Соткано из страха

Оз был старше самого времени, но только недавно решился пойти в старшую школу, ведь для этого нужно было преодолеть собственные страхи, что сделать довольно трудно, когда ты буквально соткан из них. Несколько столетий борьбы с собой, ритуальные убийства психотерапевтов и запугивание своих же фобий были не слишком продуктивны, но понемногу позволяли приблизиться к цели — мало-мальски социализироваться. И если начать посещать учебное заведение в итоге получилось, то во всём остальном Оз откровенно не преуспевал. Ему только и оставалось, что с некоей завистью смотреть на парочки вокруг, не поджимая от досады губы только ввиду их видимого отсутствия. Он неплохо держался в целом, даже ходил куда-то с друзьями и не сидел за столиком для изгоев в столовой, но этого было недостаточно для завоевания чужого сердца. В флирте Оз был отчаянно плох, и его гелотофобия и атихифобия никак не способствовали набиванию плодотворных шишек на романтическом поприще. Пока все создания вокруг предавались радостям любви и всевозможным извращённым её вариациям, Оз сидел в сторонке и пытался придумать способы стать хоть чуточку круче, но те всякий раз оборачивались нелепой катастрофой, равняющей его самооценку с океанским дном. Выбираться из своего кокона всегда было страшно, и совершив этот подвиг, Оз всё равно не мог избавиться от беспокойства. Слишком многое не только могло пойти не так, но и делало это. Сидя в столовой и глазея на своих безумно горячих одноклассников, он боялся, что никогда не сможет стать таким же. Оз может чувствовать страхи других: как Скотт боится быть плохим мальчиком, Лиам боится быть недостаточно разбирающимся в вопросе, Полли боится упустить всё веселье… Но чего боится Дэмиан, которого боятся все остальные? Бывает, что Оз чувствует исходящий от него страх, и его собственные фобии тянутся к нему с интересом психотерапевта к запущенному клиенту, но он не может уловить, что беспокоит демона, а спросить не может из-за собственной тревожности. Пожалуй, из всех существ, обитающих в этих стенах, огненный демон был ему милее и горячее всех. Оз искренне хотел бы разглядеть в этом адском пламени уютный треск камина, но Дэмиан всё ещё был самим собой, а не своей откровенно альтернативной версией из очередного фанфика Зои, и на источник физического и психологического комфорта походил примерно как Джой на дистрофика. Тогда, несмотря на все усилия на романтическом поприще, приведшие разве что к ужасному смущению и мучительно неловким попыткам избежать неудобных ситуаций, Оз так и не решился пригласить Дэмиана на выпускной. Тяжело торопиться к сему знаменательному событию, когда ты старше самого времени и ещё не осознал то как полноценную концепцию. Децидофобия тоже была против приглашения главного источника поджогов на откровенно незажигательное свидание, замаскированное под выпускной, и в итоге одержала верх. Впрочем, не то чтобы Оз плохо провёл время без пары — школа довольно быстро вспыхнула в пламени, из которого все дружно эвакуировались в свою новую взрослую жизнь. Да и потом, когда Оз плакал дома в подушку от собственной несостоятельности, аутофобия и аллодоксафобия гладили его по плечам, утешая. Оз клятвенно обещал себе наверстать упущенное в лагере, с опаской поглядывая на ничем не огороженный костёр — вдруг всё сгорит раньше, как шептала пирофобия? За то короткое время, что прошло с выпуска, он уже научился осознавать это самое время как нечто скоротечное, особенно для тех, кто не был его старше. Многие монстры на фоне самого Оза казались детьми и вели себя, как дети, и не то чтобы Оз вёл себя иначе, но… Он всё ещё оставался безумно стеснительным и жаждущим одобрения понравившегося демона одновременно. На этот раз всё должно пройти намного лучше, он постарается, и пригласит Дэмиана смотреть на этот дико скучный и непонятно почему романтичный метеоритный дождь. Может, удастся заинтересовать демона, если Оз предложит поискать тех, кого эти самые метеориты прикончат? Говорят, совместные приключения объединяют. На этот раз всё действительно идёт лучше, чем в школе — Оз чувствует себя жутко опытным (и ужасно извращённым), помогая разбирать Дэмиану вещи, любовно собранные его дорогими отцами. Возможно, слишком любовно по отношению друг к другу, потому что Оз в части вещей к своему собственному ужасу узнаёт секс-игрушки, о чём изо всех сил старается умолчать, чтобы ненароком не развить у Дэмиана эротофобию, что сломала бы все его планы на несомненно горячий досуг, не связанный напрямую с поджогами. Повезло, что фобии, внушающие страхи даже самому Озу, довольно изобретательны в этом и могут запудрить мозги ЛаВэю, генерируя всё новые и новые способы очевидно неправильного использования абсолютно случайно попавших к Дэмиану вещей. По крайней мере Оз надеялся, что случайно, потому как не был знаком с культурой восьмого круга ада достаточно близко. Его потенциальный проводник должен был пережить лето в лагере без