решив не давить, Свон возобновила трапезу, иногда поднимая глаза, чтобы поймать на себе любопытный карий взгляд, тут же прячущийся за любым отвлекающим предлогом, как сообщение, которое не приходило на самом деле, или очень интересная машина за окном. Когда же подобное произошло в четвёртый раз, Эмма подозвала к себе официанта и сделала заказ, который уже через три минуты стоял на столе незнакомки. — Я не заказывала. Эмма наблюдала за вежливым общением брюнетки с молодым парнем в чёрном фартуке и бейджем с именем «Тони», улыбаясь своей проницательности, ведь она заказала свой любимый какао со взбитыми сливками и корицей, который берёт здесь минимум четыре раза в неделю, а он сразит любого наповал. Какого же было её разочарование, когда незнакомка смерила её надменным взглядом и вышла из-за стола, оставляя чек, повязывая шарф на шею, будто специально медленно, на зрителя, надевая пальто и покидая кафе, так и не притронувшись к напитку. Свон понадобилась минута, прежде чем вскочить на ноги, вытащить из кармана брюк наличку, выбежать на улицу, попутно надевая куртку, и найти глазами удаляющийся силуэт в конце улицы. — Реджина! Она не была уверена, что сработает, но выдохнула с облегчением, когда брюнетка остановилась на светофоре, оборачиваясь и удивлённо глядя на бегущую к ней девушку. — Почему ты ушла? — переводя дыхание, спросила Эмма. — А почему я должна была остаться? — недоумевая, ответила она вопросом на вопрос. — И откуда вы знаете моё имя? — На чеке было написано, — Свон немного расслабилась. — Я Эмма Свон. — Ясно, — Реджина ещё раз в полной мере оглядела блондинку с ног до головы и развернулась, шагая к переходу. — Всего доброго. Эмма усмехнулась и последовала за ней, отставая на пару шагов и рассматривая стройную фигуру, спрятанную под одеждой. — Вам не холодно в платье? — А ваш язык не замерзает, когда вы открываете рот? — Оу, воу! — Эмма замерла, вскидывая руки. — Это было жёстко. Реджина замедлилась, а затем и вовсе остановилась, разворачиваясь к своей псевдопреследовательнице, обращая внимание на слегка поникший взгляд зелёных глаз. — Извините, — выдохнула она, пряча руки в карманах пальто. — Не хотела вас обидеть. — Я сама напросилась, — пожала плечами Свон, давая понять, что не держит зла. — Тяжёлый день? — Тяжёлый месяц… — Тяжёлая жизнь, — внезапно грустно выдохнул Санта-Клаус, стоящий возле магазина игрушек с колокольчиком в руках и горшочком для пожертвований, чем приковал к себе два удивлённых взгляда. — Ээ… Вам стоит отдохнуть, — обратилась Эмма к Реджине, отвлекаясь от Санты. — Сбросить тяготы жизни, так сказать. — И что вы предлагаете, Эмма Свон? — Реджина скептически посмотрела на девушку, которая подозрительно широко улыбалась. — Неужто хотите сопроводить меня к обрыву, куда мы вместе сбросим груз с плеч? — Почему бы и нет? Я знаю парочку мест, где можно расслабиться. — Я не пью с незнакомцами. — А я бы выпил, — воодушевился Санта, подмигивая брюнетке. — Я не про выпивку, — привлекла к себе внимание Эмма. — Дайте мне полчаса, и, если не понравится, насильно держать не буду. — Вы и так не держите, — усмехнулась Реджина, указывая на расстояние между ними. — Тогда вы точно ничего не теряете. — Какая вам с этого выгода? — Хочу провести время с красивой девушкой. — Лесть? — Только неподдельный интерес. — Спортивный? Эмма не сдержала громкого смеха, обращая на себя весёлые взгляды прохожих, заряженные праздничным настроением. Она бы солгала, если бы сказала, что Реджина Миллс не привлекла её внимание своим внешним видом и желанием зайти за рамки какао со сливками, но из одноразовых связей Свон вышла ещё в период университета, так что сейчас, в двадцать восемь, гормоны вели себя вполне