Pick me!

      По кухне разносился приятный аромат рамёна и тушёной говядины, необходимой для карри. Во всю хозяйничали только Джей, Джейк и Чонвон, вернувшиеся домой пораньше. Остальные пытались прийти в себя после утомительного расписания, поэтому отдыхали в комнатах или принимали душ.       Для поддержания оптимистичного настроя в группе Чонвон решил, что им необходима домашняя готовка, перетекающая в совместный ужин. Естественно, что Ян не смог бы управиться с этим сам, поэтому предложил идею Джею и Джейку, которые согласились без раздумий — они были слишком слабы перед просьбами лидера.       — Хён, что мне делать дальше? — спросил Ян у самого старшего, которого по умолчанию выбрали главным на время готовки.       — Нарежешь морковь на небольшие кубики? А я займусь картошкой.       — Хорошо, — он метнулся к Джейку, который уже несколько минут орудовал овощечисткой у раковины, и забрал необходимое.       Если честно, Чонвон был абсолютным профаном в кулинарии. Для него намного проще заказать доставку, нежели более часа корячиться над продуктами и пытаться сотворить нечто съедобное. К сожалению, имелся печальный опыт, который показал, что к плите его лучше не подпускать, да Ян был и не против. Но сейчас готовить намного веселее, поскольку рядом с ним «мучились» его любимые хёны, чьи умения в кулинарии в разы превосходили его собственные.       Он стоял тут скорее для красоты, поддержания морального духа и комплиментов их стараниям, нежели для существенной помощи.       Морковь нарезалась тяжело и криво. К своему стыду, Чонвон косился на Джея, планируя попросить «инструктаж», ведь он понятия не имел, как именно должны выглядеть эти кубики. Отвлекать старших ради такого плёвого вопроса не хотелось, но в то же время не хотелось понапрасну переводить продукты.       — Джей-хён, можешь, пожалуйста, показать, как правильно нарезать? — Ян смущённо покраснел. — У меня не получается.       — Конечно, котёнок.       Джей отложил свои дела и подошёл к младшему, который потеснился немного в сторону, давая ему место. Чонвон думал, что тот просто покажет пример, а он сам будет наблюдать, после чего стараясь вторить ловким действиям. Однако предположения не оправдались, и это стало безумно приятным фактом.       Руки Джея легли поверх его собственных, а горячий торс прижался к спине. Дыхание замерло, равно как и оцепеневшее от неожиданности тело, а кошачьи глаза уставились на две пары рук у разделочной доски.       — Возьми нож поудобнее. Вот так, — тихо сказал Пак над его ухом, своими пальцами меняя положение пальцев Яна. — А потом подели морковь пополам и каждую половину на три части. Не слишком тонко, чтобы по толщине выходил примерно сантиметр или полтора…       Чонвон честно пытался слушать. Старался обращать внимание на слова, а не на низкий голос, опаляющий кожу тёплым дыханием; старался следить за направлением рук Джея, а не за их приятными касаниями; старался не поддаваться спиной ближе к чужой груди. Выходило очень плохо — присутствие старшего вплотную к нему было крайне приятным, заставляющим мозг расплыться в лужицу.       — Всё понял? — вырвал из транса вопрос.       — Да, спасибо большое, хён.       Ни черта он не понял. Джей вернулся к своей части готовки, отстраняясь от Чонвона, который, в свою очередь, опустил взгляд на уже нарезанную кубиками морковь. Надо было проделать то же самое, но с другой половиной. Он задумчиво нахмурил брови, пытаясь вспомнить, на сколько соломинок Пак делил морковь. Три или четыре? А может, пять?       За медленным нарезанием Чонвон не заметил, как кончик пальца оказался в опасной близости с лезвием ножа.       — Ай!       Острая боль уколола подушечку пальца, проливая на разделочную доску несколько капель яркой крови.       — Что случилось? — одновременно повернулись на крик старшие, выглядя донельзя испуганно.       — Чонвон! — Джейк первым подошёл к нему, осматривая порез. — Как ты так умудрился?       Он сжал кисть Яна меж своих ладоней, бережно оглаживая костяшки и взволнованно хмурясь. Его прикосновения успокаивали, будто бы забирая всю боль, поэтому Чонвон немного расслабился.       — Я немного отвлёкся. И, Джей-хён, прости, я испачкал доску и морковь, — младший сочувственно прикусил нижнюю губу, искренне раскаиваясь.       — Боже, да это ерунда! Не волнуйся о пустяках, — Джей негодующе жестикулировал, словно Ян сказал несусветную чушь.       — Что у вас здесь происходит?       На кухню пришёл Сону, недоумённо оглядывая старших, которые окружили собой Чонвона. Он посмотрел на руки Джейка, что трепетно сжимали ладонь Яна, и вопросительно выгнул бровь.       — Я порезался, Сону-хён.       — Что?! И почему вы стоите как истуканы? — Ким в одно мгновение подлетел к ним и приобнял Чонвона за плечи, отводя от растерянных старших. — Нужна аптечка!       Ян оглядывался назад, озадаченно смотря на Джея и Джейка, что остались позади, поскольку Сону вёл его прямиком в ванную. Он, как и старшие хёны, не успел даже вставить слово, полностью оказываясь во власти шустрого Кима.       — Всё в порядке, хён. Я могу сам… — Чонвон замолк, потому что на него шикнули, как бы говоря помолчать.       — Чонвон-и, дай мне о тебе позаботиться, — он успокаивающе помассировал плечи Яна.       Чонвон отнюдь не был противником заботы со стороны своих хёнов или Ники, но он привык строить из себя ответственного и самостоятельного лидера. Однако этот напускной образ совершенно противоречил внутренним ощущениям парня, поскольку он был полностью зависим от внимания своих мемберов. Ему нравились их объятия, касания, ласковые слова и прочие милые мелочи, которыми те порой заваливали его в качестве проявления своей любви. Чонвон отнекивался и хмурился исключительно для виду, но внутренне просто ликовал от их заботы.       Даже сейчас он попытался отказаться от помощи Сону, но это не то, чего Ян хотел на самом деле. Желание поддаться вниманию Кима горело в груди огромным пожаром, не терпящим иного исхода событий.       Сону распахнул дверь в ванную, проталкивая Чонвона внутрь и совершенно не заботясь о том, что у раковины стоял полуголый Ники, только что закончивший мыться — вся комната была покрыта испариной, и в воздухе витал ванильный аромат геля для душа. Ян был усажен на бортик ванны, а старший потеснил Нишимуру, стаскивая с полки аптечку.       — Что случилось? — кажется, Чонвон уже слышал это и не единожды.       В ответ Сону молча показал ему раненый палец, на кончике которого успело скопиться немало крови, норовящей вот-вот скатиться вниз по ладони. Ники сочувственно похлопал Яна по плечу, но помогать не стал, ведь он и сам в таких делах не мастер. Если с ним приключалось похожее, то он точно так же безвольно сидел, позволяя хёнам позаботиться о себе.       Сону ловко обработал палец и аккуратно налепил пластырь. Для пущего эффекта не хватало только подуть на ранку и поцеловать её, точно маленькому ребёнку, но тогда Чонвон окончательно бы смутился. Ему и так было неловко просто сидеть и молчать, варясь под беспокойными взглядами, будто бы он сломал целую кость, не меньше.       — Вот и всё, — Сону напоследок ласково прошёлся пальцами по запястью, костяшками оглаживая нежную кожу.       Ян с трепетом прикрыл глаза, немного расстраиваясь, что процесс обработки царапины пролетел настолько быстро. На секунду он подумал, что хотел бы порезаться повторно, но глупая мысль упорхнула почти сразу же, как и появилась в его голове. Нет, Чонвон не станет намеренно калечиться, пусть и процесс, последующий после этого, обещал быть до жути приятным.       Они вернулись на кухню, где уже находились остальные мемберы. Группа была в полном составе, если не считать Ники, которого Сону прогнал одеться нормально, потому что являться на ужин в одном только полотенце не слишком этично. Хисын, пришедший с работы позже всех, выглядел донельзя уставшим, но он всё равно нашёл в себе силы слабо улыбнуться в ответ на приветствие Чонвона.       — Как твой палец, Чонвон-и? — тут же спросил Джейк.       — Палец? — Хисын недоумённо нахмурился.       — Я помогал готовить карри. Пытался. Вот что из этого вышло, — очаровательно-смущённая улыбка показалась на лице Яна, когда он явил причину всеобщего беспокойства.       — Я больше никогда не допущу его к готовке, — сказал Джей больше для себя, чем для остальных. Однако некоторые даже кивнули, соглашаясь с его словами.       В квартире уже во всю пахло специями и мясом, поэтому Чонвон, еле поспевая сглатывать копившуюся во рту слюну, уселся за стол между Сонхуном и Сону. Хватая свободные палочки и тарелку, он потянулся к кастрюле с рамёном, но его нагло прервали и забрали вещи из ладоней. Ян хотел уже было возмутиться, но наткнулся на снисходительную улыбку на лице «воришки».       — Нашему котику-лидеру не стоит пока что утруждаться, — протянул Сонхун в своей излюбленной дразнящей манере и сам наложил ему еды.       — Как связано слово «утруждаться» с наполнением тарелки рамёном? — скептически произнёс Чонвон, но принял тарелку из чужих рук.       — Для тебя связано напрямую, — Ники появился в проходе и как ни в чём не бывало сел между Джеем и Джейком.       — Охренел, мелкий? — Ян стрельнул кошачьим взглядом. Должно было выглядеть устрашающе, но получилось мило.       — Да ладно тебе. Мне вот никто тарелку не наполняет, — наигранно-горестно вздохнул Нишимура.       — Я тебе наполню, — сказал Джейк, для которого уже вошло в привычку нянчиться с самым младшим.       Ники удовлетворённо хмыкнул, а Чонвон закатил глаза. Вопреки недовольному внешнему виду, он ощущал разливающееся в груди тепло от правильности происходящего. Ян именно там, где он должен быть — со своими порой невыносимыми мемберами. Его любимое время суток — ночь. Именно ночью они могли собраться все вместе. Чертовски уставшие и измотанные после загруженного расписания, но вместе с тем и расслабленные — присутствие друг друга рядом вселяло недюжинную уверенность и комфорт.       Ему хотелось бы всегда возвращаться домой, зная, что его ждут шестеро парней, готовые в любой момент помочь советом и окутать заботой, точно пуховым одеялом.

