Ложь Салли, и как он это исправил [Sulley's Lie and How He Fixed It]

У него были неприятности. Салли знал это с того самого момента, как декан Терзалес потребовала, чтобы он покинул Университет Монстров. Глядя на телефон в своих руках, он понимал, что не будет простого способа сообщить родителям о своём исключении. — Да ладно, Джеймс, всё не так уж плохо, — пытался он себя убедить, — самое худшее, что они могли бы сделать, — это накричать на тебя… По большей части папа, а не мама, но это будет не так уж плохо. — Пытаешься подбодрить себя? — спросил Майк, входя в гостиную и садясь рядом с ним на ярко-розовый диван. Они были у мамы Майка, которая любезно разрешила им пожить здесь, в мучительно-розовом доме, пока они со всем не разберутся. — Будет легче, если ты не будешь думать об этом слишком сильно. — Тебе легко говорить, — пробормотал Салли. — У тебя милая мама. — Да, но она всё равно чуть не нарычала на меня, когда я ей рассказал. Салли глубоко вдохнул и снова посмотрел на телефон. Майк был прав. Не было другого способа облегчить ситуацию, кроме как просто сообщить это. Он набрал номер, нажал кнопку вызова и подождал, пока ему ответят. — Алло? — произнесла его мать на другом конце провода. — Привет, мам, это Джеймс. — Милый, мне было интересно, когда же ты позвонишь. Я почти ничего о тебе не слышу в последнее время. — Да, извини, я был немного занят. — О, всё в порядке. Я знаю, каким напряжённым может быть учёба в университете. Я давно хотела съездить туда и навестить тебя, но твой отец считает, что лучше подождать, пока ты навестишь нас. Он думает, что я поставлю тебя в неловкое положение. — Нет, неловкости бы не было. Но, эм, мам, я… эм… — Да? — Я звоню, потому что… я должен тебе кое-что сказать. — Что? Он застыл. Если он скажет это сейчас, то в конце концов ему придётся рассказать и обо всём остальном, что он скрывал. — Джеймс, всё в порядке? — обеспокоенно спросила его мама. Майк жестом велел ему продолжать. — Э, да, мам, всё хорошо. Просто мне действительно нужно кое-что сказать вам с папой. — О, подожди, давай я включу громкую связь. — Нет, это… — Привет, Джимми! — услышал он голос отца. — Как продвигается страшение? — Продвигается, — ответил Салли, так сильно желая просто повесить трубку и умолять, чтобы его пустили обратно в Университет Монстров. — Итак, что ты хотел нам сообщить? — Ну, я, э-э… Я тут подумал, что нам стоило бы как-нибудь поужинать. Вскоре телефонный разговор закончился на решении поужинать у родителей Салли завтра днём. После того как он повесил трубку, Салли откинулся на спинку дивана и уставился в потолок. — Что я наделал? — Ты только что договорился об ужине, чтобы сказать своим родителям, что тебя выгнали из университета, — констатировал Майк. — А почему твой отец спрашивал о страшении? — Он думает, что я всё ещё в программе страшения. — Что?! Ты хочешь сказать, что ни о чём не рассказывал своим родителям? Салли вздохнул и посмотрел на Майка. — Насколько им известно, я сдал страшильный экзамен и всё ещё в РОР. Майк уставился на него в недоумении. — Почему ты им не сказал? — Они так гордились мной, когда я поступил в университет и присоединился к РОР, что я просто… замирал всякий раз, когда пытался им сказать. И когда мы начали Страшильные Игры, я подумал, если мы выиграем и вернёмся в программу страшения, мне вообще не придётся ничего им рассказывать. — Но мы не вернулись, и теперь тебе придётся сказать им, что ты солгал вдобавок ко всему прочему. — Я знаю, не нужно пихать это мне в лицо. Я должен что-то придумать к завтрашнему дню. — А что тут придумывать? Просто скажи им. — Да, но нужно придумать, как я собираюсь им сказать. — Ладно, — ответил