The muffin saga

Пинки Пай находилась в своем подвале, ожидая пробуждения своей новой жертвы. Прошло около двух недель с тех пор, как она расправилась с Ренбоу Дэш, и до сих пор больше ни одна из ее четырех оставшихся близких подруг не показала свой номер. В связи с этим, в данный, момент оказавшейся крепко привязанной к стулу стала Кэнди Мэйн – желто-розовая земная пони, все еще находившаяяся в несознании от кекса с тяжелым наркотиком. Внезапно раздается скрипучий звук отворяющейся двери подвала и быстрые тяжелые шаги копыт. Пинки испуганно обернулась, закрыла своим телом отходящую от транса Мэйн; она не была уверенна, что сможет справиться с двумя пони одновременно. Но тут недавно вошедшая кобылка споткнулась на последней ступеньке и, запорхав тщетно крылышками, приземлилась на пол с криком "уф!". Она подняла головку, пара косых желтых глаз уставились на Пинки Пай. — О, привет, Пинки! — радостно поприветствовалась Дерпи. Пинки немного нервничала, но знала, что с этой пони она легко справится. — Привет, Хувзи Дерп, — сказала она с неровной улыбкой на лице, — Тебе что-то нужно? — Тебя не было снаружи, и я пошла искать тебя, вот! — сказала серый пегас, — Я хотела спросить тебя по поводу маффинов, не могла бы ты мне испечь пару, хех? Пинки Пай оглянула еле пробуждаювшуюся Кэнди Мэйн. — Да, я планировала сегодня испечь маффины, но ... — она сделала паузу, задумавшись. Дерпи отличалась от других пони, выглядя слегка умственно отсталой, но в то же время милой и легкодушной, поэтому ее могли сравнивать с маленьким жеребцом, застрявшим в теле взрослой кобылки. Пай вовсе не хотела пользоваться детским умом пегаса, но в ее сознании всплыла очень хорошая идея ... — Дерпи, — произнесла Пинки с лучезарной улыбкой на лице, — Хочешь помочь мне испечь твои маффины? — О, да! Да! — восклицала Дерпи, подпрыгивая вверх-вниз. — Хорошо, только ты должна пообещать мне кое-что! — Что угодно! — ответила она. — Никому не говори о моем секретном ингредиенте. — Секретный ингредиент? Затем, как по команде, Кэнди Мэйн полностью пришла в сознание, — А-ах... Где я?.. — тоскливо спросила она. Пинки подвела Дерпи к столу. — Видишь ли, — обратилась она к пегасу, — У каждой пони в этом городке есть свой собственный номер, и как только он мне попадается, я иду за ним, как за ингредиентом, — объясняла Пинки, в то время как Кэнди Мэйн пыталась бороться со своими путами, параллельно невольно прислушиваясь к разговору, вместо того, чтобы расспрашивать пони о том, как ее поймали. — Значит, у всех пони есть твой секретный ингредиент? — спросила Дерпи. — Ага! Но сначала нам нужно его выпечь. Однако выпечка - это всегда веселье, поэтому мы немного поиграем перед сбором урожая! — Эй, что происходит?! — громко сказала Кэнди Мэйн, и две другие пони взглянули на нее, — Почему я связана? Что вы имеете ввиду под "сбором урожая"? Пинки хихикнула, не в силах сдержать свое волнение. — Кэнди, сегодня твой особенный день! — пропищала она, после чего Дерпи начала взволнованно хихикать в связи с новым событием, — Ты поможешь нам с Дерпи испечь маффины, хоть я и собиралась испечь кексы ... Но Дерпи Хувз нравятся маффины больше, чем кексы, правда? — Давай сделаем! Давай сделаем! — вскрикнула пегас, снова подпрыгивая. — Ну и как я могу помочь, если я связана? — спросила Кэнди Мэйн с сердитым выражением лица. — О-о-о, это самая важная часть! — весело начала Пинки Пай, — Нам всего-то нужно, чтобы