сдержанно. — Вы привлекательны, буду честна. Но меня не интересует секс. — А что вас интересует мисс Свон? — Может, общение? — Может? — с неверящей улыбкой уточнила Миллс. — Может, — подмигнула ей Эмма. — Может, вы хотите оставить пожертвования? — Бля, чувак, — Эмма закатила глаза и вынула из кармана пару купюр, кладя их в золотой горшок Санта Клауса. — Плачу́ тебе за молчание. — Да трахнулись бы уже, Рождество на дворе всё-таки, чё кота за яйца тянуть. Эмма поймала по-доброму насмехающийся взгляд брюнетки и подошла ближе, протягивая руку. — Полчаса, — умоляюще посмотрела она в карие глаза. — Скажите, что я не пожалею об этих тридцати минутах. Реджина вложила свою ладонь в руку Эммы и, ведомая быстрыми шагами блондинки, оказалась на главной площади, пробираясь через толпу к давно приевшейся на взгляд ёлке. — Не удивили, — Миллс высвободилась из крепкого захвата Эммы, замедляя шаг. — Я ещё даже не начинала. Вновь хватая Реджину за руку, Эмма обогнула ёлочный шар и вышла к дороге, ловя такси. — Думаете, что я сяду с вами в машину? — Это просто такси. Мне же надо успеть удивить вас за двадцать минут. И этого объяснения хватило, чтобы Реджина села в машину на заднее сидение, пытаясь расслышать адрес, который Эмма назвала водителю. — Куда мы едем? — На кладбище. Миллс метнула напряжённый взгляд на зеркало заднего вида и цокнула языком, отворачиваясь обратно к окну, понимая, что у новой знакомой просто гениальный, в кавычках, юмор. — Не беспокойтесь, я в такие места на первом свидании не приглашаю, — вполне серьёзно пошутила Эмма. — Это не свидание, мисс Свон. — Как скажете, мисс Миллс. Уже через десять минут машина остановилась возле знакомого Реджине здания и, подняв брови, она посмотрела на Свон, ища подтверждение своей догадки. — У них сегодня закрытый показ, а моя подруга добыла бесплатные проходки, — пояснила Эмма, открывая дверь перед брюнеткой и сразу же перехватывая её руку, уводя в другую сторону от главного входа. — Нам сюда. Реджина молчала, пока они шли по техническому коридору, поднимались по лестнице на третий этаж и входили в главный зал с разрешения охранника, пробираясь к трибунам на самый последний ряд в центр, где осталось два свободных места, будто специально забронированных для них. — Почему ты не попробовала какао? — шёпотом спросила Эмма, оглядывая собирающихся в зале людей. — Потому что мне не десять, Эмма. И когда это мы перешли на «ты»? — Прямо сейчас, — радостно улыбнулась она. — Шоу идёт около сорока минут, но если ты захочешь уй… Свон не успела договорить, так как свет в зале погас, и внимание всех обратилось к большому вертикальному, от пола до потолка, аквариуму, подсвеченному синими прожекторами. Шум морского прибоя доносился из колонок и постепенно перерастал в мощные волны, разбивающиеся о скалы. Усиливалось завывание ветра, звук дождя стал ливнем, сверкнула молния, ослепляя зрителей, доносились голоса, переходящие на крик. Всё указывало на шторм и кораблекрушение, но, кроме аудиоэффектов и игры света, ничего не происходило. — Потерпи, — шепнула Эмма, чувствуя непонимание со стороны Реджины. — Сейчас начнётся. И сразу после этих слов раздался оглушающий раскат грома, вновь сверкнула молния, и за толстым стеклом аквариума, распугивая всех рыб, появился мужчина в разорванной рубашке и потёртых бриджах, бессознательно опускающийся на самое дно. Как только его тело коснулось песка, из-за массивного камня выплыла красивая девушка с красными волосами и длинным хвостом вместо ног. Реджина улыбалась, хотя и не была фанатом «Русалочки», но в такой интерпретации сказку ещё не видела. Эмма краем глаза поглядывала на брюнетку, пытаясь уловить изменение в её настроении, и, когда та