Майк, вставая с дивана. — Представь, что я твой папа. — Ты совсем не похож на моего отца. — Вот почему я велел представить. Эй, сынок, — начал Майк более глубоким голосом, — что ты хотел мне сказать? Салли закатил глаза, но согласился. — Ну, пап, я вроде как лгал тебе и маме, и хотел во всём сознаться. — О, мы злы, но всё равно любим и поддерживаем тебя и… — Нет, нет, нет, если мы собираемся это сделать, ты должен, по крайней мере, вести себя как мой папа. — Я никогда его не видел, — оправдывался Майк, разводя руками. — Откуда мне знать, как он себя ведёт? — Я покажу тебе, — сказал Салли, вставая и поворачиваясь лицом к Майку. — Как только я скажу ему, он ответит: «Что? Как ты мог позволить этому случиться?! Мы с твоей мамой упорно трудились, чтобы отправить тебя в университет, а ты всё испортил!» — У вас всё в порядке? — крикнула мама Майка из своей комнаты. — Да, всё хорошо, — отозвался Майк. — Салли, я не думаю, что твой отец был бы так суров по этому поводу. — Он был бы. Однажды в средней школе меня отправили домой за дурачество на уроке. Папа был так зол, что кричал на меня два часа подряд. Единственная причина, почему он перестал, — это потому что мама велела ему. И в течение нескольких дней после он использовал это против меня, пока я не стал учиться лучше. Неизвестно, как долго он собирается винить нас сейчас. — Нас? — спросил Майк, спрыгивая с дивана. — Что он имеет против меня? — Ты — одна из причин, по которой меня выгнали. Но, — начал Салли, прежде чем Майк успел возразить, — это и моя вина тоже. — Пожалуйста, постарайся не впутывать в это меня. Если твой папа такой страшный, каким кажется, то я не хочу знакомиться с его плохой стороной, — Майк вздрогнул. — Я могу только представить, как он выглядит. — Я бы показал тебе его карточку страшилы, но она в хранилище вместе с остальными моими вещами. Ты, скорее всего, сможешь увидеть его, когда он заберёт меня. — Ты велел им приехать сюда?! — Ты что, не слышал, что я говорил по телефону? Расслабься, я только сказал им, что навещу друга. — Ну вот, ты снова врёшь. — Я думал, ты мне помогаешь. — Просто будь честен — это всё, что ты можешь сделать… если только не хочешь провести остаток своей жизни, пытаясь справиться с этой комедией. Салли задумался. Неужели всё будет так плохо? С наступлением следующего дня Салли провёл большую его часть, беспокоясь о том, что должно было произойти. Часы тянулись невыносимо медленно. Дело дошло до того, что в какой-то момент Майку пришлось перевернуть все часы, чтобы он перестал на них смотреть, а мама Майка пыталась отвлечь его разными делами. — Ты же не мог просто почитать книгу, — проворчал Майк, стоя на руках Салли и вытаскивая мокрые листья из водосточных желобов на заднем дворе. — Я почти уверен, что в итоге она бы заставила нас это сделать, — сказал Салли, изо всех сил стараясь устоять на шатком стуле. Единственную лестницу в доме сожрали термиты, хотя она была сделана из металла. — Может, ты перестанешь двигаться? — Я пытаюсь. Поторопись. — Я бы так и сделал, если бы мог видеть, что делаю. Подними меня выше. — Я уже тебя поднял… — Джеймс, твой папа здесь! — крикнула мама Майка из дома. Вместо того чтобы направиться ко входу, он бросился к задним воротам и планировал их перепрыгнуть. — Что ты делаешь?! — воскликнул Майк, всё ещё находясь на руках Салли. — Ох, прости, — извинился он, опуская Майка на землю, — я просто, э-э, хотел убедиться, что… — Ты пытался сбежать. Салли, однажды ты должен им рассказать. Это может случиться и сейчас. — Ничего хорошего из этого не выйдет. — Откуда ты знаешь? — Потому что я… — Джимми! — позвал отец, когда они с мамой Майка проходили через