ты не двигалась. Тут Кэнди Мэйн оглядела комнату. Украшениями вечеринного подвала Сахарного Уголка служили опустошённы крашенные внутренности и шкуры пропавших пони, а на полках и в центре стола в рядок стояли аляписто-ярко раскрашенные голые черепа. "ЖИЗНЬ - это ВЕЧЕРИНКА!" – было написано засохшей кровью на баннере. Затем ... Она обратила свое внимание на уже неживую Ренбоу Дэш, не до конца покрытую испачканным кровью полотном. — Ч-что, черт возьми, происходит?! — Мэйн закричала изо всех сил, заставив одну из пони вздрогнуть. — Пинки, я не думаю, что ей здесь комфортно... — дрожащим голоском произнесла косоглазенькая. — Но, Дерпи, выпал ЕЕ номер. Мы должны. Это будет весело! Поверь мне! Детская улыбка снова засияла на лице серой кобылки. — Тогда, хорошо, я готова! — сказала Дерпи, когда Кэнди Мэйн начала паниковать и дико вырываться, — С чего мне начать? — Знаешь, мне всегда нравилось сохранять кьютимарки пони, так что ... — Диана Пай медленно сняла скальпель с металлической подставки для прочих инструментов, — Наблюдай внимательно! Дерпи подпархнула ближе, всматриваясь в то, как ее подруга рисует на удивление довольно ровную окружность вокруг знака отличия Кэнди. Та же, в свою очередь, болезненно кричала и плакала, пыталась вырваться, пошевелиться, но все ее старания, конечно, напрасны. Пони приходится переживать кусающую бедро боль, особенно всполыхнувшую тогда, когда Пинки вонзила острие скальпеля под кожу, дабы отделить большой и мясистый кусок от мышцы. — Как здорово! — захлопала в копытца Дерпи, — Я могу заняться следующим?! — Конечно! Но будь осторожна, не порежься, и, главное, постарайся не порезать кьютимарку. Мы ведь хотим, чтобы все было по-прежнему красиво? Не ответив на вопрос, пегас взяла использованный инструмент и поднесла его к другому боку Кэнди. — Дерпи... хны... нет, пожалуйста, н-нет!! — Умоляла кобылка, всхлипывая и горько плача, но Хувз продолжила свое дело. Она неторопливо проткнула шкурку Кэнди, хлестнула теплая кровь, добравшись до самых мышц она вырезала очень неаккуратный круг, тем не менее, сохранив рисунок. Пинки радостно захлопала запачканными алым цветом копытцами. — Отлично! Теперь это твоя первая кьютимарка! Можешь оставить ее себе, если хочешь. — Правда? Без шуток? — спросила Дерпи, широко улыбаясь. Она спрятала брусочек теплой уоши пони под крыло, на всякий случай, — А что мы теперь будем делать? — А теперь, самое долгожданное, мы будем веселиться! Представь, ты сможешь сделать с ней все, что угодно! Все, что ты захочешь! — Пинки приобняла одним копытцем Кэнди Мэйн, что медленно, но точно теряла сознание. — Мм... Может, мы отрубим ее ножки?! — радостно спросила Дерпи; Мэйн тут же снова завыла, неразборчиво что-то истерически прокричала, по ее лицу ручьем текли слезы. — О, да, это отличная идея! — Пинки с трусцой последовала за своей ножовкой, что все еще не отделалась от засохшей крови Ренбоу Дэш, — К слову, Дерпи, ты знаешь, почему ножовка никогда не режет? — Амм.. Эм... — замешкалась она, перебирая копытцами, —Может быть... Может быть потому, что с ее помощью рубят? — Давай ты это попробуешь?! — Пинки Пай передала инструмент Дерпи и та подбежала ближе к Кэнди Мэйн. — Дерпи Хувз, послушай меня, — взмолилась что есть сил пони, — Убивать нехорошо... Это плохо! П-пожалуйста, не надо, не делай мне больно! — Нам нужен твой особый ингредиент, иначе маффины Пинки не будут такими вкусными! — защебетала