эксцессов, к чему оказался на удивление не приспособлен, выросший в любви и насилии, а не дикой природе. Оз чувствовал, что Дэмиану в лагере неуютно, но совсем не понимал, как скрасить чужой досуг без превращения всего сущего в пепелище. Самому ему природа нравилась, и пускай в ней таилось много всего пугающего вроде медведей и налоговых агентов, Оз чувствовал себя в своей тарелке — таким же растерянным и напуганным, как монстры вокруг него. Опрокидывая в себя шот с фобиями, Оз даже не догадывается о том, как мерзко и круто при этом выглядит. В конце концов что может быть более завораживающим, чем поглощение фобий тем, кто буквально из них соткан? Разве что неумелые попытки этого существа пофлиртовать, неловко плюхнувшись на бревно рядом с Дэмианом. На самом деле Оз планировал уйти спать, пропустив всё веселье, но его ноги были иного мнения и резко превратились в спагетти, которым срочно требовался острый соус. Фобии на плечах, возможно даже из шота, повылезали гурьбой, чтобы поздороваться со всеми присутствующими, пока Оз пьяно хихикал, пытаясь не упасть в костёр лицом. Он даже не обратил внимание на румянец Дэмиана и его тихое «чёртов металл», но это заметил Мило и сладко улыбнулся. До этого они, кажется, обсуждали модные тенденции в макияже, и Оз бессовестно всё прослушал, но готов был давать советы от всего сердца, обожая вмешиваться в судьбы других и принимать отвратительные решения. Сам Оз не смог бы ответить, пытался он намекнуть Дэмиану на румянец или проецировал на себя последствия следующей реплики, но он действительно предложил назвать косметику «кровь на лице», после чего чуть не оглох от восторга. Возможно, звуковая волна от демона была такой силы, что потрясла что-то внутри головы Оза, потому как с утра ему было особенно плохо. Настолько, что только к обеду, занимаясь попытками распутать мысли и спутать верёвки, он вообще задумался об обсуждаемой Дэмианом и Мило теме. То есть демон действительно хотел быть стилистом и украшать других не только побоями и следами горения? Размышляя об этом откровении, Оз и сам немного смутился, потому что это было… действительно мило. Неужели всё это время он чувствовал эниссофобию ЛаВэя, его страх потерять токсичную маскулинность и явить миру свою более чуткую сторону? Ох, Оз хорошо знал, как это — бояться, что общество не примет тебя потому, что ты плохо вписываешься в выстроенные им социальные конструкты. Всё своё нахождение в старшей школе Оз ежедневно разрывался между желанием быть всем удобным и оставаться самим собой, и потому с особой нежностью отнёсся к чужому желанию самореализоваться. Оставалось надеяться, что оно не было продиктовано необходимостью угодить Дэмиану и довести свой неумелый план по соблазнению до логического завершения. В конце концов Дэмиану ЛаВэю удаётся пережить отдых в лагере и не убиться не только обо всё живое, но и об собранные отцами вещи, и этого вполне достаточно для подтверждения статуса принца восьмого круга ада. Он кричит об этом так громко, что у Оза снова болит голова, будто он всё ещё не отошёл от выпитого за эти пару недель. Собраться с силами страшно, как и всё остальное, но он старается напомнить себе о концепции времени, его скоротечности и диком возбуждении, которое так никуда и не делось. Действовать нужно решительно, как срывать пластырь, поджигать лес или вонзать нож в своего врага. Оз почти готов… Спасовать и на этот раз, решив посидеть в гордом одиночестве на полянке, глазея на жутко романтичный камнепад с тем, кто, как он надеется, не отошьёт его — самим собой. И у него почти бы это получилось, если бы Дэмиан не материализовался бы рядом, очаровательно стесняясь и размахивая хвостом как газонокосилкой. Удивительно, но их редкое общение и очевидно неостроумные комментарии Оза всё же смогли пронзить чьё-то сердце, и ЛаВэй смущённо пробурчал, что раньше он бы предложил вместо наблюдения за метеоритным дождём подраться до смерти, но сейчас-то он уже знает, что это называется любовью, а она, как учили его отцы, чёртов металл. Фобии тактично попрятались, позволяя Озу посвятить себя наблюдению за Дэмианом, якобы наблюдающим за метеоритным дождём, как и многие другие монстры вокруг. Оз буквально чувствовал, как тот боится сморозить какую-нибудь глупость и выставить себя в дурном свете, внезапно осознавая, что не он один полон тревоги и страхов. То, как он боялся чужого неодобрения, было основано лишь на негативном опыте прошлого, а не реальном отношении других монстров к нему, и этой мыслью ещё предстояло поделиться с ЛаВэем. Но сейчас, чтобы не портить момент своей редкой храбрости, Оз просто ткнулся лицом в чужие губы. Может, Дэиману и было невдомёк, что за секс-игрушки ему накидали родители, но только потому, что собственным телом он пользовался намного лучше, что и вознамерился доказать. Камни продолжали падать с неба, и мало кто из возбуждённых и счастливых монстров вообще обращал на них внимание, самозабвенно предаваясь радостям любви.