***

      Подготовка к камбэку медленно убивала каждого. До выхода нового альбома остался месяц, поэтому времени катастрофически не хватало ни на что. Даже на банальный сон, восстановление энергии и нервных клеток. Конечно, им хотелось побыстрее дождаться дня возвращения и порадовать фанатов выступлениями, как и самим подзарядиться восхищённой обратной связью. Но для этого сначала нужно было пережить десятки часов в танцевальной студии, болящее от тренировок тело и по умолчанию подавленное настроение.       Поэтому Чонвон иногда срывался.       Он крайне ненавидел тот момент, когда ему приходилось включать роль «злого лидера», но этого было не избежать. Джей стал позже вставать, тормозя при этом всех мемберов; Сону часто отпрашивался с танцевальных практик из-за состояния своего здоровья, и Чонвон его не винил, но за пропуски от менеджера прилетало именно лидеру. Почти каждый день у них возникали споры по любой мелочи, устранять которые приходилось, естественно, Чонвону.       Может быть, иногда тон его голоса звучал слишком раздражённо. Может быть, из-за усталости он подбирал не самые корректные выражения, поэтому мемберы почти перестали умиляться с него и проявлять заботу — не было времени и желания.       Это ранило. Чонвону тоже на самом деле не хотелось расстраивать их, но роль лидера выжимала из него все соки. Он чувствовал приближение эмоционального выгорания, которое не маячило на горизонте, а прогуливалось относительно рядом — пройди несколько шагов и сможешь дотронуться.       Чонвон не считал себя маленьким для роли лидера, но порой внутри него верещал тот самый ребёнок, который повзрослел слишком рано. Заботиться о ком-то было сложно, если учитывать, что ему самому не хватало проявления этого чувства от других. Грустно, но он не винил мемберов ни в чём, зная, что им тоже трудно. Просто именно Чонвону выпала «удача» огребать за всех в случае косяков.       Когда критическая загруженность их расписания пошла на спад, они немного выдохнули, расслабляясь. Бóльшая часть работы была проделана, поэтому свободного времени прибавилось в разы. Не было нервных срывов дома, не было ссор в танцевальном зале.       Казалось бы, всё начало налаживаться.       Однако мемберы всё ещё слегка неловко относились к Чонвону, почти незаметно шарахаясь от него. Наверняка для них странно ощущались контрасты в виде внезапных перепадов настроения Яна — от «милого котёнка Вон-и» до «строгого лидера Ян Чонвона». Он и сам не в восторге от этого, поскольку ему самому тоже больше нравился именно первый вариант.       Воспоминания о некогда гиперзаботливых хёнах напомнили ему о последнем по-домашнему уютном ужине, когда Чонвон порезался кухонным ножом. Теперь же совместные приёмы пищи можно было пересчитать по пальцам одной руки — их расписания не совпадали друг с другом; а внимание и вовсе исчезло без следа.       Специально резаться Ян, конечно, не планировал, но очень хотел вновь вернуть былое отношение к себе. Это сопоставимо с наркотической или никотиновой ломкой — настолько он скучал по ласке от своих мемберов.       Глупые и стыдливые мысли начали проникать в голову и давать ему странные советы.       «Веди себя милее, чем обычно. Не бойся побыть слабым и попроси их о помощи»       Парадоксальные чувства распирали душу Чонвона, поскольку он не привык просить о помощи, пусть и всем сердцем обожал её принимать. Гордость взрослого Яна не могла себе позволить этого, в то время как голодный по любви внутренний ребёнок почти на стенку лез без чужого внимания.       В итоге Чонвон пришёл к выводу, что совсем немного отступится от принципов в угоду собственным желаниям. Всего один раз, не более.