Хувз. Она навела ножовку над прямо над коленом Кэнди, затем отвела копытце назад и с силой взмахнула пилой. Хоть Дерпи совсем немного разорвала кожу пони, для той действие было достаточно болезненным, дабы заставить изо всех сил выплеснуть из себя жалостный крик. — Продолжай в том же духе! Вот так! — подбодрила Пинки Пай. Дерпи начала яросто колотить по ноге, ее легкомысленная насмешка перекрывала чужой визг. — Это так круто! — обрадовалась серая кобылка, однако, когда она добралась до кости, рубить стало куда сложнее, — Ох, Пинки Пай, у меня не получается ... — Я думаю, что нам следует воспользоваться пилой! — ответила розовогривая пони. — Пожалуйста пожалуйста пожалуйста! Остановитесь!!. — взревела жертва, в то время как пегас начала безжалостно перепиливать ее кость. Глаза Кэнди Мэйн расширились, мучительная боль захлестнула и выплеснула вместе с кровью. Взгляд ее темнел. — О нет! Мне кажется, она сейчас потеряет сознание... — метнула Пинки. Дерпр успешно перепилила крепкую кость пони и откинула отрезанную ногу на пол. Та безвольно лежала в алой горячей луже крови, все еще привязанная с ножке стула. Кэнди задыхалась, захлебывала в собственных слезах и соплях. " — Я расплавлюсь со следующей! " провозгласила Пинки Пай, и ловко сильно рубанула по второму кобыту. У бедной зарнванной кобылки мылилось зрение, вокруг все плыло, двоилось, частилось. — Она хочет спать? — спросила по-детски Дерпи, вытирая копытцем забрызганную кровью щеку. Пинки Пай осторожно вытащила отрезанные ножки из ремней и откинула их в уголок. — О, это легко исправить, — затем пони пошагала в сторону стола, взяла наполненный чем-то шприц и ввела порцию содержимого, быть точнее, адреналина. Жертва раскрепощенно ахнула, тяжело дыша и продолжая чаще всхлипывать. — Пожалуйста...пожалуйста... — слабо произнесла она. — Хочешь посмотреть, на что похоже глазное яблоко? — Пинки Пай повернулась к Хувз. Пони снова ухватилась за скальпель вместе с ложкой и приблизилась к лицу Кэнди Мэйн. — Нет...н-нет, пожалуйста, НЕТ! — и с очередным леденящим кровь криком она почувствовала, как острое лезвие безжалостно перерезало ее мембрану, удерживающую глаз в глазнице. Пинки взяла ложку и осторожно зачерпнула слизистый шарик, ненароком прорезав зрительный нерв. Она поднесла окровавленное глазное яблоко розового цвета Дерпи, которая, широко улыбаясь, притянула его к своей мордочке. — Иу! Он выглядит таким липким! — хихикнула она, — Я хочу поиграть с другим. — Прости, Хувзи Дерп, но нет. Мы же хотим, чтобы Кэнди все видела до самого конца! — Ох, ну хорошо, — кобылка уронила глазное яблоко на пол и покатало его копытцем, собрав всю пыль с пола, прежде чем безжалостно растоптать его с радостным хохотом. Пинки Пай взяла одно из своих лезвий и опустила прямиком в кипящую на раскалённых углях кастрюлю, в которой одновременно разогревались ржавые гвозди. — Сейчас я разогрею этот нож, — объяснила она той, — И когда он будет достаточно горячим, мы оставим милые отметины на ее блестящей шкурке! Скажи, тебе нравится рисовать?! — О, да! Да! — кобылка пробежала небольшой круг и радостно запрыгала рядом с пони. Кэнди Мэйн больше не кричала, не сопротивлялась, и смирившись, просто всхлипывала и сопела. Из ее пустой глазницы ручьем текли кровавые слезы, наполненные горечем. Через пару мгновений законодательница веселья вручила Дерпи раскаленное лезвие. — Аккуратно, это горячо, — предупредила она. — Я точно знаю, что