Кровь, секс и отношения

— Неплохо, дорогая? — промурлыкал Астарион, игриво прикусывая шею подруги. Он дважды довёл её до оргазма — языком и членом. Вампир рассчитывал на этом закончить, получить свой честно заслуженный перекус и отправиться отдыхать. Однако ответ отличался от привычных вампиру восторгов и пост-оргазменных речей о его невероятных навыках и техниках в сексе. Последние пару ночей Наэли вообще была довольно тихая — ограничивалась парой комплиментов, после чего позволяла вампиру наесться и ложилась отдыхать. Однако Астарион не придавал этому значения, считая, что это все из-за накопившейся усталости. — Было… Технично, — подумав несколько секунд, серьёзно и хмуро отозвалась Наэли, даже не потянувшись его обнять. — Это… Плохо? — Удивился Астарион настолько, что даже забыл обидеться. В голове мгновенно замелькали мысли: «Что-то не учёл? Что-то не так сделал? Но что? Недостаточно разогрел? Слишком сильно напирал или наоборот перенежничал? Нет, точно нет, она кончила, дважды, всё было сделано безупречно, это не была игра, она не притворялась, не имитировала оргазмы, уж я-то заметил бы разницу!». — Нет, просто… технично, — повторила Наэли. Её ладошка улеглась на грудь лежащему рядом вампиру. — Я дважды… А у тебя даже дыхание не сбилось. — Ну… Да, — не стал спорить с очевидным мужчина, не понимая, к чему ведёт его любовница. — Тебе не понравилось? — Всё было безупречно, как и всегда, любимый, — мимолётно улыбнулась девушка, но потом тут же снова нахмурилась. — Но мне кажется, ты… — Главное, чтобы тебе было хорошо, дорогая, — Астарион перехватил ручку эльфийки и коснулся губами её запястья, с внутренней стороны. Он знал, что у неё там очень чувствительное местечко. Идеально в качестве вечерних прелюдий касаться тонкими аристократическими пальцами словно бы невзначай её запястья на ужине. Подобное невинное и лёгкое прикосновение, от которого в щёчки бросается жар, а на многоопытного вампира бросается такой же жаркий взгляд, великолепно подходило для разогрева. Получалось почти со всеми девушками, с которыми он работал. Но сегодня не получилось — Наэли отняла у него руку и нахмурилась только сильнее. — Ты относишься ко мне, как к работе. Я, думаешь, не вижу?! Ты не даёшь мне тебя порадовать, сразу… Начинаешь обрабатывать! Довёл меня до оргазма, выполнил задачу, получил кровавую награду и пошёл спать! Астарион подавил тяжёлый вздох. Работать с одними и теми же людьми было сложно. Особенно с девушками. Они начинали ни с чего беситься, требовать что-то… Вот что ей теперь не нравится? Он же действительно всё сделал как следует. А она ни с чего предъявляет претензии… — Я же так старался тебя порадовать, дорогая… Виноватый взгляд, заискивающая улыбка, немного сверкнуть клыками. На Наэли работает отлично, она сразу растекается и прощает вампиру все и скопом. Но… Не сработало?! Как так?! Наэли только грустно поморщилась, приподнимаясь. Астарион с трудом подавил сердитый рык. Неужели все сегодняшние телодвижения — и без ужина?! Женщины, что б их! Однако показывать раздражение нельзя, обидится ещё сильнее, и завтра опять оставит без трапезы. Может, за день отойдёт? Надо будет попробовать завтра пару других поз, может, тогда… Мысли вампира перебили неожиданные слова Наэли. — А давай пари? — Пари? — Заинтересовался Астарион. — На что спорим? — На кровь, — спокойно хмыкнула Наэли. — Проиграю — неделю… Нет, даже две недели буду кормить тебя ежевечерне, и без секса. Пришёл, напился и ушёл отдыхать. Астарион жадно подался вперёд. — Интересно! А если проиграю я? — Одно мое маленькое желание в постели исполнишь, — хитро сощурилась Наэли. Астарион надменно ухмыльнулся. Тоже мне, пари! Он ничем не рискует. Чтобы его любовница ни пожелала — для него это будет не ново. Хочет тройник с другими мужчинами? С Гейлом, что ли? Или позвать в компанию Лаэзель? А может, полезет ему в задницу? Были на памяти Астариона такие барышни, которые мечтали почувствовать себя мужчинами и побыть сверху. Вампир подставлялся, раз жертвам хочется. Для своей добычи он почти всегда становился жертвой сам. Потерпеть боль, притвориться, что ему нравится, протолкнуть себя через отвращение и жить дальше. Не