встала спустя десять минут, её сердце на секунду замерло, ожидая худшего. — Я просто сниму пальто, расслабься. Но как тут расслабишься, когда рядом с тобой сидит очаровательная девушка и с искренним восторгом смотрит на подводное шоу, улыбаясь, удивляясь и изредка комментируя происходящее. Они аплодировали стоя, дождавшись мокрых и уставших актёров-подводников, которые вышли в зал, благодаря за поддержку и поздравляя с наступающими праздниками. — Через двадцать минут у них будет кормление акул, — как бы невзначай сообщила Эмма, подавая спускающейся с трибун Реджине руку. — Значит, у нас есть время осмотреть этаж. Счастью Свон не было предела. Она практически подпрыгивала на каждом шагу и с радостью зачитывала все информационные таблички возле аквариумов, просвещая не только себя с Реджиной, но и группы людей, что ненароком оказывались рядом. Реджина же погружалась в полное спокойствие. Приглушённый свет, звуки океана и рыбки создавали уютную атмосферу, выходящую за рамки суматошных праздничных дней. Хотя активные выдры чем-то напоминали её саму неделю назад, когда она внезапно вспомнила, что не купила подарки. — Ого, — Миллс восторженно всматривалась в изобилие морских обителей прямо над своей головой. Эмма стояла на движущейся дорожке туннельного аквариума чуть позади брюнетки, и уже хотела пройти вперёд, как неожиданно в её руках оказалась Реджина, потерявшая равновесие. — Я видела ската, — развернувшись в сильных руках, изумлённо произнесла она. — У него такая прикольная мордочка на пузе. Удержавшись от того, чтобы крепко обнять до неузнаваемости изменившуюся на её глазах девушку, Свон просто посмеялась, соглашаясь с Реджиной и продолжая удерживать её за плечи до конца туннеля. — Не могу поверить, что ты ни разу не была в океанариуме. — Там, где я выросла, такого не было. Город слишком маленький… А потом как-то времени не находилось. Учёба, работа… Эмма кивнула, полностью понимая, о чём говорит её новая знакомая. — Давай на первый ряд, — указала она на свободные места сбоку и потянула Миллс за собой. Кормление акул проходило по классике. Два дайвера спускались в аквариум со специальными мешками, в которых хранилась курица и прочее мясо, на которое сразу же приплывали три акулы-няньки и одна тигровая, вызывающая страх в глазах зрителей. — Боже, Эмма, она огромная. — Она с ними с самого детства, так что не беспокойся. Реджина с волнением и опаской наблюдала за процессом трапезы, нервно перебирая пуговицы на своём кардигане, и вместе с большинством посетителей ахнула, когда одна из акул попыталась укусить дайвера, но тот спокойно оттолкнул её и помахал залу, показывая, что всё хорошо. — Джина, не переживай, они в специальной кольчуге и занимаются этим уже больше десяти лет. — Как ты меня назвала? — изумилась Миллс, поворачиваясь к смутившейся Эмме. — Я ээ… Извини. — Вообще-то мне нравится, — улыбнулась она, возвращая внимание к представлению. — Я знаю, — прошептала себе под нос Эмма, а затем наклонилась ближе к Миллс. — Сейчас танцевать будут. — Танце… Чего? Три часа в океанариуме пролетели незаметно. Под чутким руководством Эммы они обошли все этажи и, выйдя на прохладный воздух вечернего Портленда, Реджина глубоко вздохнула, а затем громко рассмеялась, удивляя таким поведением Свон. — Боже, он танцевал с акулой! — громко выпалила она, прижимая руки к груди. — Этот ненормальный мужчина кружил в медленном танце с тигровой акулой, Эмма! — Я видела, Реджина, — с широкой улыбкой на лице и радостным блеском в глазах ответила Эмма. — Я там была. — Это было удивительно! Миллс подалась вперёд и поцеловала Эмму в губы настолько легко, будто делала это каждый день. А Свон с нежностью ответила, растворяясь в