***
Гром и молнии прокатились по городу в ночь, когда Юта и Марк впервые переспали. Юта всегда ожидал, что в первый раз они займутся сексом будто бы в отчаянии, голоде, с горячими телами и жадными до прикосновений руками. Но, как и их первый поцелуй, секс был медленный, нежный и чуть горячий, согревающий Юту изнутри. Руки Марка уверено и настойчиво раздевают Юту, но тот дрожит, когда он медленно снимает с Марка пижаму. Лампа светится тусклым светом, и Юта едва может разглядеть лицо молодого человека, но вспышка молнии пробивает комнату, и он видит, что Марк смотрит на него с беспокойством. — Мы можем не делать этого, если ты не готов, — мягко говорит Марк. Его слова столь искренние, что пальцы Юты дрожат, когда цепляются за пояс. Юта тяжело сглатывает. Он думал, что готов. Он решил, что готов. Он представлял этот момент сотни раз, представлял, как они переплетаются друг с другом в различных местах и позах, но он быстро приходит к согласию с неоспоримой истиной: никакая фантазия в мире не сможет подготовить его к факту, что он так чертовски желаем самим Марком Ли. — Я не думаю, что когда-нибудь буду готов к тебе, — шепчет он. Юта не уверен, слышит ли его Марк из-за раскатов грома, но затем он чувствует, как пара мозолистых рук накрывает его собственные. — Серьезно, Юта. Мы не обязаны делать это. — Нет! — выкрикивает Юта. — Я хочу. Я очень хочу, просто… — Нервничаешь? Он кивает и только сейчас осознает, насколько обнажен. Марк мягко толкает его назад, и Юта падает на матрас. — Я тоже нервничаю, — он держит Юту за талию, и его большие пальцы касаются грудной клетки. — Но это всего лишь я, — напоминает он. — И это всего лишь ты. Мы в порядке. Юта делал это раньше, но с Марком все ощущается по-другому. Марк прикасается к нему так нежно, так осторожно, что это заставляет его чувствовать себя кем-то, кем могут дорожить. Он никогда не смел представить, что им будет дорожить Марк. Марк целует его постоянно и везде. В губы, спускаясь по всей шее, вниз по груди, в любом месте в пределах досягаемости. Юта дрожит, ищет чужие руки, и Марк понимает намек, переплетая их пальцы. Другая рука Юты хватается за крепкую спину Марка, когда тот толкается. Раскат грома и стук дождя заглушают большинство звуков, когда Марк прячет лицо в чужой шее, когда он начинает двигаться быстрее, Юта чувствует, как штаны прилипают ко влажной коже, может чувствовать вибрацию его прерывистых стонов. Марк возвышается над Ютой, чтобы он мог смотреть ему в глаза, когда они кончают, и Юта чувствует, как его щеки покрывает румянец, когда он трясется под Ли, но продолжает держать руку Марка так же крепко, не отводя взгляда. Шторм немного стих к тому времени, как они уже лежали под одеялом. Марк прижимает руку к груди, прямо над сердцем, и Юта пытается сосредоточиться на звуке дождя. Он хочет, чтобы биение сердца замедлилось. Но это бессмысленно, потому что Марк похлопал по груди и сказал: — Твое сердце так быстро бьется. Он оставляет поцелуй за ухом, и сердце Юты начинает биться чаще. — Я просто… Я так долго хотел этого, — признается он тихо. — Не только секса… Всего этого. Марк прижимается ближе грудью к его спине, и это тепло успокаивает. — Я слишком привык хотеть тебя, ждать. Я не знаю, что теперь делать, — говорить это вслух почти больно, будто сыпать соль на рану, но ему нужно, чтобы Марк знал, чтобы он понял. — Такое чувство, это все так… — его дыхание останавливается, когда он ощущает комок в горле. — Эй, — Марк пытается успокоить его. Он переворачивает Юту, чтобы они встретились лицом к лицу, заправляет несколько прядей волос за ухо и кладет руку на щеку. — Немного страшно получить то, о чем ты так долго мечтал, да? Юта кивает, закрывая глаза. Конечно, Марк понимает. Когда это Марку не удавалось понять его, даже если он сам себя не понимает? Еще один раскат грома грохочет в небе, и это звучит немного тише, только Юта все равно вздрагивает от удивления. Марк пытается заглушить свой смех в подушке, но Юта все еще слышит его, и звук такой, будто мед медленно тает на его языке. Он утыкается лицом в грудь Марка. — Я здесь, Юта, — говорит Марк, поглаживая его волосы. Он стал делать это чаще. — Я никуда не уйду. Молния снова освещает комнату, и Юта думает, что это просто физическое проявление того, что он чувствует сейчас внутри.***
Было дождливо, когда Марк впервые признался Юте в любви. Облака сгущались, обещая скорый ливень. Юта присел на корточки, осторожно касаясь лепестков насыщенно-розовых и ярко-пурпурных азалий, окружающих их, собирая с них росу кончиками пальцев. Он слышит затвор объектива и поворачивает голову, чтобы увидеть Марка с довольной улыбкой. — Ты самый красивый цветок здесь, Юта-оппа, — сказал он. — Как и ожидалось, — ответил Юта, повернувшись обратно. Марк смеется и садится рядом с Накамото. Он срывает нежно-розового цвета цветок, заправив его за ухо парня. Юта хихикает и делает то же самое, играя с цветком так, чтобы он повернулся как нужно. Марк ловит руку прежде, чем он может отстраниться. Поцелуй, который Марк оставляет на костяшках чужих пальцев, кажется таким же мягким, как лепестки цветов. — Я люблю тебя, Юта, — признается он, улыбаясь так ярко, что никакая туча не сможет затмить его свет. Юта прижимается к нему таким образом, что их носы соприкасаются, и оставляет нежный поцелуй на губах Марка, который ощущается слаще, чем когда-либо. — Я тоже люблю тебя, Марк. Через несколько секунд начинается дождь, и Юта думает, что небеса плачут с радостным облегчением, которое он чувствует даже в своих венах.