заднюю дверь. Отец Салли, Билли, был выше него по меньшей мере на фут и, несомненно, более мускулистым. Его бирюзовый мех был выцветшим и тусклым, а хвост волочился следом, но Билли всё ещё выглядел достаточно крепким, чтобы соперничать с любым молодым монстром. Его рога торчали на два дюйма из головы, брови отбрасывали на глаза тёмные тени, зубы казались длинными и острыми, когда он улыбался, а прикус обнажал нижние клыки. — Привет, пап, — поздоровался Салли, очень стараясь изобразить искреннюю улыбку. Он был рад его видеть, просто хотелось иметь новости получше. — Иди сюда и обними своего старика, — сказал отец, прижимая его к себе. — Первый год в университете, наконец-то, позади, а, Джимми? — Э, пап? — обратился Салли, разжимая объятия и пытаясь сменить тему. — Это Майк — друг, о котором я тебе рассказывал. — Приятно с тобой познакомиться. — А мне-то как приятно, — пожимая руку Билли, ответил Майк и заметил, каким неуютно глубоким и раскатистым был голос того по сравнению с голосом Салли. — Я много о вас слышал. Вы в университете большая шишка. — Да, я был лучшим учеником профессора Найта, когда учился в Университете. Старайся слушать всё, чему этот монстр может тебя научить, Джимми. Салли просто кивнул, не решаясь заговорить. — Он уже многому нас научил, — продолжил Майк. — Ты тоже в программе страшения? — удивлённо спросил Билли. — Так почему бы тебе не присоединиться к нам за ужином? Убедишься, что Джимми расскажет нам все подробности. — Ну, э-э, я… — Давай, Майкл, закончишь с водостоком, когда вернёшься, — предложила его мама с крыльца. — В моём доме рады любому собрату-страшиле, — сказал Билли, ведя их к транспорту. Машина выглядела новой и была подходящего размера для чудищ, но Салли пришлось подтолкнуть Майка, чтобы он сел внутрь. Билли почти ничего не сказал, когда Салли спросил о новом автомобиле. Когда они добрались до дома родителей Салли, мама поприветствовала их из кухни. Это был скромный дом с коридором, ведущим в гостиную, и лестницей, ведущей в спальни и ванные комнаты. За гостиной находилась кухня-столовая. — Заходите и чувствуйте себя как дома. Ужин будет готов через минуту. — Я помогу твоей маме закончить, — сказал Билли Салли. — Иди наверх в свою комнату. У нас для тебя кое-что есть. Ненавидя себя, Салли поднялся со следующим за ним Майком. У двери своей спальни он заколебался. — Что, если это то, что они не смогут вернуть? Майк пожал плечами и толкнул дверь. Там, на его кровати, блестящие и новенькие, лежали ключи от машины. Поражённый и чувствующий тошноту, Салли поднял их и посмотрел в окно на автомобиль, в котором их привёз отец. — Они купили мне машину. — Надеюсь, они сохранили квитанции, — пошутил Майк. Салли свирепо посмотрел на него и спустился по лестнице. Его ждал отец. — Вы, ребята, купили мне машину, — сказал всё ещё потрясённый Салли. — Совершенно новую, — рассмеялся отец. — Это немного ударило по нашим кошелькам, но это того стоило. Ты заслужил это, Джимми. Салли мог только как идиот стоять с открытым ртом. — Давай, чемпион, твоя мама приготовила ужин. Когда все уселись за стол, мама Салли принесла дымящуюся кастрюлю. Мать была примерно его роста, небесно-голубого цвета с фиолетовыми полосами, спускавшимися по спине и рукам, и намного стройнее. У неё были короткие тонкие рожки, торчащие из головы, и, в отличие от мужа, из её маленького рта торчал только один верхний зуб. На ней был синий фартук и такие же прихватки для духовки. — Надеюсь, вы все проголодались, потому что я приготовила любимое блюдо Салли, — сказала она, ставя еду на стол и поднимая крышку. От исходящего из кастрюли запаха слюнки текли (на вкус монстров). — Студенческий