сложно. Только немного тревожило то, что вампир это желание своей любовницы ещё не раскрыл. Наверное, что-то совсем крышесносящее, вот и стеснялась раньше попросить. — Считай, договорились. Что надо делать? — Лежать и получать удовольствие, — коротко хмыкнула Наэли. — А я буду тебя ласкать. Если прикоснешься руками к своему члену или кончишь от моих ласк — считай, проиграл. А я постараюсь довести тебя до оргазма, не дотрагиваясь до твоего достоинства ни руками, ни чем-либо другим. Астарион довольно хихикнул. — Ограничение по времени установи, дорогая, иначе ты тут всю ночь провозишься, а потом скажешь, что просто не успела закончить. — Например… час? — Задумавшись на миг, улыбнулась Наэли. — А, да, ты должен мне подчиняться, и если я попрошу тебя принять определённую позу, ты её примешь, согласен? — Идёт, — Астарион откинулся обратно на лежаке и потянулся. Всего-то час полежать и потерпеть — и целых две недели кормёжки обеспечена! Еженощно, мрррр! Наэли окинула хитро ухмыляющегося вампира оценивающим взглядом и склонилась к его уху. Нежные руки скользнули по холодным щекам, а тёплые губы коснулись кончика острого уха. — Знаешь, когда я впервые тебя увидела, там, на берегу… Я ведь пошла тебе помогать не потому что я такая добрая. Просто… Провалилась в твои рубиновые глаза. Астарион горделиво хмыкнул, приобнимая девушку за талию. — А когда ты повалил меня на песок, я только и могла, что смотреть на твой изгиб губ и думать, что хочу их попробовать на вкус, поцеловать, коснуться… Кинжал у моего горла меня почему-то совсем не смущал… — Я даже и не думал, что это была любовь с первого взгляда, дорогая, — басовито мурлыкнул в ответ Астарион. — Наверное, именно она, — легкомысленно повела плечами эльфийка и тёплое дыхание двинулось вниз, по длинной ушной раковине вампира, влажный язык коснулся мочки. Наэли осторожно прихватила ухо своего мужчины зубами, потянула, поцеловала, лизнула… Астарион удивлённо вздохнул, почувствовав… Что-то странное. Получить стояк или оргазм он давно уже умел по одной своей мысли. Так что неожиданный демарш организма, которому понравилась игра, был удивителен. Член еле заметно дрогнул в ответ на усилия эльфийки, но Наэли каким-то седьмым чувством ощутила это движение и немного хмыкнув, двинулась дальше. Медленные и вдумчивые поцелуи заскользили от уха к лицу. Мягкие девичьи губы обвели линию челюсти, коснулись крыла носа… — Ты можешь сколь угодно морщиться, но… У тебя очаровательно завивается прядка, вот тут… — Пальцы девушки пробежали по краю роста волос в районе лба. — Обожаю смотреть на это. Астарион слегка хмыкнул и отвел глаза. Проигрывать он не любил, тем более, тут был такой ценный приз. — Нет, нет, любимый, смотри на меня, — тут же мягко шепнула девушка. Пришлось вернуть взгляд на красивое, округлое личико подруги. Сначала он выбирал красивых жертв. Чтобы самому не было так тошно. Но потом понял, что неважно, как выглядит жертва. Все равно будет тошно. Стало всё равно. Какая разница, какой вес и сколько бородавок, есть ли борода и воняет ли? Всё равно больно, тошно, унизительно, но нужно протолкнуть себя через это. Придется протолкнуть. Так зачем пытаться облегчить задачу, которую не облегчит ничто? А Наэли между тем добралась до губ вампира, языком немного приоткрыла их, и начала вдумчиво исследовать. Прикусывала, втягивала, оглаживала пальцами… Астариону казалось, что она просто… Наслаждается. Странное чувство. Астарион просто… Есть. Не шевелится, лежит, ничего не делает, а девушка получает удовольствие, лаская его. — Упс, — игриво хихикнула девушка, когда её язык наткнулся на клык любовника и укололся об него. Астарион облизнулся, почувствовав терпкий, сладкий и нежный привкус крови Наэли на губах. — Моя маленькая дьяволица, — мурлыкнул мужчина, сжимая слегка ладонь на попке подруги. Тело тут же отреагировало на вкус крови совершенно логичным образом, приведя член в боевое положение. Алкоголь раскрепощает не только девушек, но и мужчин. — Уверена, что не хочешь воспользоваться? — С намеком кивнул вниз вампир. — М, нет! У нас пари, я еще не забыла про это, — облизнулась, пачкая свои губы в крови, Наэли. — Прикрой глаза