Секта - это лишь клуб по интересам

В последние пару дней было слишком спокойно. Один небольшой костёр, который, сразу же по моей просьбе, потушили. Это в какой-то степени напрягало, особенно когда я вспоминал о том, что странный мужчина знал моё имя. Мои размышления ни к чему не приводили кроме ещё большей паранойе, которую я старался сразу же подавлять, повторяя, что это глупый розыгрыш и стоит привыкнуть. Привыкать я начал только к отсиженной заднице, дешёвому кофе и приятному голосу из радиостанции. И это порой огорчало, ведь меня могут послать, если признаюсь. Да и мы не видели друг друга, о чём говорить вообще? И в такой спокойной обстановке, как и подметил Коннор однажды, точно должно произойти дерьмо. Только вот когда, где и с кем? Допив кофе, промываю кружку, прислушиваюсь к тому, как ливень бьёт по крыше вышки. Из-за туч, и так тёмная ночь, становилась вовсе непроглядной. А в лесу было невозможно ходить по размытым тропинкам иначе засосёт и уже не отпустит. От скуки даже отчёт раньше сдал, всё равно конец смены уже. И через стену ливня всё равно могу увидеть свет в двенадцатой, от чего улыбка сама появляется на лице. Решаю порыться в компьютере от скуки и нежелания спать, всё равно в печи дрова горят, смена окончена и ничего не предвидится. Но не успеваю даже пройтись по всем иконкам глазами, как Коннор выходит на связь. — Новичок, у тебя найдётся минутка? – моё вечное прозвище, которым теперь Коннор может раздражать меня. — Да, я здесь, – и всё равно не могу обижаться на него, может, в его глазах я и правда новичок, которому надо всё объяснять. Интересно, что Коннор может мне объяснить, а что никогда не сможет? — Что ж, хорошие новости, только что получил сообщение из штаб-квартиры. Они говорят, что у нас новое системное обновление на компьютере. Митч хотел, чтобы я сообщил тебе, они говорят, что это важное обновление системы безопасности. Думаю, больше никаких шпионов. Эти новости радовали. Но чувство, что что-то должно произойти не покидало меня, будто не может быть всё настолько спокойным. Хотя раньше у меня была спокойная жизнь, почему сейчас я жду подвох? — Спасибо, что дал мне знать, Коннор. Произносить его имя было приятно, как и слышать от него своё. Я сглотнул и отключился, понимая, что погружаюсь в какую-то жесть. Стоило прийти в себя или просто отодвинуть мысли на задний план. Открыв окно под названием «Консоль», стоило начать читать и разбираться с тем, как обновить этот компьютер. Прописывать слова в строчку системы ощущалось так, будто я пытаюсь взломать государственный объект. Хотя я быстро понял что к чему. И когда я ввёл числа для активной линии, то, наконец-то, смог обновить компьютер. Интерфейс сменился с синего на зелёный и вдруг что-то громко запищало, лампа поморгала и всё отключилось. — Вот дерьмо, – пробормотал я под нос себе, понимая, что что-то с генератором. Снаружи было холодно, сыро и слишком тихо. Только шум дождя в тихом парке ночью. Взяв фонарик, я вышел наружу под дождь, спускаясь по лестнице, освещая не только ступеньки перед собой, но и пытаясь осветить ниже, боясь увидеть кого-то. Спускаться по мокрым ступенькам было ужасно, но потихоньку и я уже был внизу и ничего и никого не обнаружил. Только генератор, в котором закончилось топливо. Выдохнув, пришлось идти в сарай по размытой тропинке, пытаясь не погрязнуть в мокрой земле с примесью песка, камней и каких-нибудь червей. Вся одежда промокла и мерзко липла к телу, когда я зашёл в сарай, осматриваясь. Вроде, ничего не поменялось. Взяв канистру, отправляюсь обратно, но решив идти по траве. Возможно, сейчас я мог выглядеть довольно привлекательно, если бы не грязь на ботинках и не параноидальный осмотр территории, пока вливал бензин в генератор. Но моя паранойя не подтвердилась, к счастью. Поставив канистру под вышкой, чтоб в следующий раз не пришлось ходить в этот пугающий сарай, понял, что хочу в туалет. Осмотревшись, выдохнул, покачивая головой на самого себя. За продолжительное время в поездке на трейлере такого никогда не было. Внутри кабинки было хотя бы сухо, но звуки были приглушены. Кажется, это идеальное место для пряток, вдруг что. И вернувшись в уже работающую вышку, решил просто лечь спать.