сюрприз. Когда мама протянула чашу с его порцией, Салли взял неохотно. Готовила его мать лучше всех, но он не чувствовал, что сможет это переварить или вообще заслуживает. — Что-то не так? — спросила мать, заметив, что он ничего не ест. — Эм, это просто… машина, ребят, она, должно быть, стоит целое состояние. — Не волнуйся, милый, мы с твоим отцом были счастливы её купить. — Я не могу её принять. — Но, Джеймс, ты это заслужил. — Нет, это не так! — воскликнул Салли, вставая из-за стола. Майк съёжился и стал ждать неизбежного. — Меня выгнали из университета, — сказал Салли, глядя в пол. Он услышал, как ахнула мать, но ничего не услышал от отца. Боясь, что у него сдадут нервы, он продолжил. Он рассказал им, что произошло, начиная с того, как разбил визгобанку с рекордом Терзалес и его выгнали из программы страшения, заканчивая мошенничеством во время Страшильных Игр и тем, что он помог Майку выбраться из мира людей. Поставив точку, он поднял глаза. Напротив него в слезах стояла мать. Слева Майк смотрел вниз. Взгляда отца, стоявшего справа, было достаточно, чтобы лишить Салли остатков мужества. — Когда ты вернулся домой на каникулы, — прорычал Билли, — ты сказал нам, что всё ещё учишься в программе страшения. — Я солгал, — прошептал Салли. — Я солгал, потому что не хотел разочаровывать вас. — О, я больше не разочарован! — взревел Билли, тоже вставая. — Я столько времени думал, что ты сделал себе имя и наладил свою жизнь, только чтобы узнать, что ты всё это время лгал нам! — Ты бы разозлился, если бы я сказал тебе, что провалил тест, — ответил Салли. — Ты не провалился, тебя наказали за нанесение ущерба имуществу университета с помощью этого типа, — сказал Билли, указывая на Майка. — А потом ты продолжал следовать за ним, и именно поэтому ты там, где сейчас находишься. — Билли, — начала мама Салли. — Оставь Майка в покое, папа. Скорее всего, я в любом случае провалил бы этот тест. — И почему же это? — Я вроде как… — зашептал он. — Говори громче! — взревел отец. — Я не учился. — О, — издал отец, становясь прямо перед Салли. — Значит, помимо всего прочего, ты не относился к получению высшего образования серьёзно? — Я был серьёзен, просто продолжал валять дурака и тусовался с Рёвом, и… — Я не хочу больше слышать никаких оправданий! Знаешь, ты выставил нас со своей матерью дураками. Мы усердно трудились, чтобы отправить тебя в университет. Ты взял всё, над чем мы так усердно работали, и спустил это в унитаз. Я думал, тебе хотелось этого. — Хотелось, просто я облажался и… — Что ты планируешь делать теперь? Не жди, что мы будем заботиться о тебе, как о ребёнке, потому что те дни прошли. — Мы с Майком уже решили, чем собираемся заняться. — О, правда, и что же это? Салли взглядом обратился к Майку за помощью. В конце концов, это была его идея. — Эм, мистер Салливан, сэр, — заикался Майк. — В Корпорации Монстров открылась вакансия. Мы уже подали заявки и на зарплату смогли бы снять квартиру недалеко от работы. — Я сомневаюсь, что они нанимают недоучек для чего-то столь серьёзного, как страшение, — сказал Билли как ни в чём не бывало. — Эта работа не для страшил. Мы подали заявку в… почтовое отделение. Салли затаил дыхание, ожидая, что его отец окончательно сойдёт с ума и взбесится. Но он этого не сделал. Некоторое время он пристально смотрел на Майка, затем медленно перевёл взгляд на Салли и смотрел сверху вниз, как ему показалось, минуты. Затем он повернулся, подошёл к двери на задний двор и распахнул её. — На выход. Салли в ту же секунду почувствовал себя вновь ребёнком. Всякий раз, как он попадал в большие неприятности, отец отводил его на задний двор, находил крепкую тонкую