Имена

“Черный маг Опиона [Блоу]” Прозвище от людей. Имя для народа, для остальных. Знак пробуждения. Просто образ. Просто пустышка. Скорее кукла, нежели человек. Менее настоящий, менее живой. Холодный, точно тело бездыханное. Глаза темные, с переходом в оттенок льдовый, завораживают, сердце замереть заставляя. Они обжигающе холодны, как и их владелец. Мертвенно пусты, словно душа сломанная. Он темный, точно смерть, он настолько же нелюдим. Его прекрасный образ спасителя не рушим настолько же, насколько и предателя вид. Провозглашенный спаситель, а после, гибель вездесущая. Точно [король]. И огненного мага не волновало чьим королем тот являлся. “Руд Криши” Имя в Гелиосе. Оно было настоящим, по крайней мере, должно было являться таковым. Слабый здоровьем, по документам, мальчишка, явно тем не соответствовал. Возможно, имя точно такое же. Он был более живым, настоящим, казалось настолько, что не исчезнет, стоит только не так в его сторону взглянуть. Больше не кукла, больше не спасение и смерть. Глаза все еще темны, только вот, того льда у зрачка не было. Теперь они казались водами озер глубоких, уходящих вдаль, оттенок все затемняя. Они скорее уставшие, безразличные, льдом его не обдают. Теперь он просто мальчишка, студент школы магии, но Шикмоун все еще видит [короля], свое безумие. “Руд Сентия” Остаток прошлого, что давно сгинул с воспоминаниями. Это имя не вернуть, оно и не было нужным. С именем ушел и мальчик, человек, на место поставив другого. Сентия жил человеком, потому и фамилия, данная ему уйдет с ним, с человеком. Там, в прошлом, не было ни глаз из льда, ни [короля], что, казалось, и не он вовсе. Это был просто ребенок, маленький, неокрепший, точно такой же, как и Юджериан пэл Кансиол. Только тот теперь был пылью, пеплом меж тел других, ведь, в отличии от них, его основу забрали, покидая ребенка, веря, что тот выжил. “Руд” В Опионе он носил это имя. Оно было для родных, для дома. Нечто уютное, родное, неопровержимо правильное и простое. От “Руда” на его лице появлялась еле заметная улыбка, в глазах во́ды дно показывали, а лед таять начинал. Для других незаметно, для него - очень. Юджериан смотрел, взгляд не отводя. Для огненного мага имя - бремя, клеймо, от которого избавится истошно хочется. Для [короля] имя - знак сущности человека, тот направляющий маяк, что всегда указывал дорогу. Юджериан смотрел неотрывно, восхищаясь невольно. А если бы его имя было на… “Черныш” Только для него. Только от него. Другие не осмелятся называть его так. Они боялись гнева, только вот чьего больше - непонятно. Шикмоун улыбается хитро, глаза щуря. Черныш хмурится, спиной поворачиваясь. На поле они соперники, две несовместимости, огнем и льдом прозваны - светом и тьмой. Юджериан зовет ласково, “Чернышем”, внимание привлекает. Руд смотрит скучающе, но не отворачивается. Они не на поле боя, они не “Шикмоун и Черный маг”. Сейчас это “Юджериан и Руд”. Сейчас это два человека. Он подходит к Огню спокойному, в глаза его смотрит. Сейчас это не пламя всепоглощающее, сейчас это речная гладь. Юджериану принадлежало намного больше чем могло показаться, ему принадлежало его имя. Черныш…