ненадолго. Астарион криво улыбнулся и подчинился. Почему бы не подыграть? В своей силе воли вампир был уверен — бывали среди его жертв такие, которые могли и хотели часами, и белокурой шлюхе приходилось работать с ними ночи напролет, не теряя боевого задора. Наэли еще минутку касалась губ вампира, позволяя мужчине слизывать капельки крови с ее языка, но потом мягко двинулась дальше. Теплое дыхание пошло вниз, по подбородку… Астариона подбросило, он хотел оттолкнуть девушку в сторону, но только последним усилием воли остановился — понимая, что если он толкнет ее во всю силу, Наэли кубарем вылетит из-под опущенного полога палатки, в которой они наслаждались друг другом. А такого ему не простят никогда. — Что… Что ты делаешь, черт возьми?! — Тише… Успокойся, — нежно коснулся его уха шепот. — Я сделаю тебе хорошо… Или решил признаться, что проиграл? Признаваться в подобном Астарион не собирался, поэтому глубоко вздохнул и постарался не дергаться. Язык девушки проскользил по напрягшейся мышце от уха до ключицы, потом Наэли припала губами к старым шрамам от клыков Касадора. Тело совершенно неожиданно начало подводить — мышцы словно бы тихо зазвенели от странного, пряного, томного напряжения, сокращаясь и расслабляясь, вампир непроизвольно вцепился одной рукой в лежак, а вторую стиснул до боли на спине своей любовницы. Касадору нравилось подвешивать за шеи свои отродья и смотреть, как те извиваются в петлях. Касадору нравилось вгрызаться в глотки ползающих у его ног, заставляя рабов давиться собственной, густой, почти черной кровью. Астарион привык скрывать свои шрамы в воротнике, привык в разговоре опускать подбородок чуть ниже, чтобы никто не мог добраться до его глотки. Кто же мог знать, что открывать шею для поцелуев может быть… Так приятно?! Что шея может заставить трепетать все тело в предвкушении удовольствия… Неужели такое чувствует Наэли, когда он собирается ее укусить? — Ух-х-х-х, — негромко выдохнул вампир. — Ах ты… Коварная… Мерзавка… — Мгм, учусь у тебя, любимый, — еле слышный шепот коснулся острого уха мужчины. — Мы это только начали… Пальцы девушки проскользили по загривку, пробежали по ребрам, словно бы по струнам ее лютни… Астарион непроизвольно выгнулся, запрокидывая голову и еще сильнее открывая глотку, полностью отдаваясь во власть своей любовницы. Плавные и методические, чередующиеся укусы и поцелуи заставляли вздрагивать и поджимать пальцы на ногах от чувства неожиданно нахлынувшего удовольствия. Но словно бы зная тело Астариона куда лучше него самого, Наэли ровно в тот момент, когда ласки могли бы наскучить, двинулась дальше. Дорожка поцелуев прошла по грудине и эльфийка принялась играть с сосками мужчины. — А-а-а-о-о, — единственное на что хватило вампира. Зачем заботиться о случайном любовнике, который готов ради тебя на все? Зачем искать чуткие местечки, касание которых заставит его изгибаться и хрипеть от удовольствия, если он сам все сделает для тебя? Сверкая рубиновыми глазами, изгибая идеальные губы в улыбке будет уверять тебя в том, как ему все понравилось. Тем более, Касадор, царящий в разуме отродья, непроизвольно заставлял того искать не равного любовника или любовницу, а того, кто будет властвовать над телом своего будущего убийцы. Недолго — но жертва будет охотником, будет ломать и мучить того, кто одним ударом мог бы перешибить ему позвоночник. Наэли не знала об этом. Астарион не хотел, чтобы знала. Поэтому эльфийка просто старалась. Пусть Астарион не давал ей полностью исследовать свое тело, девушка подмечала все и вся. Где ее прикосновения заставляли сбиться вечно размеренное и спокойное дыхание мужчины, какие части тела вампир непроизвольно прикрывает, боясь удара в болевую точку. Оставив покрасневшие и влажные, в следах прикусов соски, девушка ненадолго отстранилась, удовлетворенно рассматривая своего любовника. Непробиваемая броня опытной шлюхи треснула. На скулах проявились еле заметные розовые пятна, глаза полуприкрыты, а изо рта вырывается хриплое, горячее дыхание. Член аж подрагивает от нетерпения, на кончике набухла капля смазки. — Таким мне нравится видеть тебя куда больше, чем невозмутимо-техничным, любимый… — М-м-м? — Вампир