мягких прикосновениях. Их отвлекли радостные возгласы прохожих и, подняв глаза к небу, они увидели крупные хлопья снега, плавно спускающиеся к ногам. — Поужинаешь со мной? — Да, — с придыханием ответила Миллс, все ещё отходя от внезапного поцелуя. — Прости за… — И слышать не хочу, — перебила Эмма. — Пусть это будет моим подарком на Рождество. — Значит, чего-то большего в качестве подарка ты не хочешь? Реджина отошла на пару шагов и, соблазнительно улыбаясь, махнула рукой, останавливая такси, в которое Свон залезла, слегка приторможенная заданным вопросом. — Хочу. Она ответила на вопрос только в ресторане, когда не было отвлекающего фактора в виде красивой брюнетки, лежащей на её плече в машине и поглаживающей пальцами тыльную сторону её ладони. — Я буду сидр, — специально игнорируя Эмму, игриво улыбнулась Миллс. — Тебе какао? — Смешно, — она показала язык и сообщила подошедшему официанту их заказ. — Чем ты занимаешься? — Если коротко, то работаю в рекламной компании. А ты? — Курирую различные тематические выставки. — А сама не выставляешь? — Иногда, если вдохновение снисходит до моей персоны. — Неужели нет ничего, что может вдохновить тебя просто так? — Ты. Реджина опустила глаза и прикусила нижнюю губу, стесняясь, как маленькая девочка, которой предложили конфетку. Спасибо официанту, привлёкшему внимание к напиткам, от которых стало свободнее и жарче. А впрочем, кого она обманывает, жарче ей стало ещё раньше, когда глубокий томный взгляд начал скользить по скромному декольте платья, заставляя жалеть о снятом кардигане. — Откуда такой дурацкий свитер? — переключилась на что-то отвлечённое Миллс. — Близкий человек подарил, — с любовью в глазах ответила Эмма. — Испуганный олень в свете фар? Оригинально… — с нескрываемой насмешливой иронией протянула Реджина. — Я тоже так думаю. Она вообще достаточно оригинальная. — Она? — Ага. И как бы вопросительно Реджина не смотрела, Эмма лишь загадочно улыбнулась и приступила к еде, иногда нарушая молчание весёлыми рассказами с выставок или о недавней командировке в Нью-Йорк, где ей посчастливилось травануться горячей сосиской. Чтобы захмелеть, Свон хватило двух коктейлей, Реджине же — одного яблочного мартини, любезно выбранного настойчивой блондинкой. — Ты очень красивая, — Эмма не отводила зачарованного взгляда от Миллс, любуясь её проступающим румянцем. — Я пойду носик припудрю. Реджина буквально сбежала, оставляя Свон теряться в догадках и собственных мыслях, пока одна из этих мыслей не открыла ей глаза. Встав с кресла и проследовав к дамской комнате, она постучала три раза и, не успев среагировать на щелчок замка́, оказалась прижата к тумбе с раковиной, отвечая на жаркий поцелуй со всей страстью, что кипела в крови. — Долго ты, — выдохнула ей в губы Миллс, продолжая целовать и снимать свитер с отвлекающим принтом. — Я соскучилась. — Я тоже. Эмма поменяла их местами, задирая платье и усаживая Реджину на тумбу. Стянув чёрный капрон до кожаных ботильонов с толстым каблуком, она расстегнула молнию на платье и открыла вид на округлую мягкую грудь, сразу припадая губами к манящему розовому соску, твердеющему под натиском умелого языка, что ласкал круговыми движениями, чередуясь с мягкими покусываниями нежной кожи. — Я напомню, что это единственный туалет, а в зале почти полная посадка. Реджина по-собственнически взяла руку Эммы и направила к своим трусикам, разочарованно выдыхая, когда девушка отстранилась, делая шаг назад. — У меня есть кое-что, — стараясь не показывать своё смущение, Свон расстегнула пряжку ремня и потянулась к ширинке, через мгновение вынимая на тусклый свет прикреплённый к бёдрам и талии силиконовый страпон нежно-фиолетового оттенка с мягкой