ветку, обрывал сучья и хлестал его по заду, пока Салли не начинал вопить и реветь как малыш. И если бы он попытался убежать, отец замахнулся бы на ближайшую к себе часть тела. Избегая встречаться со всеми взглядами, Салли прошёл на середину двора. Билли закрыл дверь и подошёл к одному из деревьев. — Мне жаль. Отец стоял к нему спиной. — Папа, я знаю, что облажался по-крупному, и ты никогда больше не должен мне доверять, но я не разрушил нашу жизнь полностью. Я буду работать и верну деньги тебе и маме. Майк действительно продумал этот план, и если они наймут нас… — Что с этим парнем? — спросил Билли, внезапно обернувшись. — Похоже, его имя продолжает часто всплывать. А ещё кажется, что в основном думает он. Ты что, его закадычный друг? Перестань позволять ему втягивать себя в неприятности! — Нет, это я постоянно втягивал его в неприятности! — закричал Салли. Может, весь его мир уже и превратился в одну большую проблему, но он не собирался позволять отцу плохо отзываться о друге. — Я весь год сидел на его горбу. Возможно, вам не понравится его идея о работе в почтовом отделении, но это лучшее, что у нас есть. — Следи за тоном, когда разговариваешь со мной, — предупредил Билли. — Ты загоняешь себя в ещё большую яму. — Тогда что ты хочешь, чтобы я сделал? Отец подошёл к нему. — Ты возвращаешься в дом. Будешь работать в почтовом отделении, пока не вернёшь деньги мне и своей матери. Затем ты продолжишь там работать, сам оплатишь учёбу в Страхтехе и найдёшь себе жильё в аренду. И, — сказал он, указывая на дом, — ты перестанешь водиться с этим парнем. Ты меня понимаешь? — …Нет. — Что? — зарычал Билли. — Ты видишь в Майке то, чем он не является. И я знаю, что должен отплатить вам, ребята, но я собираюсь сделать это так, как считаю нужным. Больше никаких вузов, и я снимаю квартиру с Майком. Может, я и не такой страшный, каким ты хочешь меня видеть прямо сейчас, но… — Убирайся, — тихо сказал Билли. — Подожди, что? — Убирайся с моей территории! — взревел Билли. — И забери с собой второго придурка. — Папа, не надо… — Я больше не пытаюсь тебе помочь. Если ты хочешь пойти и испортить себе жизнь, тогда милости прошу. Только не тяни нас с матерью за собой. Салли наблюдал, как отец повернулся к нему спиной и чуть не сорвал дверь с петель. — А ты! Даже не думай притаскивать сюда своё одноглазое жалкое подобие тела, если не хочешь неприятностей. Салли вошёл в дом, только когда Билли поднялся наверх. Майк ещё сидел за столом, его заметно трясло. Не говоря ни слова, они вышли из дома и направились вниз по улице к ближайшему телефону-автомату. Пока Майк звонил своей маме, Салли сидел на скамейке и просто смотрел в никуда. Вся ссора прошла для него слишком быстро, и сейчас последняя пара слов не отлипала от него, пока он проигрывал эту сцену снова и снова. Он часто ссорился со своим отцом, но никогда его не выгоняли из дома. — Я рассказал маме, что случилось, — пробормотал Майк, садясь рядом. — Она уже в пути…Ты не шутил насчёт своего отца. — Да, я не хотел, чтобы на тебя кричали. — Не переживай, Сал. Я уверен, что он одумается… в конце концов. — Не знаю. Я никогда раньше не видел его таким сердитым. А мама даже ничего не сказала. — Кажется, она в слезах поднялась наверх после того, как вы с папой вышли на улицу. — Отлично, — Салли вздохнул, откинулся назад и посмотрел на небо. — Мало того что папа ненавидит меня, теперь мама, вероятно, ужасно обо мне беспокоится. У него был соблазн побежать домой и хотя бы попытаться поговорить с мамой, даже если это значило снова иметь дело с Билли, но подъехала мама Майка. Салли опустился на заднее сиденье, а Майк сел впереди. Он предоставил другу вести большую