***

За даже следующую неделю было слишком тихо. Костры были, но довольно быстро тушились. И даже паранойя начала уходить. Кажется, что жизнь начала возвращаться в привычное русло. В настолько привычное, что самому верилось с трудом по началу. Теперь я мог спокойно ходить к видимому дыму, не оборачиваясь просто так. Только когда слышал шорохи, а то мало ли какой медведь или человек. Я мог наслаждаться этой работой в этом парке и не только. Правда, как и ожидалось, дерьмо случилось не только со мной. Теперь генератор полетел и у Коннора. Только у него тот ещё нуждался в ремонте. Теперь меня назначили помогать прикрывать территории двенадцатой вышки. И когда нет пожаров, проведывать самого Хокинса. Когда только я узнал это, то боялся идти к нему. Мы не виделись с ним никогда, а я уже дрочил на него. Но нельзя сейчас просто взять и развернуться. Билли вручил мне коробку с необходимым и, повторив свою коронную фразу, отправил меня в путь. Вышка двенадцать находилась дальше за озером, так что, когда я считал, что она аж в другом штате, то почти и не ошибся. От меня это очень далеко, хотя только наши так близко к друг другу. Остальные ещё дальше. Интересно, как Коннор будет отправлять отчёты, если теперь он имел электричество с перебоями? Неужели ходить к Билли поздним часом по лесу? Но все мысли испарились, когда я увидел вышку прямо перед собой. Это первый раз, когда мы, наконец, увидим друг друга. Было страшно, неловко. Сердце билось, как бешеное, но Коннора снизу я не увидел. Придётся подняться на вышку, считая сколько ударов пропустило моё сердце на каждой ступени. И наконец-то поднявшись, вдыхаю побольше воздуха перед тем, как постучать в дверь. Пытаюсь не выдавать своё беспокойство, ожидая, но ничего не слышу. Стучу ещё раз, но ничего в ответ. Решаю заглянуть в окно, но вижу лишь пустую вышку, которая толком не отличается от моей. Оборачиваюсь, взглянуть нет ли нигде дыма, может, ушёл и стоит подождать. Но нигде не вижу дыма. Решаю поставить коробку рядом с дверью, – не входить же мне просто так, – и решаю спуститься. Генератор шумел, что было уже неплохо, только отсутствие Коннора меня напрягало. Проходя к сараю, я заглянул в окно, но никого там не было. Близилось к вечеру, так что я начинал волноваться и решил позвать Хокинса. — Коннор! – было не смешно, если он решил меня разыграть. И совсем было не смешно, если он пропал. Но пройдя мимо сарая по тропинке, осматривал территорию, зовя во второй раз, когда меня резко схватили и затянули в душевую кабинку, которые стояли на улице. — Новичок, ты знаешь, что не стоит кричать по ночам в лесу? – лишь слышал я на ухо, понимая, где я, от чего покраснел. Сердце забилось быстрее, особенно от осознания как я впервые увижу его. Коннор держал меня за талию, закрыв дверь душевой. — Что ты здесь делаешь? – спрашивает так, будто мы стоим не в душе, а перед дверью на вышке. — Меня попросили тебя проверить и принести необходимые вещи заодно. — И где они? — У двери на вышке. — Хорошо, – рука Хокинса отпустила меня, включая душ, который я почувствовал, потому что моя одежда становилась липкой. Я собирался выйти, но Коннор схватил меня за руку и развернул к себе, притянув, – Куда собрался? Сглотнув, я смотрел в глаза парня, понимая, что представлял его себе совсем иначе, но тем не менее он всё равно был очень привлекательным. Рейнджеровская рубашка прилипала к телу от влаги, от чего хотелось её снять, что и предпринял Коннор, расстёгивая пуговицы снизу вверх. Я не знал, что говорить и надо ли вообще. И когда руки Хокинса добрались до последней верхней пуговицы, я схватил его за них, неосознанно облизнув губы, на что Хокинс ухмыльнулся и опустил свои руки, всё ещё держа мою рубашку в них. И сняв с меня ненужную и лишнюю рубашку, закинул её на стенку, наклоняясь ближе ко мне. — Ты выглядишь, куда красивее, чем я себе представлял, Джек, – прошептал и, кажется, это шёпот пошёл мурашками