ребристостью. — Только не кричи, — усмехнулась она, наблюдая шокированный взгляд Миллс, скачущий с её лица на игрушку и обратно. — Ты ходила с ним целый день? — Не, у официанта одолжила пару минут назад. Реджина закатила глаза и наклонилась, притягивая Эмму за ворот майки. Соединяя их губы в жадном поцелуе, она обвила ногами талию Свон, ощущая, как кончик игрушки приятно давит на вход, прикрытый влажным кружевом. — Ты ждёшь разрешения? — насмешливо посмотрела она на Эмму. — Было бы неплохо, — игриво улыбнулась Свон. — Тогда, — Миллс провела кончиком языка по губам блондинки и раздвинула бёдра. — Возьмите меня прямо сейчас, мисс Свон, иначе мне придётся звать того официанта, чья игрушка так сексуально торчит между ваших ног. Услышав желаемое, Эмма отодвинула полоску нижнего белья и провела пальцами по складкам, ощущая жар на коже. Придвинув Миллс ближе к краю тумбы, она немного подразнила головкой страпона вход, собирая влагу, и обвела клитор, чувствуя сильную хватку на своих плечах и внимательно наблюдая за постепенно закрывающимися карими глазами. Первое осторожное движение пробило тело Реджины мелкой дрожью, а когда страпон до основания вошёл в неё, Эмма сделала первый толчок, срывая низкий стон с пухлых губ, помада на которых давно смазалась, открывая небольшой шрамик, который Эмма незамедлительно лизнула, продолжая совершать поступательные движения глубоко внутри. Сбивчивое и рваное дыхание стали сигналом для Эммы, и, крепко обнимая Реджину, она перешла к более размашистым действиям, выходя почти на всю длину страпона и чуть быстрее входя обратно, вздрагивая каждый раз, когда ноготки Миллс впивались в спину, оставляя красные полосы. — Я готова трахать тебя каждый день, — Свон прикусила тонкую кожу на шее и стащила Реджину на пол, разворачивая лицом к зеркалу. — Ты невероятно сексуальная! Затуманенным от возбуждения взором Миллс посмотрела на своё отражение, рисующее в оранжевом свете лампы небрежно растрёпанную причёску, горящие желанием глаза, припухшие от поцелуев губы и смазанную помаду, следы которой покрывали лицо Эммы, которая прижималась к её полуобнажённому телу, сжимая руками грудь и без труда проникая игрушкой в жаждущее быть наполненным лоно. — Боже… — выдохнула она, склоняя голову. — Просто дай мне кончить, о нежности мы подумаем позже. Усмехнувшись, Эмма уперлась руками в тумбу по обе стороны от Миллс и, уткнувшись носом в её шею, ускорила толчки, вбивая тело Реджины в мраморный край мебели, где-то на задворках сознания ставя заметку извиниться за будущие синяки. Слишком эротичный и громкий стон сорвался с уст Реджины во время более глубокого толчка, и Эмма зажала её рот рукой, наблюдая за извивающейся перед ней брюнеткой в отражении зеркала. — Ш-ш-ш, ты же не хочешь, чтобы к нам сбежались все посетители ресторана, правда? Поймав потерянный взгляд тёмно-карих глаз, Эмма осторожно уложила Миллс животом на тумбу и, придерживаясь за стройные бёдра, ускорилась, трахая Реджину быстро и жёстко, чувствуя, как пот стекает по спине, зубы кусают её ладонь, а маленькая туалетная комната наполняется соблазнительными хлюпающими звуками и низкими приглушёнными стонами двух голосов. Когда тело Реджины выгнулось и ослабленно упало на холодную поверхность, Эмма замедлилась, удерживая содрогающуюся от оргазма брюнетку в своих руках, прижимая к тумбе и совершая последние толчки, продлевая удовольствие. — Ты как? — сбивчиво спросила она, переводя дыхание и осторожно разворачивая Миллс к себе лицом. — У тебя ноги дрожат. — Я… — она сглотнула, фокусируясь на взъерошенной блондинке. — Нормально… Это было… Чёрт, — Миллс запрокинула голову и хрипло рассмеялась. — Это было чертовски хорошо! Свон расплылась в