Стихи.

Раздался плач. Люди вокруг суетятся, режут, кричат, А существо, что так громко ревёт Пытается всем донести: "Мне больно, мне страшно, скорей, помогите!" Но его никто не поймёт. Потом помоют, почистят, уложат, но никогда не поймут. В кроватке опять слышен плач. Вокруг суета родителей: "Кушать? Спать?" Но дева молчит. Лишь плачет и плачет, срывая всё горло, Пытаясь им донести: "Мне страшно, мне страшно, скорей, помогите!" Но никто не понял опять. В больнице истерика. "Мама, мне страшно!" —, Кричит, рыдает навзрыд. Но мама всё то же: "Хватит! Все смотрят! Мне стыдно, Алиса!" И девочку снова не поняли. "Мама, мне больно, мамуля!" Сквозь слёзы кричит она, А матери стыдно: "Хватит, Алиса! Никто не ревёт, только ты!" А девочку всё не поймут. В садике плач. "Ну какая же плакса, Алиса! Брось, упала чучуть!" Кричит Юлиана, рывком поднимая девчушку. Коленка разбита, болит, кровоточит, Из горла всё рвётся крик: "Мне больно, Мисс, прошу, помогите!" Но Мисс отвечает: "Молчи, идиотка! Никто не ревёт, только ты, бестолковка!" И девочку всё не поймут. "Плакса и дура!" —, обзывают мальчишки, Бумажки кидают, линейкою бьют. Алиса сидит над тетрадкой, С ужасной отметкою "2". Сверху капают слёзы, но теперь грусть почти не слышна. "Алиса – такая дурёха!" —, потакают девчонки мальчишкам, Жвачку в косички засунут, колготки порвут. "Алиса, ну что ты за дочь то такая?!" —, орёт дома мать, — "Садись живо, будем учиться!" — берёт в руки старый отцовский ремень. А девочку так и не поняли. В комнате тихо, открыто окно, Лишь слышатся короткие шмыги, Лежит на кровати Алиса, вспоминающая всё. "Не плачь, идиотка!" "Алиса — тупая!" "Плакса вонючая!" Такие слова. Девочка смотрит в окно: так красиво светит луна. Люди на улице ходят, болтают: Никто про неё и не вспоминает. Застилает глаза пеленой, Она их лишь прикрывает. Слёзы всё так же текут из-под век, Но улыбке они не мешают. Девочка спит, и вряд-ли проснётся: Никто не разбудит, кому плакса нужна? Нить оборвёться, дыханье прервётся, И никто её уже не поймёт.