по моей шее, ниже по спине, заставляя меня краснеть и уже наконец начать неловко притрагиваться к нему. Решил начать с чего-то более нейтрального, аккуратно положив руки ему на плечи, чувствуя, какой он подтянутый. Но Коннор уже не стеснялся, наклонился ко мне и притронулся носом к моему, прикрывая глаза, а вода с его волос капала на меня. По началу не верилось, от чего я тоже прикрыл глаза, желая дольше чувствовать эту близость, когда холодная вода скатывалась по нам, вокруг шумел лес, а нам было жарко и плевать. Кажется, мы оба одновременно наклонились вперёд, чтоб поцеловать друг друга. Его сухие губы сильно притягивали мои искусанные. Не хотелось отпускать его, продолжая целоваться, чувствуя как вода стекает ниже. И когда я уже полностью намок, то ли от душа, то ли от Коннора рядом, он опустил свои руки мне на талию, углубляя поцелуй. Его тёплые руки вызывали мурашки, что уходили ниже, пока мы, кажется, пытались сожрать друг друга, – слишком мокрым становился этот поцелуй, даже не из-за душа. По правилам так нельзя, Митч нас убьёт, если узнает, но Коннору, кажется, сейчас абсолютно плевать на это. Его руки гладили меня, уходя на спину, поднимаясь до лопаток и спускаясь обратно до мокрых брюк. В какой-то момент мы еле разорвали поцелуй, чтобы восстановить дыхание. И если я держал Коннора за плечи, пытаясь отдышаться, то он продолжил целовать меня только теперь в шею. Я был готов отдаться прямо здесь и сейчас ему, настолько давно у меня не было никого. Но я сдерживался, наверное, ещё потому что понимал, что мы в лесу и на работе. Правда сейчас было плевать на всё и всех. Сейчас были только мы. Крепко сжимая его мокрые и прохладные плечи, наклонил голову, открывая шею, пока сам уткнулся в его, нежно целуя и прижимаясь ближе. Коннор гладил мою спину, начиная кусать за плечи. После чего одна рука опустилась ниже, а вторая обогнула спереди и опустилась между нашими возбуждёнными членами. Тяжело выдохнув, чувствую как меня прижимают к стене, надавливая согнутым коленом на пах. — Блять, Коннор... – даже не успеваю придумать, что сказать ему, как поглаживает рукой через промокшие брюки, целуя в губы, пока я сам простанываю в них, сжимая его волосы. Хокинс всё же разрывает поцелуй, прижавшись лбом к моему, смотря то вниз, то в глаза, ухмыляясь, расстёгивая брюки. Я тоже не удержался рассмотреть его подтянутое тело, проводя одной рукой от плеча по ключице и, спускаясь вниз по животу, к его члену. Оба глубоко дышим и смотрим друг другу в глаза. Коннор берёт обеими руками мои брюки с боксерами и спускается вниз, стягивая с меня, продолжая смотреть мне в глаза. И целует мои бёдра, поднимаясь обратно, от чего издаю тихий стон. И поднявшись обратно, прохожусь руками по его прохладной груди, обхватывая руки за его шеей, прижимая ближе, чтобы прикасаться губами, когда захочу, пока он одной опирается о стенку кабинки, а второй обхватывает наши члены. Он аккуратно начинает водить рукой вверх, постоянно смотря мне в глаза, а я замечаю, как он покраснел немного. От чего улыбаюсь и целую его в губы, в щёку и шепчу на ухо: — Можешь не стесняться, Коннор. Слышу смешок, когда его рука крепче держит члены и начинает водить от самого основания до головки, заставляя меня уткнуться в его шею и тихо стонать. Но оставаться в стороне не хотелось, потому рукой обхватываю член Коннора, от чего тот впервые издаёт стон. Вдвоём подстраиваемся, чтобы дрочить друг другу почти одновременно, и уже не сдерживаемся так сильно, начиная тихо стонать на ухо другому. Чувствовать пальцы Коннора на члене, то как сжимает меня ими, как надавливает большим пальцем на головку – хотелось ещё и ещё, пока сам пытался не сбиваться и дрочить так же приятно, как и он. На ухо я слышал только три, - и то очень тихих, - слова: «блять», «Джек» и «быстрее». Его хрипотца в голосе лишь больше возбуждала меня, а стоны и вовсе сносили голову, пока рука, как на автомате, ускорялась, не теряя хватки. И когда в очередной раз пальцы Хокинса сжались кольцом на головке моего члена, собирая капли предэякулята и воды, я почувствовал скорую разрядку. — Кон...