довольной улыбке, увидев такую же на лице Реджины, которая с неким элементом смущения старалась пригладить волосы и вернуть им не идеальный, но приличный вид, который не сообщит всем пребывающим в ресторане о шикарном трахе, что у неё только что был в туалете. — Я оплачиваю счёт, и мы едем домой, — нервно спрятав игрушку и стерев следы помады, Эмма оставила Реджину приводить себя в порядок, ожидая на улице. В квартиру они ввалились не разрывая поцелуя, на ходу сбрасывая друг с друга вещи и продвигаясь к спальне. — Сними его, — указала Миллс на страпон и сама же потянулась за ремешками, освобождая Эмму от игрушки. — Я сейчас умру, если не коснусь тебя. — Так коснись, — дрожащим голосом дала добро Эмма, продвигаясь к изголовью кровати и отбрасывая трусы на пол. — Коснись меня, Джина. Немедля Реджина легла между ног блондинки и провела всей поверхностью языка по влажным складкам, задерживаясь на клиторе и обводя его по кругу. — Боже, Реджина, мне не пятнадцать, просто трахни меня! Улыбаясь прямо в промежность Эммы, Миллс ввела два пальца и, придерживаясь среднего темпа, ласкала языком клитор, пока длинные пальцы не зарылись в её волосы, массируя кожу головы слегка сбивчивыми движениями. — Быстрее, пожалуйста, — просила Эмма, извиваясь на смятом пледе с пандой. — Я так хочу кончить, детка, ты не представляешь! — Представляю. Реджина добавила третий палец и ускорила толчки, добавляя резкости и усиливая нажим на клитор кончиком своего языка, ощущая, как стенки сжимаются вокруг пальцев в преддверии оргазма. — Блять, да! Эмма выкрикнула что-то несвязное и, подрагивая в тёплых объятиях Миллс, не выпуская её из себя, пыталась отдышаться. — Это был охуенный день, Джина! — Да… — С годовщиной, любимая! — И тебя, дорогая! Они слились в пылком поцелуе, которому не суждено было долго продлиться, так как Эмма ещё не успела отойти от недавнего оргазма. — Ты так профессионально держалась, — с гордостью сказала Свон, переворачиваясь на бок и заглядывая в любимые глаза своей жены. — А вот ты несколько раз облажалась, — она нежно провела ладошкой по румяной щёчке и убрала мокрые пряди с лица. — Прости, мне было тяжело. — Всё хорошо, дорогая! Я рада, что мы попробовали, и мне не пришлось уговаривать тебя три месяца. — Ха, ещё бы. Я же не ты. — Не понимаю о чём ты, — Реджина захлопала длинными ресницами, невинно глядя в зелёные глаза. — Я буду рассказывать нашим детям сказку на ночь о королеве бала, что пряталась от меня по всему университету три месяца. — И вовсе я не пряталась. — Запираться в кладовке — это значит не прятаться? — удивлённо вскинув брови, Эмма со счастливой улыбкой посмотрела в карие глаза. — Я искала швабру… И вообще, это ты нас заперла тогда. — Да я случааайно! Если бы ты не убегала от меня, я бы и не полезла за тобой. — Я была не готова… Ты только перевелась к нам на последнем курсе и сразу же начала ко мне подкатывать. — О, нет, я начала подкатывать к тебе через… А, ну да, в сентябре… Ладушки, ты права. Но мы познакомились с тобой в начале июля на вечеринке у Кэтрин, так что не так уж и быстро всё получилось. — Ну да, предложить мне руку и сердце спустя три месяца отношений — это быстрее. — Ты же всё равно отказалась, — усмехнулась Свон, притягивая Реджину ближе к себе. — И сама предложила через два года, — нежно сказала Миллс, удобно устраиваясь на плече жены. — Я терпеливо ждала, — загордилась Эмма своим подвигом. — Я люблю тебя. — И я тебя люблю, Джина. А за окном продолжал падать снег, заметая улицы и крыши домов, окутывая своим покрывалом деревья, создавая настоящую сказку, в которой два любящих человека лежали во мраке тёмной комнаты, обнимая друг друга и говоря о любви, порой, не только словами.