Дом там, где сердце

Джонни Кейдж был много кем. Кинозвезда, мужчина в расцвете сил, защитник Земли. Он сыграл тысячу ролей и пережил каждого своего персонажа. С каждым сценарием он объездил весь мир по десять раз. Черт возьми, легче было назвать то, чего он не сделал, чем то, что сделал. Он жил этой жизнью. Игрок, дойная корова, человек, у которого слишком много свободного времени, если верить таблоидам. Чего еще он мог хотеть? Оказалось, что очень многого. Что и говорить, он всегда был немного прожорлив. Он был слишком собственником и жаждал всего для своего блага. Джонни Такахаши, с другой стороны, был всем тем, чем Кейдж не был. Всем, чего он хотел. Он был мужем, а с недавних пор и отцом. Если бы пять лет назад вы сказали ему, что он будет стоять на кухне в доме, который по всем параметрам был ниже того, что он имел в Малибу, и чинить детские бутылочки, проспав меньше часа, он бы рассмеялся вам прямо в лицо. Он? Отец? Это было просто великолепно. Кто бы мог подумать, а? Наверху его близнецы крепко спали беззаботным сном, и это после того, как он проехал с ними вокруг квартала около полумиллиона раз. Он бросил взгляд на свою кровать в соседней комнате, которую грел человек, которого он не видел почти всю неделю. Вероятно, он не собирался вставать в ближайшее время - ФБР умеет вымотать человека. Писк кофеварки вывел его из полусонного оцепенения, и он, потирая глаза, направился к ней. Одна чашка для себя, другая для Кенши. Распахнув жалюзи на окне над кухонной раковиной, он напевал какую-то детскую песенку, которая не выходила у него из головы всю неделю. Утренний свет из окна плясал на золотом кольце вокруг его безымянного пальца. Улыбка тронула его губы, когда он позволил кольцу задержаться на свету чуть дольше, чем нужно. Наконец он отстранился, и урчание в животе стало слишком сильным, чтобы его игнорировать. Зевнув, он натянул обвисшие штаны, лениво моргнул и почесал щеки, покрытые щетиной. Боже, ему нужно было побриться. Но сначала - завтрак. Может, проще заказать что-нибудь? Да. А как бы поступил его муж, если бы не спал? Несомненно. Однако, в отличие от некоторых людей, Джонни действительно знал, что делает, когда дело касалось еды. В кладовой, холодильнике и морозильной камере было много запасов, и он вдруг начал понимать, что "слишком много" вариантов - это вполне реальная проблема. Однако он остановился на чем-то простом - блинчиках. С ними никогда нельзя ошибиться. Медленно, по мышечной памяти, он намазал маслом сковороду и замесил тесто. В глубине сознания он пробежался по списку фруктов, имеющихся в доме. Так любил бананы, что было приятным плюсом, потому что они были не слишком грязными, и он выглядел просто очаровательно, размазав их по своему пухлому личику. А вот Кэсси, напротив, выглядела как массовый убийца с красными кусками любимой малины, пачкающей все вокруг. Хотя, как он полагал, именно для этого и предназначалось средство для стирки, на которое он тратил огромные деньги. Ухмыльнувшись, он бросил еще один взгляд в окно. Как это обычно бывает, ему в голову пришла гениальная мысль. За окном была прекрасная погода, такая, какую можно увидеть на поздравительных открытках в дешевых долларовых магазинах. Завтрак за окном в этот момент выглядел очень приятно. Но он забегал вперед, ведь сейчас он готовил. Потягивая кофе, он лишь на мгновение остановился, чтобы включить радио. Пошловатая попса была как раз тем, что нужно, чтобы прогнать последние остатки сна, которые еще цеплялись за его сознание. И тут он с удивлением услышал звук шагов, крадущихся по лестнице позади него. "Я здесь". позвал он, не отрывая взгляда от поджаривающегося блинчика. Ответа не последовало, во всяком случае, словесного, но в мгновение ока две холодные, как сама смерть, руки проникли под его рубашку и легли на живот. "Ты рано