***

      Танцевальный зал казался пустынным в отсутствии остальных участников группы. Чонвон с громким эхом скинул в угол помещения свою спортивную сумку и куртку, оставаясь в одной футболке. Контраст температур прогнал по коже волны мурашек, но это не критично. Совсем скоро отогретое танцами тело, наоборот, будет просить о спасительной прохладе.       Сегодняшний день обещал быть расслабленным, ведь у Чонвона по расписанию стояла только вечерняя практика, но он решил прийти пораньше и потренироваться в полном одиночестве — другие мемберы занимались своими делами.       Немного размявшись, он приступил к прогону хореографии популярного сейчас в тик-токе челленджа. Прекрасно натренированное тело без единой ошибки выполнило все танцевальные элементы, не требуя дополнительных повторений. Однако дотошный Чонвон хотел, чтобы всё получилось не просто хорошо, а идеально.       Не известно, сколько прошло времени, когда запыхавшийся Ян услышал тихий писк и щелчок открывающийся двери. В зал вошёл бодрый Ники, скидывая свою сумку рядом с сумкой Чонвона и садясь на пол, чтобы надеть более удобные кроссовки. Ян замер, прекращая тренировку.       — Ты закончил с уроками вокала? Я думал, ты поедешь домой перед вечерней практикой, — сказал он.       — Совесть не позволяет отдыхать в кровати. Я лучше побездельничаю в компании, чем буду лежать дома. Так мне спокойнее, — обыденно произнёс Ники и пожал плечами.       Чонвон его прекрасно понимал. Бешеный темп жизни стал привычным, отчего даже недолгий отдых ощущался бездельем и напрасной тратой времени.       Они четыре раза прогнали хореографию к заглавному треку и два раза к би-сайду. Ян настолько отточил всё до совершенства, что смог бы станцевать даже во сне. Он обессиленно упал на пол, глазами привычно пересчитывая лампы на потолке — это успокаивало.       Один, два, три… Ники упал рядом. Четыре, пять, шесть, семь… Чонвон подумал о том, что надо бы ещё раз станцевать челлендж и снять тик-ток. Может быть, даже снять вместе с Ники. Восемь, девять… Точно. Ники.       — Поможешь мне с хореографией Чимин-сомбэнима? — внезапно оживлённый Ян поднялся на ноги.       — Чимин-сомбэнима? — младший казался крайне озадаченным. — Ты вроде говорил, что выучил её, нет?       — Нет. Ну, то есть… — со стыда Чонвон хотел провалиться под землю. Он совершенно не умел врать. — Я всё ещё испытываю трудности с некоторыми движениями, поэтому подумал, что было бы неплохо, если бы ты меня научил?..       Смущённый Ян молился, чтобы он не выглядел слишком очевидным.       — Хорошо. С какой именно частью у тебя проблемы? — Ники встал рядом с ним, будучи настроенным решительно — наставничество в танцах бурлило у него в крови, поэтому он никогда не упускал возможности подтянуть чьи-нибудь навыки.       Чонвон на ходу ляпнул что-то про замудренные движения ногами в припеве, и они начали разбираться. Тяжело притворяться глупым неумёхой, когда всё знаешь. Было стыдно не столько перед младшим, сколько перед самим собой — умудрился же он настолько низко опуститься в своём желании заполучить чужое внимание, вот так нагло напрягая Ники. Однако последний никак не показывал, что происходящее ему не нравится — наоборот, его лицо озарила самоуверенная улыбка.       — Погоди, тут неправильно, — Нишимура подошёл сзади, укладывая руки ему на талию. — Корпус немного отклони вправо, а руки должны быть параллельны полу.       Он исправил положение локтей Чонвона, практически дыша тому в макушку и пересекаясь взглядами в зеркале. Ники относился к учебному процессу серьёзно, но касался мягко и бережно, будто бы мог покалечить Яна одним неловким движением. Чонвону это нравилось. Кажется, что он полностью вошёл в роль, действительно забывая хореографию.       — А потом руки куда девать? — Ян недоумённо склонил голову вбок, всё ещё глядя на младшего в зеркале, и глупо хлопал большими глазами. — Так?       — Нет, неправильно, — Нишимура терпеливо мотнул головой и снова скорректировал чужую позу.       Чонвон едва заметно прислонился к его груди, даже через футболку ощущая то, как пылало от физических нагрузок тело младшего. Ему стало бы совестно за своё поведение, если бы не было настолько приятно.       Опять пикнула дверь, оповещая о чьём-то прибытии. Оба обернулись на звук, замечая Джея.       — Эм, я вам не мешаю? — старший скептически оглядел их позу, которая выглядела так, будто бы Ники обнимал Чонвона со спины.       — Нет, — к сожалению Яна, младший отстранился и выпустил его из рук. — Я помогал Чонвони-хёну с хореографией. Ты понял, как правильно? — он посмотрел на лидера.       — Э-э, да. Спасибо, Ники.       Чонвону было тяжело скрыть разочарование от того, что их прервали в самом разгаре «практики», но он не стал больше задерживать Нишимуру, который хотел отдохнуть в углу зала, слушая музыку. Младший прислонился к стене, нацепил наушники и прикрыл глаза, полностью абстрагируясь от внешнего мира, а Ян всё ещё не почувствовал себя удовлетворённым.       Он кинул робкий взгляд из-под длинных ресниц на Джея, разминающегося для тренировки.       — Хён… — Чонвон неловко потёр шею, собираясь с мыслями. Донельзя очаровательный и смущённый, он и сам не знал, какое влияние оказывал на окружающих, при этом даже не стараясь выглядеть мило. Этот тихий и сладкий голос сразу же заставил Джея обернуться к нему.       — Что такое, Вон-и?       — У меня немного болит спина. Не мог бы ты сделать мне массаж?       Естественно, что Пак согласился моментально. Они уселись по-турецки прямо посреди зала. Джей приступил к аккуратному разогреву мышц, пальцами ощутимо надавливая на выглядывающую из-под ворота футболки кожу. Это именно то, чего Чонвону не хватало все эти дни. Глаза расслабленно прикрылись, а сам парень тихонько ойкал и шумно вздыхал, когда чужие ладони действовали слишком грубо. Однако именно в этой грубости и заключался свой шарм, приносящий немереное удовольствие.       Чонвон увлёкся массажем наравне с Джеем, чьи пальцы проскользнули выше, выводя круги на задней части шеи и путаясь в волосах на затылке. Подгоняемые будоражащими касаниями мурашки бегали по коже совсем хаотично, не имея определённой траектории. Ян уже натурально хныкал, выгибаясь так, чтобы Паку было удобнее.       В какой-то момент Джей просто притянул его к себе, заставляя упасть на свою грудь. Руки переплелись у Чонвона на животе, а подбородок старшего умостился на широком плече. Сердце Яна пропустило удар — как и всегда при объятиях Джея. Проще было сказать, когда оно не делало этого в близости с хёном.       — Помогло?       — Д-да, очень, — кончик языка прошёлся по пересохшим от волнения губам.       Чонвон немного пожалел, что ни о чём не просил своих мемберов раньше. Стыд из-за просьб улетучивался тут же, стоило получить лелеемое согласие. Вот только был во всём этом один крохотный нюанс: как жить дальше, зная, что доступ к ласке от хёнов и Ники лежал прямо на ладони? Нетрудно оказаться в ловушке своего же открытия, поскольку Чонвон предполагал, что получив, наконец, ключ к замку́, он больше не сможет запереть дверь.

***

      Всю следующую неделю Ян не отлипал от участников группы, которые, в свою очередь, с удовольствием принимали проснувшуюся из ниоткуда тактильность лидера. Надуманного Чонвоном барьера между ним и другими мемберами и след простыл. Может, его и не было вовсе, а может, непозволительно милое поведение лидера стёрло всю неловкость подчистую.       Окрылённый Чонвон почти не замечал физической усталости, будучи переполненным энергией эмоциональной. Однако загруженный понедельник не щадил никого, поэтому Ян, вернувшийся в общежитие последним, уже с порога сонно потирал глаза, ощущая в теле небывалую слабость.       Он разулся и повесил куртку в шкаф, после направляясь прямиком на кухню. Первым делом в нос проник пряный запах токпокки, заставляющий желудок жалобно проурчать — он ничего не ел с самого утра. На звук обернулся Сонхун — единственный организатор этого позднего ужина. Увидев Чонвона, Пак слегка насмешливо улыбнулся и похлопал по сиденью стула рядом с собой.       Ян сел незамедлительно, робко улыбаясь в ответ. Старший пододвинул к нему тарелку, содержимого которой сполна хватило бы на двоих, но Чонвон всё равно попытался отказаться.       — Я не слишком голоден, хён. Всё в порядке…       — Ты наверняка ничего не ел весь день. А нашему котёнку надо хорошо питаться, — Сонхун подцепил палочками кусочек токпокки, приближая его к лицу Яна. — Давай.       Старший явно нянчился, ухаживая за ним, как за ребёнком. Такое вгоняло в краску, но не раздражало. Совсем не раздражало, даже несмотря на то, что из всех мемберов больше всего именно Сонхун подшучивал над возрастом и поведением «котика-лидера». Чонвону должно быть обидно, но он закатывал глаза лишь для виду. Сейчас же он вообще на это никак не отреагировал, несколько раз очаровательно хлопнув ресницами и приоткрыв рот.       