буду рисовать! — воскликнула Хувз, после чего осторожно дотронулась кончиком инструмента до вздымающейся груди Кэнди. Она пыталась кричать, но ее сбитый голосок оказался слишком тонким и надтреснутым. Кобылка не торопилась рисовать свой шедевр, делала все как можно медленнее. Итогом получился очень неряшливый пони с вьющимися волосами. — О! Это я?! — спросила Пинки Пай. — Да! Потому что ты моя лучшая подруга, — Дерпи действительно была милой пони. — Ладно, Дерпи, я знаю, что мы играли не очень-то и долго, но держу пари, ты хочешь свои маффины. — Да! Да! — повторила пони. Пинки снова передала пегасу скальпель, а сама провела копытцем вдоль окровавленного торса Кэнди Мэйн, тем самым показывая, где делать разрез. — Ты должна вскрыть ее после того, как я введу этой пони обезболивающее, — объясняет розовогривая, параллельно вводя шприцом порцию еще чего-то сомнительного. Спустя несколько минут Пай дает добро, и крылатая кобылка принялась за дело; она медленно и аккуратно вспаривала живот жертвы, из которого обильно засочилась теплая кровь. Ее копытца дрожали, она сосредоточенно прикусила язык, пытаясь удержать скальпель ровно. Кэнди не могла почувствовать боли, но ей было до жути страшно видеть то, как ее собственное тело разрезают на части. — А что после этого? — спросила Дерпи, закончив полосовать чужое брюхо. — Вытаскивай все самое мягкое, все, что увидишь, и бросай это в ведро! Ты можешь рассказать анекдот нашему гостю, как делаю это я. Пони лучезарно улыбнулась и выбрала орган - печень Кэнди Мейн. Она с силой потянула, наконец сумев оторвать его, в затем подняла и поднесла к мордочке похищенной. — Смотри, Конфетка, это Живая Печень! — сказала она, после чего ухватилась за почку, выдернув, — Добрая Почка любит ходить с Живой Печенью к ней домой и играть, — оба сырья полетели прямиком в ржавое дно ведра, — Но вот Больной Желудок, и он печален, ведь его никогда не приглашают... За это он и больной Мочевой Пузырь пойдут и испортят все веселье. Игривая Поджелудочная Железа услышала их план и попыталась остановить при помощи Глупой Селезенки; они хотят предупредить остальных! Близнецы-Кишечники идут туда, чтобы всех помирить, ведь они так не любят драться! Затем подходят Смеющиеся Легкие, чтобы узнать, из-за чего весь сыр-бор... Больной Желудок и Больной Мочевой Пузырь горячо спорят со всеми, пока им вдруг не позвонит Отзывчивое Сердце... — Дерпи хватается за все еще бьющеесясеодуе, но пока не вытаскивает его, — Оно говорит: " Не сопротивляйся, мы все должны дружить и играть вместе! " ... После чего все помирятся и станут жить счастливо, — пони с корнем вырвала несчастное сердечко и Кэнди начала увядать, взгляд ее помрачнел, дыхание остановилось. — Вау, это было так здорово, Дерпи! — Пинки радостно захлопала копытцами. — А что теперь? — Теперь мы должны снять с нее шкуру и разобрать все косточки ... Это муторно, но по окончанию я чувствую себя великолепно!

***

Немного погодя, Пинки достала противень с выпечкой из духовки и поставила их на стол перед двумя пони - Дерпи и Эппл Блум. — Вау! — ахнула жеребец, беря в копытце теплый и пышный маффин, — Они выглядят так великолепно и аппетитно! — Как вам они? — Лучше любых маффинов на свете! — воскликнула Дерпи Хувз, — Можно я буду помогать тебе чаще?! — Конечно. — Только не забудь сохранить в секрете наш особые ингредиент, — наказала Эппл Блум. — Хорошо! — ответила дерпи и взяла еще один маффин.