проснулся, детка". Он говорил негромко, слегка покачиваясь на ногах и незаметно убавляя громкость музыки. "Хм". Кенши хмыкнул ему в затылок, и Джонни пришлось подавить смех, тщетно пытаясь вывернуться. Ему удалось только притянуть мужа ближе к себе. "Вкусно пахнет". пробормотал Кенши, его голос все еще звучал сонно. "Конечно вкусно". Бросив быстрый взгляд на сковородку, он повернулся в объятиях Кенши так, что они оказались грудь к груди. Последовавший за этим поцелуй был быстрым, всего лишь чмок, но все равно заставил сердце Джонни учащенно забиться. "Вот". сказал он, взяв Кенши за запястье и подведя его к своей кружке. "Выпей сока и отправляйся в мир живых". Джонни сделал глоток, наблюдая за мужем, и улыбнулся тому, как тот дует на теплый напиток, а затем делает самые маленькие глотки. Он может быть таким ребенком в некоторых вещах. Покачав головой, Джонни вернулся к сковороде и переложил готовый блинчик на отложенную бумажную тарелку. "Судя по отсутствию криков, я могу сказать, что дети еще спят, да?" Он краем глаза наблюдал за тем, как Кенши прислонился к столешнице рядом с ним, грея обе руки о свою кружку. "Это ты так хочешь сказать, чтобы я пошел за ними?" спросил он, приподняв бровь, и отставил свою кружку. "Мм, это не совсем то, что я имел в виду". Джонни не мог вспомнить, когда они с мужем в последний раз оставались наедине, ну, ни одного раза, который длился бы дольше десяти минут. "Почему бы тебе не взять несколько штук, детка, и не насладиться общением со своим горячим мужем". Он передал наполовину наполненную тарелку Кенши, прогнав его шлепком по заднице и поцеловав в щеку. Когда он придвинул к себе еще одну тарелку, то услышал позади себя вздох другого мужчины. "Устал?" спросил он без особого энтузиазма, прислушиваясь к звукам, которые издавал Кенши, отодвигая табуретку у кухонного островка. "Мне кажется, что я всегда уставший". пробормотал Кенши. "Хотел бы я быть лучшей компанией". "А мне и твоя нравится". пошутил Джонни, наконец-то выключив плиту. Он взял себе только два блинчика, оставив остальные на потом для детей. Он пересел напротив другого мужчины, наблюдая, как тот трет лицо. "Ой, чуть не забыл". Джонни поднялся и направился в кладовую, чтобы взять сироп и мед. "Ты странный, если ешь их в обычном виде, я просто думаю, что ты должен это знать". сказал он, садясь обратно, и улыбнулся Кенши, наблюдая, как тот медленно отрывает пальцами кусочки. Тот даже не удосужился взять какую-нибудь посуду. Джонни намазал свой кусок смесью двух начинок. "Спасибо". Кенши говорил между укусами. "Да так, ничего особенного". ответил Джонни, слизывая лишний сироп с пальцев. "Нет, я имею в виду, спасибо тебе за... все. Все, что ты делаешь для детей, для меня, я просто... я знаю, что не смогу часто бывать дома, а ты просто справляешься со всем этим, как с пустяком". Кенши немного откинулся на спинку кресла, выпрямив спину. Джонни только моргнул, прежде чем откусить еще кусочек. "Ну, это справедливо, ведь кто-то из нас должен работать, верно? Честно говоря, я не знаю, как тебе удается делать то, что ты делаешь. Уезжать, как ты, бесконечно работать, ха, я думаю, ты относишься к себе несправедливо, дружище". Он немного наклонился вперед и потянулся, чтобы погладить тыльную сторону руки своего мужа. Как по команде, сверху послышались икающие хныканья и плач. Оба мужчины синхронно поднялись с острова, готовые отправиться на шум. "Я могу-" Джонни уставился на него, но Кенши лишь покачал головой. "Позволь мне, пожалуйста. Ты сделаешь мне одолжение, честно говоря, я скучал по ним". Его улыбка была небольшой и мягкой. "Хорошо, крутой парень, будь моим гостем". Однако Джонни не сел на место, а направился в гостиную к раздвижной двери, ведущей на задний дворик. Сейчас было как никогда подходящее время, чтобы переставить эти стульчики.