приоткрыл глаза, быстро облизывая пересохшие губы. — Раздвинь ноги, пожалуйста. Мужчина нахмурился, но повиновался. Подобная поза была… Уязвимой. Сулила не только боль, но и прилюдные унижения. Касадор иногда заставлял своих отродий раздеваться догола, ложиться, расставлять ноги и хлестал их плеткой по самым чутким местам, вынуждая их визжать и корчиться от боли. А остальные отродья смотрели на это. Астарион тоже присутствовал на таких пытках и злорадствовал. Так что прекрасно знал, что когда сам оказывался в позе развратной бляди перед Зарром, вызывал не сочувствие, а злобную радость своих собратьев. Наэли пристроилась между разведенных коленей, подтолкнула стройные белые ноги вампира повыше, заставляя мужчину чуть-чуть прогнуться в пояснице, открывая вид на все самое уязвимое. Склонилась и мягко прикоснулась губами к внутренней стороне бедра, повела поцелуи от колена к паху… Подцепила зубами тонкую, словно бумажную кожицу в паре дюймов от члена, опалила горячим дыханием, заскользила влажным языком, еще ощутимо гладя пальцами по бедру… Астарион пропал. Единственное, на что его хватило — прижать к лицу подушку одной рукой, чтобы хриплыми криками и стонами не перебудить весь лагерь. Тело выламывало, жаркие волны ощущений расходились по всем мышцам, суставам, костям и органам. Хотелось больше, но казалось, что больше уже некуда, вампир то пытался свернуться в клубочек и прижаться всем телом к Наэли, то наоборот выгибался дугой, раскрывая ей все самое сокровенное, подставляя под ее руки и губы. Вторая рука то вцеплялась в лежак, то тянулась схватить ладони эльфийки, дарящие это изысканное наслаждение. Наэли мягко придерживая бедра извивающегося любовника, ни на секунду не прекращала, доводила мужчину до предела, возносила до небес и швыряла в адское пекло. Член напрягся уже до нешуточной боли, дергаясь в такт рывкам изгибающегося тела вампира и пульсируя. Наэли давно приметила, что именно внутреннюю сторону бедер Астарион бережет больше всего, инстинктивно держит колени сведенными во сне и во время еды, в бою поворачивается к противнику боком и подставляя внешнюю сторону ног и спину. Даже в сексе никогда не позволяет себе раскрыться. Теперь чтобы довести вампира до настоящего оргазма, не хватало буквально одной капли. Наэли, снова скользнув губами по тонкой кожице и заставив мужчину изогнуться, вскинув бедра вверх, аккуратно запустила вампиру руку под спину. Нащупала пальцами крошечную ложбинку внизу спины, там, где кончается поясница. Отыскала последний позвонок, нажала нежно, провела вниз, промассировав эту точку, случайно найденную во время одной из прошлых ночей. То, что в обычный вечер вызывало только довольный вздох у вампира, сыграло роль последней капли. Он выгнулся до хруста в костях, сдавленно заскулив в подушку, несколько раз толкнулся бедрами в воздух, и расслабленно обмяк, растекаясь по лежаку. Несколько секунд наслаждения смыло все воспоминания, вампир даже не мог сообразить, как его зовут. Но старая привычка держать все под контролем начала брать верх, Астарион принялся по осколкам собирать себя после оглушающего удовольствия. Отбросил в сторону подушку, чтобы понять, насколько все хорошо или плохо… Ему стало на миг тошно и отвратительно видеть себя таким. Из угла губ тянется нитка слюны (позорище, настолько расслабился, что позволил себе подобное?!), глаза мокрые от слез, живот и грудь залиты спермой, ноги разведены, как у дешевой портовой шлюхи… — Прекрасен… — Прошептала Наэли, поглаживая пальцами ребра мужчины, и вампир не поверил своим ушам. — Как же ты прекрасен, любимый… Настоящий, такой настоящий… Астарион тем не менее подобрался и свел ноги, потянулся за полотенцем, оттирать лицо и тело от результатов пари. Наэли улеглась ему под бок и почти мурлыча от удовольствия, уткнулась носом в шею вампиру, мужчина машинально приобнял ее. — Я проиграл, — получилось почти шепотом. — Какое у тебя желание? — Не стесняйся своих чувств и ощущений в постели, позволяй мне делать тебе хорошо, как сегодня, а не только делай хорошо мне, — тут же, без раздумий, уже в полусне промурлыкала Наэли. Вампир приобнял ее, уткнулся носом в волосы. — Как скажешь… Любимая.