Сонхун самостоятельно кормил его, но никто не смел выступить против этого процесса. Не было нужды, ведь происходящее нравилось обоим. Когда тарелка опустела наполовину, а Ян почувствовал себя сытым, Пак встал из-за стола и умилительно потрепал волосы на макушке младшего. Чонвон всегда таял от этого действия, которым Сонхун одаривал его нечасто. Точнее, нечасто это происходило при камерах и других мемберах, а вот наедине — с завидной периодичностью.       Старший удалился в их общую комнату, а Чонвон направился в душ. Вместе с потом смывалась и усталость вкупе с сонливостью. Обычно так было всегда — по дороге в общежитие он только и мечтал о мягкой кровати, но стоило переступить порог, как вдруг сон улетал от него куда подальше. Сегодняшняя ночь — не исключение.       Закончив с водными процедурами и высушив волосы, Ян пошёл в комнату к своему старшему хёну. Он очень любил проводить время именно в спальне Хисына, служившей самым спокойным местом в общежитии. Свободный доступ сюда предоставлялся только Чонвону и Джейку с Ники, которые составляли старшему компанию в видеоиграх. Чонвону же разрешалось быть в ней просто так.       — Хён? — лидер пару раз постучал по двери ради приличия и вошёл внутрь.       — Привет, Чонвон-и, — Хисын лежал под одеялом и листал ленту в твиттере. — Если ты хотел поваляться в моей кровати, то спешу расстроить — я уже собирался спать.       — Ну хён, — жалобно протянул Чонвон и обиженно надул щёки. — Пожалуйста, — он сел на постель, пересекаясь взглядом со старшим.       — В следующий раз, Чонвон-и, — Ли нахмурился, но звучал уже не так уверенно.       — Ну пожалуйста, Хисыни-хён, — он подполз к парню совсем близко, коленями задевая чужое бедро. — Я хотел посмотреть с тобой фильм.       Выражение его лица было крайне печальным: изломленные «домиком» брови, надутые розовые губы и большие сверкающие глаза — как у рыжего кота из популярного мультфильма. На открывшийся вид не повёлся бы только совсем чёрствый человек, и Чонвон это знал, умело пользуясь своей внешностью.       — Хорошо, — вздохнул старший. — Но только один фильм, и ты потом идёшь спать.       Ян часто закивал, послушно пробираясь под любезно распахнутое одеяло. Фильм смотреть Чонвон не хотел абсолютно, его больше манил факт того, что он сможет легально полтора часа обниматься с Хисыном, не встречая никаких претензий. Голова легла на плечо хёна, а рука прилипла к его животу. Всё тело примагнитилось к старшему, который одной рукой держал телефон с включенной зарубежной комедией, а другой — гладил бок и плечо лидера.       Чонвон полной грудью вдохнул до жути приятный запах одеколона Хисына и сильнее прижался к парню. Обычно из-за парфюма у Яна кружилась голова, но этот аромат действовал на него успокаивающе. Таким же эффектом мог похвастаться только одеколон Джея.       Для Чонвона времяпрепровождение с самым старшим хёном — личная психотерапия. Он знал, что сможет положиться на Ли в любой момент, потому что тот весь излучал уверенность и комфорт. Ян очень это ценил, поэтому липнул к нему при каждой удобной возможности.       Хисын был полностью погружен в происходящее на экране, а Чонвон всецело сосредоточился на тепле чужого тела. Почему-то даже после горячего душа и даже под одеялом с «живой печкой» под боком Яну было прохладно. Он с замиранием сердца чувствовал каждое движение пальцев хёна, которые почти невесомо кружили по ткани пижамы Чонвона: от рёбер к локтю и вверх по предплечью, но с остановкой у воротника.       Однако в какой-то момент пальцы проскользнули дальше — к нежной коже шеи, а потом за ухо и на линию челюсти. Невыносимо приятно и нежно — от ласки щемило сердце. Ян задрожал.       — Чонвон! — Хисын одёрнул руку, а младший вздрогнул, не понимая причины повышенного тона. — Ты весь горишь, — ладонь задрала чёлку и полностью легла на лоб. — Чёрт, да у тебя определённо высокая температура.       Он выпутался из хватки Яна и встал с кровати. Чонвон приподнялся вместе с ним.       — Мы не досмотрели фильм! — обиженно воскликнул лидер, мысленно сетуя на температуру, которая испортила все его планы.       — Не глупи, Чонвон-и. Фильм подождёт. Лежи, я сейчас принесу аптечку, — приказал хён и вышел из комнаты.       Ничего не оставалось, кроме как подчиниться его словам. Горестно выдохнув в тишину комнаты, Чонвон и в самом деле начал замечать зачатки болезни. Чувствительное тело медленно охватывал озноб, а связно мыслить вместе с тем становилось тяжелее.       Хисын принёс не только аптечку — за его спиной выглядывали также макушки Джейка и Сону. На их лицах читалось искреннее беспокойство, которое сейчас было в разы ярче, чем когда Чонвон порезал палец. Конечно, лихорадка перед камбэком не сравнится с маленькой царапиной.       — Боже мой, Чонвон-и, — Сону сел на край кровати, и Джейк повторил за ним, но приземлился на противоположной стороне. Хисын же стоял рядом с Кимом, хмуро ища что-то в аптечке.       — Твоя кожа очень горячая, — Шим притронулся тыльной стороной ладони сначала к щеке Чонвона, а потом ко лбу. Ян неосознанно льнул к прохладной руке, желая чувствовать её касания дольше, но Джейк отстранился совсем скоро.       — Вот, — Хисын, наконец, протянул Сону электронный градусник. — Поставь ему.       — Я сам могу… — вяло пробормотал Чонвон, заранее зная, что ему откажут. Не велика потеря. Вообще не велика.       Ловкие пальцы Кима резво расстегнули пару пуговиц на пижаме, смущая лидера. Градусник засунули под мышку, а одеяло укутало Яна чуть ли не с головой — из-под края ткани выглядывали только кошачьи глаза и макушка. Сону удовлетворённо оглядел парня, дополнительно подбивая одеяло ещё и под бока — так будет теплее.       — Ему надо чай заварить какой-нибудь. Наверное, — Хисын озадаченно почесал затылок. — Я не разбираюсь.       — Я заварю имбирный чай с лимоном. Ещё попрошу у Джей-хёна мёд.       Ким исчез в дверном проёме, а его место тут же занял старший.       — Как ты вообще чувствуешь себя, Чонвон-и? — спросил Джейк и ласково убрал волосы ему за ухо. — Может, у тебя что-то болит?       — Не болит, но мне очень холодно, — Ян жалобно захныкал, но не потому, что хотел привлечь к себе внимание. Его тело действительно начало мелко подрагивать из-за озноба.       Пикнул градусник, оповещая о завершении своей работы. Хисын вытащил его и стал мрачнее прежнего, глядя на результат.       — Тридцать восемь и два.       — Бедняжка, — Джейк плюхнулся на бок рядом с Чонвоном, крепко прижимаясь всем телом и даря тепло. Его голова покоилась на груди Яна, поэтому волосы на макушке щекотали нос. По-кошачьи умилительный чих прорезал тишину комнаты.       — Я могу тебя заразить, хён.       — Не бери в голову.       Между тем помещение пополнялось всё новыми лицами. Сону пришёл совсем скоро с ароматной чашкой в руках, на дне которой виднелся жёлтый кружочек лимона, и привёл с собой Джея.       — Какая у тебя температура? — Пак крайне беспокойно оглядывал причину всеобщей паники.       — Тридцать восемь и два, — вместо Чонвона сказал Хисын.       — Какой ужас, — Джей подошёл к аптечке, вытаскивая из неё упаковку синего лекарства. — Надо срочно выпить жаропонижающее.       Чонвон проглотил заботливо протянутую таблетку и выпил опаляющий горло имбирно-лимонный чай, имеющий привкус мёда — видимо, Пак не побоялся поделиться своими драгоценными запасами. Продрогнувшему до костей телу вмиг стало теплее. Должное стоило отдать не только горячему напитку, но и опеке хёнов, льющейся через край.       — Вот вы где. Что за собрание и без нас? — в комнату вошли Сонхун и Ники. Вся группа в полном составе, и Чонвону стало даже немного совестно, за то, что он потревожил всех своих мемберов. Но совсем немного. Больше ему, конечно, было приятно — до краснеющих щёк и робкой улыбки, которых никто и не видел из-за натянутого до ушей одеяла.       — И вы пришли, — Джей закатил глаза, будто бы не он явился сюда пятым по счёту.       — Чонвон заболел, — Сону немного исправил положение подушки, чтобы лидеру было удобнее.       — Заболел?! Ох, котёнок… — сочувственно сказал Сонхун, намереваясь приблизится к Яну, но Джей схватил его за запястье. Младший Пак обернулся на него, нахмурившись. — Что ты делаешь? Отпусти.       — Ему нужен покой. Он должен поспать.       — Да, кстати, — внезапно оживился Хисын, поочерёдно оглядывая каждого. — Это моя комната, так что уходите.       Недовольный гул заполнил пространство, но никто не смел противоречить серьёзному тону самого старшего. С явной неохотой все мемберы поплелись к выходу, как и сам Ли — чтобы не потревожить чужой сон, он хотел переночевать сегодня в кровати лидера.       — Хён? Ты тоже уходишь? — Чонвон смотрел на Хисына очень подавленно, но с проблеском надежды на дне круглых глаз. — Я думал, ты останешься со мной.       Любой был слаб перед этим Яном, который чуть ли не с мольбой в голосе просил не оставлять его одного. Нужно быть совсем бесчувственным, чтобы бросить его вот в таком состоянии, да Ли и не хотел. Он порывался покинуть комнату исключительно из вежливости, всей душой желая быть рядом с Чонвоном. Поэтому Хисын незамедлительно развернулся, с радостью принимая изменения в собственных планах.

