О тяжёлом рабочем дне и печенюшках.

На сей раз Сяо Чунь ведет машину. Очевидно, Тун Жу не спал достаточно для того, чтобы сидеть за рулём, потому предпочёл занять место пассажира на переднем сидении. Кажется, даже провалился в дрему, но не мог сказать точно. Никогда не спал крепко, старые привычки дают о себе знать. – Шифу, – шутливое обращение, полученное из-за склонности Тун Жу к обучению других, окончательно развеивает сонную пелену. – Ты в порядке? Если спрашивал, то искренне беспокоился. Получив в ответ кивок в результате он не то, чтобы остался полностью удовлетворён, и тяжело вздохнул, покрыв своей, тёплой ладонью, чужую, холодную. Хань Мучунь никогда не корил и не стал этого делать теперь, за что Тун Жу действительно благодарен ему. Они обязательно поговорят потом, но пока уютного молчания достаточно. Людей все меньше. Давно зажглись фонари, освещая путь тем, кто по какой-то причине до сих пор не добрался до дома, кого некому забрать, словно путеводные светлячки, совершенно статичные; слышны завывания ветра, показывающие, что зима не так далеко, как кажется; гул машин появляется так же быстро, как исчезает, создавая в ушах непродолжительный звон; Хань Мучунь, находящийся сбоку, подпевает тихонько нелепой песне, играющей по радио явно не первый раз. Голос очаровывает, на нем и фиксируется в конце концов внимание. Обычный вечер, ничего необычного не происходит и не должно произойти в итоге, но на сердце настолько... Спокойно? Да, наверное так оно и есть. Машина остановилась рядом с их домом спустя некоторое время. То, чего никто из старших не ожидал – услышать откуда-то из недр квартиры – скорее всего из кухни – громкое "Шибо!" и "Шифу!". Некто, появившийся здесь гораздо раньше, вовсю хлопотал у духовки. Разумеется, судя по шагам, человек не один. Незваных гостей можно было бы назвать по именам, поскольку только у них были дубликаты ключей, чтобы прийти в любое время по необходимости. Разрешение старшие выдали сами, давно переставая удивляться редким визитам Хань Юаня или Хань Тань, но пришел каждый без исключения? Неожиданно. Неужели проблема назревает чересчур большая? Хотя, зная темпераменты младших, вместе они решили бы каждую: уже не беззащитные дети, как бы то ни было. Пока Тун Жу думал об этом, Лужица – так девушку прозвали в узком кругу – схватила его за рукав водолазки и, что-то тараторя, потащила к группе. Немного запоздало приходит понимание того, что пахнет, вообще-то, неплохо. Вишневое варенье? Порой мужчина выбирался в лес и собирал ягоды с грибами, чтобы после использовать в приготовлении пищи и, помнится, у него осталось несколько банок. Перед глазами картина маслом: Ли Юнь и Чэн Цянь старательно протирают полы; Янь Чжэнмин, ни капли не стесняясь, подпевает голосу Леди Гаги, раздающемуся из колонки, и украшает уже готовую партию печенья, – разумеется, в перчатках с фартуком, поскольку одежду пачкать не желает – а Лужа обильно посыпает сладости сахарными звёздочками; Хань Юань же следит за готовностью теста в духовке. Другую задачу ему не доверили: нагло стаскивал продукты со стола шутки ради, чем очень раздражал младшего старшего брата и, как следствие, первого старшего брата. Второй брат исподтишка, но предпочитал не вмешиваться. Хань Мучунь мягко улыбнулся, с любопытством наблюдая за процессом. – Мы приготовили вам сюрприз! – Лужа аналогично улыбнулась ярко, слегка прищурившись. Янь Чжэнмин поднял на них глаза, всем своим видом выражая усталость после столь кропотливой работы. Спустя года искренне любил драматизировать, но стал более трудолюбивым, чем раньше. Не стоит упоминать то, что именно на это повлияло, однако в данный момент все прекрасно. – А ты еще от рецепта отойти предлагал, – вздохнул Хань Юань, нахмурившись. – Видишь? Даже эти не запекаются, а если бы мы тебя послушали, то было бы еще хуже. Промолчавший Чэн Цянь явно был согласен. Идея Лужи о приготовлении неизвестного рецепта из интернета, возможно, в целом была не лучшей, но никто не хотел опускать руки раньше времени. Ли Юнь лишь неловко пожал плечами. – Слишком жидкое тесто, – вдруг заговорил Тун Жу. – Потому печенье плохо запекается. Едва ли не с горящими глазами Хань Тань подняла упаковку с мукой и уже собиралась всыпать больше в остатки, но пакет перехватил Чэн Цянь и сделал все гораздо более аккуратно. Наверняка и сам понял, что тесто получилось жидковатым, однако не мог сказать точно до тех пор, пока все пошло не по плану. Старшие успели понять, что небольшая помощь младшим всё-таки требуется, потому поспешили удалиться, чтобы сменить одежду и вымыть руки перед тем, как начать ее оказывать. Завтра, благо, выходной и никому не обязательно ложиться рано, а вечер, несмотря на усталость, предвещает уют и несмолкаемый говор. Ради такого можно нарушить режим, кроме того – по настоянию Хань Мучуня – позволить себе отдохнуть и насладиться редким моментом. Предчувствие не обмануло вовсе. В который раз в голове мелькнула мысль, что ради таких вечеров можно пренебречь любой вещью в мире. С их приходом жизнь и впрямь стала ярче.