нор, я сейчас... – хватая как можно больше воздуха, шептал на ухо ему. А он остановился, продолжая сжимать, пытаясь отдышаться. — Назови моё имя ещё раз, – лишь услышал я на ухо, после чего сжал волосы на его голове, продолжая водить рукой вверх-вниз, шепча на ухо его имя много-много раз, если не простанывал его. — Блять, Джек, – было последним, что я услышал перед тем, как Хокинс кончил с протяжным стоном мне на живот. Но он продолжил водить куда быстрее, от чего я кончил так же быстро, ‐ хотя и то, как он простонал моё имя, имело значение. Мы пытались отдышаться, продолжая обнимать друг друга. Коннор ничего не говорил и я тоже, потому что не знал что и зачем. Он лишь больше подставил меня под воду, чтоб я тоже мог смыть с себя все следы того, чем нельзя было заниматься. Смотря друг другу в глаза, мы улыбались. В этот момент я чувствовал себя школьником, который прячется в подсобке, чтоб просто поцеловаться. И только после того, как смыл с себя всё, осознал. — Блять, – выдохнул и запрокинул голову, подставляясь под капли воды. — Что случилось? – хриплый голос Коннора рядом, не через радиоприёмник ощущался так по-домашнему приятно. Хотелось, чтоб так было чаще. — У меня с собой нет сменной формы. — Могу свою принести, потом занесёшь. Как раз будет стимул ещё раз ко мне зайти. И улыбается так хитро, что понимаю, чего мне не хватает порой. Не хватает именно видеть его в моменты наших разговоров. Хотя именно так я себе и представлял его смешки, ухмылки и, даже в какой-то степени, внешность. — Тогда тебе стоит поторопиться. Кивает, переодеваясь прямо на ходу, и убегает наверх, пока меня с головой окунает в понимание случившегося. Зато теперь вопрос о том, как Коннор отреагирует на моё признание, частично снято. Становилось поздно: небо темнело, время беспощадно быстро шло, а уходить и вовсе не хотелось. Даже неловкости не было в разговоре. Только постоянные переглядывалки между нами и улыбки. Но время шло, работа не ждала, Митч тоже. — Мне пора, – выдохнул я, видя грусть, но и понимание во взгляде Коннора, который кивал, пока делал чай. — Как доберёшься, свяжись со мной, хорошо? — Хорошо, – я уже вышел за дверь, когда меня схватили за руку и, развернув, поцеловали. — На прощание, да благославит тебя бог. — Иди ты, – усмехнувшись, глажу его по руке и отпускаю, потому что, по рассказам самого Коннора, Митч мне таких заноз в задницу загонит, если я не сдам отчёт. Спустившись, забираю свою мокрую форму, направляясь к своей вышке через тёмный лес. Сильного ветра не было, что радовало, но даже ясное небо не спасало от темноты, от чего чувствовалось напряжение, особенно когда вокруг везде всё пищит, трещит, падает и листья от порыва ветра создают ещё больше помех в ушах. Было грустно уходить, что даже оборачивался, видя удаляющийся свет в окнах, где на вышке стоял и смотрел Коннор вдаль, опираясь на перила. Фонаря я не взял, что было глупо, так что приходилось постоянно повторять про себя, что всё будет в порядке, и ориентироваться по тому, что запомнил, когда шёл сюда. И когда вышка стала довольно маленькой, порой скрывающийся за высокими деревьями, а вокруг было темно, холодно и напряжённо, приходилось только молиться и вспоминать, сколько ещё осталось. Даже глаза настолько привыкли к темноте, что вполне различал всё вокруг тропинки. Дойдя до тропинки, что вела прямо к моей вышке, даже мог видеть её. А также заметил в тёмном лесу яркий луч фонаря. Какой сумасшедший турист будет ходить по ночам в парке? Решаю спрятаться за большим стволом дерева, чтобы меня не увидели. Не хотелось наткнуться на сумасшедших людей в лесу без связи. И волей неволей становлюсь свидетелем чьего-то разговора. — И что делать? – это был женский голос явно чем-то