***

      На следующее утро все парни вели себя молчаливо, ощущая подавленность из-за болезни их лидера. Чонвон был ярким лучиком солнца, освещающим серые будни, поэтому теперь собираться на работу без его вечно оптимистичной улыбки для них было странно. Он один из тех людей, чьё отсутствие влияет на всю команду, разом снижая счастливую атмосферу.       Хисын проснулся последним. Едва отходя ото сна, он прошёл в гостиную и моментально обратил на себя внимание пятерых парней.       — Ну как он? — тут же спросил Сонхун.       — Получше. Температура снизилась — тридцать семь и пять, — наперебой прозвучали облегчённые вздохи. — Он пару раз просыпался и каждый раз не хотел выпускать меня из объятий. Сейчас тоже с трудом удалось уложить его обратно.       — Кстати об этом, — подал голос Джейк. — Не заметили, что Чонвон в последние дни стал тактильнее?       — Да, в разы, — кивнул Джей, тоже прекрасно замечая изменения в лидере.       — И милее. Намного милее, хоть я и думал, что это невозможно, — Сонхун подключился к интересной теме разговора.       — Я думал, что только мне так кажется, — сказал Ники.       — Может, у него что-то случилось, и он таким образом пытается привлечь наше внимание к своей проблеме? — предположил Хисын.       — Так делают только коты. Я понимаю, что он очень похож на котёнка, но не настолько же, — недоверчивый тон голоса Сону вклинился в беседу и он цокнул языком. — В конце концов, он человек.       — Я готов поспорить! — насмешливые взгляды устремились на Сонхуна. Все знали, что фанаты называли младшего Пака «хозяин кота», потому что тот больше всего защищал кошачью натуру Чонвона — что при камерах, что в общежитии.       — Ладно, надо будет с ним поговорить, когда ему станет лучше, — пришёл к логичному выводу Джей.       Все поддержали его молчаливыми кивками и продолжили собираться на работу — расписание никто не отменял. Менеджер и так с трудом дал разрешение на отдых лидеру, поскольку до камбэка оставалось катастрофически мало времени.

***

      Третий и последний день больничного подходил к концу, и Чонвону уже не терпелось вновь вернуться к работе. Он порывался поехать в здание компании ещё вчера, но остальные мемберы были категорически против, подталкивая его к кровати. Безделье никогда не входило в привычку Яна, поэтому он чуть ли не на стену лез от скуки, пока другие участники были заняты расписанием. Они уходили из дома утром, когда Чонвон ещё спал, и возвращались ближе к полуночи. В их отсутствие парень либо смотрел фильмы, либо отвечал на посты фанатов в соцсетях, либо еле боролся с желанием позвонить кому-нибудь из хёнов или Ники — отвлекать их от дел не хотелось, но он дико скучал.       Поэтому по возвращении мемберов в общежитие Ян практически падал в их объятия. Как и сейчас.       Все семеро сидели на кухне, ужиная. Только Чонвон ничего не ел, поскольку успел это сделать ещё перед их приходом. Сейчас он был занят тем, что доставал своего младшего хёна, бодая того головой на кошачий манер. Сону делал вид, что ему это не нравится и фыркал, но при этом не смел отстраниться ни на сантиметр.       Хисын прожигал этих двоих взглядом, думая о чём-то своём.       — Чонвон, у тебя ничего не случилось? — в итоге спросил он.       — В смысле? — не понял Ян, но уселся прямо, поскольку серьёзный тон голоса старшего его настораживал.       — Эм, я неправильно сформулировал вопрос. Имею в виду… в последнее время ты будто бы немного изменился, поэтому мы хотели узнать, всё ли с тобой в порядке?       — Я тебя не понимаю, хён. В каком плане «изменился»?       — Он хочет сказать, что… — Джей неловко прокашлялся. — Что ты в последнее время ведёшь себя куда милее, тактильнее и даже чуточку капризнее? Не то чтобы нам это не нравится — наоборот, это очень хорошо. Но раньше ты так себя не вёл.       Все присутствующие уставились на Чонвона в ожидании ответа, отвлекаясь от еды. Такое повышенное внимание всех мемберов к его персоне сбивало с толку, поэтому Ян ощущал, как под чужими взглядами начали пылать уши. Сам он смотрел только на деревянную гладь стола, не смея поднять голову — стыдно. Конечно, рано или поздно они завели бы разговор на эту тему, ведь отклонения в его поведении от разряда «привычное» были слишком заметны. Однако скрывать правды нельзя, какой бы смущающей она ни была.       — Ну… Некоторое время назад вы избегали меня. Я знаю, что и сам в этом виноват, потому что часто повышал на вас голос, но я не специально. Просто всё навалилось, и мне было тяжело, — он всё ещё не смотрел на других и собирался с силами для продолжения. — Я очень люблю вашу заботу и внимание, поэтому специально начал вести себя мило. Извините, если вам было неприятно.       — Дурачок, — Сону пихнул его в бок. — Кому ты можешь быть неприятен?       — Господи, Чонвон, можно было просто сказать об этом. Мы всё понимаем, — произнёс Хисын, и Чонвон поднял на него взгляд, натыкаясь на успокаивающую улыбку. — Нам ведь тоже нравится заботиться о тебе и…       — «Pick me»! — внезапно ляпнул Ники.       — Что? — Хисын не разобрал слов, думая, что младший обратился к нему, но Нишимура повернулся к лидеру.       — Я сразу понял, что что-то не так, потому что ты начал вести себя как «pick me». Хореография Чимин-сомбэнима… За день до этого я видел, как ты идеально станцевал тот отрывок, который у тебя якобы не получалось выучить!       — Подождите… Так ты притворялся, что не умеешь танцевать, для того, чтобы Ники обратил на тебя внимание? — спросил Сонхун, выглядя так же шокировано, как и остальные мемберы.       Чонвон спрятал пылающее лицо в ладонях и измученно простонал, желая в этот момент просто исчезнуть с лица земли.