Мама

Сегодня для большинства жителей Земли самый обычный день — девятнадцатое ноября. Этот день простой и ничем не примечательный. Это не какая-нибудь знаменательная дата,как,к примеру, Новый год. Но этот день очень важен. Для меня. Ведь в этот день произошло непоправимое. В этот день моя мама отошла в иной, невиданный мир… Этот день был наполнен грустью. С самого утра не светило солнце, погода была пасмурной. Шел снег, холодный ветер нещадно резал лицо.       —Собирайтесь, — своим обычным тоном произнес дядя, заглянув в комнату. Мы же, кивнув, поспешно стали натягивать на себя куртки и ботинки.       —Идем. Выйдя на улицу, мы подошли к черной машине.       —Эвелина, садись вперед, остальные — назад. Быстро заняв места, дядя завел машину, отдав мне в руки пакет с самым сокровенным детским сокровищем — конфетами. Но в этот раз я не обратила на него никакого внимания. После в моей руке оказался букет искусственных ярко-оранжевых роз. Машина тронулась. Мы ехали молча. Кто-то смотрел в окно, Кто-то размышлял о чем-либо. Я думала. Точнее, вспоминала. Маму. Я представила ее образ в голове. Нет, не самый обычный, пустой образ, бездушный и бесчувственный. Нет. Я представила ее улыбающуюся, показывающую ряд ровных белых зубов и даже язык. Я вспомнила ее улыбку, такую теплую и ясную, словно лучи яркого солнца. Она и была такой — дарившей всем тепло и заботу. О глазах моей матери можно много написать. Они у нее особые, уникальные. Своим взглядом она могла согреть зябнувшую, холодную душу — таким теплым был он. Ее глаза были коричнево-зеленые, покрытые карими пятнышками, словно шкура леопарда. Но пусть мне и сотни тысяч раз объясняли, что они каре-зеленые, я все равно считала, что у мамы глаза золотые. Как и душа. Мы ехали по асфальтированной дороге, как тут завернули на обычную песчаную, ничем не примечательную дорогу. Колеса попадали на частые кочки, поэтому машина то опускалась, то взлетала вверх. Я осмотрелась. По обеим сторонам улицы роились покосившиеся деревянные домишки. Проезжая мимо большого красивого дома, я даже не обратила на него внимание, хотя раньше бы остановилась и осмотрела его. Но машина вдруг остановилась. Мы приехали. Выйдя из машины, мы направились к синей деревянной калитке. Зайдя внутрь, мы подошли к маминой могиле. С каждым шагом, что сближал нас, сердце случалось все быстрее, на глазах наворачивались слезы. Вот мы уже стоим перед большой каменной плитой, на которой покоятся завявшие красные розы, лепестки которых были небрежно разбросанные вокруг. Несколько венков с вплетенными лентами стояли, облокотившись о памятник. На памятнике изображен на и сама мама. Но не совсем такая, какой я ее себе представляла. Да, они похожи, но моя мама улыбается. И эта тоже. Но моя по-настоящему, так живо. А здесь — просто картинка, изображенная на холодном каменном памятнике…       —Помяните маму, -сказал дядя, беря конфету из пакета. Мы последовали его примеру. Дрожащими руками я развертывала конфету, понемногу откусывая, потому что знаю, что могу подавиться. Медленно прожевывала, глотая слезы. Вдруг резкий крик дерущихся соек разнесся над всем кладбищем. Мы вздрогнули. Птицы продолжали борьбу, злобно крича. Кажется, что им вообще все равно — кладбище это или нет. Им это не важно. Но у людей все по-другому. Мы чтим память умерших и этого не отнять. Мы продолжаем сохранять традиции наших предков. «Как ты там? Все ли хорошо у тебя, мама?» Думаю я, скользя взглядом по бледному нарисованному родному лицу… Я закрыла рукой лицо. Мои плечи слегка подрагивали. Дыхание совсем не слушалось и стало рваным. В глазах слегка помутнело, все очертания размылись. Я решила осмотреться. Лица моих братьев и сестер были печальные, заплаканные. Даже дядя, которого мы считали сильным человеком, стоял, понурив голову.       —Идем, -сказал он, и мы начали потихоньку отходить от маминой могилы. Ноги совсем не слушались. Я шла, спотыкаясь и чуть ли не падая, думая о земной несправедливости. Почему такие хорошие люди покидают нас так рано…? Сев обратно в машину, я посмотрела на свое лицо. Глаза в слезах, щеки красные. Но мне все равно. Я думаю о моей любимой, доброй и самой лучшей маме… Машина тронулась. Кладбище начало отдаляться. А я еще долго провожала мамину могилу, которую обсыпал собой колючий осенний снег.