обеспокоенный, но не до паники. — Не паниковать. Всё под контролём. Передай это и остальным, – а это уже был довольно знакомый голос мужчины. — Но что если они нас найдут? — Не найдут. Деньги всё решают, – но вспомнить, кому принадлежит, не мог, потому решаю присесть и из-за кустов взглянуть. И вижу двух людей: женщина в рейнджеровской форме и Сайлас. От удивления сразу же прячусь обратно за дерево и прикрываю рот рукой. Сердце колотилось, а в голове представлялось лишь то, как меня убьют, если поймают. Сглотнув, решаю просто убежать к вышке. Не знаю, слышали ли они меня или нет, хотя, кажется, что да. Прибежав к вышке, быстро поднимаюсь, забегая внутрь и закрываясь. Ставни подняты, дров внутри нет, а я даже свет боюсь включить. Но отдышавшись, прислушиваюсь и никого не замечаю. Наверное, не пошли за мной, потому что тут рукой подать и, если бы хотели, уже стояли бы на пороге. Потому включаю свет и осматриваю всё, будто что-то должно было поменяться. Положив свои вещи пока что на печь, слышу как через радиоприёмник кто-то решил связаться. И даже догадываюсь кто. — Джек, ты там? Я видел, как свет зажёгся, – сажусь и вспоминаю, какого это снова быть далеко друг от друга. — Следить нехорошо, Коннор. — Но важно, мало ли всякие медведи... Подожди, ты бежал? — Увидел рейнджера и Сайласа, они разговаривали о чём-то странном. — Так поздно и далеко от вышки? Сомневаюсь, что это кто-то из рейнджеров. И этот Сайлас... Точно фрики. Они шли за тобой? — Нет, я убежал сразу же. Они, вроде, не пошли за мной. — И слава богу. Кстати, лучше займись отчётом сейчас, иначе Митч будет пилить меня, а я тебя, чего мне очень не хочется, Джек. — Хорошо. Конец связи, Коннор. — Конец связи... Я улыбнулся и сразу же сел за отчёт. Ничего толком не поменялось: всё так же прохладно, ветрено, небо чистое и не встретил ни одного туриста. Отправив отчёт, пролистываю весь список и замечаю, что только одна не отправила его вовремя. София Джексон с десятой вышки. Это не так далеко от нас, единственная, кто не отправила ещё отчёт, если не считать Коннора. Но если это она, о чём они с Сайласом разговаривали? Он же не работник, а неизвестно кто. И кто они? Хотя если за мной не побежали, то может лучше оставить это дело? Всё равно устал за день и стоило бы лечь спать. Закрываю отчёты, зевая. И как бы не было страшно, придётся спускаться вниз за дровами. И на выходе вспоминаю о том, что не в своей форме. Даже на нашивке значится не моя фамилия, хотя она мне подходит. Взяв одежду, решаю всё же оставить её внутри сушиться рядом с печкой, всё равно сменная есть, а сам спускаюсь за дровами вниз, пытаясь разглядеть между деревьев какой-либо силуэт. Но ничего. Это напрягало куда больше. Даже когда взял дрова в сарае и вышел, никого не было. Но решил вернуться наверх побыстрее, а заодно сразу же опустить ставни. И обогнув всю вышку, не заметил никого, будто я сам придумал монстра и боялся его. Выдохнув, почувствовал только усталость, как физически, так и морально. Растопив печь, переоделся и плюхнулся на кровать, когда понял, что так и не выключил свет. Пришлось встать и выключить, когда Коннор снова связался. Но ему я отказать не могу. — Джек, ты там как? Фрики не приходили? — Нет, и надеюсь не придут. Что-то случилось? – зевая, я чувствовал, как расслабляюсь за разговором с ним после работы, когда можно перекинуться и не дежурными фразами. — Да так, ничего. — Значит что-то произошло, – припоминая его же слова, мой сонный мозг понял, – Ты беспокоился? — Да. Не должен был? – теперь слышу как и он зевает. — Это тебе решать. Не думал пойти спать? — Думал, но не мог, пока не узнал, что всё хорошо. — А теперь можешь и ты, и я. Спокойной ночи, Коннор. — Спокойной ночи, Джек. Проговорив ещё «конец связи», которую я еле услышал, проваливаясь в сон, отключился. Уснул быстро в тёплой вышке. Жаль, что не в тёплых объятьях Хокинса, которые, - как я сегодня узнал, - и правда тёплые.