часть разговора и смотрел в окно, пока мимо проплывал дом его детства. Пять дней спустя Майка и Салли приняли на работу в почтовое отделение Корпорации Монстров. Они спали — Майк в своей старой комнате, а Салли на очень розовом диване, когда мама Майка разбудила их криком: — Мальчики, вы в деле! Затем она передала Майку конверт. — Ну же, Салли, — сказал Майк, пожимая ему руку. — Разве ты не взволнован? — У нас есть работа, это здорово, — ответил Салли, накрывая голову подушкой. — Могу я снова лечь спать? — Разве ты не хочешь посмотреть на письмо? Это начало новой жизни для нас и… Эй, что это? — Что? — Это письмо от твоего папы. Сон сразу же покинул его. Салли сел, сбросил подушку с головы (прямо на голову Майка) и взял конверт. Майк швырнул подушку на землю. — Смотри, куда бросаешь! Я не хочу прикасаться к твоей слюнявой наволочке. — Зачем папе посылать мне письмо? — спросил Салли скорее себя, чем Майка. — Может быть, ты узнаешь, если откроешь его. Сначала медленно, Салли ногтем надрезал верхнюю часть конверта. Он развернул и прочитал записку: «Привет, Джимми, Когда мы разговаривали в последний раз, я сказал кое-что, чем не горжусь. Я был зол не только из-за того, что тебя выгнали из университета, или из-за того, что ты скрывал это от нас с матерью, но и потому, что я хотел, чтобы ты пошёл по стопам своего старика. Когда мы отправили тебя в вуз, я пошёл на работу и хвастался тобой перед ребятами, пока им не надоедало это слушать. Я не мог дождаться, когда мой сын будет работать рядом со мной. Так что ты можешь только представить, как я был разочарован, когда ты сообщил мне об исключении. Жаль, что ты не сказал мне раньше. С другой стороны, не думаю, что на твоём месте у меня хватило бы смелости рассказать мне об этом. Я знаю, каким резким порой могу быть, твоя мать постоянно напоминает мне об этом. У меня были все основания злиться, но я не имел права принижать тебя или твоего маленького зелёного друга. Возможно, ты провалил тест, был исключён, сжульничал, солгал и ушёл в мир людей, но это не значит, что ты потерпел неудачу в жизни, и это, конечно, не значит, что я должен отказываться от тебя. Я понимаю вашу потребность в независимости. С фамилией Салливан может быть трудно сделать себе имя. Мне следовало бы знать, я тоже с этим сталкивался. Знай, мы хотим, чтобы ты добился успеха в жизни, но делал это так, чтобы быть счастливым. Итак, будь ты почтальоном, студентом университета или лучшим страшилой, который когда-либо жил, знай, что мы с твоей мамой будем рядом. Мы любим тебя, сынок, и всегда будем любить. Это мама. Заходи поскорее, чтобы повторить ужин, и не волнуйся, я прослежу, чтобы твой отец держал себя в руках. Люблю тебя! Мама и папа P.S. Это снова твой отец. Отведи своего друга в спортзал. Эти палки, которые он называет руками, не принесут ему пользы на заводе. О, и не забудь достать свою машину из конверта. Потратьте это на аренду и предметы первой необходимости». Прочитав последнюю строчку, Салли снова проверил конверт. Там, подписанный его отцом, лежал чек на десять тысяч долларов. Не веря своим глазам, он показал Майку, который подтвердил это выпученным глазом. — Ну, думаю, это решает половину наших проблем. Хорошо, что ты им всё рассказал, — ответил Майк. Салли кивнул. Облегчить их ситуацию помогли не только деньги, но и осознание того, что родители по-прежнему поддерживают его. И теперь всё стало намного проще, потому что ему не нужно было ничего от них скрывать. Ну, почти ничего. — Майк, — заговорил Салли, вспомнив что-то. — Я не всё им рассказал. Его друг прищурился. — Чего ты им не сказал? Салли хихикнул. — Ну, это как-то связано с кусачками и фабрикой.